Демоны Маммоны, часть 3 Чиновники, глава 2

                Глава 2.               

                Благородство и подлость, отвага и страх,
                Все с рождения заложено в наших телах,
                Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже,
                Мы такие, какими нас создал Аллах!

                Омар Хайям               


     Мы не виделись много лет, поэтому наша встреча была очень радушной и теплой.
    Как всегда, я пришел на встречу самым последним. Ребята уже сидели за столом кафе и, не дождавшись меня, уже «пригубили» немного водки.
    Увидев меня, Олег радостно воскликнул, что наш командир был прав, когда на одном из совещаний произнес про тебя: «Капитан, вы, как всегда, опаздываете. Уверен, что даже на свои похороны вы опоздаете…., и похороны пройдут без вашего участия».
    Сидевшие за столом рассмеялись и стали вспоминать «то совещание».

     Никита: «А помните, как Олег уточнил у командира: «А что плохого, если человек останется жив и здоров, а его, так называемые, «похороны» пройдут без его участия?»
     В ответ командир произнес свою знаменитую и замечательную фразу, которую потом цитировали все офицеры: «Все должно быть строго по Уставу, и никакой самодеятельности…. Должно быть полное подчинение приказам командира и старшего по званию…. И, если командир приказал: «Похороны», то извольте в строгом соответствии с Приказом явиться в указанное расположение и исполнить этот  Приказ….»
     Произнося столь эмоционально-насыщенную речь, командир даже побагровел от усердия, и на лбу стали проступать капельки пота.
     В кабинете командира сначала воцарилась «мертвая тишина», было слышно даже, как над столом пролетела большая навозная муха. Потом, кто-то из присутствовавших офицеров тихи-тихо произнес: «Браво». Но эта фраза весьма отчетливо прозвучала в этой тишине, после чего, сразу же, кабинет командира взорвался от аплодисментов офицеров, которые с трудом сдерживали себя от рвавшегося наружу смеха: поскольку никто не хотел получить взыскание за неуважение к старшему по званию.

     Командир удивленно посмотрел на офицеров, наклонился к начальнику штаба и тихо спросил: «А что я сказал? Я что-то не то сказал?»
      Начальник штаба, еле сдерживая хохот, вытирая носовым платком с лица бегущие по щекам слезы, громко высморкался в носовой платок, и ответил: «Вы все сказали по существу….», после чего снова стал сморкаться в платок, изображая сильную, но внезапно возникшую простуду.

     Никита продолжал свои воспоминания: «Помните, как после этого Олег прямо на совещании вспомнил фразу из старого анекдота про родильный дом, когда акушерка ошиблась, сообщив отцу, что его жена во время родов умерла. От этого известия Отец упал в обморок. Акушерка потом стала исправлять свою ошибку и радостно воскликнула, что она ошиблась, а его жена не умерла, а «тройню» принесла». Муж быстро пришел в себя, приподнялся с пола и произнес: «Ну, уж, нет…. На фиг….Умерла, так умерла».

     Все сидевшие в кафе приятели снова рассмеялись. Я охотно присоединился к ним.
    Выпили «за встречу», потом – «за службу», затем, не чокаясь, выпили за «погибших»….

     Все пошло по обычному сценарию: воспоминания, анекдоты, шутки, рассказы о своей службе…..
    Все было также, как и много лет назад, только мы все сильно постарели.
     И, хотя никто не пришел в форме, но мы знали, что Олег совсем недавно стал генералом, а Никита – не дождался своих генеральских погон, и ушел на заслуженный отдых, перейдя на преподавательскую работу в одном из военных училищ. Виктор продолжал службу в звании полковника, но перешел в «особый отдел» дивизии. Андрей продолжал служить все в том же полку….

