С правом на труд право на жизнь по труду!

     Не деньги пропорционально труду, а именно производимые в обществе и необходимые каждому социально-бытовые блага по труду! Этот принцип должен охватывать все сферы, особенно при удовлетворении потребностей в социально-экономических взаимоотношениях, когда есть ограниченное количество производимых обществом благ и эта задача сплошь и рядом постоянно решается людьми. Собственно, распределение чего-то пропорционально вклада в первом приближении и есть сущность социальной справедливости. Слово «социальная» тут очень кстати. Ибо  всегда налицо «круг распределения» – некая общность людей и не только людей…

     Этот круг может быть локальным (семья, фирма) или глобальным (страна, человечество), но вне общества задача справедливого распределения благ становится бессмысленной. Общественный характер социальной справедливости подчеркивает и то, что в это понятие часто включают некие нормы необходимого для жизни!  Иначе говоря, социальная справедливость должна давать определённые гарантии на то, что производится обществом для удовлетворения насущных потребностей населения, а значит каждый, кто участвует в экономике, должен иметь пропорционально вкладу в экономику общества независимо от профессии!

     Несмотря на, казалось бы, прозрачный смысл слова «справедливость», само понятие оказалось, очень непростым, особенно если не решён вопрос ни в нормах социальной справедливости, ни в сущностном смысле этого понятия, ни в условиях его реализации, хотя работ посвященных его социально-философскому анализу огромное количество. Почему же для людей столь важна социальная справедливость?

     Как известно, основой социальной справедливости в обществе должно быть право каждого жить по заслугам перед обществом, люди много говорят о справедливости, считают необходимым её соблюдать, но впечатление такое, что в России никто этого не знает и мало того, что все стремятся жить по капиталу независимо от того, как он достался, но и никто не предлагает жить по труду на благо общества, чтобы иметь от общества необходимые блага для достойной труда жизни

     И хотя понятия о нормах социально справедливости в каждом государстве свои, люди как-то всегда находят компромисс и договариваются о некоторых условиях соблюдения определённых норм социальной справедливости.

     Итак, сама жизнь требует её установления и заставляет людей бороться против ее попрания, причем именно здесь, на этой грешной земле, поэтому  скептические ухмылки по поводу социальной справедливости совершенно неуместны. Тем более, что чувство справедливости кардинально отличается от зависти.

     Чувство справедливости требует восстановления правды, и потому добиваться справедливости можно не только за себя, но и за других – именно так в основном и поступают честные, добропорядочные и совестливые люди. Зависть же – чувство сугубо личное, возникающее вследствие неудовлетворенных амбиций.

     Тут совершенно разные, даже противоположные мотивы, и потому люди склонные к развитию социальной справедливости, как правило, независтливы. Вольная или невольная подмена справедливости завистью должна быть  в обществе людей изжита, ибо она приводит к дискредитации справедливости – одной из самых фундаментальных ценностей человечества.

     Ведь действительность доказывает, что в вопросах распределения в социально справедливом обществе каждый должен получать по заслугам перед обществом невзирая на пол человека, на его возраст, на богатство и прочее. И в этом смысле каждый человек ничем не должен больше отличаться, кроме своего отношения к общественно необходимому, честно и справедливо нормированному труду, от любого трудоспособного здорового человека, то есть оцениваться только по результатам своего затраченного труда на благо общества при условии, что не нарушается социально-экономический закон общества!

     Что должно определять и вознаграждение в виде тех благ, которые позволят человеку вернуть затраченные на труд силы питанием и условиями отдыха, которые ему дадут полученные за труд блага. Следовательно, принимая социальную справедливость за норму своей жизни, человек тем самым утверждает, что к нему необходимо относиться точно так же, как и ко всем остальным, кто трудится точно так же, то есть честно, добросовестно и без нареканий исполняет свои обязанности в экономике страны!

     Конечно, подобные условия ещё не определяют общество социальной справедливости, а дают лишь характеристику честных и добросовестных отношений людей в обществе, в котором тоже каждый требует к себе справедливого отношения. Причем, заметим, что это люди отнюдь не святые и каждый всегда сравнивает все отношения к другим таким же людям! Но этот критерий позволяет ясно осознать, что социальная справедливость невозможна без определенного уровня отношений среди всех членов общества!

