Сказ восьмой. Заговор

. Заговор

Лариса завершала обход. Пациенты с шизофренией, психозом, расщеплением личности, деменция и многие другие расстройства психики. Всех нужно обойти, всем уделить внимание. Особое крыло, которое окрестили шестьсот шестьдесят шестым, она всегда оставляет напоследок. Уникальные случаи заболеваний. Глубокое помешательство, религиозная шизофрения. Как только не называли расстройства тамошних больных местные работники. Восемь одиночных палат и все случаи особенные. Там же поселили Валерия Цибу, бывшего главврача. Лариса всегда задерживалась у него. Поговорить о том о сём, рассказать что-то, спросить. Ей искренне хотелось помочь старику вернуть память.
- Добрый день, Ваше преосвященство, - поздоровалась Лариса через окошко, - Как самочувствие?
Пациент, которого прозвали Кардиналом, стоял лицом к окну. Он гордо и не спеша повернулся, одарив врача "священным" взглядом, и всего навсего кивнул. Поднял руку и окрестил женщину на католический манер.
- Как ваше поведение сегодня?
- Бог сказал мне, что конец близок, - ответил Кардинал, - Число зверя повсюду. Приспешники Князя Тьмы царствуют на земле, ожидая его пришествие.
Ясно. Тут всё как и прежде.
- Мы можем что-то сделать, чтоб остановить приход Тьмы?
- Святая жертва, - сухо ответил Кардинал и сделал несколько шагов к двери, - Вы должны выпустить меня. Я должен закончить Службу. Наш Господь ожидает меня у алтаря.
Он по-прежнему хочет принести в жертву ребёнка? По этой причине Гоша не любит общаться с этим пациентом. Из-за излишнего фанатизма. А ведь вера в Христа это прежде всего любовь.
Лариса огорченно закрыла окошко, ни сказав ни слова. Кардинала взяли органы, когда тот совершал, как он считает, священный обряд. Возложил на алтарь трёхлетнего ребёнка, зажёг свечи и читая молитвы, затачивал жертвенный нож. Благо что не все служители церкви прислушивались к странным проповедям святого отца. Вовремя подоспевшая милиция спасла мальчика и повязала сумасшедшего.
Открыв следующее окошко, Лариса отпрянула в сторону. Пациент стоял так близко к двери, что его лицо оказалось слишком близко. Это было страшно.
- Морфей, - охнула врач, - Ты как-то... Слишком...
- Этот извращенец хочет смерти, - грозно проговорил пациент, - Он не заслуживает жизни. Даже такой.
- Почему?
- Разве убийство детей оправдывает жажду его Бога? Это чистое зло.
Морфей. Он сам себя так назвал. Считает, что слышит мысли окружающих людей. Говорит так убедительно, что порой кажется, будто так и есть. И он люто ненавидит Кардинала. А всё потому, что услышал разговор про неудачное жертвоприношение.
- Позвольте мне убить его.
Лариса покачала головой.
- Позвольте? - Морфей крикнул, ударив кулаками в дверь.
Лариса отпрянула. Зажмурилась. Хватит. Закрыв окошко, она повернулась к палате Цибы. Дверь была не до конца закрыта. Значит у него посетитель. Лариса осторожно подошла, прислушиваясь к разговору, который доносился изнутри.
- Всё повторяется. Валерий Фёдорович... Ваши воспоминания это плод фантазии. Я же говорила, что дневники могут пойти во вред.
Дневники? О чём это она говорит?
- Как фантазия? - испуганно проговорил Циба, - Мне приснилось... И я чётко помню их лица.
- Но это же... Юрий Дмитриевич проверял имена. Спрашивал у вашей жены. И у ближайших родственников. Никого...
- Это мои лучшие друзья, - кивнул Валера, - Я прочитал о них и они мне приснились. Значит так и было.
Лариса сжала кулаки. Эта нянька позволила себе вольность и стащила с её кабинета рукопись пациента. А теперь, как и ожидалось, он верит в написанное. Не зря же на совете решили изолировать его дневники. Хоть Циба и был уверен что эти воспоминания, описанные им в состоянии обострения, помогут ему, многие так не считали. Всё что там написано, плод воспалённой фантазии. Но возможно, как предполагает Щеглов, в дневниках имеется ничто иное как давнее прошлое. Вперемешку с художественным вымыслом. И если здоровый человек почитает и слегка ужаснётся, то Циба, с расстройством психики рискует получить острый рецидив. Особенно, если он дойдёт до описания демонов.
- Их нет - печально сказала Леся, - И никогда не было. Вы придумали, написали рассказ. Я сама писательница. Я знаю как это...
- Хорошо, - спокойно ответил Циба, - Что-то мне подсказывает, что память вот-вот вернётся. И возможно она меня не обрадует, но, по крайней мере, я верну себе личность, - Но давай допустим, что существует то время, о котором никто не знает. Ни жена, ни родственники.
- Ну, это реально, - согласилась нянька.
- А времена были у меня не совсем порядочные. Пошалил, видать, я здорово.
- Ну... Допустим.
- Да и вот теперь я пожинаю плоды, - пауза, - Всё дело в наркотиках. Правда?
- Я не знаю, - девушка печально вздохнула, - У всего есть последствие.
- Как только я вспомню всё, мир узнает мою историю, - уверенно произнёс Циба, - Узнает моё откровение. Если в моём прошлом есть ответы... Напишешь обо мне книгу?
- Ну что вы? - слышно было как Леся засмущалась, - Вы сами напишете.
- Я могу не успеть.
- Да ладно вам.
- Леся. Если что-то пойдёт не так, напиши мою историю. Хорошо? По моим дневникам
Молчание.
- Хорошо, Фёдорович, - наконец пообещала Леся.
- Пусть это будет между нами, - попросил Циба, завершая этим разговор.
- Хорошо, - повторила Леся, - Я буду помогать вам в любом случае.
- Будешь давать мне читать? - слышно как старик игриво захихикал.
- Да.
- Даже если мои дневники плод моей фантазии?
- Ну... Если вам будет легче жить в том мире... В мире фантазии, то да. Я буду приносить вам ваши дневники. Жаль, что делать это приходиться втихаря.
- Да, именно так, -  С этими словами в палату вошла Лариса и этим напугала пациента и его няньку, - И говорить о таком тоже надо тихо. А вдруг бы это не я зашла? А Гоша. Или Батька Юрка.
Имя главврача она произнесла почему-то с ноткой презрения. Сама того не хотела, но почему-то так вышло. Старик улыбнулся, но выглядел напряжённым. Он не понимал на чьей стороне его доктор. Восприпятствует ли онаа чтению собственных дневников или напротив, даст полный доступ. Леся виновато смотрела то на Ларису, то в пол. Ожидает выговор.
- Не переживайте, - вздохнула врач, - Читать… можно. Но дозированно и под присмотром. Договорились?
Только бы не пожалеть об этом.
- Спасибо вам, - расцвёл Циба, - Вы очень помогаете мне с Лесей.
- Та ладно вам, Валерий Фёдорович, - отмахнулась Лариса, - Я делаю то, что велит сердце. Как вы и учили. Юра же придерживается букве закона. Всё по инструкции.
- Может и правильно, - задумался Циба.
- Я тут узнала кое что, - вдруг вспомнила Лариса, - А точнее про кое-кого.
Старик и Леся в ожидании замерли. Оба смотрели на врача.
- Вы как-то упоминали Архипа из Святогорска в своих... А-ам... дневниках. Так вот…
Святогорск. Услышав название этого города, Циба задумался. Будто начал вспоминать. Начал ходить от кровати к столу, тереть небритый подбородок. Видно как он напрягается чтоб вспомнить то, что совсем рядом. Вот оно на уме, да всё никак. Лариса не мешала. Ждала, пока старик сам что-то скажет. А вот Леся была не терпелива.
- Что-то вспомнили?..
- Леся! - шёпотом, но выразительно прервала Лариса.
- Архип, - повторил Валерий, - Архип.
- Отец Архип, - уточнила Лариса, - Гоша человек верующий и я ненароком узнала от него про этого человека. Вы знакомы с Архипом?
- Признаться, - чуть подумав сказал Циба, - Я иногда слышу имена в голове. Не то чтоб голоса, нет. Просто воспроизведение имён из памяти. И Архип... Кажется, я слышал это имя. Мне кажется мы знакомы. Он очень хороший человек.
Циба задумался над словами. В догадках уверенным быть нельзя. Можно лишь предполагать. Но что смущало Ларису, так это то, что Валерий Фёдорович не был верующим человеком. И он намного старше того Архипа, о котором идёт речь. Наверное. Впрочем нужно подробнее расспросить о святом отце у Гоши.
- Эх, Валерий Фёдорович, - вздохнула она с печалью в глазах, - Я понимаю, как вам хочется вспомнить себя, но это нелегко. Тем более, когда... Присутствуют инородные... эм…
Врач посмотрела на старый дневник Цибы.
- Инородные мысли? - спросил старик спокойным тоном.
- Да. Я думала, их уже не будет после электросудорожной... После электрошока. А...
- Послушайте меня, - почему-то Циба проявил себя слишком резко в этот момент, - Лариса, вы хороший человек. Вы должны понимать. Лесе уже объяснил, скажу и вам. Человек я в возрасте, а значит у меня богатое прошлое. И если кому-то не нравиться то, что я вспоминаю, то это не значит что меня нужно нещадно истязать током. Дайте мне спокойно всё вспомнить и... И, главное, не мешайте.
- Я же не против, - улыбалась Лариса, - Не мешаю. Ни в коем разе. Я помогаю вам. И не разделяю взгляды некоторых других докторов. У них свои методы, у меня свои. И знайте, никто кроме меня вами не занимается. Вспоминайте, что получится, а я постараюсь проверить подлинность ваших воспоминаний. Идёт?
Циба кивнул. Его раздражение прошло, но тень недоверия в глазах присутствовала. Он пожевал губу, отвернулся к окну, а когда присел на стул, взглянул на доктора уже дружелюбно.
- И прошу, - попросила Лариса перед уходом, - Не злоупотребляйте информаций. Читайте понемногу.

