Кен Фанк. Христианское мышление о технологиях

КРИТИЧЕСКОЕ И ХРИСТИАНСКОЕ МЫШЛЕНИЕ О ТЕХНОЛОГИЯХ
Кен Фанк

Для большей части современного мышления характерно некритическое одобрение технологий. Технологии рассматриваются как главное средство для хорошей жизни, поэтому почти каждая новая, быстрая, маленькая, крутая штука с энтузиазмом приветствуется и используется - до тех пор, пока не появится более новая, быстрая, маленькая и крутая штука.  Одним из аспектов современности, который далеко не умер, является вера в то, что человеческое состояние можно исправить с помощью человека,  человеческие существа поддаются совершенствованию, а технологии рассматриваются как ключ к исправлению и совершенству. Каждая проблема имеет, казалось бы, технологическое решение. Даже когда проблема связана с технологией, ее можно отнести к человеческой некомпетентности или злому умыслу, или просто к невезению, но в любом случае умная инновация приведет к технологическому решению. Если  о технологиях говорят вообще, то обычно они оцениваются как нейтральные по отношению к ценностям, на этом критическая мысль останавливается, а поиски технического прогресса продолжаются.
Судя по нашему внешнему поведению, христианские и мирские представления о технике почти полностью совпадают. С точки зрения технологий, которые христиане выбирают и используют, и моделей их использования, повседневная жизнь христиан во многом неотличима от жизни нехристиан. Даже христианское богослужение пронизано технологиями. Хотя форма современного богослужения различна по своей сути, благодаря используемым технологиям и способам их использования многое в религии приближается к светскому бизнесу,  образованию и развлечениям. Это должно нас обеспокоить, ибо апостол Павел писал новым римским христианам: «…не сообразуйтесь с миром сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, что хорошо, угодно и совершенно» (1) Он писал церкви в
Фессалониках: «…внимательно исследуйте все, держитесь того, что орошо; воздержитесь от всякого зла» (2). Ключевые глаголы в этих отрывках «доказывать» и «исследовать» происходят от греческого dokimazein, что означает, «испытывать» или "проверять»; признавать  хорошим или чистым после испытания (3), подтверждать качество (4), что означает соответствие установленному стандарту. Короче говоря, это означает быть критическим. Если христиане должны откликнуться на наставления Павла, они должны научиться критически и по-христиански мыслить обо всем, и не в последнюю очередь о технологиях.
Цель этой статьи - объяснить, что такое критическое и христианское мышление  о технологиях, предложить, как его можно проводить, и привести несколько
примеров того, как это сделать (6).
Таким образом, эта статья может использоваться как руководство по критическому и христианскому мышлению о технологиях, а также как  христианская критика технологий. Что касается последнего, то она не первая. Хотя критика Жака Эллюля (7) и Э.Ф. Шумахера (8) не является чисто христианской, она отражает христианские принципы. Альберт Боргман (9) более прямо обращается к влиянию технологий на священное, но с точки зрения мейнстрима или либерального христианства. С другой стороны, Стивен Монсма и сотрудники Центра христианского
образования Кальвина критикуют технологию с более евангелической или реформаторской точки зрения (10). Их взгляды во многих отношениях совпадают с моими.Но мой подход существенно отличается во многих отношениях (11). 
Ниже я объясню, что я имею в виду под  критическим и христианским мышлением о технологии, и дам определение технологии в нескольких смыслах. Я представляю три библейских принципа и применяю их, чтобы прийти к некоторым довольно очевидным суждениям о технологиях, а также к некоторым не столь очевидным наблюдениям о том, как они меняют наше отношение к вещам способами, несовместимыми с этими принципами. Я заканчиваю общим выводом о технологиях и некоторыми рекомендациями.