     Доброе отношение и эгоизм – две важнейшие моральные силы, которые постоянно появляются в межличностных отношениях. Можно даже утверждать, что все события, люди и правила их поведения как бы определяют некоторую установленную в людях природой моральную ось, в основании которой требования социальной справедливости, а на другом конце их гордыня, эгоизм и ложь.

     А значит всякий человек занимает на этой моральной оси определенное положение – если стремление к социальной справедливости превалирует, то этот человек ближе по духу к справедливому, коммунистическому обществу, а если преобладает эгоизм – то ближе к обществу, где справедливость, честность и добросовестность не уважаются.

     Нетрудно сообразить, что есть и «нулевая точка», где имеет место паритета добра со злом,  где человек относится к себя так же, как и к другим. Казалось бы, ура! вот она, справедливость! Но не станем трубить в фанфары – это лишь точка на моральной ось, а не идеал справедливости.

     Точка очень важная, ибо она дает нам некий мысленный ориентир, определяет некое среднее понятие справедливости, с которой мы можем сравнивать всякое реальное проявление человеческих социально-экономических взаимоотношений, но всю специфику понятия социальной справедливости эта точка не раскрывает, поэтому пойдем дальше.

     Вопрос в том, когда, как и почему человек должен получать от общества столько, сколько он отдал обществу?  А здесь может работать чистая арифметика, логика и здравый смысл! Если в обществе законом определяется не только равное для всех рабочее время, что определяет и относительно равное количество честно и справедливо нормированного труда по времени, сложности, трудоёмкости и опасности для здоровья, но и тем же законом определяется относительно равное количество таких базовых, производимых в обществе и необходимых каждому средств для жизни, как добротное жильё, качественные продукты питания и фактуру для одежды по достойным человека нормам от их общего производимого в стране количества, то кто скажет, что это несправедливо?

     Особенно если благоустройство жилья, качество приготовления блюд питания и изготовления одежды каждый сможет сам формировать для себя и свой семьи по своим вкусам и предпочтениям по зарплате от результатов квалификации своего честного и добросовестного труда на рабочем месте в экономике страны? И когда рынок сохраняется лишь на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия трудящегося народа!

     Поэтому многие трудящиеся с монополией капитала, а не монополии законов о социальных гарантиях по труду, до сих пор живут в скотских условиях, ибо выбраться из нищеты при капитализме, то есть при монополии капитала, власти денег и анархии рынка, честным путём ПОЧТИ НЕВОЗМОЖНО...


     Сегодня человечеству предоставлены три социальные альтернативы: «общество эгоизма», «общество социальной справедливости» и «общество равенства и взаимоуважения».  В первом – обществе эгоизма – жили раньше, живёт и сейчас большинство населения нашей планеты. Люди в этом обществе большей часть эгоистичны, и быть такими их склоняют социально-экономические законы, которые не позволяют людям менять их на более справедливые из-за жажда наживы и стремления почти каждого к богатству, а не к социальному достатку и благополучию.

     А провозглашая общество равенства и взаимоуважения люди пытались создать такое общество, в котором все сознательно, по зову души и по доброй воле, служат друг другу и в условиях ограниченности ресурсов принцип имущественного равенства подчеркивает братский характер отношений.

     Именно так распределялись доходы и блага в известных трудовых поселениях на фабриках Роберта Оуэна в Нью-Ланарке.  Так жили в Православном Трудовом братстве Н.Н. Неплюева. И учителя и прачки там имели всё и жили одинаково, хотя в миру оплата этих профессий различалась в десятки раз. Разумеется, жизнь по-братски очень непроста. Она требует от людей не на словах, а на деле присутствия таких христианских добродетелей, как  смирение, терпение, и главное – подлинного, нелицемерного взаимоуважения друг к другу и понимать, что каждый трудится честно и имеет за свой добросовестный труд как и все. Так жили люди в родовых древних общинах и сейчас так живут люди в кибуцах Израиля.

      http://proza.ru/2017/03/13/728

      А в стремлении создать общество социальной справедливости люди и пришли к выводу, что с правом на честный и добросовестный общественно необходимый труд у всех людей должно быть право жить достойно своего честно и справедливо нормированного труда по времени, сложности, трудоёмкости, опасности для здоровья и прочее!  То есть с правом трудиться на благо общества, у людей должно быть право иметь от общества достойную человека норму необходимых каждому социальных благ от их общего производимого в стране количества для своей счастливой жизни!

