Дик

        Я тогда в зоомагазине работала продавцом. Интересно с покупателями общаться.  Кто-то про свою кошечку рассказывает, кто-то про собачку. А бывает, покупатель еще и фото покажет. Хвастается: «Вот такой у меня Бимка (например) красивый! И если ты, глядя на питомца комплимент сделаешь, «Ваш Бимка в отличной форме!» или «Шёрстка какая замечательная!» - тогда, считай, покупатель проникся к тебе душой навеки.
       К нам часто бабушка приходила. Сама маленькая, худощавая,  глазки узенькие, вечно заплывшие. Выпить любила она – это легко было понять по запаху.  Но сама по себе бабулька доброжелательная, приветливая была. Поговорить любила – не переслушаешь. Всегда поздоровается, «До свидания!» скажет, уходя, с продавцами общалась вежливо и тактично.
       Давно это было, и имени той женщины я не помню. Назовем ее, например, Нина Степановна. Питомцам своим она брала дешевые паучи.  Кто не знает – это стограммовый пакет влажного корма, где преимущественно бульон.  По внешнему виду бабушки было понятно, что не потянет она качественный сухой корм, да и переводить пожилых (с ее слов) питомцев крайне сложно.
       А жили у Нины Степановны кошка Маруся, да пес Дик. Любила женщина про них рассказывать, особенно,  про Дика.
       - Ну, на ночь-то я его на цепь сажу – он огород сторожит, - слово «сторожит» произносила с ударением на вторую «О».  – А днем отпускаю. Пусть вольный ходит! Старенький он уже, дедушка. Никуда не убегает, хотя и забор как решето. Вечерком присяду на крыльцо, Дик тут же прибежит, в ноги ляжет. Довольный!
       «На, хозяйка, гладь меня! Все равно без дела сидишь!»
       Болеет он у меня. Весной шишку обнаружила в паху. Сыну спасибо, помог свозить пса в ветеринарку. Только что толку?! Рак у него… неоперабельный… - бабулька смахнула набежавшую слезинку. -
        Четырнадцать лет собаке. Сколько не ездили – никто не взялся его оперировать. Три месяца уже Дик с этой шишкой ходит. Не ноет пока, вроде. Может и не болит.  А если даже и болит.  Да, разве он скажет?
       Так вот, сидим мы с Диком на крылечке, закатом любуемся.  И Маруська, где бы она не была, тут как тут. Подойдет ко мне, потрется головой о ноги, потом Дика обойдет со всех сторон, обнюхает, почешет о его мохнатую спину свою головенку, сядет рядышком и мурлычет – песни свои кошачьи поет.
       Наберет Нина Степановна эти паучи. Пакетов тридцать для кошки, и для собаки тридцать. Сложит их в большие  авоськи из прочной плащевой ткани и идет, бедненькая, еле-еле. Но не кряхтит. Всегда с улыбкой придет и с улыбкой уйдет. Раз в месяц приходила, видимо, по случаю получения пенсии.
       Через месяц пришла Нина Степановна. Поздоровалась. Но не улыбается уже. Да, народу в этот день полно, подойти, расспросить некогда было. Потом, когда уже к кассе подходить стала, смотрим, а у нее в корзинке паучи только кошачьи лежат. Собачьих нет. Сразу печаль в душу закралась. Не стала я расспрашивать, бабушка сама рассказала.
       - Ушел мой Дик! Сожрал его рак! Уж три дня, как похоронили. Отмучился бедненький!  - Нина Степановна не могла сдержать слез, всхлипывала.  – Третью ночь не сплю. Для себя решила, что другой собаки у меня не будет.
        Уходила женщина от нас молча, даже «До свидания!» забыла сказать. Тяжело ей видимо было.
       Еще месяца два проходит с нашей последней встречи с Ниной Степановной. И вновь эта пенсионерка  уже с утра со своими самодельными авоськами стоит на пороге.
       Накануне гроза была. Ливень хлестал, как из ведра весь день, не переставая. Август итак в этом году был скупой на солнышко, а тут еще последняя неделя лета – и такие дожди. С утра природа  впопыхах вылила на прохожих очередную партию дождя и, видимо, решила, что на сегодня хватит. Успокоилась.  Небо стало проясниваться.
       И вот эта маленькая худощавая бабулечка, промокшая основательно, но с улыбкой на лице произносит:
      - Здравствуйте!
      - Доброе утро, Нина Степановна!
      Взяв покупательскую корзинку, пожилая женщина уверенно направилась в отдел собачьего корма. Я за ней. Наблюдаю. Улыбаясь (может просто в хорошем настроении, а может и приняла на грудь уже), она смело накладывает в корзинку паучи для щенков.
