Комераж

Что такое в сущности «комераж»? Пустая болтовня? Обыкновенные светские сплетни? Право, дать точное определение сложно --  каждый толкует по-своему. Но как и всякий разговор, полный глупостей и вранья, он определенно наносит вред человеку --  и говорящему, и слушающему.
Госпожа Бубина, в обществе имеющая славу сплетницы, была дамой богатой и известной именно благодаря своим деньгам, а не культурному развитию и незаурядным мышлением. Однако людей вокруг неё было много, умение заговорить каждого у неё не отнять.  Преимущественно это были сродные   ей люди: в них также не было ничего необычного, не отличались они и какими-то невероятными способностями.
Так, в один из похожих друг на дружку дней госпожа Бубина вновь устроила званый ужин, где собралось, ни много ни мало,  тридцать пять человек. И на каждого приходилась отдельная тарелка, вилка, ложка, нож, чашка, блюдце, еще одна ложка(но уже для десерта), еще одна вилка(право, а вдруг первую уронит?), стул и, что немало важно, собеседник. Тяжело представить, где все это добро хранилось, но точно можно сказать, что подобных наборов на одного человека у неё было еще около двадцати. И это еще не говоря об её сервизах, фужерах для вина, которые она коллекционировала. Впрочем, я несколько ушла от сути дела. В столовой(о, эта была не столовая, целый зал, как во дворце) стоял гул: поминутно кто-то царапал острием ножа или вилки фарфоровые тарелки, говорил с другим человеком довольно громким шепотом, точно пытаясь соблюсти правила этикета, но в некоторой степени не обращая на них внимания, кто-то говорил во весь голос, не стесняясь, хохотал, и смех его отдавался эхом на всю залу. Госпожа Бубина нисколько не возмущалась этим шумом, напротив – даже сама его поддерживала. Никто, казалось, не помнил о том, что находится на светском мероприятии, вовсе не думал о том, чтоб вести себя воспитанно и держаться в лучшем виде. Нет, этого не было в их головах. Общество вообще имеет свойство быстро деградировать, ежели это дозволяется, и делает это даже с удовольствием, ибо «зачем стараться и строить из себя Бог знает кого, ежели можно не утруждаться и быть самим собой», то есть, человеком, по поведению похожим на обезьяну. Как-никак, а происхождение одно…
Напротив госпожи Бубиной на другом конце стола виднелась ей какая-то омерзительная рожа, порождавшая у невольного зрителя то ли отвращение, то ли страх и подозрительность. Одним словом, явно человечек непростой. У рожи этой поминутно от смеха сокращались, как казалось, все мышцы лица, он то щурился и обнажал десны и зубы в какой-то непонятной, то ли злой, то ли – напротив— доброй,  улыбке, то хмурился и покрывался морщинками, то вдруг прекращал проявлять какие-либо эмоции и сидел, точно статуя, молча и неподвижно. Владелица рожи была кругла, как и она сама, и полна, фигура ее имела сходства с бочкой, на которую кто-то додумался натянуть(право, каких усилий стоило!) корсет, который, уж будем откровенны, едва мог помочь, и, о Матерь Божия, зеленое атласное платье цвета парижской зелени, на голове была какая-то шляпа, из которой торчали облезшие и будто пожеванные, не успевшие ещё высохнуть от слюны, перья. «Попугай!» -- ловко отметила Бубина у себя в голове.
Женщина долго следила за действиями «Попугая», вглядывалась в движения губ, будто пытаясь определить, о чем птичка поет своим скрипучим голосом, однако немудрено, что из всего этого не вышло ровным счетом ничего, а потому вскоре забросила это занятие и присоединилась к разговору двух немолодых дам, бывших с ней примерно одного возраста.
• Ах, вы знаете, эта дама… -- Бубина мигнула в сторону «Попугая». – Сделала своего мужа рогоносцем.
• Она уж давно считается в обществе женщиной доступной. То видели её с одним капитаном… кажется, Лещиным.
• Неужто с ним? Ах, как любопытно выходит!
• Да-да, -- вторила другая дама. – С Лещиным, с Лещиным…
• То она кокетничает с каким-то студентом, то с поручиком, а то и с генералом.
Бубина раскрыла рот, словно говоря букву «о», и вновь бросила взгляд на объект обсуждения.
• А не так давно и вовсе, право, только вообразите, избавилась от ребенка! – продолжала первая дама с обеспокоенным, но не без ехидства видом.
• Ба-ба-ба! – госпожа Бубина приложила руку к сердцу.
• Такая вот, видите…
• Ах, батюшки!
Женщины на время смолкли, отвлекшись на еду, но вдруг были отвлечены шепотом соседей. Выражение лица менялось с улыбки на удивление, с лисьего прищура на возмущение.
• Сударыня, да вы-то сами хороши, -- шепнула с усмешкой  вторая дама.
• И вы славу теперь имеете… -- хихикнула первая.
• О чем вы?
• Да вас тоже с Лещиным видали.
• С чего вы взяли? – Бубина непонимающе глянула на обеих собеседник.
• Говорили, говорили вы всякое о Евгении Борисовне, а у самих-то мужчин не менее, чем у неё. Она-то и видала.
«Ах она курица! Выдра! Змеюка проклятая! Да я ей её язык-то ядовитый с корнем вырву!» -- свирепствовала Бубина, топча каблучками паркет.