Стучащие в двери бессмертия. Всегда осень

Полный надежд рассвет, темнота исчезает, безнадежно тает на глазах, растворяясь в голубой безмятежности небесного свода.
Сверкающий водопад солнечных лучей, меняющаяся реальность, рванные клочья фиолетовых туч недовольно ворча уползают за ускользающий горизонт, уставший обессиленный ветер ласковым котенком трется о растрепанные макушки деревьев.
Вся земля ожила, встрепенувшись, зазеленела, зацвела, жалобно заплакали тающие сосульки, по ложбинкам, овражкам и пологим склонам вприпрыжку, на перегонки с друг другом побежали первые озорные ручейки, беспомощно просели сутулые испуганные сугробы, по кустам и ветвям деревьев запрыгала неугомонная птичья суета.
В весёлый, спешащий, шагающий, танцующий мир ворвался новый юный день, оглушая бегущие за счастьем души свежим глотком неистовой надежды.

Шримад Бхагаватам, книга 7, глава 2
Души творят себе тела своими поступками и своими же поступками уничтожают.
Время плоти конечно, жизнь создает себе плоть и видов жизни множество, при этом сама она не относится ни к одному из них.
Жизнь проявляется в вещественных образах, хотя сама она не вещественна.
Как человек мыслит себя единым со своим жилищем, но при этом отличен от него, так и душа мыслит себя плотью, при этом отлична от плоти.
Тело образуется от соединения земли, воды и огня.
Этот союз не естественен и недолговечен, потому не ликуйте, когда он создается и не печальтесь, когда он распадается.
Все, что создано путем сложения обречено разложиться.
Как огонь скрыто присутствует в поленьях, но не смешивается с ним,
как воздух проникает в тело, но не растворяется в нем,
как пространство пронизывает предметы, но не смешивается с ними,
так и душа, хоть и заключена в плоть, но всегда остается в стороне от неё.

Весна, поэзия души, трепетное сердце цветущей юности, сорвался с места и побежал навстречу счастью, ветер удачи подхватил меня и понес на своих крыльях.
Вкус земляники на губах, земля, укрытая одеялом из сияющих звёзд, звенящий, танцующий, кричащий мир умещается в моих ладонях.
Авантюризм, драйв, кураж, движение красок, молодость, неукрощенная жадная, неудержимые желания кружат голову, сердца, растерзанные жгучими стрелами бога любви.
Она уходит так быстро, что не успеваешь ей крикнуть: «Постой, подожди»!
Мне говорят мои прагматичные друзья: «Посмотри на себя, уже всё давно ушло, растворилось, смешалось с прагматичной неизбежностью, а ты бежишь, опаздываешь, не успеваешь, ищешь следы, размытые временем».
Тусклые унылые цвета моего сердца, я смотрю на себя в зеркало и вижу в отражении потрепанного жизнью пожилого человека, иная геометрия тела, рыхлый живот, потухшие глаза, опущенные плечи, в глазах нет огня, нет страсти, нет азарта жизни.
Меняются координаты, широта и долгота, смешиваются краски, черное и белое, меняются местами “да” и “нет”, яркая сумасшедшая юность и расчетливая прагматичная зрелость.
На выходе получаем устойчивый серый цвет, старость.
Все эти рекламы, эти модные вещи в витринах магазинов, эти краски, эти запахи, эти влюбленности, эти пышные свадебные церемонии, эти дорогие машины, эти специальные предложения, эти ночные клубы, эти рестораны, набитые вкусной жирной пищей, всего лишь попытка прикрыть разукрашенными ширмами разверзнутый и ненасытный зев смерти!
Взбираюсь по крутой лестнице сожалений и потерь, будущее становится прошлым, за порогом моего дома дежурит молчаливая, терпеливая и немногословная смерть, а так хочется жить.

Шримад Бхагаватам книга 4, глава 20, стих 21
Всевышний присутствует в окружающем мире как время.
В облике времени Он беспристрастен.
Время - не враг и не друг никому.
Каждый, кто попал в сети времени, обречен пожинать плоды своих собственных поступков, порою сладкие, порою горькие.
Подобно пылинкам, увлекаемым воздухом, мы несемся во времени, радуясь и печалясь проходящему.
В виде времени Всевышний являет миру высшую справедливость.
Награждая нас плодами нашей деятельности, одному Он дарует жизнь долгую, другому — краткую.
Сам же Он не пожинает плодов Своих деяний, ибо над Ним нет судьи.
Согласно нашим поступкам Он творит для нас обстоятельства, но Сам не зависит от них.