***
19.12.2011.
После завтрака, в компании неразговорчивых шизофреников, я пришёл в общий зал. Оказавшись там, я сразу направился к шахматам. Но играть не собираюсь. Буду писать дневник. И делаю это прямо здесь. Впервые. Чем ещё заниматься в этом месте? Играть? Общаться? Смотреть телевизор? Можно смотреть в окно. Тут есть кто рисует. Даже пишут картины. Но это в соседнем зале. Там тоже комната досуга, но для творческих людей. Я подумываю тоже туда перебраться.
Циба мог спокойно писать до тех пор пока сидел за столом в одиночестве. Но уединение оказалось не долгим. К нему подошёл человек в белом халате. На санитара не похож, скорее всего доктор. Он сел напротив и с важным видом обратился к Цибе:
- Приветствую вас Валерий Фёдорович.
Циба мимолётно глянул вокруг и кивнул в ответ.
- Добрый день.
- Я к вам по какому вопросу, - продолжил говорить доктор, - А... Я хочу посоветоваться как с коллегой.
Циба не стал возражать. Медленно закрыл блокнот и сложил на нём руки, защищая его от посягательств.
- Вот как вы считаете, педофилия это болезнь или преступление?
- Ну... Даже не знаю. Плохо это…
Циба не знал как правильно сформулировать ответ. Какое-то представление он имел об интересующем явлении, но что сказать не понятно...
- Я думаю это… - замялся доктор, - Ну тут как смотреть... Вот, например, мужчина созревает как носитель семени. Ему нужно продолжить свой род. Я просто рассуждаю с точки зрения природы. Понимаете?
Циба кивнул. Это вроде понятно.
- Так вот он смотрит на женщин как на самку. Его привлекают те или иные признаки. Он подходит к ней ну и пошло поехало. Хотеть женщину это ведь нормально?
- Да, - Циба охотно согласился, глянув на одну представительницу женского пола. Пациентка сидела за столиком с шашками и разговаривала с молодым человеком, у которого ярко выражались симптомы дауна.
- Хотеть красивую женщину - более чем нормально, - продолжал доктор, на что Циба тоже согласился, - Но чем они старше, тем меньше у них привлекательности. Возможно и со здоровьем уже не так хороши. Деторождаемость хуже. Понимаете о чём я?
Циба задумчиво кивнул. Он представлял свою жену и безрезультатно пытался вспомнить её в молодости. Есть ли у них дети?
- Отсюда следует, что это нормально. Ну то что мужчина с аппетитом смотрит на молоденьких. И чем моложе, тем они красивее. Так?
- Ну... Как-бы да, - Циба не мог не согласиться. Но к чему он ведёт?
- Есть грань, которая отделяет адекватность от безумной похоти. Он увидит молоденькую девочку... Может ему покажется что она уже взрослая... Или движениями его поманит…
Голос доктора изменился. Стал более тихим и мягким. Приятным до тошноты.
- И он влюбляется в неё, хочет от неё детей. Инстинктивно конечно. И он не понимает, что перед ним ребёнок. Его глаза видят организм, способный дать потомство. И хоть даже он не собирается оплодотворять её…
Циба скривился, представив себе одного из больных, протягивающего свои волосатые ручищи к ребёнку.
- Такого надо лечить, - заключил доктор, - В тюрьму нельзя. Там ведь его могут убить. А тут можно вылечить. Объяснить, что нельзя так делать. Педофилия это... Это... Не то чтоб нормально... Это природное явление, - голос доктора стал совсем заговорческий, - Просто нужно знать грань.
Циба слушал внимательно собеседника и вроде был со всем согласен. Но что-то тут было слишком странно. Как-то не правильно. С этими доктором что-то не так. Его речь. Какая-то слишком гладкая и спокойная. Да, доктора должны говорить спокойно, но не так. Да и халат его, какой-то не совсем халат. Больше похож на длинную рубаху.
- Прохор Петрович.
Доктор встрепенулся. Его спокойствие на миг уступило место тревожности. Он посмотрел на зовущего его человека и махнул рукой, мол скоро подойду. Однако санитар не стал ждать. Неспеша подошёл к столу. Циба обратил внимание на его лёгкую улыбку. Добродушный наверно.
- Прохор, пора, - оповестил он доктора.
- Думаете? - раздражённо ответил Прохор, - Я тут с коллегой разговариваю.
Санитар посмотрел на Цибу и всё так же с теплотой произнёс:
- Валерий Фёдорович потерял память. Ему не до ваших пациентов сейчас.
- Да? - удивился Прохор Петрович, - Простите дорогой мой начальник. Простите. Ладно. Тогда мне пора. Дела. Но мы ещё обязательно поговорим.
Циба кивнул, соглашаясь на компанию. Прохор пожал старческую руку и деловито двинулся к выходу. Санитар последовал за ним. И как только место за столом Цибы освободилось, к нему тут же подсели Серп и Стас. Один устроился рядом, другой напротив. Поздоровавшись, они, молча, начали расставлять шахматы.
- Познакомились с Прохой? - спросил Стас.
- Какой-то он... - начал Циба, но Серп его перебил.
- Псих он ненормальный. Доктор педофильных наук.
Стас недобро засмеялся.
- То есть он... - начал предполагать Циба.
- Такой же ненормальный как и мы, - закончил Стас, - Только думает он иначе.
- Педофил, - добавил Серп.
- Серьёзно? - уточнил Циба.
- Да, - в один голос ответили собеседники.
- А я думаю, что с ним не так, - Циба вздохнул, - Не сразу, но показался  он мне подозрительным.
Серп перестал реагировать на разговор. Полностью ушёл в шахматы. Сделал первый ход. Стас сразу же походил навстречу. Так и закончилось обсуждение не до доктора. Циба же заинтересовался игрой. Он смотрел, как друзья быстро передвигают шахматы и пытался понять какой в этом смысл. И сделать это было не реально. Однако некую закономерность он всё же заметил.
- Ты что-нибудь вспомнил? - Коля появился незаметно.
Он подошёл к столу и, с умным видом, сложил руки на груди. Со стороны казалось, будто к шахматистам присоединился бывалый знаток. Но это было лишь для прикрытия. Коля так всегда себя вёл в обществе старика. Наверное чтоб не казаться подозрительным.
- Да, - Циба глянул на него лишь мельком, чтоб соответствовать его поведению, - Но мне кажется что это всё выдумки…
Если он не хочет, чтоб санитары заметили их участившееся общение, значит, на то есть причина. Нужно вести себя крайне правдоподобно, как это делает Коля.
- Это так врачи говорят. Не верь им. Работай над памятью сам.
Циба кивнул. Он согласен с этим, но от помощи Ларисы не откажется.
- Я говорю так потому что знаю. Меня тут держат спецом, чтоб удержать от неверного поступка. Я тоже должен кое что забыть. Но не дождутся.
Коля хихикнул. Согнулся над доской, закричал как дурак и выровнялся. Санитары обратили на это внимание, но подходить не стали. Такое поведение в норме. Другой разговор, если бы пациент начал буянить. Сразу бы упаковали.
- А вообще хорошо, - продолжил Коля, - Лёд тронулся. Тебе помогла моя записка?
- Но ведь это моя записка, - теперь Циба рискнул посмотреть на него в упор, - Я писал. Верно?
- Верно, - Коля улыбнулся.
- И рисунки под доской были мои?
- Твои.
- Значит у тебя тоже мои дневники, - констатировал старик очевидный факт.
- Верно, - Коля отвечал как запрограммированный, - Только у меня он один.
- Один? Почему его не забрали?
- Не успели. Я опередил их. Спрятал, а затем перепрятал. Я боялся, что другие тетради могут безвозвратно уйти.
После этих слов Циба вспомнил лицо Леси, когда она убегала из его палаты вместе с дневниками в первый раз.
- Так значит, помогла? - не унимался Коля, - Малая.
Он украдкой оглядывался, посматривал на разговаривающих санитаров.
- Кто? - не понял Циба, - Леся? Конечно. Она хорошая девочка.
Можно ли рассказывать ему про голоса в голове? И вообще нормально ли это. Мир Тумана... Это ж выдумки... Никакого такого мира не существует. Просто воображение, в котором удобно вспоминать прошлое. Об этом лучше вообще никому не рассказывать.
- Как это было? - вопрос Николая звучал так, будто он знал правду, - Что ты вспомнил по той записке? Я же видел… Ты в лице менялся.
Циба сначала сомневался, но потом решил на свой страх и риск признаться:
- Просматривание твоей… моей записки вызвало какую-то цепную реакцию. Я услышал голоса. Родные, близкие... Они говорили все сразу. Одновременно. Я и себя слышал. Наверное…
Шахматисты не обращали на разговаривающих никакого внимания, играли и парой перебрасывались фразами. Внимательно слушал лишь Коля.
- Потом приснился отрывок из жизни. Но голоса... Они больше всего волнуют...
- Голоса, это хорошо, - Коля выглядел удовлетворённым. Он будто бы ждал такого эффекта, - У меня они тоже были одно время.
- Готов отдавать свои витаминки? - воскликнул Стас, потирая руки.
- Чёрта с два, - ответил Серп.
Видимо их игра приобретает заключительный этап. Накал страстей становится заметным. Серп явно не желал проигрывать, поэтому отчаянно высматривал нужный ход.
- Тоже были голоса? - переспросил Циба.
- Да, - отмахнулся он, - Это не так важно. Они были после приёма наркотиков. Но... и сейчас иногда бывают. И мне от этого страшно. Я словно чувствую, как внутри меня что-то живёт. Да, Валера, и мне кажется это нечто... Оно как-то связано с тобой. Я каждую ночь, каждый день думаю, как вернуть тебе память. Ведь только ты знаешь, как мне помочь. Я это чувствую своей задницей.
- Я? - Цибу это удивляло.
- И не потому что ты врач, - предупредил догадки старика Коля, - А потому что я видел. Видел и слышал. Ты не так прост, как кажешься. Нас объединяет что-то такое, что сложно описать словами. Поверь мне.
Циба отвернулся. Коля явный шизофреник. Не нужно быть доктором, чтоб понимать это. Только Фёдоровичу ничего не остаётся, как довериться ему. У него есть какая-то информация, нужная для воспоминаний, а значит отворачиваться от него не стоит. Но как быть с его последними словами? Как и что может их объединять? Общая палата в реанимации? Голоса?
- То что ты писал, - продолжал говорить Коля, стараясь как можно тише перекрикивать словесную перепалку шахматистов, - Оно не клеится ни ко времени, ни... Ни к чему. Не знаю. Ты, Валера, будто не ты. Хоть я и не знаю, какой ты.
В чём-то он прав.
- Шаг, - предупредил Стас.
В зале стало шумно. У пациента случился припадок. Санитары поспешили к нему с бинтами. Повалили на пол, связали руки и ноги. Что-то вкололи. Унесли как мешок. Выглядело это ужасно. Циба почувствовал себя в аду и вспомнил свои рисунки. Решил отвлечься и мимолетно посмотрел на шахматы. Пока игроки рассматривали санитаров, потянулся к ферзю. Походил за Стаса, после чего тот недовольно посмотрел на старика. А Серп нервно выдохнул, наполовину сползая под стол.
- Ты поставил мат, - объяснил Коля, - Ты помнишь, как играть, старый?
- Я только вспомнил, как ходит этот ферзь, - усмехнулся Циба, понимая, что сам по себе вспомнил название фигуры.
- Все ферзи ходят одинаково, - пробурчал Серп, - Хоть этот, хоть унтот.
Так закончилась беседа. Коля ушёл к телевизору, а шахматисты разошлись по залу. Циба вновь остался один возле доски. Глядя на лежащую фигуру короля, ему вдруг показалось, что он шевельнулся. Затем почти на всех фигурах появились глаза. Доска задрожала. Начала ездить по столу. Циба пришёл в ужас и вскочил на ноги, когда шахматы вдруг превратились в каких-то злобных существ. Все ополчились на старика. Блестели маленькие мечи в чёрных и белых ручках, ухмылялись миниатюрные лица. Цибу перекосила гримаса ужаса. Его словно затянуло в совсем другой мир.
- Валера! - голос достиг его сознания не сразу, - Ты что?
Циба повернулся к державшему его за плечо санитару. Гоша. Сзади него мелькал ещё кто-то. Это был доктор Вова. Он вынырнул из-за спины здоровяка и пристально всмотрелся в глаза Цибы.
- Что-то не так, док? - его голос все так же полон презрения.
- Всё нормально, док, - ответил старик в его манере.
- Ты уже оживился? - удивился он, - После шока был поспокойней. Ты смотри, если, вдруг активности будет много, шок может возобновиться.
Он хихикнул и повернулся идти, но Циба не смог оставить его без ответа:
- Ты мне не угрожай! Я могу написать жалобу.
Доктор Вова резко повернулся. Лицо покраснело от злобы. Он заворчал брызгая слюной:
- Во как мы заговорили. Ты... у меня будешь...
- Владимир Олегович, - попросил Гоша, - Не нужно. Тем более, здесь не реанимация. Валерий Фёдорович на лечении у Ларисы Викторовны.
- Да? - Вова злобно впился глазами в санитара, но говорить ему ничего не стал.
- Не реанимация, - добавил Циба, вспоминая свою шутку про перелом руки. Смог бы он это сделать по настоящему?
Вова смолчал. Просто посмотрел на старика из-подо лба и ушёл быстрым шагом. Гоша, повернулся к старику с вопросом в глазах.
- Спасибо, - Циба взялся за сильное плечо санитара, - Спасибо что вырвал меня из... Этого...
- Всё нормально Фёдорович. Если что не так, скажите Ларисе.
Циба согласно кивнул и Гоша удалился вслед за Вовой. В зале всё было как и прежде. Обитатели занимались своими делами…
Обитатели? Или пациенты?
Циба отвернулся к окну. Посмотрел на шахматы. С опаской. Боялся, что они сию же секунду налетят на него и изрежут лицо своими маленькими клинками. Но этого не случилось, шахматы были неподвижны. Это была просто галлюцинация, о которой нужно забыть.
- Никаких существ, - пробурчал он, - Их не существует.
Отбиваться нужно только от людей в белых халатах. От таких как Вова.

