Эдельвейс

 
После службы в армии я поступил на работу в конструкторский отдел проектного института. Одним из сотрудников был Саша по фамилии Тихоненко, работавший на должности “Старший техник-конструктор". Ему было лет 40. Закрыт, немногословен и, самое главное, - удивительный, не маскирующийся лентяй. Работу, причем любую, саботировал и игнорировал. Чертил простейшие детальки и замечания проверяющего, обычно, комментировал фразой: “Я не инженер, я не понимаю”. Это работало: с ним не спорили и не пытались его перевоспитывать. Мог часами, сидя за кульманом, смотреть в окно. Конечно, начальник отдела, человек разумный и не лишенный добрых человеческих чувств, хотя и был парторгом института, прекрасно всё видел и понимал, но не предпринимал никаких действий из соображений сочувствия и сострадания к Саше. Саша ни с кем из сотрудников отдела не был в дружеских отношениях. Странностей в поведении было с избытком. В отношениях со мной он, неожиданно, несколько раз был откровенен и однажды достаточно подробно описал свою жизнь. Его судьба действительно сложилась трагически, не побоюсь этого слова. Родителей он не знал. С грудного возраста воспитывался в приютах и детских домах. Снимал угол (не комнату!) у какой-то бабульки. Спал на раскладушке в кухне, рядом с помойным ведром. “Все удобства во дворе!“. На что-то лучшее не хватало средств. На работу в институт устроился, т.к. ему была обещана постановка в очередь на получение жилья. После окончания детдомовской школы, не имея ни малейшего представления о жизни за стенами своего убогого жилища, решил стaть военным. Поступил в среднее военное училище. Тогда такие ещё были. По окoнчании училища получил звание “младший лейтенант”. Попав в воинскую часть, он быстро сообразил, что воинская служба не для него. Но уволиться из Советской армии было практически невозможно. Короче, ему как-то удалось “откосить”, и он ушел в гражданскую жизнь. Что делать? Ни знаний, ни профессии, ни опыта, ни “копейки за душой”. Устроился официантом в ресторан. После каждой смены бригадиру необходимо было занести “откат”, независимо от заработка за день. Часто докладывал из своего кармана. Уволился.  Постоянно пытался разыскать каких-то родственников, но безуспешно. Неожиданно в почтовом ящике он обнаружил записку, как оказалось, от дальних родственников из Финляндии, где на плохом русском, буквально в нескольких фразах была рассказана ему его биография. Он по национальности финн. Его настоящее имя Эдельвейс, а фамилия Тихонэн. Родители были репрессированы и расстреляны Советской властью без суда и следствия. Место захоронения неизвестно. Первым шагом, предпринятым им после получения этого сообщения, было официальное изменение имени Саша на Эдельвейс. Изменить фамилию власти не разрешили. Конечно, встретиться с вновь обретенными родственниками из Финляндии он не имел никакой воможности. Эта ситуация сделала его убежденным ярым, антисоветчиком, и главной темой его жизни стал поиск возможностей “свалить за бугор”, подальше от этой Социалистической родины. Он часто сокрушался о несправедливости: почему евреи, хотя и с трудом, но все таки уезжают, а он, финн, не имеет такой возможности. Я проработал с ним в отделе полных четыре года. Его очередь на квартиру так и не подошла.