Запкиски наобум. Былька 8. 2
PULР FICTION (NEXT)
Во-первых. Моя «необыкновенная» женщина оказалась молдаванкой, то есть тот булькающий язык в её мини-салоне был молдавским. Во-вторых. Енотовая шапка принадлежала мужчине из местной молдавской криминальной группировки. Света, как приезжая, быстро подверглась их натиску, так как была красива, молода и, как я понял, оборотиста. Тот молдаванин арендовал ей место в городской парикмахерской, она стала стилистом, работала как папа Карло и с каждой зарплаты возвращала долг за аренду. В-третьих. Света была замужем! Просто её муж второй год жил в США, куда смылся от Кишинёвских бандитов, которым то ли что-то задолжал, то ли у которых что-то стырил.
- Чёрт тебя дери! – я был вне себя от возмущения. – Светка! С кем ты связалась! Это же сивые бандюганы. Они же рано или поздно оберут тебя до нитки или вообще пустят в расход. Ты хоть это понимаешь?
- Успокойся. Они просто деловые люди. Смелые и умные. Посмотри фильм Тарантино, чтобы это понять. Мegare!
Я понял, что последнее слово по-молдавски значит "балбес". Но прозвучало это так нежно, сладко и по-женски призывно, что кончилось всё объятьями, поцелуями, жарким шёпотом и постелью.
Дальше – больше. Сначала я посмотрел «Криминальное чтиво» Квентина Тарантино. Потом смирился с привычками своей «необыкновенной» женщины и с её знакомыми. Буквально через месяц почти не обращал внимания на странные визиты странных чуваков к нам на квартиру и на их посиделки со Светой в кухне. Более того, сам варил им кофе и разливал его по чашкам.
От непорочной жизни до греха был всего шаг. И я сделал его безо всяких терзаний.
Коготок увяз, всей птичке пропасть.
Это не какая-то там мудрость, а самая обычная оплеуха.
Пару недель ничего такого особенного не происходило. Но однажды поздно вечером в дверь неприлично громко позвонили. Я принимал душ, однако звонок услышал. Потом уловил разговор между Светой и каким-то мужчиной по-молдавски. Ещё через минуту дверь ванной приоткрылась, и я увидел Свету в куртке и шапочке.
Лицо у неё было милым и загадочным, словно меня ожидал приятный сюрприз.
На самом деле я услышал следующее:
- Серенький! Я срочно уезжаю. Не расстроишься?
- Куда уезжаешь?
- Надо.
- На ночь глядя?
- Ну, Серенький! Давай не будем ссориться. Bine?
Я уже знал молдавское слово «хорошо». Но сейчас я стоял под струями воды голый и беспомощный, мне было хреново, и я вспылил:
- Не сходи с ума, Светка! Куда ты едешь? С кем? Что всё это значит?
Она сожмурила свои лукавые глаза, качнула ресницами, алыми губками послала мне поцелуй и, шепнув: «Утром вернусь, тогда поговорим!» - исчезла.
Думаю, что Свету потащили на сходняк или как это там у них ещё называется.
Когда она вернулась, разговора не получилось. Она убежала в свой салон, а я как обычно уехал искать работу. Я занимался этим с самого возвращения из Бостона.
Но работа попадалась только случайная, временная и дешёвая. Я то писал сценарии для каких-то клубных праздников и телешоу, то выступал со своими песенками в концертах КСП, то давал уроки русского языка охламонам-старшеклассникам.
После того, как меня вытурили из театра «На досках» за скандал с главным режиссёром, я вообще вычеркнул театр из своей жизни и о сцене больше не думал.
Ситуация со Светой развивалась похлеще, чем в фильме Тарантино. Однажды вечером за ужином моя любимая сказала:
- Серенький! Дело в том, что я должна пожить одна. Возвращайся к себе домой, пожалуйста.
- То есть – куколки врозь и куличики отдельно?
- Мegare!.. Когда всё наладится, я тебе позвоню.
Я закурил, помолчал, потом посмотрел ей в глаза и спросил:
- Бандюганы достали? Сколько ты им ещё должна? Я могу чем-то помочь?
- Не знаю. Нужно две тысячи баксов... Pula*! .. Извини… Собирай вещи и уезжай. Обещаю, что позвоню. Где-нибудь через месяц. Веришь? Ты же меня любишь, Серенький?
Я снял со счёта в банке доллары, приготовленные для покупки жилья, заехал к Свете, когда она была на работе, положил пачку баксов на книжную полку, забрал свои вещи, бросил ключи от квартиры на стол и исчез.