Определения

Под критическим осмыслением чего-либо я подразумеваю участие в процессе осторожного, принципиального суждения и оценки (12). Этот процесс принципиален
в формулировании и применении ряда аксиологических принципов (13) и осторожен в их тщательном и систематическом использовании и в своем точном языке. Он выносит суждения и оценки вещей в соответствии с принципами, вызывающими одобрение
и неодобрение, и, возможно, с намерениями и рекомендациями относительно поведения, согласующегося с его выводами. Думать по-христиански, а также критически о чем-то означает судить и оценивать это с точки зрения принципов, которые являются отчетливо христианскими.
Таким образом, критически и по-христиански мыслить о технологиях означает давать тщательную оценку ткхнологий и  суждение о них по их отношению к христианским принципам. Это означает вынесение оценочных суждений о технологиях с точки зрения христианского мировоззрения и приводит к христианской критике
технологий. Проще говоря, такой подход задает и пытается ответить на вопрос: «С
христианской точки зрения, технологии - это добро или зло?» Это может показаться наивным упрощением, но это не так. Тот факт, что техника так глубоко пронизывает современную жизнь, требует вдумчивого ответа именно на этот вопрос.
Чтобы критически и по-христиански относиться к технологиям, необходимо дать определение самому этому термину. Хотя таких попыток много (14), суть технологии, как мне кажется, лучше всего улавливается через определение, основанное на этимологии термина. Английское слово происходит от двух греческих слов, techne и logos. Техне означает искусство, мастерство, ремесло, способ, манеру или средства, с помощью которых достигается вещь (15) Это подчеркивает практику или процесс, особенно процесс, в котором физические состояния мира - конфигурации материи, энергии и информации - преобразуются в те, которые имеют большую ценность: добро, полезность или красоту. При таком акценте на процессе, в котором участвует художник или ремесленник, технэ неотделима от практикующего (16), и любые инструменты технэ являются инструментами практикующего, преодолевающими его ограничения и расширяющими его возможности для передачи ценности для мира. Логос означает слово,  выраженную мысль или разум, последний смысл которого эквивалентен латинскому ratio.
Таким образом, с самого начала технология может быть определена как применение рациональных методов для расширения человеческих возможностей для реализации ценных состояний материального мира. Это средство преодоления человеческих ограничений (17), а также практика или процесс, в который
непосредственно вовлечены его пользователи. Инструмент создания
стоимости, технология, таким образом, является продолжением человеческой моральной свободы. Применение рациональных методов отличает технологию от других видов человеческой деятельности, таких, как музыка и изобразительное искусство, литература.
и поэзия, и спорт и развлечение. Хотя они могут использовать технологию,
они отличаются от нее тем, что полагаются в основном не на рациональные методы (18). Прямое воздействие технологий на материальный мир также отличает
их от процессов, направленных на достижение эмоциональных или духовных целей, таких как искусство или религия.
Слово "технологии" обычно используется по крайней мере в четырех смыслах, так что, если говорить точнее, я буду использовать следующие термины. Технологические объекты - это физические и концептуальные вещи (орудия, устройства, системы, материалы, методы, процедуры), используемые как средства реализации ценностных состояний материального мира. Процесс разработки технологических объектов – это технологическая инновация.Технология, например, компьютерная техника, является подмножеством технологических объектов. Технологическая практика представляет собой процесс выбора и использования технологических объектов и включает взаимные отношения, в которых пользователи этих объектов воздействуют на объекты, а объекты воздействуют на своих пользователей. Используя безоговорочный термин «технологии», я имею в виду технологию в ее самом широком смысле, охватывающем все эти измерения.

Принципы

Библия содержит много упоминаний технологий, но они, конечно же, относятся к древним технологическим объектам и практике, и лишь немногие из них прямо что-то одобряют или осуждают. Библия, однако, много говорит о ценностях, то есть о добре и нравственности. Действительно, она провозглашает иерархию добра и устанавливает определенные вытекающие из этого моральные обязательства, соответствующие каждому уровню этой иерархии. Поскольку технологии существуют для реализации ценностных состояний мира и является продолжением человеческой моральной деятельности, Библия, таким образом, дает принципы критического и христианского осмысления современных технологий (19).
Существует очень мало неотъемлемых благ (20), возможно, только три (21). Высшее благо – это индивидуальное и коллективное общение с Богом. Иисус проповедовал Царство Божие (22) и велел нам прежде всего искать его (23), тем самым провозглашая его высшим благом, summum bonum. Августин называл вечную жизнь высшим благом (24), что согласуется с учением Христа, ибо Иисус отождествляет ее с пребыванием в Царстве Божием в рассказе о богатом юноше (25). В других местах Евангелий вечная жизнь приравнивается к спасению (26), познанию Бога (27) и единству с Богом через Христа (28).
Обычно мы думаем о спасении или вечной жизни как об индивидуальном общении с Богом, но учения Христа, особенно в Евангелии от Иоанна, помещают такое индивидуальное общение с Богом в контекст общения. верующих. Я использую фразу «индивидуальное и корпоративное общение с Богом» для обозначения этих
эквивалентных терминов. В рамках этих особых отношений мы имеет привилегию жить с Богом, мы должны любить Бога всем своим сердцем, душой, разумом и силой (29) и не ставить ничего выше Бога (30). Мы должны признавать Его суверенитет (31), воздавать Ему славу (32), доверять Ему (33) , повиноваться Его заповедям (34) и быть смиренным перед Ним (35).
Ниже общения с Богом в иерархии добра находятся люди и их благополучие (36). Бог создал человека по Своему образу (37) , тем самым наделив человека
огромной ценностью (38). Действительно, Бог достаточно ценил людей, чтобы унизить Себя, чтобы искупить их (39) Таким образом, мы должны любить своего ближнего, как мы любим самих себя (40), и относиться к другим так, как мы хотим, чтобы относились к нам (41), жить в праведности (42), смирении (43), мире и спокойствии (44), свободном от беспокойства (45). Мы должны жить не в изоляции, а в сообществе (46).
 Мир природы и его порядок и целостность, хотя и занимают более низкие в иерархии добра (47) тем не менее представляют большую ценность. Бог неоднократно объявлял  творения очень хорошими (48), и с Его оценкой связаны определенные
обязанности людей как моральных агентов. Нам было дано культурное поручение «плодиться и размножаться, и наполнять землю, и владеть ею» (49). Нам также была дана власть над землею (50), но эта власть должна быть властью ответственного управления (51), а не тиранией.
Исходя из этих трех неотъемлемых благ и вытекающих из них моральных обязанностей, предостережения Жана Кальвина относительно того «как мы должны использовать настоящую жизнь и ее помощь» (52) предлагают три принципа критического и христианского осмысления технологий, которые обращаются к их инструментальной ценности (53) в реализации внутренних благ.
Принцип 1: Техника должна облегчать нам духовную жизнь, а не мешать нашему общению с Богом и выполнению наших нравственных обязательств перед Ним (54).
Принцип 2: Техника должна облегчать жизнь, а не мешать сохранению
человеческой жизни и исполнению человеческих обязательств перед людьми.
Принцип 3: Технологии должны способствовать, а не препятствовать сохранению
природного мира, его порядка и целостности, а также выполнению наших моральных обязательств перед творением Божиим.
Когда технологическая практика приводит к состояниям материального
мира, проявляющим или способствующим этим неотъемлемым благам, и помогает нам выполнять эти моральные обязанности, задействованная технология имеет положительную инструментальную ценность (благо). Когда верно обратное, технология имеет отрицательную инструментальную ценность ( зло). При приписывании ценности технологии вообще, определенной технологии или конкретной технологической практике, связанной с конкретным технологическим объектом, наибольший вес должен быть присвоен  его вкладу в общение с Богом, меньший вес  его вкладу в человеческую жизнь и благополучие и сравнительно меньший вес  его воздействию на мир природы.