Беспечное легкомысленное детство неминуемо проходит, как теплый летний дождь.
После детства дорога жизни не обрывается, не заканчивается последним неудержимым виражом судьбы, а все ещё продолжается некоторое время, но уже в другом формате, в другом ритме, в другом музыкальном сопровождении, в другом скоростном режиме, в иной системе координат.
Я беру потасканную геометрическую фигуру, в которую впаяны, впечатаны, вмонтированы мои паспортные данные: имя, возраст, пол, рост, вес, национальность, цвет кожи и пытаюсь её адаптировать к современным реалиям.

Шримад Бхагаватам книга 3, глава 30
Точно гонимые ветром облака летят заключенные в бренную плоть души над бездной вечности, понукаемые всемогущим временем.
В облике времени Господь повергает в прах все усилия смертного.
Скорбью устлан путь того, кто грезит о счастье в сиюминутном мире.
Сбитая с толку игрою света и тени душа старается не думать о том, что плоть и её принадлежности: дом, земля и имущество обречены на погибель.
Великий обман внушает несчастной душе, что окружающие образы будут существовать всегда.

Счастье, наверное, оно есть, просто сегодня не моя очередь.
Танцует жизнь, стремительно падают звёзды, однажды всё уходит безвозвратно, и юность, и чувства, и надежды, и любовь, и мечты, и запахи утрачивают резкость, и ландыши не напоминают больше о весне.
Не изменился мир, но я уже совсем другой, рыжие лепестки опавших листьев в моем усталом сердце.
Я ничего с собой не заберу, ни старый дом мой у реки, ни женщину, которую люблю, ни деньги, ни свои стихи.
Судьбою рвется нить, осенний ветер играет с опавшею листвой, пришла моя пора прощаться.
Обладатель сладких снов и чудесных грез, как я пришел нагой, так и уйду ни с чем, смешаюсь с небом и землей, водой и солнцем, растворюсь в алеющем закате.
Слова, возможности, друзей и юность не вернуть, всё размололо вращающееся колесо.
Время оставляет шрамы и прирастает в отчаяние, бегущие стрелки часов медленно режут глотку, мне уже сорок, мне уже пятьдесят, мне уже за шестьдесят…, а что осталось мне и у меня, помимо старого истерзанного тела?
Смерть, я не боюсь её.
За жизнь, за эту немощную распадающуюся плоть цепляться глупо, к тому же нет того, что мне хотелось удержать в своих руках.
Багровый солнца диск упал за горизонт, повисла за моим окном осенних листьев цветная бахрома и вечер жизни наступил внезапно.
Я ещё есть, я ещё чувствую, я ещё дышу, я ещё я слышу, я ещё надеюсь, я остаюсь наедине со своей грустью и пустое зеркало, моего отражения там уже нет.
Обнятая тишиной фарфоровая ночь обрела бесплотность и пустоту, в мертвых остекленевших глазах закончилось небо.

Шримад Бхагаватам, книга 3, глава 31
Заключенный в плоть о пяти покровов, я лишен возможности лицезреть Обладателя всех сил.
Призванный служить Ему, я принялся служить своим ненасытным чувствам.
Совершая насилие над своей природой, я обрек себя на нынешние страдания.
Оказавшись во власти вещественной природы, я вынужден вести борьбу за выживание.
Мучимый страхом я рождаюсь и умираю снова и снова.
Позабыв о своем Господине, я ищу прибежище посреди призрачных образов и лишь Его милостью мне может вернуться память о моей подлинной природе.
Владыка мой присутствует всегда и всюду, в движении и покое, в прошлом, настоящем и будущем, во мне и вне меня.
Всё сущее пронизывает Он Собою и ничто не ускользает от Его всевидящего ока, ни поступок мой, ни помысел.

