Таёжная история. Ч. 2 Возвращение из ада Гл. 4

********************************************               
Вы настоящая жена, Наталья Михайловна.
Воскрешение.
Счастье Андрея.

   На следующий день, позаимствовав у медсестры ножницы и элек-тробритву, Наташа занялась приведением в порядок лица Валентина. Как только медсестра покинула палату, Наташа вновь влила в капель-ницу дозу настойки маральего корня и вернулась к делам цирюльника. По мере освобождения лица от волосяного покрова все отчетливее проступала желтизна кожного покрова. Наташе снова стало жутко. Она бросила взгляд на экран осциллографа,  сердце билось в прежнем режиме. Наташа, отложив бритье, принялась массировать холодное неподвижное тело мужа. Постепенно под руками стало ощущаться. тепло
- Ага! Оживаем помаленьку, - обрадовалась Наташа и начала еще интенсивнее  растирать ему руки, ноги, грудь.
- Теперь я буду по два раза в день тебе делать массаж, - приговаривала она. Я не дам тебе умереть. Ты нам очень нужен! Слышишь? Ты   нужен Максиму, Мише и мне.   
    Наташа взглянула на экран осциллографа: всплески сердечной дея-тельности у Валентина стали круче и выше.
-Ура! – закричала она. Ты оживаешь!     И Наташа запела:
             «Орленок, орленок, блесни опереньем,
              Собою затми белый свет.
              Не хочется думать о смерти, поверь мне,
              В шестнадцать мальчишеских лет»
    Услышав пение, в палату зашел зав. Отделением. Посмотрев на осциллограф и на Наташину работу, он улыбнулся:
- Ну, старухе смерти пора отсюда убираться. И чем скорее, тем для нее лучше. Вы – настоящая жена, Наталья Михайловна!
   Толи от смущения за похвалу, толи от усердия у нее на щеках вы-ступил румянец. Когда дверь за врачом закрылась,  Наташа снова принялась за массаж, продолжая начатую песню:
                «Орленок, орленок – товарищ крылатый,
                Ковыльные степи в огне,
                На помощь спешат комсомольцы – орлята,
                И жизнь возвратится ко мне»
   Прошло четыре дня. Физическое состояние Валентина заметно улучшилось. Даже раны на ноге и в плече стали  заживать. Стал в лучшую сторону меняться и цвет кожи. Но сознание по-прежнему к нему не возвращалось. Зато Наташа, наоборот, похудела, черты лица обострились, кожа на лице приняла бледноватый оттенок, и в ее дви-жениях чувствовалась усталость. Видя состояние Наташи, зав. отде-лением разрешил ей поселиться прямо в палате и занять пустующую кровать.
       Наступил пятый день. После утренних занятий с мужем Наташа вышла во двор госпиталя отдохнуть и подышать свежим воздухом. Ее слух  уловил знакомый голос гитариста.
-А что, если я попрошу его спеть для Валентина, песни его достают до души, хуже не будет, - подумала Наташа. А вдруг…
   Наташа подошла к группе раненых, слушавших песни и, извинив-шись, обратилась к певцу. Тот узнал ее  и сразу же согласился спеть для Валентина.
- Нет проблем. Надо выручать из беды солдата, - ответил он. Когда и куда приходить?
- Да сейчас и пойдемте, что откладывать.
   Наташа взяла у  певца гитару, чтобы она не мешала ему шагать, и они направились в палату.
- Как вас хоть зовут, красавица? – спросил певец, стуча об пол косты-лями.
- Наташа.
- Хорошее имя, доброе, мягкое. А меня – Андрей.
- Тоже хорошее имя, мужественное и красивое.
- Дети есть?
-Двое мальчиков у меня. Уже большие.
-А вы женаты?
-Был.
-Разошлись?
Нет. Когда узнала, что я потерял ногу, перестала писать. Да мы и раньше не очень дружно жили. Я альпинизмом занимался. Все отпус-ка проводил в горах. Вот так и получилось: я все по горам, а она по мужикам.
- А дети есть?
- Девочка у меня – Светка – конфетка.
Они вошли в палату. Наташа помогла певцу сесть на табурет и по-дала гитару. Андрей тяжело вздохнул,  большим пальцем правой руки провел по струнам и запел:
«Ты не жди мены с поля войны
Нет, не умер я, к сожаленью,
Ноги отняты, пули в груди,
Навсегда обречен на мученья.

Ты не жди меня, не ищи,
Не хочу я с тобою встречи,
Не хочу, чтоб глаза твои
Ужасались, как я искалечен.

Ты забудь обо мне, прошу,
Нет красавца уже на свете,
Лишь обрубок один на полу,
Недобиток в ременном корсете.

Не ищите меня, не хочу
Быть обузой тебе и детям,
Потому, что вас очень люблю
Я на этом жестоком свете.

Вместе с песнею жизнь допою,
Струны звонкой гитары порвутся,
Я укол для покоя прошу,
Чтоб потом никогда не проснуться.

