Весна

Март. К дому народной стройки подходит аккуратная старушка в твидовом пальто, в правой руке у неё авоська с продуктами.
- Тёть Нин! Смотрите что делается!
Женщина оборачивается и видит алкоголика Володю, стоящего под старой яблоней.
- Чего тебе?
- Ваше дерево хотят спилить! Вашу яблоню!
Она подошла к Володе.
- Кто?
- Мы.
Из-за дерева вышел мужчина с бензопилой.
- И чем вам оно мешает? - интересуется Нина.
- Ничем! - встрял Володя - Смотри на эту женщину, мужик, она эту яблоню своими руками вырастила, когда ты под стол пешком ходил! Я всё детство тут пролазил и тут приходишь ты и хочешь всё разрушить? Детство моё хочешь убить, а?!
- Дерево аварийное, представляет собой опасность для окружающих. - устало начал оправдываться мужик. Но Володя не унимался.
- Кто тебе эту ересь рассказал? Оно ещё сто лет простоит.
- Кто сказал, кто сказал. Начальство сказало, не сам же я разъезжаю по городу и пилю что попало. Отойди, мужик, не мешайся.
Тут подала голос Нина.
- Мужчина, может есть какой-нибудь способ это уладить? Нам действительно очень дорого это дерево. Давайте я поговорю с вашим начальством...
- Поговорите, а они Вам скажут, что аварийность особо опасная, яблоня эта может обрушиться в любой момент, пострадают люди.
Володя и мужик продолжают препираться. В какой-то момент Нина перестаёт их слышать. Перед глазами её другая картина.
Апрель. Полным ходом идёт народная стройка, родители Нины тоже принимают в ней участие. Дом почти готов. Напротив него в земле копошится маленькая девочка, одетая в школьную форму и пионерский галстук. Она разрывает ямку, рядом стоит горшок с саженцем.
- Всё равно не приживётся.
Нина не обращает внимания. Это подошёл её брат, тоже пионер, но чуть постарше.
- Дай сюда лопату, руки-крюки.
- Генка, отстань, я сама хочу!
Дети начинают драться за лопату.
Эта картина сменяется следующей.
Май. Молодая яблоня в цвету. А под ней стоит уже повзрослевшая Нина в лёгком платье, то и дело поглядывая на часы, обхватившие тонкое запястье.
- Не придёт он! - кричит высунувшийся из окна дома парень.
- Отвяжись! - парирует Нина.
- Одииин рааз в гоод сады цветут...
- Генка, перестань! Себя позоришь, не меня!
- Веснуу лююбви один раз ждут...
Мимо Нины прошли две старушки, добродушно посмеиваясь и косясь на девушку.
- Здравствуйте... Ну погоди у меня!
Нина бросается в подъезд.
Наваждение растворилось. До женщины снова стала доносится ругань мужчин.
- Значит вот как оборвётся твоя жизнь. - говорит Нина, касается рукой ствола и запрокидывает голову. Мужчины замолкают. - Оставьте, Володя, всё когда-нибудь кончается.
Нина разворачивается и идёт домой.
Зайдя в квартиру, она чувствует запах гари и тут же бежит на кухню, преодолевая коридор, заставленный чемоданами и сумками. Там на плите стоит почерневший чайник. Под ним горит конфорка. За столом сидит старик с отрешённым взглядом.
- Где ты шляешься? Я нам чаю подогрел...
Нина выключила плиту и взяла под руку брата.
- Похвалить что ли тебя за это, пенёк ты старый?
Накормив и уложив Гену спать, Нина подошла к телефону, надела очки и достала телефонную книжку.  В ней на задней корке был написан номер и слова: дом престарелых. Нина вздохнула и стала набирать номер.
- Ало? Здравствуйте, это Ланская. Я не привезу к вам брата.
 За окном визжала бензопила.