     Чтобы благоустройство жилья, качество приготовления и потребления блюд питания и изготовления одежды каждый мог сам формировать для себя и своей семьи по зарплате от результатов квалификации труда! При сохранении рынка на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия общества, которые должны меняться с изменением развития экономики!  А значит людям будет выгодно учиться и повышать свою квалификацию, особенно в сфере управления, планирования и регулирования своих социально-экономических взаимоотношений!

     При такой смешанной экономике будет достаточно устойчивой обратная рыночным постулатам зависимость, когда мера развития гражданского общества и социальная активность граждан тем выше, чем выше уровень благосостояния, образования и социальная стабильность подавляющего большинства членов общества!
 
     Дети в таком обществе должны иметь всё необходимое для своего нормального развития в силу своего несовершеннолетия и преемственности поколений, как будущее население страны и её производительные силы! Чтобы они в будущем более рационально использовали природные ресурсы, сохраняя их для будущих поколений, и развивали ресурсовозобновляемые технологии, чтобы в будущем не искать другую планету, истощив и загадив эту!

     Или нам уже наплевать на будущее наших внуков и правнуков и на будущее колыбели человечества? А старики должны иметь самое необходимое по нормам для достойной жизни и соответствующую труду пенсию как заслужившие благополучную старость!

     И так уже живут в некоторых странах Скандинавии, которые ещё не утратили общинные традиции и в рамках закона там пытаются заставить жить по их правилам тех, кто приехал туда в надежде благополучно устроиться за счёт коренных народов.  И к развитию такого общества социальной справедливости сегодня стремится всё человечество методом проб и ошибок, постоянно меняя сущность своих социально-экономических взаимоотношений.


     Относительная справедливость.

     Кроме таких известных норм справедливости, можно рассмотреть  ещё  относительную справедливость. Суть её в том, что во всяком социуме, даже далеко отстоящем от всяких норм социальной справедливости,  все равно вырабатываются свои, локальные нормы справедливости на основе Золотого правила нравственности известного тысячелетия – «НЕ ДЕЛАЙТЕ ДРУГИМ ТОГО, ЧТО НЕ НРАВИТСЯ ВАМ, ЖИВИТЕ СПРАВЕДЛИВО САМИ И ТРЕБУЙТЕ ЭТОГО ОТ ДРУГИХ!» Как здесь можно понять, требовать от других можно лишь на основании закона, а если его нет?

     А ведь справедливость может иметь место и на других уровнях нравственности и относительная справедливость объективно зависит от господствующих в обществе социально-экономических отношений, а те, в свою очередь от традиций в обществе. В этом случае принципы распределения могут быть разные, но если как-то выстроить, то получится следующая картина.

     Когда высшая справедливость в высочайшем из обществ – Иерусалимской общине, где у всех всё было общее и делили всем всё по нуждам каждого и когда некоторые вдовицы «пренебрегаемы были в ежедневном удовлетворении  потребностей», то апостолы восстановили справедливость, ибо считали введенный ими принцип общих и равных для всех возможностей истинно справедливым – так гласит древняя притча.

     Да, в условиях ограниченности ресурсов принцип имущественного равенства подчеркивает братский характер отношений и, как уже об этом здесь говорилось, так распределялись блага и доходы в известном Православном Трудовом братстве Н.Н. Неплюева, где учителя и прачки получали одинаково, хотя в миру оплата этих профессий различалась в десятки раз, но жизнь по таким братским принципам очень непроста. Она требует от людей не на словах, а на деле присутствия таких христианских добродетелей, как  смирение, терпение, и главное – подлинного, нелицемерного взаимоуважения друг к другу и понимать, что каждый трудится честно и тоже честно имеет за свой труд всё необходимое, как и все, для своей счастливой жизни! Для чего, собственно, все и трудятся в таких общинах.


     Мы уже рассмотрели принцип социальной справедливости при распределении по труду и этот принцип настолько близок большинству человечества, что к его реализации стремились все социальные реформаторы. Тут и братские отношения, и солидарность с взаимовыручкой, и равноправие с социальной справедливостью.

     Но, к сожалению наш советский трудящийся народ о таких принципах только мечтал, лишь стремясь к реализации таких норм социализации, но это не удавалось и всё, в основном, распределялось, как и при капитализме, по капиталу, хотя считалось, что многое люди имели бесплатно, но это фикция. В то же время надо признать, что сельские трудящиеся нередко жили гораздо счастливее и зажиточнее городских рабочих.