Всё умирает, кроме стрелок на часах, дни превращаются в ночи, опустевшие сердца в пустынные места.
Рассеялся розовый туман моей молодости, увяли цветы надежды, шептавшие мне о вечной весне, погибла нежно-розовая иллюзия счастья, под ногами жалобно хрустят и плачут пестрые холмики разноцветных листьев.
На моих часах всегда полночь, на календаре всегда понедельник, за окном всегда полуголая осень, сердце, всегда холодное, как снежинка.
Время моей юности безысходно прошло, настали чужие времена.
Немая глубина поднебесья, хоровод легких как дым облаков, последняя улыбка увядающей осени, старость стоит на пороге моего дома непрошенной гостьей, тихонько скребется в дверь и виновато отводит в сторону глаза.
Там, за гордыми кораблями проплывающих облаков, за остывающим небом, за облетающими кленами, за мутными лужами, отражающими бездонные небеса, за вереницей густых туманов, за ранними серебряными заморозками, за роскошью цветов, оттенков и красок, за отчаянным криком и хрустальной тишиной притаился пунктуальный посланник смерти.

Шримад Бхагаватам, книга 5, глава 12
Блаженный Бхарата сказал: Окружающие нас предметы, разные по внешнему виду, по сути, сочетание одних и тех же стихий единого вещества.
Тела живых существ состоят из земной тверди и сейчас ты наблюдаешь как пять комков земли движутся по её поверхности.
Четыре из коих называются носильщиками, один хозяином.
Наши тела, это земля, принявшая очертание ступней, лодыжек, икр, колен бедер, туловища, рук, шеи и головы.
На плечи сих вещественных образований опираются деревянные носилки, которые тоже состоят из земли, а в носилках сидит ещё один ком земли, коего величают царем Саувирой.
В действительности ты крошечная искра духа, на время поселившаяся в комке земли, но мнишь себя господином над равными себе и прилагаешь великие усилия дабы прочие разделяли твоё мнение.
Несчастные, что тащат твои царственные носилки и не получают за это ни гроша, конечно же страдают, но причина их страданий в том, что они уверовали, что являются твоими носильщиками.

Мир холоден и скучен, нет радости и нет печали, нет голубого неба и нет ласкового солнца, нет завтрашнего дня и в моём сердце уже не растают сугробы и лёд.
Я случайный незапланированный сбой в равнодушной и хладнокровной механической системе космического бытия, неожиданно вспыхнувшей всего лишь на одно мгновение, на несколько секунд и внезапно погасший.
Рисунок на песке моей судьбы за мгновение до прибоя вечности, я пока ещё дышу, чувствую, мыслю, действую, сражаюсь на стороне живых, тону и всплываю, побеждаю и проигрываю, падаю и встаю, люблю и ненавижу, теряю и нахожу,
Я полагаюсь на свои собственные силы, на свой собственный опыт, на свою собственную удачу, как и те заблудшие, несчастные, потерявшиеся глупцы, что как-то пока ещё плывут вместе со мною по реке времени и смерти.
Меня затягивает, засасывает водоворот неизбежности, беспощадное время не щадит меня, отчаянно, без оглядки убегая от меня прочь, оставляя меня разорванным, растерзанным, размолотым, разбитым.
Счастья размытый след, мой мир оказался сотканным из соломы, старость подошла на цыпочках тихо и незаметно, ласково обняла меня и положила свою костлявую руку мне на плечо.
Всё пройдет, рассыплется, распадется: первая любовь в памяти,
золото в кошельке,
вино в пересохшем рту,
доступные женщины в жарких объятьях,
горячая юность в отражении зеркала,
колода крапленых карт на зеленном столе судьбы,
вкус горячих губ на устах,
сила в молодых руках,
неутолимые желания в воспаленном уме,
скопление лжи в сердце,
дорога никуда на убегающем горизонте,
моя непрестанная борьба за лучшее место в долине скорби.
Я вчерашний герой уже прочитанной книги, пока её кто-то читал, я был жив, как её закроют, меня не станет.
Моё тело исчезнет, мои слова исчезнут, мой дом исчезнет, мои близкие исчезнут, моё имя исчезнет, память обо мне исчезнет, пепел, оставшийся от меня, исчезнет, развеется по лику земли.
А что останется мне, где окажусь я?
Добровольно отдамся в объятья смерти и пополню бесчисленное войско мертвецов!