Судьба и небо. Сентябрь 1944 г

9-я гвардейская авиадивизия готовилась к новому решительному наступлению. Теперь Красной армии предстояло вступить уже непосредственно на территорию Германию, чтобы закончить войну в Берлине. Но перед этим Покрышкину удалось побывать дома, в Новосибирске.

Сразу после награждения, когда трое награжденных приняли из рук Шверника свои медали «Золотая звезда», прилагавшиеся к ним ордена Ленина и Грамоты о присвоения званий, а комдив еще и получил орден Богдана Хмельницкого, которым наградили его дивизию (теперь полное наименование его дивизии было - 9-я гвардейская Мариупольская ордена Богдана Хмельницкого истребительная авиационная дивизия) всех награжденных пригласили в штаб ВВС. Там с ними имел беседу Главный маршал авиации Новиков,  с ним были генералы Шиманов и Туркель.
Александр Александрович Новиков поздравил всех троих, после чего сказал, что в штаб ВВС позвонил первый секретарь обкома Кулагин с просьбой отпустить Покрышкина в краткий отпуск для встречи с земляками.

- Что скажешь на это? – обратился Новиков к Покрышкину. – Хочешь поехать?
- Конечно, хочу, товарищ Главный маршал авиации!
-  Ну, так тому и быть! Земляков твоих надо уважить. Даю тебе пятидневный отпуск для поездки на Родину. Но не больше пяти дней. Тебя фронт ждет!
- Спасибо! Есть не больше пяти дней! – радостно ответил Покрышкин и посмотрел на Речкалова. Тот смотрел на Новикова с немой просьбой. Словно угадав его мысли, Новиков сказал, обращаясь к Григорию:
- Тебе, Речкалов, тоже даем пятидневный отпуск в Свердловск.
- Спасибо, товарищ  Главный маршал авиации!
- Пожалуйста! Полетите вместе. Вам же по пути. Верно? Выделим для этого Ли-2.
 - Спасибо, товарищ Главный маршал авиации! – на этот раз уже чуть ли не хором ответили новоиспеченные отпускники.  - А когда мы полетим? Завтра?
 - Завтра с утра. А сегодня вам еще надо встретиться с секретарем ЦК ВЛКСМ товарищем Михайловым.

Из штаба ВВС  их отвезли в гостиницу, остаток дня был проведен в суматохе различных встреч, а вечером их отвезли в ЦК ВЛКСМ на Маросейку, где с ними до глубокой ночи беседовал Первый секретарь ЦК ВЛКСМ Николай Александрович Михайлов, назначенный на этот пост вместо расстрелянного в 1939 году Александра Косарева. Комсомольский лидер произвел на Покрышкина хорошее впечатление, он был явно умным и образованным человеком. Они обсудили комсомольскую работу, проводившуюся в дивизии, формы воспитательной работы с молодежью в тылу и на фронте, вспомнили дни своей комсомольской юности.  На встрече присутствовал молодой журналист с увесистым блокнотом в руках, которого представили как Юрия Жукова.

- Он полетит вместе с вами в Новосибирск, - сказал Михайлов, - будет собирать материал о вашей поездке на малую Родину, а потом сделает очерк. Так что вы, Александр Иванович, поедете в отпуск, а для  него это будет работа.

Когда они уже прощались, Покрышкин не удержался и напоследок тихо спросил его:

- Скажите, Николай Александрович, вы Косарева лично знали?
- Знал, - несколько смутившись и опустив глаза, ответил Михайлов,- я ведь тогда ответственным редактором «Комсомольской правды» работал, так что приходилось встречаться. Я, Александр Иванович, ничего о его деле не знаю, - добавил первый секретарь, понизив голос. -  В чем его обвиняли, и что там на самом деле произошло - понятия не имею. А в общем, не стоит об этом нам сейчас с вами говорить. Правда, не стоит! Счастливой вам и плодотворной поездки!