Применение

Применение этих принципов легко приводит к апробации технологий. Устойчивые технологии, такие как биотопливо и технологии переработки, сокращают потребление невозобновляемых природных ресурсов (в соответствии с третьим принципом). Мы живем дольше, здоровее и комфортнее, чем наши предки, благодаря сельскохозяйственным, строительным и медицинским технологиям (второй принцип).
С середины I века до наших дней технологические объекты, в том числе дороги, лодки, печатные станки и Интернет, способствовали распространению Евангелия (первый принцип).
С другой стороны, побочные продукты добычи полезных ископаемых, сельского хозяйства, обработки материалов и производственных технологий портят землю, воздух и воду и делают многие из наших оставшихся природных ресурсов непригодными для использования . (вопреки третьему принципу). Побочные реакции на лекарства и человеческие ошибки при использовании медицинских устройств и процедур ежегодно убивают десятки тысяч одних только американцев, а сельскохозяйственные химикаты в почве, воздухе и воде, а также те, что остаются в продуктах, которые мы едим, вызывают экологические заболевания, которые иногда со смертельным исходом (нарушается второй принцип). Транспортные и коммуникационные технологии несут посланников и сообщения, противоречащие, даже враждебные, Евангелию (первому принципу).
Подобные одобрения и неодобрения могут продолжаться, и они действительно заполняют тома. Но даже краткие списки очевидного добра и зла технологии утомительны: очевидное добро не нуждается в исправлении, а очевидное зло легко
увидеть, если не избежать. Однако более критическое и христианское размышление о технологиях раскрывает пороки технологий более тонкие и, следовательно, потенциально более опасные.  Более критическое и христианское мышление в отношении технологии раскрывает пороки технологии в более тонком и, следовательно, потенциально более опасном виде. Я буду обсуждать четыре темы. 1) двойственность технологий, (2) продвижение второстепенных благ, (3) иллюзию человеческого суверенитета и (4) технологические отвлечения на инструментальную ценность самих себя

Амбивалентность технологий

Во-первых, это амбивалентность технологии, термин, введенный Жаком Эллюлем (56). Всякий раз, когда мы создаем новую технологию для реализации некоторого блага,
мы должны ожидать, что она также принесет зло, как преднамеренное, так и непреднамеренное. Например, авиалайнеры оказывают ценную услугу человечеству, ежедневно доставляя миллионы людей быстро, безопасно и с относительным
комфортом к месту назначения. Тем не менее авиалайнеры наносят вред окружающей среде, производя шум и загрязняя воздух. Более того, каждый год около двадцати
авиакатастроф крупных коммерческих транспортных самолетов уносят жизни сотен и
тысяч пассажиров и людей на земле. Что еще более пугающе, авиалайнеры использовались в качестве оружия во время терактов, унесших тысячи жизней. Другой пример можно найти в химических удобрениях. Они позволяют выращивать урожай в количествах, необходимых для того, чтобы прокормить растущее население мира, однако чрезмерное и неизбирательное их использование может отравить окружающую среду. А в апреле 1995 года Тимоти Маквей смешал химическое удобрение с гоночным топливом, чтобы сделать бомбу, с помощью которой он убил 168 человек в федеральном здании в Оклахома-Сити.
Эта закономерность универсальна: каждая технология, созданная во благо, приносит и зло. В большинстве случаев это зло является непреднамеренным
следствием технологической практики, но многие технологические объекты, изначально предназначенные для добра, используются в злых целях. Я не могу придумать ни одной технологии, которая была бы исключительной в этом отношении и, следовательно, не нарушала бы хотя бы один из принципов.