   У Наташи от последних куплетов холодок пробежал по телу. Она посмотрела на Андрея. Вид его был страшен: по скулам двигались желваки, руки с такой силой сжимали гитару, что казалось – она вот-вот с треском рассыплется, а в устремленных куда-то за окно глазах, были тоска и слезы. И Наташа поняла, что только что спетая Андреем песня, в большей степени посвящена ему самому и, что он сейчас
Любит свою жену и дочь, может быть, гораздо больше, чем любил когда-то.  Наташе вдруг стало  жаль израненного, потерявшего ногу солдата. Ей  захотелось подойти к нему, прижать к себе и приласкать. И она сделала это.
  Андрей, давно уже не видавший так близко к себе женского тела и женской ласки, схватил Наташу в объятия и повалился с нею на пол. Руки его сжали ей груди, потом заскользили по талии, по бедрам и стали лихорадочно загибать подол платья.
-Что ты делаешь, Андрей?! Уйди! – пронзительно закричала Наташа.                Услышав шум и крик, в палату вбежала медсестра и, пораженная остановилась на пороге. Освободившаяся от Андрея Наташа смотрела на широко открытые глаза медсестры и на ее руку, устремленную на кровать мужа. И она посмотрела туда же:
- Валентин, - тихо вымолвила Наташа и бросилась к кровати, на которой с открытыми, ничего не понимающими глазами, лежал ее муж.
- Валентин – муж мой! – стоя на коленях  возле кровати, обнимая  и целуя его и плача, приговаривала Наташа.
- Ты что кричала, Наташа? – чуть слышно проговорил Валентин.
- Это тебе просто показалось, Валюша.
- Где я?
- Ты в госпитале. В Ростове, в госпитале.
   К кровати подошел зав. отделением, привлечённый  шумом.
- Ну, герой, молодец! Вернулся все-таки  к своей жене, - проверяя пульс, говорил врач Валентину.
- Наташа кричала, - снова тихо промолвил Валентин.
- Жалко значит, стало свою красавицу. И правильно. Такую жену на руках носить надо. Если бы не она, трудно было бы нам с тобою.
- Что у меня, доктор?
- Всего – то три ранения: в ногу, в плечо и в голову. Но самое страш-ное уже позади. Теперь начнем поправляться.
  Зав. отделением повернулся к  еще не ушедшему Андрею.
- Спасибо тебе, певец за помощь. А теперь, шагом марш в свою пала-ту!
- Слушаюсь, товарищ полковник!
    Андрей повернулся на сто восемьдесят градусов и застучал косты-лями по полу.
-Пить, - шепотом произнес Валентин.
   Зав. Отделением попросил медсестру принести отварной воды и рассказал, как нужно поить и кормить, давно не видевшего ни воды, ни пищи больного.
   Когда от наступившей усталости Валентин  закрыл глаза, врач по-просил всех покинуть палату. А Наташе посоветовал прогуляться по городу и побыть как можно больше на солнце, чтобы согнать бледный цвет с лица.
- Доктор, а что можно купить для больного из пищи и напитков? -  спросила она.
- Пока лишь только соки и фруктовое пюре. Ну, еще, пожалуй, можно лимон. А вот когда  у больного желудок приведем в норму, тогда ас-сортимент можно будет расширить.
   С приподнятым настроением Наташа вышла на улицу. На крыльце стоял Андрей. Увидев Наташу, он поспешил ей навстречу.
- Подождите, Наташа, всего лишь  одну минуту.
Наташа остановилась.
- Вы простите меня, пожалуйста, - продолжал говорить он. Я же с дуру решил, что вы меня зовете к себе, как мужика. Думал, истосковалась молодуха. А свой – то мужик еще неизвестно когда поднимется.
-Перестань, Андрей. Наоборот я тебя должна благодарить, что ты помог вернуть его в сознание.  Ведь если бы я тогда не заорала по - ди-кому, Валентин и сейчас бы находился в коме. Спасибо, Андрей. И дай Бог тебе большого счастья! Я верю, что жена к тебе еще вернется и будет с тобою рядом и твоя Светка – конфетка.   
   Наташа, как в воду смотрела. Выйдя за ограду госпиталя, она направилась к автобусной остановке.  Из подошедшего автобуса вышла молодая красивая женщина с баулом на плече. Следом за ней спрыгнула на землю светловолосая девочка, лет пяти.
 - Извините, пожалуйста, - заговорила женщина, обратившись к Ната-ше. Вы не скажите, как дойти до госпиталя?
- Да вон же он, - показывая на виднеющееся за пирамидальными топо-лями белое здание, ответила Наташа. А вы, случайно ни к Андрею?
- К Андрею, - удивленно ответила приезжая.
- А дочурку Светой зовут?
- Светой, - еще более удивилась женщина.
- Девочка, беги скорее вон к тем воротам, - обратилась Наташа к малышке. Твой папа только что стоял на крыльце, покричи ему.
    Андрей  в это время, проводив глазами Наташу, докурил папиросу, бросил ее в урну и повернулся, чтобы уйти в палату, как вдруг за спиною услышал детский крик, сильно похожий на голосок его дочурки.
- Папа! – снова раздалось за спиною.
   Андрей повернулся и между металлическими стержнями решетча-тых ворот увидел просунувшуюся светлую головку девочки.
 -Папа! – снова закричала она и замахала рукою.
    Андрей  обхватил свою голову руками, еще не веря своим глазам. Потом снова пригляделся к девочке и…
   Он бежал к воротам так, как еще не бегал после ампутации ноги.
Подбежав к решетке, Андрей просунул между стержней свои сильные руки, схватил в объятия жену и дочурку и прижал к себе. Он улыбался, а из его глаз самопроизвольно катились крупные капли слез, перемешанные с горем и радостью.
                Продолжение следует.