     Но, к сожалению, почти весь мир, в основном, так и живет по капиталу, который давно господствует в капиталистическом обществе и для него «справедливо» всё,  что приносит прибыль!  Если собственник лишь изредка наблюдая за производственным процессом получает больше рабочего, если крупная фирма съедает мелкую, если банкир вообще делает деньги из воздуха, и если страна, печатая зеленые фантики, получает потом за них реальную продукцию, то это и есть капитализм. Отклонения от этих норм в сторону криминала считаются нечестными и запрещены законом. А отклонения в сторону социалистического «по труду» вызывают у носителей капиталистической «справедливости» дикую ярость и неуёмное желание всеми правдами и неправдами такие «аномалии» ликвидировать, (недавний пример СССР, Ливия и другие страны).

     И тем не менее капитализм – еще не край распределения. Может быть еще худшее –  криминальное сообщество, где господствует принцип «по силе». Там  нормой считается убийство, прямой отъём, рэкет. Под стать этому «справедливость», которая  поддерживается внутри бандитских кланов («ты зашухерила всю нашу малину, и за это пулю получай»).


     Смысл социальной справедливости.

     Эту лестницу справедливостей, конечно, можно и нужно уточнять. Но и из приведенных примеров ясно, что справедливость, будучи феноменом социальным,  в форме некоторых относительных понятий справедливости, возникает в любом обществе. Более того, оказывается, что чувство справедливости – это чувство глубочайшее, сродни совести, чувство, укоренённое в сознание каждого как свою ответственность перед собой же за что-либо общественно значимое в отношениях между людьми.

     И именно поэтому иметь каждому это чувство стремления к социальной справедливости столь важно для людей. Хотя это чувство может трактоваться по-разному, но сама необходимость соблюдения справедливости для большинства людей очевидна. Стремление к социальной справедливости оказывается ничуть не менее важной ценностью, чем стремление к свобода. Но, конечно, ценностью для этого падшего мира. Смысл справедливости – в обеспечении достойной жизни  человека в обществе, земной и грешной, с тем, чтобы с правом честно трудиться на благо общества у людей было право честно иметь от общества всё необходимое из того, что производится для блага людей жить достойно своего труда!

     Но поскольку еще Аристотель определял человека как «существо общественное», недвусмысленно намекая, что жить в обществе и не зависеть от общества невозможно, каждому необходимо задумываться о более приемлемых для него принципах социальной справедливости. Более того, оказывается, что относительная справедливость  тоже требует взаимоуважения и мера этого взаимоуважения как бы материализуется в соответствующих нормах социальной справедливости и если справедливости нет, то разговоры о взаимоуважении носят оттенок демагогии  – оно в обществе отсутствует.

     Наконец, относительная справедливость позволяет нам точнее сформулировать критерий стабильности общества. Если в обществе сформировалось большинство, которое поддерживает сформированные в обществе понятия социальной справедливости, пусть эти понятия будут даже далека от идеала, то общество будет относительно стабильным, ибо большинство будет жёстко контролировать угнетённое меньшинство. Ну, а если угнетённым окажется большинство, да ещё активное, то социальных беспорядков и восстаний против таких порядков не миновать!

     Например, уже многие десятилетия наши философы ждут распада западного капитализма, а он, хоть и смердит, но всё же живёт и здравствует. Стабильность капитализма обусловлена существованием столь мощной и ненарочито действующей системой промывания мозгов, что большинство искренно исповедуют формулу справедливости: «богатый и сильный – молодец, а бедный и слабый – лузер». Консенус относительно такой «справедливости» там налицо, и потому никакие попытки «социализировать» современный Запад никогда не приводили к сколь-нибудь серьезному результату.

     И наоборот, если в обществе нет согласия, если имеет место разделение на группы (классы), которые по-разному понимают социальную справедливость, то общество обречено на нестабильность – конфликты, правительственные перевороты, революции, взрывы массовых беспорядков и прочее. Такова и наша Россия.

     У русских всегда было обостренное чувство справедливости, причем, на высоком, почти инстинктивном уровне, но далеко не у всех. Наш иерархический сословный строй как на вершине властно-имущественной пирамиды, так и внизу ее, частенько рождал людей других, с более низкими понятиями социальной справедливости.