19.12.2011.
Вечер.
Скверное настроение.

Перед отбоем Леся снова принесла дневник. Сообщила неприятную новость о то, что Лариса поспешно ушла домой. Ухудшилось самочувствие. Заболела.
- Точно не знаю, но вот как-то так.
Циба пожал плечами и принялся изучать свои записи, стараясь не обращать внимания на злобные рисунки. Ему постоянно казалось, что они вот-вот могут ожить. Как шахматы. Но Пока этого не происходило, можно быть спокойным.
Непонимание друзей, неразделённые чувства с любимыми. Проблемы в семье... Это всё так знакомо, но ничего конкретного. Нужна история, а не чувства. Циба нервно перелистывал страницы тетради, пытаясь зацепиться за интересные строки, но внимание уходило прочь от написанного. Ему всё больше казалось, что текст и правда всего лишь выдумка. Или может нужно искать не на первых страницах? В середине...
- Брат, сестра, - проговорил Циба, - У меня есть родственники.
- Не уверена, что я что-то знаю о них, - ответила Леся, делая сосредоточенный вид, - Надо спросить у Ларисы. Она ведь доктор. Но насколько я знаю, вас навещала лишь жена. Брата или сестру не видела.
- Только когда она выйдет? - вздохнул старик и потупился в тетрадь.
В коридоре раздались громкие звуки. Леся испуганно подскочила со стула и выглянула. Потом зашипела на старика, чтоб тот быстро спрятал тетрадь и ложился в кровать.
- Батя с санитарами ходит. И Владимир тут. Чего это они проверку устроили?
Циба как мог быстренько устроился под одеялом и протянул няньке дневник.
- Забери от греха подальше.
Леся засунула тетрадь под халат и вышла. Разговоры. Циба прислушался, но слова разобрать не смог. Лишь одна фраза была понятной:
- Почему пациента не заперла?
Это доктор Вова? Его голос. Затем щелкнул замок. Леся торопливо зашлёпала прочь. Но проверяющие никуда не делись. Они ещё какое-то время бубнили возле какой-то палаты. Обсуждали что-то.  Циба прислушивался, старался разобрать слова, но тщетно. А если и удавалось вырвать из контекста какое-то слово, то оно было непонятным или не связывало со смыслом разговора. Поэтому старик махнул рукой на всё это дело и лёг в кровать. Нужно готовиться ко сну.
Незаметно всё стихло. Циба наконец расслабился и уже почти уснул, как вдруг замок снова щёлкнул. Наверное Леся вернулась. Циба приподнялся на локте встречая няньку, но вместо неё увидел двух санитаров.
- Простите за поздний визит, Фёдорович, - грубо пробубнил санитар, - Указание врача.
Включили свет. Резануло глаза, но Циба увидел в сильных руках шприц. Это насторожило. Даже встревожило. Какой указ врача? Лариса бы предупредила о назначении лекарства. А тут на ночь глядя...
- А что это?
- Витамин, - санитар со шприцом улыбнулся, - Давайте вашу ягодицу.

? .? .201?
Я не думал что снова смогу взять в руки тетрадь. Прошло столько времени…
Даже не знаю сколько. Вечность? Две вечности? Какая цель врачей? Вылечить пациента. Сделать его ум ясным. А что произошло после укола?

После последнего визита я долго собирал в голове то, что оставалось от моей памяти. Поэтому даже не знаю какой сегодня день и сколько я прожил медузой. Не помню даже о чём говорил с Лесей. И была ли она у меня. А что сделала Лариса? Она придумала делать эти уколы? Надо с ней обязательно поговорить. А самое главное спрятать эту запись.

Пишу и чувствую себя не так как обычно. Как-то по особенному. Очень странно. Будто я не я. Опять. Будто я уже не Валера, а какой-то пацан.

Циба открыл глаза. В палате темно. Ночь?
Первая мысль была о дневнике. Не забыл ли он спрятать его? Приподнялся, чтоб посмотреть на стол - чисто. Запустил руку под подушку. Нащупал. Хорошо. Валерий вернулся в прежнее положение. Расслабился.
А может лучше перепрятать? Вдруг кто-то поднимет подушку. Лучше под матрас. Так и сделал. И как только тетрадь оказалась под матрасом в дверь вставили ключ. Кто бы это мог быть? Трое рослых мужчин. Они тихо зашли, закрыв за собой дверь. Включили свет. На их лицах были марлевые повязки. Зачем? Чтоб не опознать потом?
- Валерий Фёдорович, пора делать укол.
Старик скривился и прорычал со злобой в голосе:
- Идите к чёрту. Мой врач не назначал мне никаких уколов. Вы занимаетесь самоволкой.
Ближайший санитар схватил пациента за руку и выкрутил на излом. Повернул его лицом в подушку. Циба пытался сопротивляться, но против троих ему одному не справиться. Тот что держал за руку, навалился всем телом, второй закрыл рот эластичным бинтом, а третий задрал рукав и сделал укол. По вене больно резануло, но неприятные ощущения пропали почти мгновенно. Препарат подействовал. Цибу унесло в бесконечное плавание. Исчезли санитары, растворилась палата. Белое облако окутало старика со всех сторон и держало в своих объятиях, как ему показалось очередную вечность. Может, так и было, не у кого было спросить. Никто не приходил. Ни Леся, ни Лариса. Про него словно забыли.
Вокруг крутились дымчатые лица, в палату проникал Туман. А может наоборот... Циба спокойно к этому отнёсся. Даже был рад оказаться в таком состоянии. Легко и непринужденно. А главное Туман показывает образы прошлого. Может быть настоящего. Будущего?..
Послышался шёпот. Дымчатые кольца завернулись в коконы и улетели в бесконечность. Стены палаты вновь выстроились с четырёх сторон. Кирпичи слой за слоем накладывались друг на друга. Наросла штукатурка и краска. Потемнело. Единственный свет проникал через окно. Появился звук. Это были размеренные шаги. Стук каблуков. Циба увидел возле окна силуэт старика. Единственный образ, который остался после ухода Тумана. Старик не спешил. Ждал и смотрел на Цибу.
- Кто же ты?
Каблуки цокнули у двери. Неужели снова эти фашисты? От страха у Цибы заколотилось сердце. Он заплакал. Как он сможет вылечиться, если его мозги плывут от всех этих уколов. Нет уж. Сопротивляться значит по полной. Циба поднялся с кровати и вышел в центр палаты. Стал в стойку. Рядом поплыл призрачный старик. Циба его не боялся и даже был рад его обществу. Кажется он единственный, кто по настоящему его поддерживает. Хоть и делает это молча.
- По крайней мере я не один, - сказал он призраку и улыбнулся, - Только бы сил хватило.
А может табурет взять?
Внезапно лампа, под потолком начала разгораться. Сначала она приобрела красный цвет, затем вокруг появился жёлтый ореол. Вскоре свет приобрёл немного зелёного и после всех этих световых метаморфоз, дверь медленно со скрипом открылась. В палату проникло другое свечение. Оно было холоднее и немного пугающим. В проёме показалась тёмная и низкорослая фигура с копной перьев на голове. Циба решил, что это индеец, который пришёл за его скальпом. Но, как оказалось, он просто поманил рукой и вышел. Циба некоторое время стоял в недоумении, но после того как призрачный старик рванул в таинственное свечение, пошёл следом за ним. В коридоре всё пространство было заполнено дымкой и таинственным светом... Казалось, что сами стены испускают свет. Фигура с перьями уже в дальнем конце, у самой двери, за которой должны сидеть медсестры и санитары. Призрачный старик застыл на полпути до индейца. Что делать? Идти дальше? С одной стороны идти куда-то без разрешения доктора, ночью, непонятно за кем, было опасно. Но с другой - что ещё делать? Даже сам призрак, один из туманных друзей Цибы, и тот плывет за ночным гостем.
Циба посмотрел на ноги. Стоп не видно под стелющийся дымкой. Когда поднял глаза коридор уже изменился. Он удлинился и немного расширился. А Там где должны были быть двери, остались лишь обшарпанные стены. Не было и поворота в другое крыло. А вместо лестничной площадки за дверью оказалась огромная светящаяся арка, которая испускала из себя эту вездесущую дымку. Возле неё стоял тот, кто был похож на индейца. Циба подошёл к нему ближе. Скорее это какой-то гоблин из сказок. Весь в траве и в перьях.
- Я ищу тебя, - проговорило существо, - Ты потерялся?
Старик не понимал о чём речь. Смотрел на странного собеседника и гадал чтобы ответить. Вокруг по-прежнему клубился туман, на коже появлялось ощущение тягучей субстанции.
- Я... - начал говорить Циба, но замолчал, когда увидел как гоблин стал преображаться. Теперь он был похож на какой-то лишайник.
Туман становился всё гуще и гуще пока наконец не стал сплошной массой. Циба перестал ощущать себя и что либо видеть кроме белого цвета. Туман полностью поглотил всю его сущность…

