Современный ребенок

   На днях играли мы с нашей внученькой, второклассницей уже, загадывали друг другу загадки. По WhatsApp играли - внучка в Амстердаме, мы с бабушкой в Израиле. Так распорядилась судьба. Но говорим мы и думаем на русском. И девочка наша свободно говорит по-русски, родители с ней занимаются. Играем мы, обмениваемся загадками.
   

   Вспомнил я известную старую загадку, в детстве впервые прочел её у Льва Толстого в "Русской книге для чтения". Помню, купил эту книгу нам с сестрой отец  в киоске Союзпечати в Ленинграде, возле Витебского вокзала. Книжка маленького формата, на ладони помещалась, но довольно толстая. Это был год 1946, сразу после войны, бумага, помнится, простая, газетная. В книжке были и загадки.
Вот я и спрашиваю малышку: что это - "Без рук, без ног, а ворота отворяет"? Не знает она. Немного подумала и говорит: - ЭТО ДАТЧИК, ДА? Мы с бабушкой чуть не подпрыгнули от восхищения. Вот это - современная девочка!


   И тут, по какой - то ассоциации с "Книгой для чтения" вспомнил я букварь, по которому учились и мы, и дети наши. А там в самом начале - известное всем, крупным шрифтом: МЫ НЕ РАБЫ, РАБЫ НЕ МЫ. Фраза, как фраза, никого она никогда не удивляла.  Но вот в самом конце 80-х в одном ленинградском журнале я прочел такое: автор пишет - А вас не удивляет тавтология - мы не рабы, рабы не мы. Как-то не по-русски это, не говорят так. И он, этот автор,
взял в Публичке первый советский букварь, под редакцией тогдашнего министра просвещения Анатолия Васильевича Луначарского, писателя, искусствоведа, "одного из основоположников пролетарской литературы" - так про него сегодня написано в Википедии. И вот, в первом издании это место звучало так: Мы не рабы, РАБЫ НЕМЫ! То есть мы не безгласные рабы, а свободные люди, открыто выражающие вслух свои взгляды, мнения, своё отношение ко всему. Свобода слова! А потом, говорит автор, вероятно в эпоху военного коммунизма, по понятным причинам, сочли нужным сделать это "маленькое" изменение в первом учебнике для молодого поколения. Так и пошло: мы не рабы, рабы не мы. И никого это не смущало все годы.