Продвижение последствий

 Во-вторых, технологии возвышают второстепенные блага до первостепенной важности - явление, которое следует общей схеме. Прежде всего, способность реализовать неотъемлемое или инструментальное первичное благо определяется новой
технологией (например, автомобилями, компьютерами или сотовыми телефонами). Затем постепенно наше внимание привлекают сопутствующие блага. Они могут быть ценными атрибутами технологических объектов (например, компактность, малый
вес, универсальность, экономичность, физические или функциональные возможности) или ценные атрибуты технологической практики, которая создает первичный товар (например, скорость, удобство, эффективность или экономичность). В результате мы начинаем уделять все больше и больше времени и ресурсов увеличению побочного блага. Мы называем это «совершенствованием» или «поиском лучшей технологии»: меньше, быстрее, мощнее, дешевле, удобнее, эффективнее и т.д.. Достигается момент, когда мы посвящаем непропорционально большую долю времени и ресурсов увеличению вторичного блага вместо того, чтобы реализовать первичное.
 Хотя верно то, что усовершенствование технологий может, по крайней мере, косвенно, увеличить первичное благо, существует точка убывающей отдачи, при которой дополнительное время и ресурсы будут более правильно потрачены на реализацию основного блага: «лучшее враг хорошего». Но к этому времени может быть уже слишком поздно: шаблон установлен, и стремление к лучшему стало навязчивой идеей. В конце концов, второстепенные блага приобретают своего рода преобладание над первичными благами, даже если они не имеют внутренней или внутренней ценности.  В силу того, что она идет таким путем, сама технология приобретает преувеличенное значение и даже  своего рода внутреннюю ценность. Таким образом, технологические инновации и практика меняют то , как мы оцениваем самих себя,  способом, несовместимым с тремя главными принципами. Позволив этому случиться, мы можем уподобиться глупому богачу, который снес свои амбары, чтобы построить
новые, и тем самым лишился своей души (57)

Иллюзия человеческого суверенитета

В-третьих, технология способствует иллюзии человеческого суверенитета. Бог дал нам владычество над землей, и мы с энтузиазмом приняли эту роль. С помощью сельскохозяйственных технологий мы подчиняем мир природы нашей воле,
производт пищу и волокна, которые мы потребляем и носим, и которыми мы себя защищаем. Буровые и горнодобывающие машины проникают в глубины земли и моря в поисках недоступных ресурсов. С помощью землеройной техники и взрывчатых веществ мы формируем ландшафт, освобождая место для зданий и дорог. Плотины, дамбы и дамбы направляют и контролируют естественный поток воды, а строительные и
архитектурные технологии позволяют нам строить дома, сообщества и даже большие города на местах, которые когда-то часто подвергались наводнениям.
Технологии дают нам власть над собственным телом. С помощью медицинских технологий мы преодолели многие болезни и недуги, преследовавшие наших предков. Краски, косметика, лекарства и хирургические процедуры
продлевают, по крайней мере, видимость молодости. Лекарства и
операции предотвращают болезни или противодействуют нежелательным последствиям
телесных страстей, таких как безудержный секс и переедание. Некоторые из наших современников даже верят, что генная инженерия, нанотехнологии, робототехника и другие технологии сделают нас бессмертными (58).
 Технологии также дают нам власть над другими людьми. Замки, системы безопасности и огнестрельное оружие ограничивают поведение тех, кто хочет нас ограбить или иным образом причинить нам вред. Маркетинговые, рекламные и пропагандистские технологии формируют экономическое и иное социальное поведение. Более сильные нации навязывают  свою волю более слабым с помощью информации и систем вооружения.
Это правда, что люди продолжают умирать от несчастий, связанных
со старостью, что лекарства от некоторых болезней остаются неуловимыми, что повстанцы не только выживают после атак с использованием высокотехнологичного оружия , но и возвращаются, чтобы сражаться с новой силой, и что цунами и ураганы по-прежнему разрушают деревни, поселки и даже города. Но колоссальный
технологический прогресс, достигнутый нами за последние столетия, естественно, дает надежду на то, что даже постоянные неудобства, подобные этим, будут преодолены с помощью технологий. Это, я думаю, не только ложная надежда, но и нечестивая.
Дело не в том, что эти технологии по своей сути являются злом, а в том, что
что в совокупности технологии потакают нашим естественным наклонностям
доверять самим себе как их создателям, а не Богу, Творцу всего сущего. Когда мы заболеваем, обращаемся ли мы в первую очередь к молитве или к лекарству, или мы 
обычно сопровождаем лечение молитвой? Можем ли мы удивляться порочности вокруг нас, когда мы больше не считаем нужным признавать Божий суверенитет (59)?  Технологическая практика не только изменяет мир очевидным образом, она
меняет нас самих, приводя нас в состояние уверенности в человеческом
суверенитете, которое является очевидным  нарушением первого принципа.