     Когда справедливости  верхов и низов были сцеплены – дворяне служили, крепостные работали на дворян, свободные несли «тягло» – все еще держалось. Но после указа Петра III о почти полной вольности дворянства, то такая несправедливость системы стала для низов неприемлемой и такое рабское положение крестьян и вызвало революционное движение. Предпочесть справедливость не только богатству, но даже стабильности – наша русская черта. Увы, сейчас она уходит, что является признаком вырождения.

     В общем, можно сказать, что уровень стремления к социальной справедливости определяет здоровье общества. А здоровье, как известно, бывает разное. Если с социальной справедливостью все в порядке, то такое, в основе своей здоровое общество, может успешно решать и другие свои проблемы. Если же справедливость исчезает, то общество неизбежно рассыпается и умирает.  И для нас, клеточек общества, его здоровье имеет первостепенное значение – несправедливость болью и массовыми болезнями отзывается во всех нас.


     Индивидуалисты и коллективисты.

     Наконец обратимся к последнему, но наиболее трудному вопросу: возможна ли реализация общества социальной справедливости? Но сначала уточним постановку задачи: о какой справедливости тут идет речь – абсолютной или относительной? В первую очередь – о первой: имеется в виду справедливость на уровне идеала или близком ему. Но и относительный момент здесь будет обязательно присутствовать, ибо идеала не существует и к нему можно только стремиться, а ещё такое общество должно быть стабильным. Итак, возможно ли сочетание обоих этих свойств в таком большом обществе как, например, Россия? Ответить сходу на так поставленный вопрос затруднительно – нужно начать издалека.

     Как  понять, насколько тот или иной человек способен к справедливым поступкам? Социальная психология  давно и прочно выявила два типа личностей – индивидуалистов и коллективистов.

     Коллективист видит в обществе, к которому он принадлежит, как бы свою большую семью. Он ценит и уважает установления этого общества, подчиняется им не за страх, а за совесть. Коллективист работает на общество, старается принести ему пользу. И в то же время он ждёт, что общество его не оставит в беде, поддержит, даст ему средства для жизни достойно труда на благо общества.

     Индивидуалист, разумеется, тоже понимает, что вне общества он жить не сможет. Но он прежде всего уповает на свои собственные силы. Для него общество – лишь некая среда, к которой он относится потребительски: как можно больше получить и как можно меньше отдать. И главное, чтобы общество не навязывало ему свои законы и свою мораль. Индивидуалист выше всего ставит свою собственную личность, считая, что чем меньше общество будет ограничивать его, тем ему будет лучше. Кто бы сомневался. А другим?

     Тут сразу следует развеять одно недоразумение. Иногда говорят, что коллектив уничтожает личность. Отнюдь. И коллективисты и индивидуалисты – полноценные личности. Только индивидуалист признаёт свою личность верховной ценностью и все подчиняет ее существованию. Коллективист же смиряет себя,  сознательно подчиняя свою волю коллективу.

     Чтобы лучше понять это разделение, сопоставим термины «индивидуалист» и «коллективист» с другой парой терминов: альтруист и эгоист. Думается, что объяснять их  не нужно, заметим только, что христианство призывает людей быть альтруистами, а в эгоизме видит причину всех грехов человеческих.  Казалось бы, эти пары имеют совершенно разный смысл. Но всматриваясь внимательнее, мы увидим, что связь имеется, и существенная: коллективист – очень часто альтруист, а  индивидуалист – по большей части эгоист.

     И действительно, коллективист, уважая общество, любит и уважает составляющих его людей. Индивидуалист же отрицает общество, поскольку любит только себя. Утверждать, что так бывает всегда, было бы неверно. Известен особый тип людей, эксплуатирующих коллектив, любящих качать свои права, не отдавая обществу ничего. Или наоборот, есть индивидуалисты, которые настроены на деятельную помощь людям, но кому помочь – решают только сами. Но все же корреляция между этими понятиями очень значительна, и это дает нам право во многих контекстах считать соответствующие термины синонимами.

     И у индивидуалистов, и у коллективистов есть своя справедливость. Только разная. Если у первых она сводится к тезису: «справедливость в том, чтобы грести к себе», то для коллективиста социальная справедливость существует на высоком, практически «нормативном» уровне. Однако тут мы подходим к пессимистичному, но много раз проверенному факту, что индивидуалистов обычно численно больше.