     Постепенно разговор перешел к последним военным компаниям: первая Карабахская война, вторая Карабахская война, военная операция в Сирии, военная операция на Украине.
     Однако время от времени мы снова и снова возвращались к нашей совместной службе, когда мы были молоды….
     Никита: «Мы все были несправедливы к нашему командиру, считая его человеком не очень умным и ограниченным. Но такова специфика воинской службы, когда, обязательно, у каждого офицера вырабатывается «динамический стереотип поведения». Военная служба не предполагает тихой и спокойно работы, всяких размышлений, раздумий.
     Все должно выполняться автоматически. Уже на уровне подсознания, очень быстро, даже «моментально», «появляется уже «готовое решение». Если ситуация «штатная» - сразу решение, если ситуация не штатная, то тоже должно быть готово решение. Никакого промедления, никаких длительных размышлений. Иначе, погубишь и себя и своих солдат, за которых несешь полную ответственность».

     Я согласился с доводами Никиты: «Военная служба – самая сложная и самая ответственная, хотя и не самая оплачиваемая».
     Все согласились с тем, что военных наше государство «не очень балует», но, вместе с тем, очень требует, чтобы и поставленную задачу быстро выполнил и за соблюдение дисциплины солдат, командир лично отвечал.

     Тут, Андрей вспомнил, что во время Первой Карабахской войны, он с трудом удержал своих солдат от того, чтобы они на месте не расстреляли «убийц и «мародеров» из числа местного населения.

    Олег утвердительно покачал головой и сказал: «Хоть война – это наша работа, наша повседневная действительность, но трудно….., очень трудно, порой удержать подчиненных от заслуженной расправы над «негодяями» и «подонками»….
     Я орал , крыл «матом» своих подчиненных офицеров и солдат, …а сам…..готов был собственными руками пристрелить тех, кто издевался над мирными жителями, грабил их и убивал…..Причем самое плохое было то, что такие «люди» были, как среди азербайджанцев, так и среди армян, которые в той войне были нашими союзниками.

     Никита во время этого разговора сидел, опустив голову вниз, потом поднял голову, посмотрел на сидевших за столом приятелей и произнес: «Я на Первой Карабахской войне не был, не знаю. Но уже здесь, в Москве, я был свидетелем того, что эти страшные рассказы о массовых расправах армян над азербайджанцами, и азербайджанцев над армянами были страшной правдой. Об этом много говорили и писали. Это их «междоусобная» вражда, их «война».
     Но, почему-то все забыли о том, что и те и другие с не меньшим удовольствием убивали и грабили русских…..».

     Виктор перебил Никиту: «И у тебя есть факты, или это все на уровне пустых  «разговоров» и «сплетен»…..?

     Никита: «Ну, почему же. Могу и факты привести. Во время той войны многие жители бежали от войны из Карабаха в Россию. Некоторые из них приезжали в Москву.
     Так, вот в доме, где я жил, поселилась семья армян: муж, жена и трое детей. Они снимали комнату в одной из квартир нашего дома.
     Вы помните середину 90-х годов: разруха, с работой сложно даже для москвичей, а приезжим работу найти было во много крат сложнее. Поэтому я не удивился, когда моя жена позвала меня на лестничную площадку, где перед ней (женой) стояла молодая симпатичная армянская женщина, которая держала в руках платок, на котором лежало несколько десятков золотых украшений. Там были различные золотые цепочки, серьги с полумесяцем, кольца, браслеты с «зелеными» камнями, и несколько золотых нательных крестиков.
      Жена внимательно рассматривала эти украшения, примеряла на себя. По ней было видно, что эти украшения ей нравятся, и она хочет что-нибудь себе купить.

     Я внимательно осмотрел украшения, и спросил у той женщины-армянки, откуда у нее такое «богатство». Женщина смутилась, наклонила голову вниз и быстро скороговоркой стала говорить о том, что это ей передали ее родственники, а часть украшений принадлежит лично ей.

     Жена сказала мне, что неприлично расспрашивать «бедную» женщину, а лучше помочь ей (женщине) «реализовать» эти украшения.
    Я уже было согласился что-нибудь купить, но меня что-то насторожило. В первый момент, я не мог четко себе сформулировать, что именно вызвало у меня эту настороженность. Но в голове возникло: «Опасность! Нельзя!».