Когда старик открыл глаза, за окном было раннее утро. Первой мыслью было записать произошедшее, второй - постучать в дверь и попросить питьевой воды. Сушило нереально. Но чтоб хотя бы подняться с кровати, нужно было приложить усилия. Однако он справился. Дрожал всем телом, тяжело дышал, но смог дойти к двери и подёргать за ручку. Конечно заперто. Стучал долго, но никто так и не отозвался. Только тогда старик решил утолить жажду водой из под крана. Мерзкий вкус, но вошла как в сухую землю. Лучше много не пить, а то случиться ещё расстройство. Пока не пришли сотрудники можно записать видение. Но где дневник? В привычном месте его нет. Циба сжал кулаки. Его разозлило это. Сколько можно забирать у него его мысли?! Будто не хотят чтоб память вернулась…
Тетрадь под матрасом. Циба гневно выдохнул. Осторожно подошёл к кровати и резко поднял матрас. Дневник не тронут.
- Зараза, - брякнул старик, - Память... Память... Надо записывать где-то, что дневник под матрасом.
Но это не разумно.

??.??.2011.
Если ночной визит санитаров мне не приснился, значит, кто-то специально держит меня на лекарствах и не даёт восстановить здравомыслие. Вспомнил Стаса и его теории заговоров. Во мне кипит гнев. Появилось чувство, которое до этого ни разу не испытывал. Мне захотелось убить тех санитаров и выбросить их тела через окно. Только вот при всём желании этого бы не получилось. Я слишком стар, чтоб тягаться с мужиками. Остаётся лишь прокручивать сцены расправы только у себя в голове и успокаивать себя этим.
Надеюсь они больше не пройдут. Надеюсь это никто не прочитает.

Циба сидел с ручкой в руке. Перед ним была открытая тетрадь, но не все слова можно было записать. Некоторые мысли порой лучше не публиковать. Иначе если кто-то невзначай прочитает, могут возникнуть проблемы. Циба сомневался, что описанная расправа над санитарами воспримится адекватно. Он крутил ручку и представлял что это нож. Представлял как вспарывает им животы обитчиков, как наматывает их внутренности себе на руку. Это приносило удовлетворение.
Сколько он так просидел определить не мог. Что либо написать тоже. Мысли как мёд текли сквозь пальцы, почти не оставляя после себя ничего. Только отдельные остатки, которые бессмысленно записывать. Наверное потому, что в палате кто-то есть. Кто-то наблюдает. Циба оглянулся на дверь, ожидая увидеть подкрадывающихся санитаров, но там никого. Дверь закрыта. Но чувство присутствия осталось. Наверное призрачный старик. Он не страшный. Циба привык к нему. Можно даже другом назвать. Об этом можно написать...