     Греховность людей велика, и потому большинство людей любят себя любимого куда больше, чем окружающих. Заповедь «люби ближнего как самого себя» оказывается для них не реальностью, а лишь несбыточным идеалом. А для многих эта заповедь – просто абсурд, идиотизм и глупость, над которой, разве что, только и можно посмеяться. И тем не менее греховность не всесильна, она не уничтожила доброго в человеке. Хотя она затрагивает всех людей, но всех по-разному и не всех в равной мере. Поэтому, наряду с индивидуалистами-эгоистами, существуют (и всегда будут существовать) коллективисты-альтруисты, стремящиеся к установлению социальной справедливости.

     И кроме того, индивидуалист индивидуалисту рознь. В первом приближении их можно разбить на две группы: первого рода и второго рода. О вторых разговор простой: это настоящие эгоисты, живущие только для себя. Таковых исправить невозможно и для таких силой может быть только закон государства и его службы обеспечения законности, которые постоянно будут его держать в рамках социально-экономического закона общества! Вот почему государство или подобное ему учреждение должно быть даже в идеально справедливом обществе, в том числе и при коммунизме, если знать, что это такое.

     А вот индивидуалисты первого рода другие – это люди с совестью, люди, в которых чувство справедливости не атрофировалось. По большей части это люди честные, с презрением относящиеся ко всякого рода халяве. Но в то же время дотянуться до идеалов коллективизма они, по тем или иным причинам, не могут: своя рубашка ближе к телу, работать надо на себя (и на свою семью) с целью «выбиться в люди» – в этом их справедливость. К индивидуалистам первого рода относится большинство людей, живущих своим трудом со своего участка земли, торгуя своим товаром в обществе и оплачивая с этого лишь налоги и тратя деньги на то, что не может производить.


     Общество социальной справедливости возможно.

     Теперь уже можно вплотную заняться вопросом, при каких условиях возможна реализация принципа «жить по труду» для развития общества социальной справедливости.

     Индивидуалисты первого рода – это большинство человечества. Это люди, хотя в силу своей греховности старающиеся урвать больше для себя, они все же люди, в которых голос совести еще не полностью вытеснен звоном золота, люди, пусть и не твердые в добре, но все же способные на него. И если голос совести их достигает, то они начинают понимать важность социальной справедливости, принимать ее, требовать ее осуществления, бороться за нее. Но они же могут быть совершенно индифферентны к справедливости, утыкаясь в своё корыто потребления.

     И за эти нетвердые души идет упорная борьба. Капитализм силится вытравить из них само понятие социальной справедливости, поставив на ее место наживу. В ход идет целая система приемов, направленная на снижение культурного уровня, на замену духовного материальным, на изображение греха в выгодном свете. Но всегда задача одна: вбить в голову человека мысль, что тебе нужно заботиться о благополучии только самого себя, а другие – пусть сами о себе позаботятся.

     От исхода этой борьбы за души людей и зависит ответ на вопрос о возможности развития общества социальной справедливости – если за идеалы справедливости большинство, то возможна и победа. Но победить можно только при объединении всех антикапиталистических сил, как правых, так и левых. И более того, в России необходимым условием является активное участие в этом движении Православной Церкви. По сути дела она должна духовно возглавить антикапиталистическое движение, ибо в современной России уже многие подмяты религиозными догмами. Церковь должна сказать, что капитализм и социальная справедливость – две вещи несовместные!

     И не только сказать, но и жить в соответствии с этим принципом.  Тогда ей поверят очень и очень многие, даже неверующие. И тогда станет возможным изменение психологии индивидуалистов первого рода в сторону коллективизма и приятия подлинно евангельских, «нормативных» воззрений на социальную справедливость. Вследствие такого духовно-нравственного подъема мечты о Святой Руси и Великой России обретут реальную основу. Россия вернёт себе свою самобытность, в том числе и в обретении своего, присущего российским общинным традициям социального строя,  который будет лишь несколькими штрихами  отличаться от самых социально развитых сегодня стран Скандинавии.

     И это будет не рай на земле, это всего лишь общество социальной справедливости, где тоже будут присутствовать болезни и смерть, преступления психов и все прочие тяготы земной жизни, но где с правом на общественно необходимый труд у каждого будет право иметь все необходимые для счастливой жизни социально-коммуникационные блага по достойным человека нормам от их общего производимого в стране количества! И где не будет забытых и выброшенных из социума людей.

