Клякса. Окончание

     Ночь для седого старца прошла не совсем спокойно.
    
     Он пару раз вставал с постели, прогоняя остатки сна, в которых Клякса ему не давала покоя.
    
     Она вновь, будто наяву, в той его прошлой жизни, звала его погулять, на улицу.
    
     Досадливо стирая пот со лба, Кузьмич смотрел на пластырь на руке: его белизна налилась беспокойным рубином.
    
     Рана болела не сильно, но все же около восьми часов утра он был на пропускном пункте лечебного заведения.
    
     В поликлинике при медицинской части хирурга не было.
    
     Его тогда сильно встревожил наплыв военных.
    
     Кто-то из них был в бинтах, кто-то – на костылях, а иные – на креслах-каталках.
    
     В коридорах учреждения из уст медперсонала звучало: «Долечивание!»
    
     Василий Кузьмич горестно подумал: «Ну вот, и до нас докатились отзвуки войны!»
    
     «Нет-нет, не войны, а специальной военной операции, как говорят нам наши СМИ!» – подправил мысли дед.
    
     Получив под роспись в регистратуре медкнижку, ветеран через пол часа был на КПП в госпитале.
    
     Оформив пропуск для посещения хирурга, он решил, заодно с приемом у врача, сдать и анализ крови.
    
     В лаборатории дед получил вежливый отказ.
    
     «Придите завтра, дедушка! Нам сейчас не до вас, извините. У нас в очереди шестьдесят человек. Долечиваем!» – смущенно молвил лаборант.
      
     Скрипя сердцем, ветеран открыл входную дверь в хирургическом отделении.
      
     Здесь, надев на себя халат и на ноги бахилы, он стал дожидаться у двери ординаторской врача.
    
     Прошло почти пол часа, и за это время мимо него прошел не один солдатик.
    
     Он, с какого-то времени, стал называть всех военных солдатиками, независимо от их звания и должностей.
    
     Все были в бинтах.
    
     У иных были обожжены руки, лица и глаза.
    
     Кузьмич, было поднялся с топчана, чтобы уйти с приема, понимая, что его «клякса» на руке – сущий пустяк по сравнению с ранами бойцов.
    
     Но не успел.
    
     Из операционной вышел знакомый ему (по прошлым делам) врач и, подойдя к нему, вздохнул и вопросительно взглянул на него.
    
     «У меня тут – это, клякса!» – стушевался дед, протянув врачу левую руку.
    
     «Эх! Не до вас нам сейчас!» – воскликнул врач.
    
     Впрочем, взглянув на медсестру, вышедшую из перевязочной, коротко сказал: «Подготовь к осмотру!»
    
     И там, уже в перевязочной, после осмотра раны старичка, врач, с улыбкой глядя на кляксу-рану, снисходительно сказал сестре: «Перевяжи!»
    
     Сказал и, резко хлопнув дверью, вышел.
    
     Щелчок входной двери перевязочной до сих пор звучит в ушах ветерана.
    
     А может, оно и правильно: «Врачам сейчас не до его «кляксы» на руке, раз Украина, превратившись в кляксу, сейчас грозит испачкать земной мир!»