??.??.2011.
Старик который пришёл из тумана похож на меня. Он такой же неприкаянный как я. Может быть он является моим отражением. Он это я. Я это он.
К двери подошли. Нужно срочно прятать дневник и готовиться к встрече с гостями. Хорошо, что успел и плохо, что полностью забыл, о чём хотел написать. В палату вошла хмурая, как всегда, Тоня, застав старика стоящего у кровати. Она принесла разнос с едой. Поздоровалась, поставила его на стол, рядом с Цибой и ушла. За ней послышался звук закрывающегося замка. И в этот момент Валерий почувствовал себя брошенным. Появилась навязчивая идея о том, что ни Леси, ни Ларисы он больше не увидит. Циба остался совсем один. Он и целый мир домыслов. И самый страшный, из них, твердил о нереальности всех этих людей. Их никогда не было. Мозг сам их придумал. Как и многое другое, что присутствует в его жизни. Эти уколы вылечили, избавили старика от вымышленных друзей. Но…. оставили призрачного старика.
Хорошо, что этоне так. Позже Циба убедился в этом. Убедился и в том, что его решили оставить в изоляции, так как последние несколько дней он вёл себя неадекватно. Поднимался даже вопрос о применении электрошока. Но Лариса была на стороне своего пациента. Благодаря ей избитые мозги старика остались целы. Да, она никуда не ушла. И Леся была рядом. Просто Циба был не в себе и не мог замечать их присутствие.
- Меняется что-то у нас в больнице, - сообщила Леся, - Не знаю что, но меняется. Хотя знаю. Например смены. Лариса всегда днём работает, а я теперь... Сутки через двое. Хотя по идее через трое нужно. Но работников не достаточно много.
Она говорила и говорила. Порой её слова проходили мимо внимания, но иногда Циба успевал улавливать суть. Правда это не особо помогало. Так много информации, что общую картину сложить трудно.
- Кто мне делал укол ночью? - перебил он девушку.
- В смысле? - она открыла рот от удивления, - Вам никто не должен делать укол... Надо у Ларисы спросить.
- Санитары несколько раз приходили. Думаешь почему я не в адеквате был? Собственно говоря сейчас мне тоже не так хорошо как раньше. Моё сознание затуманилось. Иногда я даже не могу понять сплю или всё происходит на самом деле. Даже сейчас. Может тебя тут и нет вовсе. Может я тебя придумал…
Леся надула губки. Обиделась?
- Я тут. Я настоящая.
- Возможно. Но я как-то по-настоящему сидел и писал дневник, а потом оказалось, что страницы пусты. Всё смешалось. Две реальности. И явь и сон. Я будто бы во сне живу. Туман... Бывает я его вижу. Не только во сне.
Леся понимающе кивнула. Посмотрела на время и огорчённо покачала головой.
- Жаль что Лариса сейчас занята. Вам бы с ней поговорить. Хм. А что происходит с вами во время сна? Точнее когда сон проникает в реальность.
- Я вижу туман, - быстро ответил Циба, - Вчера, ближе к вечеру, что-то случилось. Возможно это ещё действовал тот ночной препарат, который мне вкололи, а возможно, нечто иное. Я почувствовал сонливость и прилёг на койку. Почувствовал невесомость, а затем услышал голос. Твой голос.
- Мой? - удивилась Леся, - Ухты! И что дальше?
Циба вышел в середину палаты. Закрыл глаза. Из-за этого его немного качнуло, но он устоял. К тому же Леся сорвалась с места и тоже ухватила бывшего босса под локоть. Хотела подвести его к кровати, но тот отмахнулся и остался стоять.
- Я точно не помню. Но...
Он открыл глаза и уставился в покрытый трещинами потолок.
- Из коридора донеслись звуки гудящего трансформатора, - Циба начал говорить и одновременно с этим активно жестикулировать, словно это помогало ему вспоминать произошедшие с ним события, - Моё тело было лёгкое и полное сил, а сознание чистое как будто я никогда и не страдал психическим заболеванием. Казалось, что ко мне снизошла божественная благодать.
- Такое бывает, - Леся говорила так будто является доктором.
- Правда? - удивился Циба, - А что это значит?
Леся пожала плечами:
- Вы рассказывайт, а я потом целую картинку попробую собрать.
Циба посмотрел на няньку. Улыбнулся ей. Согласно кивнул и оглянулся вокруг.
- Я помню что видел себя во сне. Стоял вот тут.
Циба сделал шаг к двери. Повернулся к кровати и указал на подушку.
- Вот отсюда смотрел на себя спящего. И смотрел с каким-то безразличием.
- Ухты, - восхитилась Леся, - Выход из тела. Здорово наверное?
Циба хмыкнул. Не так уж это и здорово. Испытывать страх от того, чего не знаешь.
- Да, - тем не менее ответил он, поглядывая на дверь, - Я вышел в светящийся странным светом коридор. Там снова…
Там снова был прозрачный старик. Но стоит говорить о нём?
- Снова? - зацепилась Леся, - Что снова?
- Снова... - замялся Циба, - Снова туман по полу стелется. И другие двери в палаты были. Всё как в реальности. И я пошёл.
- Куда?
- Искать кабинет Ларисы.
- И как успехи?
- Я нашёл лишь встречу с двумя санитарами и доктором Вовой.
Циба вздрогнул, ярко вспоминая ту встречу. Один санитар выглядел как набитый, круглый мешок, чем-то смахивал на Батю, второй совсем молодой. Паренёк, который сильно напоминал кого-то. А доктор какой-то безумный был на вид. Страшный. Как сумасшедший учёный.
Циба закрыл глаза, помассировал виски и резко взглянул на Лесю. Продолжая жестикулировать и наглядно показывать, он говорил так, словно пишет рассказ:
- Они набросились на меня. Моё немощное, даже во сне, старое тело не выдержало натиска и я упал. По рёбрам сильно прошлись кулаками. Я чувствовал реальную боль. Руки заломили за спину... Они не оставляли никакого шанса, однако я каким-то чудом смог выбраться из положения. Смог пнуть между ног одного, потянуть за шиворот другого. Превозмогая боль, я отбивался, как мог и отползал к стене. К своему удивлению, оказавшись на ногах, метнулся к ближайшему предмету, который можно было поднять. Это был стул. Я швырнул им в подбегающего Вову и отпрыгнул, что есть силы назад. Увидел дверь и побежал к ней. Успел даже закрыть за собой. Я понимал что это временные меры и... Я пытался найти что-то, что могло бы помочь.
Леся вздохнула. Улыбнулась. Поднялась с места и приблизилась к окну. Потянулась, разводя руки в стороны. Цибе показалось, что девушка была меньше размерами, чем обычно. Похудела что-ли?
За дверью послышались леденящие кожу шаги. Они сопровождались хрустом, который напоминал звук трескающегося льда. Или костей... Циба вслушался в эти звуки и невольно отступил подальше от двери. Упёрся в стол. А где Леся? Её будто и не было. И что это за комната? Циба опешил. Это ведь та самая комната, в которой он спрятался от санитаров и доктора Вовы.
Шаги остановились. Циба почувствовал холод. Мороз словно проникал сквозь стены больницы и ледяными объятиями сковывал тело. Что делать? Ждать? Циба не знал как лучше поступить поэтому просто стоял и старался не шевелится. И не дышать. И так до тех пор, пока остановившийся у двери не решил уйти. Шаги удалились, а вместе с этим отступал и холод. Воцарилась могильная тишина. Лишь Хруст было слышно в отдалении. Циба рискнул пошевелиться, сделать глубокий вдох для спокойствия. А ещё лучше бы выпить лекарства. Где оно? Нет нигде. Это ж даже не его палата. Тут вообще ничего нет. Надо попросить у медсестры. Старик подошёл к двери, хотел постучать, но почему-то дёрнул за ручку. Не заперто. Конечно не заперто, он ведь сам тут закрылся…
Циба осторожно выглянул. Снаружи, как и ожидалось, был унылый коридор с бросающимся в глаза полом в чёрно-белую клетку. Только в этот раз стены были не такие, как всегда. Они почему-то одинаково наклонились друг к другу. Образовали длинный параллелепипед, в конце которого кто-то стоял. Фигура в чёрном. К слову, тут всё было чёрное. И это жутко что-то напоминало. Какой-то рисунок из дневников. Циба не мог быть уверенным, но эта фигура могла иметь какое-то значение в его жизни. И в болезни. Чтоб проверить это, он поспешил за этой фигурой. А она как назло торопливо терялась в переходах больницы. Циба бежал, не обращая внимания на звонкое эхо. Ему уже не было страшно. И от холода не осталось даже воспоминаний. Это говорило о том, что происходящее не реально.
В конце концов, он настиг интересуемую фигуру. Завернул за очередной угол и едва не врезался в подстерегавшее его меленькое существо в страшных оборванных одеждах. Широкие лохмотья висели до самого пола, голова покрыта глубоким капюшоном, а лицо спрятано во мраке. И только два выразительных огонька, вместо глаз, испускали ровное сияние жёлтого цвета.
- Я схожу с ума? - прохрипел Циба на весь коридор, - Или в аду?
- Нет… - ответило ему существо тихим девичьим голоском, - Кто ты? Почему ты здесь?
В этот момент тьма от её лица сгинула и Циба увидел милые очертания выразительных глаз, губ...
- Я? - глупо переспросил Циба.
Девушка? Или разумное существо прикинувшееся девушкой?
- Что ты тут делаешь? - вновь спросила она, - Ты не такой как все.
Не такой как все! Это заявление заставило Цибу осмотреть себя и найти кардинальное отличие. Он был какой-то прозрачный и светился. Раньше такого не замечал.
- Это мой сон, - спокойно сказал Циба, - А ты мне снишься…
- Нет, - отрезала она, - Я не снюсь тебе…
Существо словно в замешательстве. Оно будто не ожидало увидеть кого-то, кто задавал бы такие вопросы.
- Ну конечно же сон, - Циба усмехнулся, - Мне что-то вкололи. Так что это сон. Или побочные эффекты лекарства.
- Ты не понимаешь, - существо немного приблизилось. Горящие уголки глаз вспыхнули ярче, - Мне трудно объяснить, но это не совсем сон. Ты попал сюда через сновидения, но это… совсем другое место. Твоё поле…
Существо приблизилось ещё на шаг. Циба отступил. Ещё шаг. Существо проявляло любопытство. И оно было быстрее. Протянуло руку. Тоненькая женская кисть вынырнула из-под широкого рукава балахона и коснулась груди Цибы. Валерий ощутил тепло. И это было по настоящему. По крайней мере, ему так казалось. И если это были проделки больного разума, то они были очень реальными и подлыми. Ведь он ощущал себя живым. Молодым. Касание женоподобного существа вызывало чувство, которое окрыляло. Цибу охватили эмоции и он чуть было не взлетел от счастья.
- Тебе нужно возвращаться в своё тело, пока ты совсем не заблудился, - настойчиво сказала девушка. Её лицо теперь чётко видно из под капюшона. Глаза по-прежнему светятся, но уже не так устрашающе, - Здесь не всегда безопасно. Тем более сейчас.
- О чём ты говоришь? - не понял Циба, - Что здесь происходит? Меня хотят отравить?
Девушка покачала головой.
- Иди прямо к Солнцу, через непроглядную тьму. Твой свет озарит путь. Я всегда так делаю, если вдруг мой разум отдаляется от тела. Не бойся и не сомневайся, просто иди.
После этих слов её тёмный силуэт растворился в темноте помещения. Циба долго стоял в ожидании, глядя как становилось всё темнее и темнее. Вокруг него сгущалась непроглядная тьма. Он начинал чувствовать неописуемую тоску, но вдруг увидел свечение. Решил, что это то самое Солнце, о котором говорила девушка и пошёл к нему. Темнота расступалась перед ним лишь на расстояние вытянутой руки. Этого было достаточно, чтоб увидеть клетчатый пол, по которому приходилось ходить каждый божий день. Свет от собственного тела освещал и надоевшие стены больницы. Странное чувство спокойствия. Равновесия. Циба шёл долго пока, наконец, не упёрся в зелёную дверь. Открыл её без проблем. Вошёл в круглый коридор. Обернувшись, увидел непроглядную темень. Понял, что пути назад уже нет. Но он и не собирался возвращаться, его манило Солнце. Путь к нему был утомительно долгий. Но чем ближе он подходил, тем ярче оно светило. Правда, это никак не влияло на мрак вокруг, что создавало необычное впечатление об этом месте. Здесь было и темно и светло одновременно. Словами так просто не описать.
Длинный коридор постоянно сворачивал вправо, с потолка постоянно что-то падало. Создавалось впечатление, будто старик ходит по кругу. Однако Солнце было уже близко. Оно испускало свет из-за закрытой двери. Было так ярко, что приходилось щуриться. Возникало сомнение по поводу того, чтоб открыть дверь. Циба стоял некоторое время в нерешимости, но в итоге взялся за тёплую ручку. Как только открыл, на него тут же навалилось приятное и необъяснимое явление. Свет, как нечто осязаемое, окутал его и принял в себя. Тьма забылась основательно. Но только ненадолго. Время блаженства прошло и Циба осознал себя в плохо освещённой больничной палате, в центре которой лежало его тело.
Стало страшно. Циба подумал, что с ним уже что-то случилось и санитары перевезли его в реанимацию. Снова, к этому неприятному доктору Вове. Вокруг тела наставили громоздкие приборы разного назначения, которые постоянно пикали и тикали. На лице была кислородная маска. Циба присмотрелся к показаниям, но ничего понять не мог. В памяти ничего не возникало. Зато чувствовался острый запах медикаментов. Он решил подойти ближе и внимательней посмотреть на себя. Не сразу до него дошло, что это было чужое тело. Какой-то молодой парень. И стены помещения совсем другие. Не такие, какие были в реанимации. Это другая реанимация? Девушка направила не в ту сторону?
- Я пришёл не к своему телу? - спросил Циба не отводя взгляда от мирно лежащего парня.
Думать некогда, нужно или возвращаться, искать своё тело, или занимать чужое. Но разве такое бывает? Во сне наверное да.
Зеркало. Циба подошёл и выглянул на себя. Но на себя ли? Обнажённый бесформенный человек. Волосы как невесомый белый пух… Лицо размазано. Всё тело выглядит так, будто его обработали ластиком. Но глаза… Зрачки испускали точно такое же оранжевое сияние, как и глаза той девушки в капюшоне.
- Это... Это я?
Хотелось снова её увидеть и спросить о тьме и о солнце. Но Циба не знал как найти в этом месте нужного человека. Он и не знал что это за место вообще. Сон. Или нет? Ну как это нет? Или сон или явь. Что ещё может быть? Туман. Но это уже точно не туман. Что-то радикально другое.
Циба повернулся к телу. Неважно что это и раз уж это не реальность, то можно попробовать разбудить спящего паренька. Авось получится. Но как только он решительно приблизился к его койке, вокруг парня образовался прозрачный шар, на поверхности которого появились образы демонов, лики которых уже приходилось видеть на страницах дневников. Демоны пожирали друг друга, рождались заново и снова жрали сородичей. Отвратительное зрелище. Но Циба перестал смотреть на это только тогда, когда один из демонов метнулся к нему. Руки рефлекторно поднялись вперёд чтоб защитить лицо. Да и вообще, не хотелось стать пищей для такого страшилища. Тем более вспомнились слова той девчонки. Она говорила, что тут не всегда безопасно. Но, видимо, самое страшное миновало. Циба упал на пол и почему-то оказался во власти стихии неизвестного мира, которая уносила его прочь от нечисти. Его сознание крутило, вертело, подкидывало к небесам и обрушивало на землю. Он летел сквозь пространство с огромной скоростью, пробивая собой стены и разрушая целые дома на своём пути. А когда, наконец, смог открыть глаза, с облегчением обнаружил, что находиться в своей палате. За окном была ночь, но он по-настоящему проснулся. Об этом говорило головокружение и сердцебиение. Так бывает только в реальности. Нужно записать это в дневник пока память хранит эти события. Записать переживания... Девушка в чёрном. Появилось необъяснимое притяжение. Очень хочется встретить её вновь.

??.12.2011.
Что-то не так.
В больнице что-то происходит. Я не знаю этого наверняка, но чувствую нутром. Началось всё с ночного визита нежеланных гостей. Сначала они, потом странные сны, а теперь ещё и Лариса с Лесей ко мне не заходят. Кроме этого, из коридора доносятся странные звуки. Вопли, стоны…
Всё это говорит о необычности. Не знаю что ещё написать...

