Дурь

Дурь легким белесым туманом пала на Нижние Бобры ранним летним вечером в субботу, когда мужики, напарившись в банях, отдыхали, сидя с полотенцами на шеях у ворот в ожидании скорого ужина.

Гришка рассказывал после, что появлению дури предшествовала вспышка в небе и гул, как гром далекий, но ему мало кто верил. Известный враль.

Степан, обтер красное потное лицо, вздохнул глубоко, и вдруг, будто его что торкнуло изнутри, вскочил со скамейки:

- Мужики! Побегли на речку! Чую, деется там нехорошее!

Мужики, будто ждавшие команды на движение, внутри у каждого что-то зудело, требовало немедленного действия, сорвались со своих насестов и плотной толпой рванули к реке, в нижний конец единственной деревенской улицы, упиравшейся в ржавую баржу, испокон веков служившую дебаркадером.

- Зырьте, мужики! Струги старинные плывут! – Крикнул Герасим Денисов.
Со стороны Верхних Бобров, видели мужики, приближались два парусника. Первый ткнулся носом в берег повыше дебаркадера, наземь спрыгнули диковинно одетые люди в чалмах, расшитых халатах, остроносых сапогах. С криком: «Атарай матарай!» они выхватили полицейские дубинки и бросились на мужиков.

- Половцы это! Бей их, ребята! – Степан схватил весло с сохнувшей на отмели лодки и бросился на пришельцев. Мужики, иные с голыми руками, другие схватив то, что оказалось под рукой, последовали за ним.
 Аборигенам удалось сбросить нападавших в воду. Тех, кто пытался вылезть на берег, спихивали обратно. Когда пришельцы поняли, что им не светит, они сбросили халаты, переплыли на другой берег Шанки, которая тут, у деревни, была не широка, выстроились и, одновременно спустили портки, демонстрируя мужикам голые зады.

- Ну, щас за берданкой сбегаю, - сказал Серафим, - будут знать, охальники.
- Погодь, - Герасим положил ему руку на плечо, - не в кого стрелять, сгинули они.
- Де они? Только вот здесь, и нету, - загалдели мужики.
- Айдате домой, ребята, бабы с ужином ждут, хрен с ними, с половцами этими, ну их.
Мужики неспешно стали подниматься вверх по улице.

- Батя, батя! Танки немецкие на деревню прут! – навстречу мужикам бежал Минька, младший сын Степана.
- Танки, говоришь?  Показывай, где они, - сказал Степан.

Только тут мужики заметили, что на них надеты солдатские гимнастерки, что в руках они держат автоматы, а в котомках гранаты и запасные диски…

Мужики растянулись в цепь и залегли на верхнем краю деревни на гребне оврага.
- Колян, Гришка, Серега, сигайте в овраг, на той стороне в кустах прячьтесь, как мы стрелять начнем, они у оврага остановятся, им через него не перелезть. Так вы их гранатами.
- Ладно! Мужики стали спускаться в овраг.

- Отсечь пехоту от танков! Огонь! – скомандовал Степан. Зачем такую команду дал, подумал он, ведь пехоты не видно, но отменять приказ не стал, мужики уже стали стрелять...
Конец бою положил громкий звонок мобильника в кармане у Степана. Как бы испугавшись бодрого звона, растворились в воздухе танки, исчезли автоматы и боевой припас, обычная одежда сменила на мужиках армейские гимнастерки.

- Где ты, черт старый, шляешься? Бегом домой! Ужин стынет!
- Через пять минут буду, - сказал Степан в трубку, - жена беспокоится, - объяснил он мужикам, - с ужином ждет, пошли домой, ребята…

Такая вот забавная история произошла недавно в Нижних Бобрах, когда наши противовоздушные силы сбили вражеский самолет, битком набитый кокаином. Так что никакой мистики, дурь мужикам в голову ударила, а потом ее ветром развеяло.

Интересно, что женщин дурь совершенно не затронула, детишек маленько, в основном мужиков задела.

Фельдшер здешний, Михаил Егорович, человек культурный и медицински образованный, так сказал:
- Это, братцы, следствие различия душевных организаций, а также, гендерных различий и возрастных особенностей.
Мужики не поняли, но покивали и выпили самогона, настоянного на кедровых орешках, за мир во всем мире и здоровый образ жизни.