Учах, олень для перевозки всадника

Воспоминания моего посвящения в охотники, порой и для меня самого кажутся вымыслом, а некоторые детальные пересказы моим современникам, родными и близкими как правило воспринимаются как своего рода анекдот.
В таежные места, граничащих между собой Магаданской области и Хабаровского края, где берет свое начало река Кулу, которая, сливаясь с рекой Аян-Юрях на просторах Охотско-Колымском нагорья образуют Колыму, в этот день нас забросили Изюмов Сергей Васильевич и Агуреев Иван вертолетом МИ-8, авиакомпании «ИКАР».
Как правило ежегодно всё это «мероприятие» происходило в конце августа начале сентября. Пять максимум шесть человек, нас вертолетом забрасывали в тайгу, а через 14–15 дней, - снимали.
Высадившись с борта вертолета, мы еще не готовы были принять решение будет ли это место нашим лагерем, поэтому договорились первую ночь провести у костра, не разбивая палаток. Уложив на сухой возвышенности лапы стланика, каждый для себя оборудовал спальное место из спального мешка и рюкзака, послужившего охотнику подушкой. 
Пятеро средних лет мужиков, разложив перед собой еще помнящие домашних женских рук «вкусняшки» вели разговор. Кто-то рассказывал байки, вспоминая охоту прошлого года, кто-то делился прелестями, полученными им и его семьей в отпуске, другие молча слушали, с периодичностью подливая в кружки присутствующих содержимое из солдатской фляжки.
Для настоящего охотника, к числу которых относятся эта пятерка, охота не является источником добывания пищи для пропитания, забавы для, и уж, конечно, не для получения прибыли. Охота для них всегда была наполнена, только им понятными таинствами и приносила радость познаний и удовлетворенности.
Редкие встречи на охоте, у костра научили их по-особому понимать лес, видеть все его красоты.
Во время посиделок у таежного костра, размягченная принятой долей алкоголя размеренная беседа, заполняла голову каждого охотника только ему ведомыми образными картинками загадочного мира, вводя его в состояние некоторой задумчивости.
Этим вечером у костра собрались профессионалы высшей квалификации. Без них не обходилась ни одна как подготовка, так и осенняя охота-рыбалка, этого круга охотников-северян.
Они — великолепные стрелки, выносливые, на практике обученные методам выживания в экстремальных условиях и... обычные люди, у которых существуют свои вполне земные проблемы, но главное предельно завышенное чувство ответственности не столько за себя, как за рядом находящегося товарища.
Ярко разгоревшийся костер, разбрасывая фейерверки искр в разные стороны, как бы дополняя и умножая бисерный разброс загорающихся по небу вечерних звезд, и играя разновеликими тенями не мыслимых существ, создавал иллюзию кино и царства мертвых.
В хаосе теней, на расстоянии 20-25 метров, из-за куста стланика, как в замедленном кино выплыла тень, нет не тень, даже в вечернем свете это была, - цветная фигура оленя.
В мгновение, вскинутая типичная рабочая лошадка многих охотников ТОЗ-34, разрезала выстрелом таежную тишину, который ушел в ….. костер.
Клубы дыма и пепла от костра, пробудив инстинкт самосохранения заставили всех одновременно отпрыгнуть в противоположную от костра сторону.
Повернув головы в сторону предполагаемого выстрела, все заметили, что на «выплывающем» из-за куста стланика, на олене верхом, как бы в седле, сидит человек.
Особенности езды на оленях имеют жители Крайнего Севера чукчи, орочи, якуты. С проникновением к ним домашнего оленеводства из Забайкалья, Приамурья, Чукотки, а также с Охотского побережья в первую очередь осваивалось в таежной и горнотаежной зонах особенности езды на оленях и управления ими. У разных северных народов имеются свои методы и правила. Ненцы и коми используют в основном легковые нарты. В них запрягают от трех до шести оленей, А вот эвены и коряки предпочитают запрягать не более трех оленей, которыми управляют с правой стороны. Езда на оленьих упряжках у чукчей предполагает особую систему запрягания, при которой каждое животное прикрепляется к нартам обособленными кожаными ремнями.
Домашнее оленеводство в прошлом имело исключительно подсобное, транспортное, значение. Способы и средства передвижения северных народов были приспособлены к постоянным перекочевкам в течение всего года. Они изначально использовали этих животных для верховой езды. Постепенное заселение лесотундровых и тундровых районов, сопровождавшееся контактами с чукчами и коряками на востоке и с самодийскими народами на западе, привело к распространению нартово упряжного оленьего транспорта.
Седло как верховому оленю (учах), так и вьючному (инучз) эвены клали обязательно на лопатки, и тогда он легко мог везти груз в 40—50 кг. Ввиду сравнительно небольшой величины оленя, более развитого переда, человек сидит верхом почти на холке, при этом центр тяжести седока проходит сразу же за лопатками …..
        Только Григорий, заметивший раньше всех всадника, в мужском седле на верховом олене, в пружинистом прыжке «погасил» в костер выстрел стрелявшего.
- Что, олешка хочешь?
Толь с улыбкой, толь с укором, как бы с прищуром глаз вместо привычных в народе «здрасте», произнес, слезая с оленя всадник.
- Нет! Птица прям над костром пролетела, вот и «разбудила» нашу беседу. А вы присаживайтесь к огню, гостем будете.
- Мяса вам будет. Вот посидим, и утрам и мяса сделаем. Вторил, с заметным акцентом «коренной житель Севера», глядя на алюминиевую кружку, которую ему протягивал Григорий.
Три «були» с солдатской фляжки и следом повторенный дубль, сделали свое дело. Положив голову на брюхо лежавшего в сторонке от костра оленя, тихо и бесшумно уснул неожиданный, вечерний гость охотников.
Токование глухаря, и утренняя прохлада разбудила охотников.
Костер давно погас, и только змейчатые струйки стремящего по-ветру дымка, напоминали о месте его вчерашнего горения.
Кто-то, не вылезая со спального мешка потянулся за хворостом, чтобы подбросить его на тлеющие угли вчерашнего костра, кто-то, задернув замок спальника, прячась в него с головой, и сохраняя свое тепло продолжил нежиться, досматривая утренний сон.
Запах заваренной в дорожном двухлитровом, алюминиевом чайнике пачки индийского чая «со слоном», разбудил не только ворочавшихся в спальниках охотников, но и таежную дичь. Крякнула кедровка, прошуршала с лиственницы на лиственницу куропатка, громче, и как бы ближе, напомнил о себе глухарь.
Мужицкие руки потянулись за крепким «чифирчиком», и как бы по команде, посмотрев по сторонам, громко расхохотались.
Всадника, примкнувшего к нашей компании вечером, приехавшего как бы в мужском седле на верховом олене, - нигде не было.
Пришел тихо и, уехал не попрощавшись.