***
На следующее утро предоставленный Новиковым новейший советский пассажирский двухмоторный самолет Ли-2, созданный в КБ Мясищева на основе пассажирского самолета ПС-84, который в свою очередь был создан на базе знаменитого американского самолета Douglas DC-3.  оторвался от взлетной полосы и взял курс на восток. Он летел навстречу солнцу, поэтому весь салон был залит розовым утренним светом. От этого настроение у Покрышкина и Речкалова становилось еще более праздничным. А каким оно могло еще быть? Они живы и здоровы, летят, пусть и на короткое время, домой. Им предстоит отпуск, отдых, встреча с родными и близкими, земляками, которые так гордятся ими, своими героями. На груди у них блестят золотые звезды Героев СССР. А главное – скоро, теперь уже в обозримые сроки, закончится война. Долго Германии не выдержать, не противостоять объединенной мощи союзных сил. Теперь им только отступать, огрызаться и снова отступать до самого Берлина, где их добьют. Не тот стал немец, это очевидно для всех, кто был на фронте в июне сорок первого. И на земле уже не тот, и в воздухе. Нет прежней уверенности, нет лихости в бою, нет того мастерства, который демонстрировали пилоты Люфтваффе в начале войны. Хотя самолетов, а значит, и пилотов у них еще достаточно много. Вероятно, дело в том, что это просто не те пилоты, с которыми Покрышкин, Речкалов и их однополчане отчаянно дрались в небе Молдавии. Тех выбили в боях, и на смену им пришли новички. Но ведь и у нас постоянно приходило и приходит пополнение из летных школ, и его приходится учить. Сколько народу прошло через его «Академию» и стали настоящими асами. Да что там говорить, асами уже стали многие летчики, которые пришли на фронт только в прошлом, 1943-ем, году. Не всех он знает лично, но о многих слышал и читал.

 Например, о капитане Кожедубе из 176-го гвардейского авиаполка, который в прошлом месяце стал дважды Героем за 48 воздушных побед. Правда, этот лихой капитан не совсем новичком пришел на фронт, он же до этого был инструктором летной школы. Летает Кожедуб на «лавочкинах», пилотирует мастерски, огонь открывает с самых немыслимых положений, но при этом на дистанции 200-300 метров, предпочитая ближе к атакуемому самолету не подходить. То есть его, Покрышкина, методикой, которая заключается в том, чтобы подойти как можно ближе и сжечь вражеский самолет огнем спаренных пушек и пулеметов,  Кожедуб не пользуется. У него другой подход, он снайпер и, судя по всему, выдающийся пилотажник. Ну что ж, это только доказывает, что не существует одного универсального рецепта воздушной победы. Путей к победе может быть много, а цель одна.  А истребители его хорошего знакомого Семена Алексеевича Лавочкина, действительно, выдающиеся машины. Это доказывают успехи не только Ивана Кожедуба, но и очень многих других асов, летающих на Ла-5ФН и Ла-7: Виталий Попков из 5-го ГИАП, Кирилл Евстигнеев  из того же полка, что и Кожедуб (он тоже на фронте с сорок третьего года), Георгий Костылев из авиации Балтфлота,  Владимир Лавриненков, Амет-Хан Султан (оба в 9-ом ГИАП с лета 1944 года летают на Ла-7), Николай Скоморохов из 295-й истребительной авиадивизии – да много имен! 

 Будет ли командование перевооружать их дивизию на лучший в СССР, а то и во всем мире, истребитель Ла-7?  Пока не ясно, вопрос открыт, но если да, то хлопот этот процесс доставит ему предостаточно. Пока он размышлял, прикрыв глаза и медленно засыпая под мерный шум моторов, под крыльями Ли-2 проплывали величественные Уральские горы, а вскоре появились и окраины Свердловска. 
 
- Смотри! –  толкнул его в бок Речкалов. – Вот она, моя родимая сторонка!

Под ними был Свердловск, огромный и могучий город с его мощными заводами и предприятиями. В этом городе находится штаб Уральского военного округа, который постоянно формирует новые войсковые соединения. С начала войны в этом городе непрерывно шло размещение эвакуированных предприятий, создавались новые производственные мощности. «Уралмаш» принял у себя эвакуированный  Ижорский завод и превратился в крупнейшего производителя бронетехники. Машиностроительный завод имени Калинина наладил производство противотанковых пушек и зенитных установок.  Здесь в огромных количествах производят танки  Т-34 и Т-60,  самоходки СУ-122 и СУ-85, артиллерийские орудия всех калибров, бронемашины БА-64, минометы и знаменитые ракетные установки БМ-13, прозванные «Катюшами», зенитные установки 85-го калибра. Кроме оружия, Свердловск дает фронту в неимоверных количествах шинели, сапоги, гимнастерки, полушубки, ушанки, валенки – всего не перечислишь.   Свердловск – крупнейший поставщик для фронта продовольствия и донорской крови, так необходимой в госпиталях. А  кроме того, город дает у себя приют эвакуированным гражданам, разместил в своих музеях коллекции Государственного Эрмитажа. Одним словом, вклад в будущую победу у этого города огромный, и у Речкалова не меньше оснований гордиться своими земляками, чем у них гордиться им. Кроме Речкалова у свердловчан есть еще один герой-летчик – Михаил Одинцов, в феврале этого года получивший звание Героя Советского Союза. Одинцов, правда, не истребитель, а штурмовик, его имя не раз называл Рязанов, в чьем корпусе Одинцов и служит.   