Технологическое отвлечение

В -четвертых, технология является источником морального отвлечения,
уводя наше внимание и усилия от более высоких благам к более низким
товарам. Лука рассказывает о посещении Иисусом и его учениками
дома Марфы и Марии (60). Пока Мария сидела у ног Господа и слушала Его, Марфа отвлеклась на все приготовления к приему своих гостей. Она пожаловалась
на Марию Иисусу, который ответил: «Марфа, Марфа, ты беспокоишься о стольких вещах; но необходимо лишь немногое, на самом деле только одно, ибо Мария
избрала благую часть, которая не отнимется у нее». Дело было не в том, что Марфа делала что-то изначально злое, ибо гостеприимство есть послушание второй
величайшей заповеди (61); дело было в том, что Мария делала что-
то гораздо лучше.
Мы все признаем альтернативу, описываемую банальностью «меньшее из двух зол», как своего рода добро. Но в разговоре с Марфой Иисус подразумевал то, что
позже Лейбниц более ясно заявил, что погоня за меньшим из двух благ за счет большего является определенным злом (62). Именно это часто и происходит с технологиями: Технологические объекты отвлекают нас от высшего блага - особенно summum bonum общения с Богом - настойчиво привлекая наше внимание к низшим благам.
Эти объекты позволяют или, по крайней мере, облегчают реализацию многих и многих благ: еды, одежды, крова, здоровья, знаний, развлечений, красоты, общества…
список можно продолжать вечно. Но есть затраты на приобретение и содержание этих товаров, и не только денежные. Для их реализации мы должны уделять время и внимание эксплуатации тех технологических объектов, которые их обеспечивают: кухонной утвари, швейных машин, настольных пил, медицинских приборов, компьютеров, телевизоров, газонокосилок, электронной почты. Часто из-за их сложности (например, компьютеры) или физической опасности, которую они представляют (например, газонокосилки), использование технологических объектов для производства повседневных товаров требует нашего безраздельного внимания: когда мы их используем, это использование занимает наш разум до конца и наши мысли не могут свободно подниматься к более высоким вещам. Использование технологических объектов требует, чтобы время и внимание также уделялось изучению их, их приобретению, обучению их использованию, очистке и уходу за ними, а также устранению нежелательных последствий их использования. . Когда мы покончили с ними или устали от них, мы прилагаем некоторые усилия, чтобы избавиться от них, отдать или продать кому-то другому. Много времени также тратится на то, чтобы научить других делать эти вещи.
Таким образом, технологические объекты создают много возможностей для блага и отнимают наше время и внимание при их использовании и в заботе о них. Эта ситуация еще больше усугубляется повсеместностью технологических объектов и
их заметностью: технологические объекты окружают нас повсюду, и они часто бросаются в глаза своим физическим присутствием, фактически требуя нашего внимания своими изображениями и звуками. Тот факт, что многие блага часто могут быть реализованы быстрее с технологическими объектами, чем без них (если они вообще могут быть реализованы без них), побуждает нас предпринимать больше действий для реализации этих благ, поскольку мы по природе, стремимся к добру. Растущий список дел , которыми
нужно заниматься, ускоряет темп жизни в целом и, в свою очередь, увеличивает срочность.каждой отдельной деятельности. К сожалению, даже технологии, призванные помочь нам более эффективно управлять временем, такие как электронные
календари, только усугубляют ситуацию, побуждая нас вкладывать больше в каждый день, тем самым еще больше увеличивая количество и срочность повседневных дел.
По определению, технологические объекты непосредственно воздействуют только на материальный мир, поэтому блага, которые они обеспечивают, являются преимущественно низшими благами, рассматриваемыми во втором и третьем принципах. Хотя использование технических объектов может косвенно способствовать
summum bonum, общению с Богом, подавляющее большинство видов деятельности
они не поддерживают. Вездесущность и заметность технологических объектов, а также распространенность и безотлагательность технологически поддерживаемых действий могут легко отвлечь внимание и время от Бога и Его Царства к низшим вещам. Технологическая практика, которая предполагает взаимные отношения между
технологическими объектами и их пользователями, таким образом, устанавливает модели оценки, противоречащие первому принципу.