Мне казалось, что это красиво, по-мужски, сильно и умно. На самом деле, я по привычке играл очередную выдуманную роль и втихую этим наслаждался.
Мозги временно отключились, батарейки сели и я, сам того не замечая, не мог выпутаться из Светкиных сетей. Я ждал, когда всё закончиться само собой, и я останусь чистым и безгрешным.
Дитя малое!
Idiotul! Potlogar! Pula!**
Бывшая жена, вновь увидев меня с моими сумками в квартире, на этот раз ничего не сказала. Просто положила на кухонный стол газету с вариантами размена квартиры. Я бросил газету в свою комнату и дал себе слово в ближайшие полгода подобрать размен.
Как писал Ярослав Гашек, это походило на обещание язычника принести жертву.
Однажды я рассказал о своих похождениях приятелю Вите. Он усмехнулся и резюмировал:
- Залез повыше и нырнул поглубже. Кстати, с баксами можешь проститься. Ты хорошо заплатил своей необыкновенной (…)!
И произнёс грязное слово на «б». А я послал его на три буквы и с тех пор никогда с ним не встречался.
Но история на этом не закончилась.
Пришла весна. Вечерами я частенько шатался по городу, обдумывая новые концертные номера. Тогда я уже работал преподавателем актёрского мастерства в модельном агентстве «Пигмалион», получал неплохие деньги и мог временно расслабиться.
Моё мужское начало и творческое «я» были в равновесии.
Однажды в районе Сухаревки я увидел Свету, идущую рядом с невыразительным парнем какого-то робкого, чиновничьего вида, словно сошедшего с Чеховских или Зощенковских страниц.
Я догнал парочку, отозвал Свету в сторону и сказал:
- Слушай, верни мне деньги! Желательно быстро и сразу всю сумму!
В ответ я увидел лукавый взгляд в тени ресниц и услышал знакомую уклончивую интонацию:
- Не сейчас. Заезжай ко мне домой, поговорим.
Был, кажется, выходной, суббота или воскресенье. Я добрался до микрорайона с липами и странными типами на улицах. Вот знакомая квартира. Громкий звонок. Пять минут ожидания. Щелчок замка.
Света была в халате, со смятыми шоколадными волосами, сонным лицом, босая. Очевидно, прямо из постели несмотря на обеденное время.
Смотрела она меня не то чтобы с удивлением, но явно с неприязнью. Кажется, я явился невовремя.
- Привет! – холодно сказал я. – Ну что? Поговорим?
Света соображала. Время шло, застряв между извилинами её обычно живого мозга. Я чувствовал превосходство и, кажется, злорадствовал.
И вдруг из спальни донёсся раздражённый мужской крик:
- Кто там ещё? Мне выйти?
- Лежи! Не волнуйся!
Света втянула меня в прихожую, захлопнула дверь… и упала мне на грудь! Потом она стала прижиматься ко мне навроде побитой кошки, плакать и шептать:
- Прости! Прости! Прости!.. Денег у меня больше нет!.. Долг тебе вернуть не смогу никогда!.. Так вышло!..
- Светуля! – опять крикнул мужчина в спальне. – Мне встать?
- Не надо, Миша! Я сейчас приду!
Я оттолкнул её в сторону:
- Это твой новый любимый?
- Вроде того!.. Ты нас видел тогда на Сухаревке. Только он не любимый. Просто надо помочь мальчику. Он даже не знает, что делать в постели. Понимаешь?
Ну да. Я вообще понятливый. Надо вовремя приходить, вовремя собирать ягоды и вовремя уходить. Если ошибёшься, то в лучшем случае не навредишь своему здоровью, потеряешь лишь время, кучку баксов и немножко веры в людей.
Хотя мама моего друга год тому назад меня предупреждала. Зря я её не послушал. Мог бы не стоять сейчас в чужой квартире и не слушать лепет совершенно чужой мне женщины.
А ещё через год я узнал, что Света и Миша насмерть разбились в его машине.
Но я о них ничуть не пожалел. Счастье, беда, восторг, смерть всегда рядом.
Так уж заведено. Жизнь не обманешь.
И вообще, всё относительно.
...................................
* Грубое молдавское ругательство.
** Молдавские ругательства.
* * *
Август 2022,
Саморядово
Свидетельство о публикации №222082100694
Только Печорин был другой.
Эн Штейнберг 21.08.2022 15:34 Заявить о нарушении