     Я что-то невнятное объяснил армянке о том, что ассортимент «очень скудный», но я бы посмотрел на другие вещи, если у нее есть такие». Потом я стал говорить что-то еще только для того, чтобы ничего у нее (у армянки) не покупать. Я просто искал какой-то предлог, еще до конца не понимая, в чем именно заключается «опасность».
     Армянка бережно сложила все украшения и завернула в платок, а потом сказала, что «на днях» ее муж привезет еще украшения, много других украшений. И, если моя жена купит много украшений, то она «сделает скидку».

     Прошло несколько дней, и армянка снова позвонила. На этот раз жены дома не было и мне пришлось выйти за этот звонок на лестничную площадку, где рядом с этой очаровательной женщиной стоял ее муж, который держал в руках большой целлофановый пакет, «набитый» до отказа различными золотыми украшениями.
     Я открыл пакет и увидел на поверхности ТО, отчего у меня внутри что-то сжалось, в груди появился какой-то «ком», мешая дышать…..
     Среди самых различных мусульманских украшений, выполненных в виде полумесяца или арабской «вязи», я обнаружил несколько нательных православных крестиков….
     Я опустил свою руку в пакет и вытащил еще несколько золотых кулонов с арабским орнаментом, и…..несколько золотых зубных «коронок»…..
       Я машинально быстро отдернул руку, сбросив все украшения в пакет, после чего я сказал, что жены дома сейчас нет, а я очень спешу на службу.

     Вечером я предупредил свою жену, что, если она хоть что-то купит у этих людей, то я выгоню ее из дома, а затем разведусь с ней.
     Такая «жесткая» реакция с моей стороны очень удивила жену. Она стала расспрашивать меня о том, что случилось, что произошло.
     Я коротко объяснил, что украшения не принадлежат этим армянам или их родственникам, так как они (украшения), вообще не принадлежат каким-либо армянам….

     Жена очень расстроилась, стала меня ругать, ну, и сильно обиделась на меня за то, что я отказался сделать ей «подарок» из предложенных армянами украшений.

     Виктор, обращаясь к Никите: «Ты, считаешь, что….они (армяне) ограбили других людей и отобрали у них золотые украшения?»
     Грустно усмехнувшись Никита ответил: «Армяне никогда не носили «православных» нательных крестиков и украшения мусульман…., НО , не в этом дело…..золотые зубные коронки можно снять только с мертвого человека, предварительного его убив….».
     Олег: «Но, как же так? Не верю….., не может быть…., чтобы женщина вместе со своим мужем…..»

     Тут в разговор вмешался я, и подтвердил, что живу по соседству с Никитой и видел эту армянку и ее мужа, которые и мне тоже предлагали купить золотые украшения из Карабаха.
     Виктор удивленно: «И ты купил?»
     Я ответил, что также, как и Никита, не приобретаю вещи, которые, в лучшем случае, были украдены, а в худшем были сняты с трупов. Я всегда помню заповедь жреца Лакоона, предупреждавшего жителей города Трои, когда те хотели забрать «Троянского» коня: «БОЙСЯ ДАНАЙЦЕВ, И ДАРЫ ПРИНОСЯЩИХ».

     Виктор, обращаясь к Никите: «А что стало с этими армянами?»
     Никита: «У них все хорошо. Их дети поступили и окончили юридические институты и сейчас работают в правоохранительных органах в городе Москве, привлекая к уголовной ответственности русских и азербайджанцев……
     Виктор: «Ты, имеешь в виду, что их дети привлекают к уголовной ответственности всех, кто совершил преступление?»
       Никита: «Виктор, сразу чувствуется, что ты «хороший», «глубоко порядочный» человек, но очень наивный…..Ну, где ты видел, чтобы в Москве армянин «посадил» армянина?»
      Виктор: «Все заканчиваем подобные разговоры, а то мы договоримся до того, что…..»
     Андрей: «Но из «песни» слов не выкинешь….»

     Олег, как старший по званию, перехватил инициативу и перевел разговор в более «спокойное русло».
     Мы снова стали вспоминать совместную службу и старых товарищей….
     Наш разговор затянулся до позднего вечера, а мы, все не хотели расходиться….. и не хотели снова расставаться….Кто знает, когда мы снова увидимся, и так «душевно» посидим все вместе…

                (продолжение следует)