Другие пороки

Если критически и по-христиански подумать о технологиях, можно обнаружить множество других нарушений принципов, но ограниченность объема исключает
все, кроме упоминания некоторых из них. Например, технологические объекты увеличивают темп и «занятость» жизни в ущерб духовности (63) Наша нынешняя одержимость технологическими объектами равнозначна идолопоклонству. Технологии подпитывают всепроникающую культуру материализма. Великая сила, которую дают нам технические объекты, по-видимому, устраняет Божью благодать. Это может привести к тираническому господству природы.

Заключение

На предыдущих страницах я объяснил, что я имею в виду под критическим и христианским мышлением о технологиях, и дал определение технологий в нескольких смыслах. Я представил три библейских принципа и применил их, чтобы прийти к
очевидным и не очень очевидным суждениям о технологиях. Общий вывод из всего этого требует ответа на вопрос: «С христианской точки зрения, технологии - это добро или зло?» Большинство отклонило бы этот вопрос, ответив, что технология не имеет значения. Говоря по существу, я бы согласился с этим, даже если бы сказал, что, если не считать редкого устройства, являющегося объектом привязанности коллекционера или любителя, технологические объекты вообще не имеют внутренней ценности. Но согласно определению, которое я использовал, технологии, рассматриваемые во всех их измерениях, имеют инструментальную ценность, и именно так следует решать вопрос. Ответ состоит из трех частей. Из доказательств одобрения, которые я предложил или мог бы предложить, первая часть ответа заключается в том, что технология есть благо. Из заявленного и возможного неодобрения вторая часть состоит в том, что технологии - это зло. Третья часть ответа сложнее. Являются ли технологии преимущественно добром или злом, или же в технологических инновациях и практике
есть тенденция к добру или злу? Хотя я посвятил больше слов ее осуждению, чем восхвалению, я не думаю, что мы можем сказать, что в целом технология хороша или что она плоха. Вопреки гедонистическому исчислению Бентама, здесь просто не существует метрик, которые могли бы быть применимы к несоизмеримым благам и злам, внутренним или инструментальным.  Но я убежден, что в мире технологий существует аксиологическая тенденция, которая может быть вызвана следующими соображениями.
Во-первых, мы живем во Вселенной, которая склонна к беспорядку, а беспорядок чаще ассоциируется со злом, чем с добром. Технологические объекты особенно подвержены беспорядку изнашивания, который ставит под угрозу как
функцию, так и безопасность (64).
Во-вторых, человеческое тело и разум подвержены ошибкам, что приводит к ошибкам в работе технологических объектов, часто с неблагоприятными последствиями. У нас есть сенсорные и перцептивные ограничения, которые затуманивают наше сознание. Мы забываем о важных вещах, которые нужно учитывать и делать. У нас есть множество когнитивных искажений, которые ставят под угрозу нашу способность принимать правильные решения и суждения. У нас ограничена физическая скорость,точность и сила, которые уменьшают нашу способность влиять на
окружающую среду так, как мы намерены. Эти ошибки (65) проявляются
не только в досадных трудностях, с которыми мы сталкиваемся каждый
день при эксплуатации технологических объектов, таких как проблемы с консервными ножами и компьютерами, но и в крупномасштабных техногенных катастрофах, таких как авиакатастрофы (66). Операторы технологических объектов причиняют непреднамеренное зло (67), склонные к ошибкам проектировщики допускают ошибки проектирования, которые иногда приводят к серьезным проблемам (68).
 В-третьих, человеческое сердце греховно. Мы знаем из Библии и из личного опыта, что человеческая природа зла (69), и эта злая природа обычно выражается с
помощью технических предметов. Например, в атаках 11 сентября использовались Boeing 767.
 В-четвертых, если Эллюль и я правы в отношении амбивалентности технологий, то технологическая практика, связанная с любой технологией, приносит не только добро, но и зло. Кое-что из этого зла можно предвидеть, но всегда будут неизвестные, злые сюрпризы, так сказать. Хотя часть зла предназначена, в целом, большая ее часть не является таковой. Например, автоматизация часто внедряется для повышения эффективности и уменьшения человеческого труда и ошибок, но автоматизация также приводит к тому, что люди теряют работу и иногда серьезно бросают вызов пользователям и операторы, которые остаются (70).
 В-пятых, технологии усиливают и усугубляют человеческую склонность ко злу. Технологические объекты и технологическая практика создают среду, которая способствует порочному поведению и фактически изменяет наши системы ценностей. Технология создает среду, в которой скорость, сила и эффективность доминируют над нашим мышлением, а цели, к которым она нас толкает, становятся просто вопросом личного выбора, равноценного любому другому. Многочисленные великие успехи технологий побуждают нас верить в свои собственные способности решать собственные материальные проблемы и улучшать свои материальные условия, как если бы мы были независимы от Божьей силы и благодати. Технологии отвлекают нас от высшего блага и заставляют нас уделять внимание в основном низшему благу.
Технологии изменяют не только материальный мир. Этим и многими другими способами она меняет нас морально, и не в лучшую сторону. Неизбежный вывод состоит в том, что с инструментальной точки зрения технология есть благо, но она также зло, и тенденция технологии, как и человеческого сердца, разума и тела, продолжением которых она является, направлена ко злу. Кто-то может оспорить значимость этого вывода, заявив, что амбивалентность технологии и ее склонность ко злу не делают ее отличной от любого другого человеческого института, такого как прием пищи, секс, политика или университет. В какой-то степени я согласен с этим, но три фактора отличают технологию
от этих других вещей. Во- первых, хотя большинство людей признают очевидное пагубное влияние технологий, не очевидно, что они осознают потенциально более опасные и тонкие последствия, которые технологии оказывают на нас и на нашу
самооценку. Во-вторых, технологии является инструментом практически
всех человеческих институтов. Следовательно, в-третьих, технология как
расширение человеческих возможностей действует как их усилитель и
увеличивает возможность злоупотребления другими институтами.
Мой вывод, казалось бы, осуждает всю технологическую деятельность, включая мою собственную карьеру в области инженерного образования и исследований. Но люди были созданы по образу Божию (71), и как Бог творит, так и мы творим, и техника есть естественное и правильное проявление нашего творчества. Для некоторых из нас ответственное технологическое новаторство является законным и даже благородным призванием, как сказал бы Кальвин, «постом, назначенным [нам] Господом» (72).
Технологии необходимы для выполнения культурного мандата (73) и великого поручения (74). Основные потребности населения мира не могут быть удовлетворены без технологий, а технологии используются не только по необходимости, но и для законного удовольствия (75).