Самолет заходил на посадку. После совместной торжественной встречи с тружениками тыла Речкалов останется в Свердловске, а Покрышкин  полетит в Новосибирск, где ему снова опять предстоят многочисленные торжественные мероприятия и встречи, так что времени на семью, пожалуй, останется совсем немного. Хорошо, хоть ночи у них с женой никто забрать не сможет. При мысли о Марии на душе у него стало приятно и спокойно. Она живет в покое и безопасности, под опекой его матери и сестры, вдали от фронта, ждет его сына. Чего ему еще желать? Самолет плавно коснулся взлетно-посадочной полосы, прокатился и остановился.
  На аэродроме летчиков ждала торжественная встреча, оттуда их повезли в исполком горсовета, где их встретил председатель исполкома Владимир Порфирьевич Головин. Председатель понравился Александру своей приветливостью и простотой в общении. Было сразу видно, что он не «функционер», а просто хороший и образованный человек, которого время заставило стать хозяином огромного города. Как ему потом сказал Речкалов, впечатление было правильным. Головин поработал и учителем в сельской школе, и слесарем в железнодорожном депо, и слесарем-ремонтником на Тульском заводе. Коренным свердловчанином он не был, впервые приехал в город в 1931 году, когда поступил на факультет металлургии черных металлов Уральского института имени Кирова, выучился на инженера-металлурга, поработал в Уральском индустриальном институте на металлургическом факультете и там же пошел на повышение по партийной линии. В 1937 году сняли и арестовали ректора, а Головин стал заместителем секретаря парткома, в 1939 году его избрали председателем горсовета. Так он стал хозяином города и оставил заметный след в истории Свердловска.

С аэродрома в Свердловске самолет должен был взлететь утром, так что вечером их Головин сопровождал на Уралмаш, который производил танки, там же был проведен митинг. Летчикам показали цеха, где собирали Т-34. Работа не прекращалась ни на минуту, ни днем, ни ночью. Прямо с завода новые «тридцатьчетверки» отправлялись на вокзал, где постоянно формировались эшелоны, которые уходили на фронт. На их глазах в буквальном смысле ковалась победа. Головин сказал, что стоимость одного танка составляет примерно 270 тысяч рублей. Митинг состоялся прямо в цехе, а трибуной послужил новенький танк. Поздно вечером их накормили ужином в заводской столовой, и Покрышкина отвезли на аэродром.

Рано утром их Ли-2 взлетел, следующим и последним местом его стоянки перед обратной дорогой в Москву был Новосибирск. Через несколько часов полета к самолету пристроились шесть истребителей, которые образовали почетный эскорт, появились окраины Новосибирска. Самолет начал снижение.  Александр не был в родном городе уже семь лет – в последний раз он был здесь в 1937 году, когда приехал на похороны отца. Город изменился с тех пор до неузнаваемости. Аэродром  Толмачево, по его понятиям, должен был быть на окраине, а оказался почему-то в центре. Куда ни взглянешь, повсюду новые корпуса заводов, дымящие трубы, новостройки жилых массивов. Город зримо разросся, расширился, захватив новые площади, его уже смело можно было называть мегаполисом, четвертой столицей после Ленинграда и Свердловска.
 
Когда Ли-2 уже начал заходить на посадку, он обратил внимание, что весь аэродром заполнен народом. Блестели трубы духового оркестра, виднелись флаги, плакаты и транспаранты, на руках у матерей сидели дети. И цветы, море цветов. Неужели это  его так встречают, промелькнула мысль. Что он им скажет? Он ведь никаких речей заранее не готовил, вообще не думал, что его будут встречать с такой торжественностью. Думал, что все будет примерно так, как в Свердловске, где их встретила группа официальных лиц из Горисполкома и несколько фотокорреспондентов городских газет. Там все было душевно, но тихо и скромно, по-деловому. А тут сразу целый митинг. И трибуна приготовлена. Да, размахнулся первый секретарь обкома товарищ Кулагин, ничего не скажешь, подготовился…