Магия солнца

Стенка кормушки с лязгом упала наружу, на железную дверь. Всё в камере встрепенулись. В это время такое означало одно: передача. В окошко протянулась женская рука в форменном рукаве, держащая серую квитанцию с черными, блеклыми строками перечисления предметов, отпечатавшимися под вторую копирку.
Прозвучала моя фамилия. Я, сдерживаясь, под алчные и завистливые взоры сокамерников, подошёл, взял листок, ручку и расписался. Затем отдал. Только после этого в кормушку стали пихать предметы передачи. Всё они, пройдя через мои руки, ложились на общак - стол. Этика тюрьмы не позволяла зекам накинуться на передачу, но она же предписывала, негласно, разумеется, не менее половины отдать сокамерникам, 25 процентов "на общак". На остальное никто не смел претендовать.
Я разбирал щедрую передачу, выделяя положение налоги. И вдруг среди письменных принадлежностей из пакета достал ярко-оранжевый пластиковый мягкий пенал на молнии, в таких хранят ручки и карандаши. С цветочком. Как будто солнышко вынырнуло  из-за туч. Всё в хате повернули головы. Я быстро спрятал детскую сумочку.
Вечером меня позвал смотрящий за хатой. И начал заезжать издалека . Угостил анашой, намекнул на возможность попасть в братву. Что это с ним? Я мужичек без претензий. И только потом понял, что ему нужна оранжевая сумочка. Но я был готов скорее расстаться с жизнью, чем с ней. Что и дал понять положенцу. Он тоже меня понял.
А потом был этап. На очередном шмоне во Владимире попкарь, молодой, наглый мусор, шмонал передо мной старого зека. Безжалостно, по наводке, разрывая швы, рвя страницы, разбрасывая по полу продукты. Я заледенел. Я вёз в подкладке сумки симки на общак. Вот моя очередь. Попкарь, ухмыляясь перегаром, перевернул мою сумку над столом и потряс ею. Вывалилось всё, в том числе и оранжевая детская сумочка. И снова словно солнце взошло... Попкарь держал её в руках, неорывно глядя. А я заледенел в ожидании неотвратимого. Которое не произошло. Молча попкарь бросил сумочку на стол и махнул мне: проходи.
Я и сейчас, по прошествии стольких лет, храню её, и достаю не чаще, чем раз в несколько лет. Когда совсем прижмет. И солнышко восходит. Не знаю, чем обусловлена солнечная магия детской сумочки. Скажу лишь, что передала её мне в тюрьму маленькая дочь лучшего друга. Может быть, для неё это была немалая жертва. А может, она просто искренне пожалела меня.