Рекомендации

Таким образом, полностью отказываться от технологий было бы
нежелательно, даже если бы это было возможно. Скорее, благоразумию  (76) по отношению к технологиям требуются инновации и практика. Это не новая идея, ибо Сократ  тысячелетия назад ставил благоразумие выше изобретательности (77), и сегодня эта мысль не уникальна. Э. Ф. Шумахер (78), Жак Эллюль (79) и другие критики технологии заявляли об этом в последние несколько десятилетий, и даже технолог Билл Джой недавно призывал проявлять большую осторожность в отношении некоторых технологических инноваций (80). 
Это прекрасная возможность для христиан быть солью и светом . в технологическом мире (81) ибо я полагаю, что многие из наших обезумевших, разочарованных, огорченных, обремененных долгами, рассеянных современников почти готовы привести несколько хороших примеров технологической осторожности. Разумная технологическая практика, связанная с любыми технологическими объектами, будет направляться постоянным, тщательным и, прежде всего, молитвенным вниманием к соображениям, подобным тем , которые представлены нами в руководстве по благоразумной технологической практике.
Наше руководство не претендует на то, чтобы быть жесткой структурой, и оно не охватывает всех сложностей и тонкостей, с которыми можно столкнуться при решении этой сложной задачи. Скорее, оно задумано как инструмент, помогающий
критически и по-христиански мыслить о своей технологической практике в отношении
принципов, представленных выше. Уровни согласия, которое можно дать на утверждения в основной части руководства, и, что более важно, мышление, необходимое для проведения этих оценок, должны быть полезными при определении того, как и даже следует ли вообще проводить какую-то практику. В большинстве случаев благоразумие диктует, чтобы на практику были наложены некоторые тщательно продуманные ограничения с точки зрения функции (т.е., для каких целей может осуществляться практика), времени ( т.е. , где это может быть продолжено). (82) Задача разумных технологических инноваций сложнее для христианского новатора (ученого-прикладника, инженера или изобретателя). Рассмотрите технологическую практику, включающую один или несколько технологических объектов, и оцените степень своего согласия с нашими утверждениями. Практика включает приобретение, обучение/обучение, подготовку, использование, смягчение последствий и утилизацию.
Согласие потенциальных пользователей нового технологического
объекта с утверждениями, подобными тем, что содержатся в руководстве,  поистине непростая задача. Но принципиальное, молитвенное размышление над этими соображениями должно помочь решить, над чем работать , а над чем нет. Это работает как анализ последствий, методика с доказанной эффективностью в прогнозировании и предотвращении технических проблем с устройствами и системами. Вариант для содействия разумным технологическим инновациям может учитывать
виды отказов, предложенные утверждениями в руководстве.
Технологии, как и люди, могут быть падшими, но я верю, что они должны сыграть свою роль в Божьем Царстве, и поэтому Бог намеревается искупить технологии. Если мы хотим быть инструментами этого искупления, мы должны научиться благоразумным
технологическим инновациям и практике. Для этого мы должны научиться критически и по-христиански относиться к технологиям.

