Побуждение к действию. Новая редакция

                Высшая задача таланта – своим произведением дать людям
                понять смысл и цену жизни.
                В. Ключевский

   «Ух, ты-ы!.. Такой же, как у нас…» - встрепенулся душой любитель живописи в зале музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина в Москве. «Хотя, постой, наш, пожалуй, будет, поменьше, да какая разница».
   Посетитель подошёл ближе к полотну Антуана Воллона «Натюрморт», прочитал аннотацию к художественному произведению и стал внимательно его изучать.
   Картина была средних размеров, до полуметра в длину и чуть меньше в высоту. На чёрном фоне, постепенно переходящем в едва заметный тёмно-коричневый цвет, был изображён грубый стол из толстых досок, такого же тёмно-коричневого цвета. Отличить стол от стены можно было только по слабым оттенкам. На столе установлены предметы: кувшин, большая плоская тарелка, в ней очень крупный лимон с толстой пупырчатой коркой и серебряная ложка. На заднем плане по чётким бликам угадывалась стеклянная сахарница с крышкой, на дне стеклянницы несколько крупных, бесформенных кусков сахара.
   Вот и весь набор. Просто, скромно, буднично.
   Первая мысль, которая пришла в голову любителя изобразительного искусства, - началась вялая подготовка к чаепитию, но она по каким-то причинам, приостановлена, очень многого недостаёт. Нет обязательного заварного чайника, чайницы с чаем, отсутствуют чашки и блюдца, есть лимон, но нет ножа, ложка почему-то только одна и большая, отнюдь, не чайная, вода в кувшине лишь подразумевается…
   «Чаёвничать не придётся…»
   Само собой разумеется, художник волен выбирать объекты, предметы для своей картины, он вполне мог поставить на стол вазу с цветами, а то и вовсе взгромоздить гуся или куропатку. Дело не в изображаемой натуре, важно добиться эмоционального воздействия на чувства зрителя, вызвать ассоциации, разбудить его мысли, мобилизовать дремлющий потенциал…
   Центральный объект произведения - роскошный кувшин работы старых мастеров.
   «Мы совсем недавно точно таким же пользовались, молоко, квас, брусничный сок держали… Не так давно мама кувшин старательно намыла и поставила в сервант. «Пусть стоит как украшение, - старинный фарфор - вещь редкая, дорогая, мало ли разобьёте, бабушкина память. Последнее время мама часто стала сниться, кувшин да иконка - вот и всё, что от неё осталось, царствие ей небесное…»
   «Надо же, какая неожиданная в голове возникла цепочка: художник, его картина, бабушкин кувшин, да я бездельник…»
   В центре небольшого зала, была установлена банкетка для отдыха, детального изучения и осмысления живописных работ. Эти низенькие сидения, установленные не во всех помещениях, как бы подсказывали посетителю в этом зале, имеет смысл задержаться.
   Любитель изобразительного искусства так и сделал, отошёл от работы мастера и присел.
   «Художника нет на свете более века, а его произведение живёт, оказывает влияние на людей, заставляет думать, это с чего бы я тут вдруг расселся, когда дел невпроворот и всё надо успеть сделать до отъезда».
   Шедевры подлинных мастеров погружают нас в глубокие раздумья, отрывают от мелочей беспощадной действительности, ставят главные, принципиальные, сложные вопросы, требующие разрешения.
   Посетитель задумался над собственной жизнью…
   «Почему картина так сильно на меня подействовала, и это не только из-за знакомого кувшина. Написана вроде небрежно, нехотя, даже грубо: стол из досок, его трудно отличить от стены, лимон фантастических размеров.
   Скорее всего, правду говорят, что великое мастерство похоже на неумение. Запечатлён простой момент из прошлой жизни, а ощущение такое, словно полотно меня о чём-то спрашивает, причём строго и даже вроде как порицает…
   Кто я такой, как живу, что успел сделать?
   Да ничего путного не успел, всё только собираюсь, а время-то тикает. Сколько ещё осталось, можно ли что-то поправить? Что будет после меня, уже без меня?
Сейчас это трудно представить, тем более понять, осознать…
   Что изменится? Вопросов - миллион, а ответ - один. Да ни хрена не изменится. Транспорт как ходил, так и будет ходить, магазины - работать, рестораны - готовить солянку, сборная - проигрывать…
   Всё как раньше, всё как всегда…
   А твой уход, - да его ещё и не заметят, так, разве что единицы и то мимоходом, вскользь, ну, был ты, ну, не стало тебя, что дальше? А иной ещё дома перед ужином и руки потрёт: «Так-так, ты, значит, уже, - ну-ну, а мы вот пока-а ещё…»
   Почему нам так близки произведения искусства прошлых веков? Потому что проблемы, с которыми сталкивались их творцы, почти не изменились, мы бьёмся над теми же проблемами. Всё - то прекрасное, что они оставили нам, не только восхищает, радует и покоряет душу, но ещё заставляет задуматься над главным смыслом нашей, именно нашей, беспокойной, суетной и короткой жизни, побуждает к действию.
   Мужчина решительно встал, подошёл к аннотации, ещё раз внимательно перечитал текст, подумал: «Надо поставить перед собой чёткую цель, упорно идти к ней, и чего бы это ни стоило, - достичь. Именно - достичь!
   Без борьбы жизнь - пустая трата времени. Всё, решено! Приезжаю домой, на следующий же день покупаю аккордеон. Сколько можно собираться и откладывать? Сегодня приобрету всю необходимую литературу: самоучитель, этюды, пьесы, песенники всякие, только найти подходящий магазин и купить всё разом. Начну терпеливо и упорно осваивать инструмент. Юрченко как-то раз говорил, что научиться играть на аккордеоне легко, это играть потом на нём трудно как, например, на трубе. Ну а если возникнут проблемы, а они обязательно возникнут, не будем фантазировать и обольщаться, обращусь в музыкальную школу, куда ещё, к нему же и приду, мужик он порядочный - поможет…
   Так что… На всё это мероприятие-предприятие даю, да-а-ю-у… - пять лет! Много, но зато гарантия, - эти годы пролетят, просвистало вон сколько, полжизни…
   Инструмент надо освоить так, чтобы исполнять по памяти произведения такого уровня, как, например, «Полёт шмеля» - классная вещь, в прямом смысле - классика, - будущий аккордеонист невольно расфантазировался. «Ночь, я крепко сплю, что понятно. Вот разбуди меня этак часика в три-четыре ночи и скажи: «Ну, что, Соня, репу плющишь, а слабо сыграть на спор «Полёт шмеля». Я, как бы нехотя, встану, протру глаза, потянусь, возможно, даже зевну пару-тройку раз, - ночь ведь всё-таки. Возьму неспешно инструмент, привычно поправлю ремни, да как… вре-е-жу!.. легко, изящно, виртуозно. Вот как надо научиться играть - филигранно!»

   Прошло немногим более четырёх лет.
   В одном районном центре, - каких в России тысячи, по случаю праздника - Дня города - в Доме Культуры состоялся большой сводный концерт. В нём, наряду с другими самодеятельными артистами, принял участие аккордеонист-самоучка Егор Гладилин.
   Когда в напряжённой тишине он закончил своё выступление, переполненный зал на семьсот пятьдесят мест буквально взорвался громом аплодисментов, восторженные овации долго не стихали…
 
   Музыкант-любитель представил на суд публики сочинение Николая Андреевича Римского-Корсакова «Полёт шмеля» - музыкальное произведение высшей категории сложности!