Наконец утро очередного дня осветилось появлением Ларисы. Циба радостно бросился обнимать своего доктора.
- Наконец-то! Я так рад. Так рад, что могу вас видеть воочию, - старик внезапно замолчал и отошёл на шаг назад, - А вы настоящая? Я боюсь что... Что вы... У меня это уже столько раз было. Меня не правильно лечат... Какие-то…
Циба взялся за голову и с горечью опустился на кровать. Ему было тревожно.
- Да, - сказала Лариса, мягко взяла старика за руку, - Я знаю. Не правильно. Дмитрий Юрьевич собрался меня отстранять за то, что у вас случился...
- Что случился? - подозрительно поинтересовался Циба.
- Скажем так - откат. Вы вдруг впали в ступор. Причина не известна, но меня обвинили, что я отменила вам прописанные главврачом лекарства.
- Как это? - возмутился Циба, - Он же сам обещал подумать... Отменить. Я не хочу пить много лекарств. Я не хочу уколы. Мне было без них хорошо...
- Лекарства нужны, Фёдорович, - возразила Лариса, совсем не услышав про уколы, - Но не те которые были изначально. Я же знаю что вам необходимо для лечения. А Юрич будто забыл как лечить…
В палату открыли дверь. Вошли ещё двое незнакомых людей. Женщина и мужчина. Все трое были немногословны. Они осмотрели Цибу, изучили палату и собрались уходить. Лариса собралась уходить вместе с ними, но Циба окликнул её:
- Лариса. Так кто мой доктор?
- По-прежнему я, - улыбнулась она, - Не волнуйтесь. Скоро займусь вами вплотную. Буду выяснять причину рецидива.
Ночные санитары! Вот какая причина. Нужно об этом сказать, чтоб обезопасить себя от очередного вторжения.
- Лариса... - вновь отозвал он, - мне... Мне нужна помощь.
- Что нужно?
Двое молчунов, уже было скрылись в коридоре, но заинтересовано вновь заглянули в палату Цибы. Старик немного растерялся. Не знал, можно ли было при них говорить о ночном уколе. Вдруг Стас прав и все врачи, на самом деле, в заговоре против больных. Особенно против Цибы. И последние события только подтверждают эту теорию.
Но только бы не Лариса. Только бы не она. Если она окажется заговорщицей, то всему конец.
- Леся придёт? - спросил Циба вместо того, чтоб пожаловаться на укол.
- Конечно, - угрюмо проронила она, - Леся на смене сегодня. Скоро придёт. Простите, что не посещала вас. Я немного приболела, а потом этот аудит.
Лариса кивнула на двух серьёзных гостей.
- Да и у Леси возникло много обязанностей. Но сейчас должно всё нормализоваться. Что-то беспокоит?
Беспокоит. Ночные гости. Проклятая неизвестность.
- Нет, - соврал Циба, - Но вы зайдите ко мне как-нибудь сегодня. Поговорим.
Старик постарался мило улыбнулся, но не знал как это выглядело со стороны. Дверь за врачами закрылась, пациента оставили наедине со своими мыслями. Циба пришёл к выводу - в больнице однозначно что-то изменилось. А подтвердить это может только нянька. Она любительница поболтать и посплетничать. И она самая откровенная в этом Богом забытом месте.
Следующий визит вызвал ещё больше подозрений. Когда дверь в очередной раз отворилась, Циба с надеждой поднялся с кровати. Вышел встречать Лесю. Только вместо неё на пороге были мужчины. Валерий внутренне сжался, завидев своего хорошего друга.
- Доброе утро, - поприветствовал Батя.
За его спиной мелькал силуэт доктора Вовы. Оба смотрели на Цибу как-то с особой внимательностью. Они будто знали, что он блуждал по косым коридорам другого мира.
- И вам не хворать, - ответил Циба, чуть ли не сквозь зубы.
- Как самочувствие? - Юра не обращал внимания на неприветливую интонации своего друга.
- Было лучше до того как кто-то приходил ко мне ночью, - с неким вызовом ответил Циба.
- Кто приходил? - с подозрением спросил Батя и повернулся к своим спутникам.
Те пожали плечами.
- Не знаю, - честно ответил Циба, - Но мне сделали укол, от которого стало хуже. Ночью. Этой… или предыдущей. Я не знаю, сколько провалялся потом. Я не знаю теперь какой сегодня день.
- Хм… - Юрий Дмитриевич покачал головой, - Быть такого не может. Тебе, наверное, приснился сон. Ничего такого не было, я отменил уколы. Тебе не могли просто так сделать. Тем более, ночью. Я тебе как врач скажу: не бери в голову. Кошмары... и только.
- Но…
Сначала Циба хотел настаивать, но потом передумал. Его запросто могут оформить на электрошок, если понадобиться. Для этого нужен повод. Какой? Ночные галлюцинации то, что надо. Поэтому пришлось согласиться:
- Да, наверное. Приснилось. Но так реально. Видать, попутал.
Циба даже улыбнулся гостям, хоть и чувствовал глубокую неприязнь. Они обманывали его. Несомненно. Были в заговоре. Стас абсолютно прав… Заговор существует. Но Циба никак не ожидал такой подлости от своего друга. Хотя... Может он не друг. Заговорщик… Или его подкупили. Юра уже не такой приветливый как при первой встрече. Вова лишь оставался неизменным. Всегда смотрел на Цибу с откровенным презрением и скалил зубы. Ему нужно первому дать по зубам. Встретиться бы со Стасом и остальными…
Циба закатал рукав, когда закрылась дверь его палаты. Осмотрел сгиб руки и насчитал три дырки в вене. Уколы были, вот и доказательство. Кому его предъявить? Милиции? Ларисе?
Когда пришла Леся, циба уже изнемогал от голода. В желудке разбушевался ураган. И тот факт, что ни пришлось идти в столовую весьма даже обрадовал. Ждать не придётся ни одной минуты. Можно сразу наброситься на еду. Циба не отрывал глаз от тарелок, пока Леся несла разнос к столу. И как только она отошла, он тут же уселся на стул и заработал ложкой. Овсяная каша со сливочным маслом и с кусочками фруктов. Идеальный завтрак. Чудесно. Восхитительно.
Циба оглянулся. Никого. Леся почему-то была не разговорчивая. Пришла и ушла ни сказав ни слова. Странно как-то. Может всё не по-настоящему? Нет. Еда слишком вкусная для сна. Но всё же…
Циба отправил две большие ложки каши в рот и поднялся с места. Подошёл к двери. Не заперто. Лесю же могут наказать! Циба выглянул в коридор. Угрюмая девушка вместе с Гошей по очереди заносили разносы остальным пациентам в отделении. Циба прикрыл дверь и вернулся к завтраку. Когда он закончил вернулась и Леся. Чем же она обеспокоена? Стоит возле двери, опустив глаза. Молчит, жует губу, топчется на месте. Обдумывает, взвешивает. Не уходит...
- Что-то не так? - спросил Циба, приблизившись к ней.
- Да всё вроде… нормально, - пыталась выкрутиться Леся, но у неё не очень-то и выходило.
- Я вижу, что в больнице что-то случилось. Лариса была немного… как не своя. Юра Дмитрич заходил. И ты уж больно подозрительная.
- Аудит, - бросила Леся, - Нас проверяют по полной. Поэтому много работы сейчас. А у врачей такие головняки… простите. Куча проблем. Они на нас теперь срываются.
В коридоре зашумело. Пациенты, каждый из своей палаты пытался донести свою истину. Слышались мольбы к Господу, проклятья в сторону Кардинала и просьбы даровать милость всем бедствующим на планете.
- А с соседями моими что? Тихо сидели, а теперь кричат.
- Некоторые пациенты стали проявлять беспокойство. А некоторые наоборот – приходят в себя. Прямо как вы, лежали в своеобразной коме, а теперь вон просыпаются. А ещё эти… долгие. Короче говоря, аудиторы не собираются быстро нас покидать. Вынюхивают что-то…
- И это всё? - почему-то Цибе показалось, что не только это тревожит юную подругу.
- Да… - растерянно произнесла она и поспешила к двери.
Леся аккуратно выглянула. Вышла в коридор, не закрывая за собой, и вновь вернулась. Всё это время Циба следил за ней.
- Я только что проходила мимо... - наконец решилась она, но сразу замолчала.
Девушка вновь оглянулась на дверь. Ее поведение пугало. Или настораживало.
- Что? - спросил Циба, - Где проходила?
- Я услышала разговор Юрия Дмитриевича и, кажется, Владимира Олеговича. Точно не уверена. Но я слышала…
Она поднесла кулачки к подбородку. Опустила глаза в пол.
- Что слышала? - насторожился Циба, - Они были у меня… Что говорили?..
- Да, - она запнулась, - Они обсуждали какой-то укол.
- Укол? - Циба вновь закатал рукав и показал няньке следы от уколов, - Мне делали. Но сказали что не делали.
Глаза няньки полезли на лоб. Она была страшно удивлена.
- Так вот в чём дело, - Леся схватилась за голову, присела на кровать и покачала головой, - Не приснилось. Вова заходил к вам какой-то ночью. Меня, наверное, не было на смене… И Лариса Сергеевна заболела. Это… он сам и говорил Дмитричу. Говорил, что провёл какую-то профилактику. Я сначала не поняла о чём речь, но потом... Боже, они, и правда, мешают вам. Этот укол...
- Леся, - Циба подошёл к ней и с хрустом в коленях, присел у её ног, - Успокойся. Смотри на меня. Всё хорошо. Просто скажи, что ты ещё услышала.
Девушка кивнула, собралась с мыслями и сказала:
- Вова говорил об этом уколе. Говорил, что собирается ещё провести несколько таких процедур, чтоб ввести вас в состояние овоща. Создаётся впечатление, будто они специально свели вас с ума. Батя… - её вдруг осенило, - Да! Всё становиться на места. Он добился вашей госпитализации и занял ваше место.
- А ведь был мне другом, - горестно проговорил Циба.
- Ага, как же. Чёрт ему друг. Вы на самом деле не ладили никогда. Это он сейчас к вам добренький. И то, только с виду. И то… уже нет.
- Ладно, - остановил Циба, - Нужно что-то делать. Нельзя чтоб они кололи мне эту гадость. Где Лариса?
- Валерий Фёдорович, - Леся взяла себя в руки, - Не переживайте. Юрий Дмитриевич, хоть и редкая сволочь, но он сказал, что в этом нет нужды. Вы уже не помеха.
- Так и сказал? - удивился Циба, - Не помеха?
Циба поднялся и подошёл к окну. Не помеха.
- Да. Этими словами. Вам не будут колоть…
Не помеха. Чему? Захотел большой зарплаты. Друг.
- Они видели тебя? - поинтересовался Циба..
- Нет. Наверное.
- Мне нужна Лариса. Расскажи ей об этом.
- Хорошо. Как только будет возможность...
- Сделай это так, чтоб не возникло никаких подозрений со стороны этих шакалов. И ещё. Леся, мне нужны дневники. Я хочу как можно скорее их прочитать. Только теперь не на пару минут.
- Хорошо.