       - Вас можно поздравить с новым питомцем? – не удержалась я.
       - Как сказать! Для кого новый, а для меня он все тот же… в общем, - бабулька поставила корзинку на пол, выпрямилась и, глядя мне в глаза,  с улыбкой ответила.  - Дик вернулся! Это мой Дик, я его сразу узнала…
       Я улыбнулась.
       - Я знаю, звучит странно.  Понимаете, вчера гроза была и ливень. Я слышу,  у ворот кто-то скулит. Думала, показалось. Спустя несколько минут прислушалась -  опять скулит. Дай, думаю, выйду. Только калитку открыла, щенок заходит. Да смело так идет. Я его сначала погнала «Кыш!» говорю, а он на меня смотрит и хвостом виляет. Жалко мне стало беднягу: «Ну, говорю, проходи, раз пришел!» Пошла,  наложила  ему кашки (вот и миска старичка пригодилась). Выхожу вновь на улицу – нет щенка.  Покричала – тишина, посвистела – нет нигде. И тут меня осенило. Я к будке Дика подхожу, заглядываю, а там темно, и только глазки бусинки карие на меня смотрят. Зову его, мисочку показываю, а он ни в какую из будки выходить не хочет. И тут я вспомнила. Дик у меня грозы боялся. Спрячется в домик свой, под матрасик морду закопает и, пока гроза не закончится, канатом его оттуда не вытащишь. И миска с едой не помогала.
       Долго бы я еще слушала бабульку, да народу – полный зал. Отошла от нее, сама в голове держу нашу беседу, перевариваю. Я реалист по натуре, и такие вещи для меня всегда имеют объяснение. И вот мои опровержения   мистическому возвращению Дика.
      Пожилые люди, они же наивные, как дети. Нина Степановна очень переживала.  Ей в принципе было сложно принять сам факт смерти Дика, хотя, это было ожидаемо. И, подсознательно, она готова была завести и полюбить другую собаку. А кто-то из соседей,  узнав про бабушкину беду,  воспользовался этим (есть такая категория людей, которые считают, что стерилизация и кастрация – это не гуманно, но при этом раскидывают плоды очередной собачьей «любви» по улицам, подъездам и т.д.)  И то, что малыш оказался именно у калитки Нины Степановны, я бы списала на простое совпадение. Убитая горем бабушка, увидев щенка,  готова была поверить во что угодно.  Что касается песика, в его действиях  не было, на мой взгляд, ничего мистического. Любое млекопитающее ищет  место, где можно спрятаться от непогоды, от дождя и сильного ветра. И щенок просто действовал согласно своему природному инстинкту. Плюс ко всему, дворняги, они с детства очень смышлёные. И он сам нашел себе дом - будку.
       У кассы мы еще раз встретились взглядом с Ниной Степановной. Рассчитывала ее не я, но я подошла и помогла поднять тяжелую корзинку.
       - Я знаю, что вы мне не поверили. Я это поняла по вашему выражению лица. Но то, что вы не стали спорить и крутить пальцем у виска это очень тактично с вашей стороны.
       - Вам помочь?
       - Да. Чуть-чуть придержите сумку, пожалуйста, я переложу, чтоб равномерно распределить нагрузку на обе руки.  Я тоже сначала сама себя настыдила. Мол, пожилая, наивная, насмотрелась всяких мистических передач про переселение душ,  - женщина словно прочитала мои мысли. – Но, скажите мне, пожалуйста, что будет делать ваша возрастная кошка, принеси вы в дом щенка? Она выгнет спину, поднимет шерсть, возможно, сначала спрячется и будет наблюдать за малышом издалека, изредка выбегая  и угрожающе шипя на него. А потом еще и лапой норовит отхлестать по носу, чтоб сразу усвоил, кто в доме хозяин. Ведь верно?
       - Верно! – ответила я улыбаясь. И, надо вам сказать, на этой нотке Нина Степановна меня заинтриговала.
       - А что сделала Маруся?  Гроза закончилась, и малыш спокойно вышел из будки. Я взяла его на руки, погладила,  потом села на крыльцо и усадила  рядышком с собой. А он такой ласковый, тычется мордочкой мне в руку.  И Маруся тут как тут, обошла его вокруг, обнюхала, потерлась головой о  мягкую шерстку щенка, спокойно уселась между нами и замурлыкала. Запела  песни на своем, на кошачьем. Ну что вы мне на это скажете? Ведь кошку-то не обманешь!
       И, уже уходя, в дверях, Нина Степановна оглянулась и обращаясь ко мне, добавила:
       - Спасибо!
       - За что? – удивилась я.
       - Вы умеете слушать! Даже, если вы не поверили ни единому моему слову.
       Вот такая история.