3. Не женитесь на артистках. Из личного опыта

3.Появление здесь с запашком портвейна чревато

На следующий день, едва мы вошли в переполненный разношёрстным актёрским людом зал театральной биржи, слова моей Катерины о том, что нас, прошу прощения, её, любой театр оторвёт с руками и ногами, подтвердились на все сто. Директора будто только её приезда и дожидались. С места в карьер ей предлагали ведущие роли, комнату в театральном общежитии с перспективой получения квартиры после первой же успешной премьеры. То, что любая премьера, где она будет исполнять главную роль, будет обречена на успех, у руководителей театров сомнения не вызывало. Но Кэт, одаривая соискателей лучезарной улыбкой, направляла их в мою сторону. Режиссёрские физиономии поначалу вытягивались в недоумении.
Кто это? Рядом с Катериной имел право находиться Олег Янковский, Александр Абдулов, Николай Караченцов. Не больше и не меньше. Но стоило им заглянуть в мой репертуарный лист, увидеть фотографии, где я представал перед их взорами в роли Ромео, молодого Ильича, за которую получил премию Ленинского комсомола, – ситуация менялась в лучшую сторону. Начинался серьёзный разговор. Одному режиссёру нужен был Чацкий. И он был готов начать репетицию «Горя от ума» чуть ли не в гостиничном номере. Другой, не сходя с места, собирался вводить меня на роль Олега Кошевого. Театр открывал новый сезон постановкой «Молодой гвардии». Третий видел во мне барона де Невилета. Храброго красавца и друга Сирано де Бержерака. Хотя до этого по их кислым взглядам было понятно, что, в лучшем случае, я могу рассчитывать на роль пятого лакея без слов.
Кэт с замиранием сердца следила за стремительными переговорами. По охотничьей стойке было видно, что жена готова ехать хоть к чёрту на кулички, лишь бы поскорее выйти под гром аплодисментов на освещённую множеством прожекторов желанную сцену.
Но я ни с одним работодателем не спешил заключать договор. В конце концов, мы с ней чуть не поругались. Кэт назвала меня бессердечным привередой. Положение спас неизвестно откуда вынырнувший актёр, в котором я с трудом узнал блестящего комика, покинувшего наш театр на последнем году моего обучения. Но в каком затрапезном виде он предстал перед нами! Стоптанные, давно нечищеные башмаки, чёрт-те сколько не глаженые брюки пузырились на коленях, застёгнутый на все пуговицы заношенный пиджак, на шее неопределённого цвета шарф. Когда он потянулся ко мне с объятьями, я заметил, что под пиджаком не было ни майки, ни рубашки.
Тем не менее, обнял его с радостью. Одно время он преподавал у нас в студии мастерство актёра, и мы очень любили его за неистощимые выдумки и байки, которых он знал великое множество, чем не раз поднимал нам настроение в перерывах между изнурительными репетициями.
Я незаметно принюхался…
— Нет, брат, — усмехнулся он, — появление в этом богоугодном заведении даже с запахом вчерашнего портвейна чревато. Запомни на будущее. А сейчас, Кира, поведай, какие проблемы у вчерашних выпускников? С трудоустройством, поди?
— Наоборот, — вскинулась Катя и принялась горячо доказывать ему мою несостоятельность и нерешительность.
— Вот в чём дело… — он с насмешливой почтительностью отвесил нам поклон. — Разрывают юные дарования на части. И какие театры жаждут принять вас в дружную семью? Излагай, Кира.
Я начал излагать.
Он внимательно выслушал мой пространный рассказ, отвёл нас в сторонку, усадил на стулья и произнёс:
— У твоего мужа, Кэт, есть нюх. Хотя сам он этого пока не понимает. Но делает всё правильно. Из какого театра вы прибыли в столицу?
— А вы забыли, в каком театре сами проработали двадцать лет? — ехидно поинтересовалась она.
 — Не забыл. Я работал в республиканском академическом театре имени великого пролетарского писателя.
— Ну и что? — не унималась жена.
— А вы обратили внимание, какие города предлагали вам работу?
— Арзамас, Вышний Волочёк, Бийск… — начал перечислять я.
— А не задавали вам директора вопрос, почему вы решили уехать из столь престижного места?
— Мы отвечали, по семейным обстоятельствам. Ну и что? — во второй раз зло переспросила Катерина.
Раздражительность Кэт начинала меня злить. Но я глубоко вдохнул, выдохнул, сосчитал до десяти и задал нашему экзаменатору тот же вопрос:
— Ну и что?
— А-то, други мои, — рассмеялся он, — Голову даю на отсечение, что вам предлагали работу театры городского типа. С крохотными труппами, из которых артисты, по незнанию или отчаянию попав туда, в конце сезона со всех ног бегут в поисках лучшей доли. В этих городках кроме театра и дома культуры, принадлежащего основному градообразующему предприятию, больше нет ни одного объекта культуры. Там просто некуда пойти кроме затрапезного ресторана с убогим меню. На какие деньги ты содержал семью, Кира, получая стипендию тридцать четыре рубля в месяц? — неожиданно обратился ко мне.
 — Разовые тугрики платили за выход в каждом спектакле…
— Чепуха, — отмахнулся собеседник, — сам был студентом. Рубль за выход платили, независимо от того играешь ты шута в «Двенадцатой ночи» или гвардейца без слов в «Сирано де Бержераке».
— А радио, а телевидение! — воскликнул я.
 — И я о том же. А есть ли подобная кормушка в Бийске, Арзамасе, Урюпинске? Нет.
— А-а-а… — протянул я.
— Да-а-а… — подхватил он.
— Что же делать? — растерянно спросила Катя.
— Устраиваться в областной драматический театр. Там этого в избытке. А порой и ТЮЗ в городе имеется, в нём можно укрыться в случае трудового конфликта с дирекцией. Они из драмы охотно артистов берут к себе.
— А вы нам подскажите, какие из областных театров приличные, какие нет? А-то запросто можно обмишулиться. — Ласково пропела Кэт.
 — А на доске объявлений всё про всех написано. — Ещё более ласково подхватил он. — Только сейчас на бирже приличных областных дел нет. А вот завтра, когда вы подойдёте ровно в полдень на это место, я вам предложу интереснейшую работу. Не пожалеете.
— Замётано! — воскликнула жена.
— Кира, — обратился он ко мне, — можно тебя на пару слов.
Мы отошли в сторону, и я без долгих разговоров протянул ему пять рублей.
Он покраснел, хотел что-то сказать, но я обнял его и произнёс на ухо:
— Гоша, вы столько раз выручали меня и моих однокашников, что я у вас в неоплатном долгу. И не вздумайте возвращать эту бумажку. Не приму.
 Он улыбнулся, дружески ткнул меня в плечо и исчез.
«Господи, — с горечью подумал я — как же эта беда могла произойти с таким удивительно талантливым артистом? Впрочем, Кирилл Федорович, это может случиться с любым из нас. Как говаривал князь Владимир: «Руси есть веселие пити, не можем без этого быти». А может и не говорил. Как-никак святым считался. Хотя Христос воду безо всякого самогонного аппарата в вино превращал. Доказанный исторический факт. Что уж говорить о нас грешных».
Опустив голову, я вернулся к жене.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