??.??.????.
На самом деле не знаю какой день и какой год. Может уже новый пришёл без моего участия... Несколько дней я просидел в одной палате. Леся приходила хмурая и нервная. Дневников не приносила, так как не могла их найти. А спросить у Ларисы возможности не было из-за аудита. Все доктора вечно заняты. Да и саму Ларису будто подменили. Гоша тоже не отличался общительностью. Парой даже грубил. Хотя принёс Библию и посоветовал почитать. Какое-то время я даже пытался её читать, но это давалось трудно. Пришлось отложить и тихо сидеть у окна, ожидая когда Леся принесёт мои дневники. Но она не спешит. Закрадываются самые плохие подозрения.

- Я обещаю, - говорила Леся, - Я попробую что-то у неё выпытать. Или… думаю поискать в одном месте. Возможно там они лежат. Но это не днём. Много проверки. Кстати, к нам даже прокуроры пожаловали. "Криминалку" осматривают.

??.??.20??
Неприятная правда.
Когда меня снова начали водить в столовую, я обрадовался, что, наконец, увижу Николая. На этот момент он был единственным, с кем можно поговорить о своих переживаниях. Впрочем были ещё Серп и Стас. Однако, как выяснилось, Гоша водит меня кушать по другому графику. Теперь время завтрака, обеда и ужина не совпадает со временем, когда в столовую проходят мои товарищи.
??.??.20??.
Писать нечего.

***
Без всякого аппетита, в полной задумчивости, Циба перемешивал суп. Набирал в ложку и сливал обратно. Перловка, картошка, морковь, лук... Не вкусно. Скучно. Одиноко. Неужели это конец? Движение к выздоровлению полностью прервалось. Нет ни друзей ни дневников, которые можно почитать. Новый писать нет желания. Да и вообще нечего писать. Нет ни энтузиазма, ни идей. Кто виноват? Батя? Аудит? Может стоит пожаловаться проверяющим на врачей и на их желание свести старика с ума?..
Коля подсел неожиданно. Циба совсем потерял надежду его увидеть, но когда лысый приятель оказался рядом, старик отреагировал так, будто встретил старого друга, которого так долго не видел.
- Коля, - улыбнулся он, - Ты... Ты мне нужен.
- Да, - он кивнул, в действительности понимая, что так и есть,  - Что-то происходит. Многие ведут себя странно.
- Странно? - переспросил Циба, пытаясь понять о ком именно идёт речь, - Врачи какие-то...
- Нет. Не только врачи. Некоторые пациенты стали вести себя неадекватно. Замыкаются в себе. Бояться чего-то. Меня тоже терзают некоторые домыслы, но я справляюсь. Узбагоинчики пью и всё норм. Гы-гы.
Он покрутил головой. Рядом прошёл санитар. Лицо незнакомое.
- Если хочешь сказать что-то серьёзное, то давай в туалет сходим потом.
Циба кивнул и принялся есть. Аппетит вернулся и это хорошо. После обеда, как договаривались, встретились в туалете. Кроме Цибы и Доли, тут было ещё четверо. Все потягивали сигареты без фильтра. Коля и старику протянул такую же. Циба взял, но прикуривать не стал. Просто держал между пальцев и время от времени рассматривал её.
- Так что у тебя стряслось? - спросил Коля, когда они немного отделились от остальных, - Кошмарит? Или аудит мешает?
- Какой аудит, - нервно бросил Циба, - Мне кажется Стас абсолютно прав. Против меня тут заговор. Они...
- Стас уверен, что заговор против всех, - отрезал Коля, - У тебя своя ситуация, у него…
- Ты не понимаешь. Батя и этот Вова… Они предали меня. Специально сделали сумасшедшим. Залечили. А ведь я здоров был. И дело не в экспериментальных наркотиках и не в моём прошлом вообще. Это они...
- Успокойся, - попросил Коля, - Ты хочешь сказать, что Батя свергнул тебя и... стал главным? Хм. Ну, тогда всё очевидно.
- Очевидно? Я же не чиновник какой-то там, чтоб так подсиживать. Просто доктор.
- Сейчас всё поймёшь, - печально усмехнулся Коля, - Я вот сразу понял. Помнишь, я рассказывал, как попал сюда? Так вот договаривались через Батю. Именно он занимается теми, кого нужно отмазать от тюрьмы.
- Леся говорила, что он по криминальному корпусу работал, - кивнул Циба, - Замом был моим... именно там. И что? Ему было этого мало?
- Видимо вы мешали осуществлять крупные сделки, - подытожил Коля, - Тем более, как я слышал, Батяня замешан в таких делах, что лучше и не знать.
- Каких? - это становилось интересным.
Коля немного замешкался. Посмотрел на окружающих людей и сделал глубокую затяжку. Затем снова посмотрел на старика и поведал:
- У нас тут ОПГ работает. Спрут называют.
- Что?
- Не знаешь? Достаточно крупная организация. Я тут такого о них понаслушался. И причём не по своей воле. Информация сама лезла мне в уши.
- Что такое ОПГ? - попросил объяснить Циба.
- Удивлён, - усмехнулся Коля, - Это организованная преступная группировка. Мафия. И я работал с ними. Поэтому сейчас тут, а не в тюрьме. Батя принимает таких как я и лечит, чтоб потом выйти в кратчайшие сроки. Без контроля начальства, вроде тебя, это делать гораздо легче.
- Но Юра... - не мог поверить Циба, - Как он вообще мог? С виду порядочный человек.
- Всё решают деньги, Валера Фёдорович. И правильные слова. Так что вот. И теперь уже ничего не сделаешь. Даже если вспомнишь всё и выздоровеешь, бандиты уже не позволят вернуть своё место. Впрочем, ты и сам должен понимать, что должность тебе не светит.
- Да, но... Нужно вывести его на чистую воду, - твёрдо сказал Циба.
- Как?
- Найти доказательства.
- Ну, - Коля усмехнулся, - Дерзай. Только как? И что ты будешь делать когда эта долбанная мафия постучит в твои двери?
Это был весомый аргумент. Можно бы и передумать. Только вот какой смысл. Циба то уже своё отжил. Хотя пожил бы ещё. Памяти о прошлом нет. И старым себя не чувствует. Только физически. Короче говоря, именно в туалете, во время разговора с Колей, старику захотелось добиться справедливости.
- Ты будешь прикуривать? Или что скажем санитарам?
В туалет заходили надзиратели в белом. Пришлось прикуривать. И видимо, в прошлом, Циба был не курящий - закашлял. Решил запускать дым только в рот, чтоб создавать видимость. Санитары совершили свой обычный рейд по туалету и удалились. Старик сразу же выбросил сигарету в писсуар, после чего заметил на себе укорительные взгляды остальных курильщиков, которым сигареты достаются не так уж и легко.
Когда вернулись в столовую, поговорить с Колей удалось не долго. Циба успел лишь сказать о своих дневниках и о том, что их не приносят, а Доля в ответ пообещал принести пару листков в общий зал. Главное только бы попасть туда в одно время. Затем разговор прервал санитар:
- Доля.
Коля повернулся к нему с таким лицом, будто понял, что его подозревают в хранении чего-то запрещенного.
- Что?
- С тобой поговорить хотят, - неприветливо ответил санитар.
- Кто? Папа?
Санитар ехидно улыбнулся и ничего не сказал. Взял Колю под руку и повёл в коридор. Остаток дня насмарку. Ни дневников, ни Николая.

??.01.2012.
Новый год оказывается уже был.
Леся заходит ко мне чаще. Лариса тоже. Они заботятся обо мне как и раньше, но поговорить с ними не могу. Им некогда. Мне остаётся лишь ждать. Что касается Коли. Его будто не стало. Либо выписали, либо посадили в тюрьму. Или его ОПГ решило убрать ненужного свидетеля. Гадать можно бесконечно, а факт остаётся фактом. Я по-прежнему одинок!
??.01.2012. Неприятности.
Потянулись дни, в которых нет смысла. Я не виделся с Колей, не мог нормально общаться с Лесей и не видел своих дневников. Я могу писать это каждый день. Одни и те же слова. И порой мне кажется, что на самом деле так было всегда. Мне всё приснилось. Приснилась и жизнь, которую я не помнил.
??.01.2012. Прозревший.
Он снова появился в столовой. Столько времени прошло, а он только появился на людях. Был всё такой же взъерошенный и обезумевший. Смотрел на людей с какой-то непонятной злобой. Даже зубы скалил. Люди смотрели на него, обсуждали, а подходить не рисковали, так как знали чем это чревато. Я тоже не стал тревожить бедолагу. Предыдущая попытка надолго оставалась в памяти.
16.01.2012.
Узнал какое число. Ура! А главное запомнил.