     Такой строй – хорошая подготовка к жизни в Царстве, где свободное развитие каждого будет условием для свободного развития и жизни всех! И это будет, нужна только воля народа к свершению такого общества.

     Однако пока события развиваются в совершенно противоположном направлении: руководство РПЦ сейчас взяло курс на «симфонию» с олигархической властью,  оправдание капитализма и встраивание в его экономические институты. Церковь фактически отстраняется от борьбы за социальную справедливость,  сводя свою социальную функцию только к «социальной работе», т.е. к точечной помощи немощным и больным.
   

     Есть такое в христианстве: «более умный и трудолюбивый из вас да будет всем слугой!». Такая парадоксальная справедливость в христианстве не отрицается, ибо кто больше и лучше трудился на общество не должен получить за свои заслуги больше, а наоборот, настоящий христианин должен ещё лучше служить всем, имея как и все!

     Есть притча о работниках в винограднике: по динарию должны получить все – и работавшие с раннего утра, и пришедшие с одиннадцатого часа, вопреки, казалось бы, очевидной справедливости.

     Так в чем же дело? А в том, что справедливость вовсе не является христианским идеалом. Ибо Христом провозглашен куда более высокий принцип - это любовь ко всем братьям христианам и ниже этой нормы справедливости по нравственной оси христианин опуститься не имеет права – тогда он уже вне христианства, в области эгоизма.

     Новозаветным идеалом является чистая и беззаветная любовь, любовь как жертва, как полное отдание всех своих сил на благо ближнему по вере, а это уже попахивает некоторым шовинизмом, где основой может быть ненависть к другим по вере. Поэтому отправной точкой восхождения к идеалам социальной справедливости должна быть всечеловеческая дружба и солидарность, сотрудничество и взаимопомощь!  А иначе опять распри и войны, кровь и смерть…


     В результате классовая и межконфессиональная борьба будет продолжаться и в силу этого нетрудно спрогнозировать, что эгоистам второго рода, ныне находящимся у власти, удастся сохранить ее вместе с бесчеловечным и антихристианским  социальным строем. В то же время очень вероятно, что общество в полной мере проявит свою нестабильность, выплеснув весь заряд ненависти угнетённых к новому классу угнетающего нищающих наёмных рабочих, как это уже было при советской власти.

     Надвигается социальная, государственная, национальная катастрофа. К чему она приведет – к окончательной гибели России или, наоборот, к ее очищению и чудесному возрождению?

     Но возможен и третий сценарий. Если власть имущим удается перетянуть на свою сторону индивидуалистов первого рода, прельстив их перспективой материального благополучия, то о социальной справедливости будет напрочь забыто. Возникнет общество свиного корыта с неприглядными сценами отталкивания друг друга от кормушки. Опасность такого развития событий велика, но, видимо, у мирового правительства другие планы: оно очень боится России, и потому решило уничтожить русский народ на корню, оставив 15 млн. рабов для обслуживания газовой и нефтяной трубы. Однако человек предполагает, а дьявол располагает. Посмотрим.

     Россия пока стать обществом социальной справедливости не сможет – слишком много у нас индивидуалистов как первого, так и второго рода. Однако формирования общин взаимоуважения, как в кибуцах Израиля, тоже ожидать не приходится, слишком свободолюбив русский народ.  Но среди людей, стремящихся к созданию в России общества социальной справедливости, как примерно в Канаде или в Союзе стран Скандинавии, нет безразличных, но они пока никак не объединены и не организованы. А ведь при демократии у народа может быть только законодательная власть, а исполнительная и правозащитная должны быть государственными структурами для исполнения законодательной воли народа! И когда появится парламентская партия с такими целями и победит на выборах, тогда и могут появится законы необходимые для развития общества социальной справедливости.

     В рамках общества эгоизма сформироваться в парламентские партии с такими целям крайне трудно и пока такие люди часто ограничиваются мелкими клубными группами и объединяются по типу церковных приходов. Пока у народа России не сформируется осознанного единства в определении своего социально справедливого будущего, люди с социально прогрессивными целями не будут объединяться в парламентскую партию и никакого прогресса в движении к обществу социальной справедливости ожидать не приходится.

     Или кто-то может назвать социально развитую страну, где у власти нет правящей партии с социально прогрессивной программой развития?