Сокрытые Мысли Евангелие... Гл. 2

             Сокрытые Мысли Евангелие - вопреки соцреализму …
             (На примере поэзии Н.А.Некрасова)
 Глава  вторая «Матушка-Русь Святая»
Мы сказали, что создать такую песню мог только русский человек, хоть о Руси, о России ни слова не сказано. И о том, что русское мышление, русская душа от Истины Евангельской неотделима…
И вот перед нами другая песня о Руси, тоже почти «самостоятельной»  ставшая.
    Прежде всего: почему Матушка-Русь, а не Матушка-Россия? Допетровские времена уже более века назад завершились – и поэт вовсе не к ним обращается.
 Однако, какой эпитет от Руси неотделим? Конечно, Святая. Святая Русь – сочетание слов, практически неразделимое, как и само понятие, что вне времени и пространства. Его и показал - отразил Н.А.Некрасов. И вот при внимательном прочтении  снова открываются глубины – глубины духовные.
  Ты и убогая,
Ты и обильная,
Ты и могучая,
Ты и бессильная,
Матушка-Русь!
 Как же сочетаются в образе едином столь разные – противоположные понятия? В первых и, как после увидим, в последних строках почти оксюморон. Прежде всего, конечно, приходят мысли о загадочной русской душе, которая, кажется, вместить может все крайности бытия. 
Вспоминается невольно и созданная почти на век раньше  одна из главных од Г.Р.Державина с кратким и неисчерпаемой глубины названием «Бог»:
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю;
Я царь, — я раб, — я червь, — я бог! …
Как же это? Наверное, так же, как  «сквозит и тайно светит» духовное начало России, непонятное, непостижимое «гордому взору иноплеменному» в знаменитом стихотворении Ф.И.Тютчева. И в этих строках Н.А. Некрасова  - в песне его Гриши  само  слово «Бог» - не звучит, но Истина Евангельская в основе всей жизни – и прежде всего жизни русского человека. А Имя Божие всуе не произносят.
Итак, продолжим:
 В рабстве спасенное
Сердце свободное —
Золото, золото
Сердце народное!
Сила народная,
Сила могучая —
Совесть спокойная,
Правда живучая!
Сила с неправдою
Не уживается,
Жертва неправдою
Не вызывается, —
     Поэма, как известно,  неразрывно связана со Знаменитой Реформой 1861 года -                и из «контекста» общего этого никак «не выбивается» - и противоречия никакого быть не может. Крепостное право обличалось многими писателями – и обличалось прежде всего с точки зрения нравственной. Давайте снова к духовным корням обратимся. Не должно одному, сотворённому Господом, другим, словно скотом бессловесным, словно предметом неодушевлённым владеть. Не заповедал Господь, чтобы жизнь человеческая была чьей-то  собственностью. А потому  развращает такое «владение» и господ, и слуг.
   «В рабстве спасенное сердце свободное» — как мы помним, слово «раб» звучит                в песне про два пути – и говорит поэт о рабах страстей, облик человеческий потерявших и выбравших «дорогу торную». Кажется, столь привычное, выражение – «потерять облик человеческий»...  А ведь оно намного страшнее, чем, возможно, на первый взгляд, показаться может. Облик  - вернее, - Образ человеческий Самим Создателем даётся – и если он «потерян», значит, утративший к сатане во служение идёт. И разве не сатана «нашёптывает», что можно подобного себе по образу до полусмерти засечь, убить, затравить собаками на глазах у матери, привязать к столбу на солнцепёке, выдать насильно замуж, продать, подобно вещи и т.п.?! Вспоминаются невольно «Пошехонская старина» М.Е.Салтыкова-Щедрина:
«Кто поверит, что было время, когда вся эта смесь алчности, лжи, произвола и бессмысленной жестокости, с одной стороны, и придавленности, доведенной до поругания человеческого образа, - с другой, называлась... жизнью?!»
Этот гневный, обличительный финал главы  «День в помещичьей усадьбе», написанный уже после знаменитой Реформы, говорит именно о попрании  - поругании Образа, что Самим Творцом дарован – даже у писателя, не отличавшегося, судя по всему, особой любовью к Церкви.  Кстати, у Н.А.Некрасова православное начало открывается                в  произведениях намного чаще – да это и доказательств не требует – один из самых ярких примеров того – финал Поэмы. 
 И говоря о ней, неплохо бы ещё несколько слов о Реформе «добавить». Не раз говорилось, что она во много себя не оправдала – о том и Н.А.Некрасов в своей Поэме пишет:
 Распалась цепь великая,
Распалась и ударила, —
Одним концом по барину,
Другим — по мужику...
 Не нам сейчас обо всех деталях  судить – теория и практика при всех благих намерениях – особенно на бескрайних просторах Отечества нашего, - конечно, разнятся.  Но отменить бесстыдное владение, распоряжение чужой жизнью, отменить присвоенное людьми право, что во власти только Создателя Нашего, должно было - как дело чести. Неслучайно многие истинно русские люди  19 февраля 1861 года праздновали, как свой второй День рождения.
 А продолжая мысль о безнравственности рабства и для хозяев, и для самих рабов – поэт, как мы знаем, именно это слово употребляет, вспомним, что одними из главных в Поэме являются образы крестьян, с «сердцем спасённым», рабством не сломленным,но встречаются и «люди холопского звания», которых все презирают. Ещё вспоминается невольно псарь, не желающий свободы – потому что свобода – прежде всего ответственность за  свои  нравственный выбор, за свои поступки. А «людям холопского звания» легче «переложить»  на волю барина – вернее – его своеволие.
И ещё один «штрих», хотя и немаловажный.  Реформа была подготовлена Царём – Царём-Освободителем – и к работе привлёк он Мужей Державных, включая Иерархов Церкви, среди которых был впоследствии причисленный к Лику Святитель Филарет Московский.  А Царя-Освободителя, как все знают, «с шестой попытки» смертельно ранили. Те, которые так «за народ ратовали». (См. «Россия, «чающая движения воды»).
А для большей части народа цареубийство Концу Мира «равнялось». Вспомнить хотя бы «Записки неписателя» И.С.Шмелёва – и неважно, что будут они лет через восемьдесят написаны. Н.А. Некрасов не глупее был и душу народа знал не хуже.
Должно ли ещё говорить о противостоянии слуг антихриста Царству – во всех смыслах...
Итак, возвратимся к песне Гриши. Говорит он, судя по всему, о сердце, о душе, «спасённой» от «торного пути», душе, не ставшей «собственностью» сатаны. И сердце русского народа – конечно,  - «золото» - и прежде всего потому, что Русь Святая. Её «в рабском виде Царь Небесный исходил, благословляя» - об этом мы уже вспоминали. Потому, наконец, что
 Сила с неправдою
Не уживается,
Жертва неправдою
Не вызывается, —
 мы говорили об этих замечательных словах ранее. И мысль о Святой Руси продолжает поэт до последней строки песни – вернее, - всей Поэмы. 
Потому в следующей главе продолжим…
(Продолжение следует)