Всё шло своим чередом, но однажды в столовой произошёл инцидент. Человек, за спиной Цибы, вдруг упал и забился в приступе эпилепсии. Его собеседник, такой же пациент, завопил в точности, как когда-то это делал лохматый. Санитары быстро среагировали. Одного в бинты и в коридор, другого... Циба так и не понял, что делали с тем, у кого была эпилепсия. В итоге ему стало легче. Его заботливо повели на обследование.. Но самое интересное было чуть позже. Циба заметил, как изменился в лице лохматый. Он злорадствовал. Сидел за своим столиком, в одиночестве, и потирал ручонки. Он был в ясном уме. Это было видно по его взгляду. По его повадкам. Циба решил рискнуть подойти. Воспользовавшись суматохой, сделал это незаметно от санитаров.
- Кто ты? - прямо в лоб спросил он, когда перекрыл ему поле видимости.
- Тебе так интересно? - слегка хриплый голос Прозревшего не имел ничего общего с теми воплями, которые слышались от него раньше.
- Ты необычный, - сказал Циба.
- Да? И чем же? - хохотнул он.
- Что с тобой не так? Почему мне кажется, что я знаю тебя?
- Ты задаёшь слишком много вопросов.
После этих слов Цибу взяли в захват. Он думал, что санитары, но оказалось, что это был какой-то безумец. Он навалился на старика, едва не переломав все рёбра. Всё было так, как в недавнем сне, когда на него напали трое. Циба кашлял, ругался и звал на помощь. Санитары поспели не скоро. Припадочного оттащили, а Цибу быстро отвели в коридор, попросив подождать. Он не мог понять, почему именно его вывели в коридор, а не того психа. И только когда пришёл в себя, понял причину такой осторожности. В столовой начался беспорядок. Циба наблюдал, как больные бросали друг в друга тарелки. Хорошо, что они были пластиковые. Так бы всю посуду побили бы, ведь санитары не успевали всех успокаивать. Пациенты вдруг обезумели почти одновременно за короткое время. Начался хаос. Один только Прозревший лохмач сидел спокойно и улыбался. Тогда Циба для себя решил узнать про него как можно больше.
- Ты тоже заметил, что с ним что-то не так? - неожиданный, но тихий голос Серпа, возле уха насторожил.
- Что с ним? - медленно спросил Циба, недоверчиво косясь то в столовую, то на неожиданного собеседника.
- Мне кажется, он одержим дьяволом. Не стоит с ним иметь дела.
После этих слов Серп ушёл. Цибе хотелось пойти за ним и спросить, что случилось с Колей, но прибежала Леся. Она очень торопилась, поэтому без лишних разговоров подхватила старика под локоть и повела в палату. Всю дорогу подгоняла и ворчала что-то под нос. Циба пытался узнать, что происходит, но нянька была напугана. Ничего не могла нормально сказать. Всё твердила про какое-то наказание. Циба же настойчиво попросил поподробнее рассказать о Прозревшем. Леся сразу поменялась в лице.
- Это всё он, - роптала она, - Он же… он… Его же не зря назвали Прозревшим. Он, типа, увидел...
- Дьявола, - опередил Циба, - Это я помню.
- Нет, - отрезала няня, - Сначала он увидел Бога, а затем... демонов. Некоторые считают… Гоша считает, что так и было на самом деле. Не просто так люди видят... эмм... Ведь если Господь решает наказать, то он лишает разума.
- Тогда мы все тут наказаны, - нервно бросил Циба и замолчал до самой палаты.
Леся осмотрела его. Из халата выудила пузырёк с зелёнкой и обработала ссадины. При этом не разговаривала. И Цибе это не нравилось. Ему хотелось больше правды.
- Где он лежит? - спросил он внезапно от чего Леся даже дёрнулась.
- Кто? - испуганно спросила она.
- Прозревший.
- А... В конце коридора. Он всегда там. Но иногда приводят ко всем, чтоб тот не одичал... Видимо плохая затея.
В конце коридора. Не та ли это палата, которая снилась? Циба и думать об этом уже забыл. Но сейчас, как только Леся уточнила расположение Прозревшего, старику стало не по себе. Он тяжело сглотнул комок и спросил следующий вопрос:
- К нему можно как-то попасть?
- Не задавайте глупых вопросов.
После этого Леся ушла. Вернулась после сонного часа. Повела Цибу в общий зал. Шли по коридору молча, пока не встретились с Гошей, который сопровождал двух пациентов. Он выглядел уставшим и недовольным.
- Как дела, Гоша? - поинтересовался Циба.
Тот медленно повернул голову и кисло ответил:
- Не так уж и хорошо, Фёдорович. Ваши пациенты что-то совсем озверели.
- Как это?
- Нападают то друг на друга. То на санитаров. Вот меня укусил один, - Гоша вытянул руку, демонстрируя красный слепок зубов на коже, - Болит зараза.
- Сорок уколов, - пошутила Леся.
Оставшееся время до зала, санитар рассказывал за свой случай, но Циба не слушал. Всё думал о причине такого возникновения агрессии. Неужели массовое обострение вызвано Прозревшим, как вдруг решила Леся? Как  может обычный псих повлиять на других психов? В это могут поверить лишь суеверные люди.
Из-за беспорядков в зале стало гораздо меньше людей. Возле телевизора, как обычно, сидели одни старики, несколько пациентов крутились у шахмат и несколько у письменных столов. Играли в лото. Все выглядели так, будто их накачали транквилизаторами. Старики вообще похожи на живых мертвецов. Один повернулся одарил Цибу слепым взглядом и поманил к себе. Рядом как раз был свободный стул. К приглашению присоединились и другие деды.
- Они скоро рассыпятся, - сказал Циба, поворачиваясь к Лесе.
Её, как оказалось, уже не было рядом. Ушла. И ничего не сказала? Циба расстроился. Молча устроился в кресле, у окна, и всмотрелся в серое небо. Деревья бесшумно качались под сильным ветром, а на ветках... Кто-то сидит? Наверное показалось. В зале иногда возникала могильная тишина, отчего волоски на затылке становилась дыбом. В эти мгновения казалось, что мёртвые стариканы у телевизора, решили подтащить к нему свои кости и напасть, дабы высосать остатки жизни. Циба резко оборачивался и звуки возвращались в его мир.

Несколько дней подряд повторяется одно и тоже. Алгоритм один - завтрак, лекарства, зал досуга, обед. Сонный час, зал досуга. Молчаливая Леся, неприветливый Гоша и страшные взгляды пациентов. Они наверное выжидают момент, чтоб отплатить за всё. Как жаль, что никак не получается встретиться с друзьями…
С друзьями? Все друзья остались в Тумане, который перестал являть себя с недавних пор. Его будто заблокировали лекарствами. Теперь странное явление не возникает как раньше. Оно словно бы есть, но держится за порогом. И призрачного деда нигде нет. Даже во снах. Впрочем, Цибу и снов лишили. Всё из-за каких-то новых таблеток.
Наконец в зале появился Стас. Он осмотрел всех присутствующих, скривился и собрался уже уйти, как вдруг заметил Цибу. Подошёл сам. Дрожащим голосом поведал свои самые страшные опасения:
- Заговор задействовали. Они начали... Они это начали!
Циба пригласил товарища сесть напротив, за шахматным столом.
- Что начали, Стас?
Его руки дрожали.
- Вторую фазу.
- Чего? - Циба остолбенел, оглянулся на санитаров, которые не сводили с них глаз, - Какую такую фазу?
- Первая фаза была, когда мы были нормальными. Потом они всеми правдами и неправдами вживили чипы нам в головы. Я говорил это.
- Говорил, - Циба с трудом, но вспомнил этот бред.
- Чипы свели нас с ума. Они и сейчас вызывают мигрени. А кроме этого…
Как же он боится собственных слов. Постоянно оглядывался, выискивает подозрительных людей. Но кроме самого Стаса, таких не было. Санитары ведут себя нормально, меланхоличные психи не буйствуют.
- Кроме этого вторая фаза... Короче они делают из нас зомби. Лишают воли и вызывают реакцию в мозге, которая запускает агрессию. Ты же видел что происходит?!
- Чего? - Циба посмотрел на сидящих за другими столами обитателей. Все поглядывают в его сторону не скрывая неприязни. Доктор Вова тоже так выглядел в последний раз.
- Нам конец, - печально заверил Стас, - Даже Серп поддался этому. Он е**нулся головой. Его забрали. На электрошок. Но поверь, это единственный способ избавиться от чипа. Я собираюсь спровоцировать их на это. Мне нужен электрошок. И помощнее…
Стас действительно выглядел так, будто собирался сделать что-то такое, за что доктора направили бы его в реанимацию к Вове.
- А с Колей что? - поторопился спросить Циба, пока этот параноик не ушёл исполнять задуманный план.
- Коля? - Стас задумался. Он будто бы и не знал о ком идёт речь, но спустя несколько секунд вспомнил, - Ах Коля. Он же нарик. Его перевели обратно, в "криминалку".
- Что? - Цибу затрясло. Ладони похолодели, - Как перевели?
- Он торчок. Сейчас многие поменяли свои места. Ты видел аудиторов? Они исполнители глобального заговора. Верховный предиктор дал команду переходить ко второй фазе, вот они и начали. У них должен быть пульт управления. Валера, прошу тебя, если ты увидишь что-то в их руках, что есть силы, забирай это. И тогда может, кого-то ты спасешь от второй фазы.
Циба плюнул. Нет смысла говорить с параноиком. Его зациклило на заговоре, пусть им займутся врачи. Может и правда, электрошок будет спасением. По крайней мере, будет уверен, что чип сгорел.
Циба нервно сжимал кулаки. Как же всё так обернулось? Это же тупик. Его лишили возможности пользоваться своими дневниками сразу от двух источников. Леся не может рисковать из-за аудита, а Колю вообще перевели в другое здание. Циба вне себя от злости. Но остаётся только ждать, ибо альтернативы нет. Когда-нибудь аудит закончиться и может тогда Леся принесёт дневники. Циба успокаивает себя этим. Но и тут ждало разочарование. Тоня известила, что Леся стала жертвой нападения. Один из пациентов набросился на неё и как-то травмировал.
- Но как она хоть? - беспокоился Циба, - Серьёзная травма?
- Да не очень, - отмахнулась Тоня, - Синяки и небольшой стресс. Не колотись. Через пару дней выйдет. А может и завтра.
Циба ушёл в себя. В голову лезли всякие страшные мысли. Заговор, второй шаг, пульт управления чипами, Прозревший... Почему так? Что такого случилось, что сделало всех больных ещё больнее? Циба остановил поток мыслей одной лишь зацепкой. Больные стали ещё больнее. А он сам здоров? Может его восприятие играло злую шутку и показывало то, что хотелось ему. Добрая няня Леся, отзывчивый врач Лариса. Друзья в облике Доли, Стаса, Мазыча и других. На самом деле этого всего нет. Больной разум всё придумал. А этот Туман... Он хранитель воспоминаний и его заблокировали лекарствами. Уколами.
Циба покачал головой. Опустился на пол, прислонившись к стене в своей палате. Кажется он не первый раз думает об этом. Какой-то замкнутый круг из домыслов.
Туман… Как сделать так, чтоб Он вернулся? В полную силу. Может Прозревший знает? Спросить бы у Тони, но... Это глупо. Нужна Леся. Если милое дитя всё же имеет место в его жизни, то она нужна. Она и только она. А какой-то псих её ударил. За что?
- Ёшкин кот, - вырвалось у него.
Как бы это она не пострадала от рук Юрия Дмитриевича. Если они заметили, что она их подслушала, то, ей грозит опасность. Они же из ОПГ. Больничный может оказаться постоянным.
- Пусть это будет просто псих, - шептал Циба, обращаясь неизвестно к кому, - Просто псих…
Или… это всё не настоящее?..