1 Рим. 12:2. ASV
2 1 Фес. 5:21–22.
3 Liddell and Scott, Greek-English Lexicon (Oxford: Oxford University
Press, 1891/1996), sv «dokimazo» ( ).
4 Герхард Киттель, изд., Богословский словарь Нового Завета II, пер. Джеффри В. Бромили (Гранд-Рапидс, Мичиган: Eerdmans, 1964), 255–60, sv «dokimazo» ( ).
5 Мнения, выраженные в этой статье, принадлежат автору и не являются официальной позицией Университета штата Орегон.
6 Эта статья написана христианином, в первую очередь для христиан. Но, независимо от его христианской точки зрения, она задумана как пример критического осмысления технологий
с точки зрения любого мировоззрения. Если бы мыслитель любой из основных мировых религий следовал тому же подходу, я уверен, что он пришел бы к аналогичным выводам и рекомендациям.
7 Жак Эллюдь, историк и социолог институтов и теолог-мирянин Реформатской церкви Франции, безусловно, написал «Технологическое общество» (Нью-Йорк: Vintage Books, 1964),
«Технологическую систему» (Нью-Йорк: Continuum, 1980) и « Технологический блеф». (Гранд-Рапидс, Мичиган: Эрдманс, 1990) с христианской точки зрения.
8 Христианская перспектива также очевидна в книге Э. Ф. Шумахера «Маленькое — это
прекрасно» (Нью-Йорк: Harper & Row, 1973), которая в основном посвящена экономике, но в этом контексте обращается к технологиям.
9Альберт Боргман дает вдумчивую критику технологии с господствующей христианской точки зрения в Power Failure (Гранд-Рапидс, Мичиган: Brazos Press, 2003).
10 Стивен В. Монсма, Clifford Christians, Eugene R. Dykema, Arie Leegwater, Egburt Schurman и Lambert Van Poolen, Responsible Technology (Grand Rapids, MI: Eerdmans, 1986).
11 Я укажу, чем мой подход отличается от подхода Монсмы и др., Responsible Technology, в нескольких последующих заметках.
12 Некоторым читателям выражение «критическое мышление» сразу наводит на мысль
о концепции «критики», но критическое мышление фокусируется на
развитии рациональных мыслительных процессов для получения обоснованных выводов
(см. П. А. Фасионе, «Критическое мышление: заявление экспертного консенсуса для целей Образовательная оценка и инструкция: «Отчет Дельфи» [Милбрэй, Калифорния: The California Academic Press,1990]). Таким образом, критическое мышление ограничивается почти исключительно логическим измерением мысли. Но человеческое суждение не ограничивается
оценкой достоверности утверждений, и когда апостол Павел писал о доказывании и исследовании, он имел в виду не это. Многие, если не большинство наших суждений являются ценностными суждениями. Это ценность, на которой я хочу сосредоточиться, поэтому я использую перестановку«критическое мышление», чтобы отличить ее от просто критики.
13 Аксиология, от греческого axios ( , sv «достойный», Лидделл и Скотт, греко-английский лексикон), имеет дело с ценностями всех видов, моральными (т. е. правильностью человеческого действия) и неморальными (т. е.вещи или состояния). Поэтому аксиологические принципы являются эталонами добра и нравственности.
14Ср. Мартин Хайдеггер, «Вопрос о технике» в «Вопросе о технологии и других очерках», пер. Уильям Ловитт (Нью-Йорк: Garland Publishing, 1977), 3–35; Эллюль, Технологическое
общество, Технологическая система и Технологический блеф; Рэй Курцвейл, Эпоха мыслящих машин (Нью-Йорк: Викинг, 1999).
15Лидделл и Скотт, Греко-английский лексикон, с.вв. «техне» ( ) и «логос» ( ).
16 Техника и, следовательно, технологии не могут быть отделены от
людей, которые их применяют, о чем свидетельствуют фамилии Смит, Миллер и Карпентер.
17 Я в долгу перед Полом Грабоу за то, что он указал на важность включения расширения человеческих возможностей в любое определение технологии (Пол Грабоу, «Альтернатива инструменталистскому  взгляду на технологию», доклад, представленный на Национальной
конференции руководителей факультетов «Две задачи», Александрия) . , Вирджиния, 22–25 июня 2006 г.).
18 Строгий философ-натуралист может возразить, что Леонардо да Винчи использовал свои рациональные способности, чтобы нарисовать Мону Лизу, и что восприятие красоты на этой картине просто отражает определенные паттерны нейронных импульсов в мозгу наблюдателя, и, таким образом, шедевр - это технология. Другой мог бы сказать, что бэксайдер использует индуктивный и дедуктивный методы, чтобы проложить свой курс .через игроков соперника, чтобы футбольный мяч, который он несет, мог быть физически помещен за линию ворот, и, таким образом, футбол - это технология. Я думаю, что оба аргумента слишком далеко заходят в определении.
19Monsma, et al. предлагают восемь нормативных принципов технологии (Responsible Technology, 71–75), основанных на «модальностях» или аспектах реальности Дойеворда (Herman Dooyward, Roots of Western Culture: Pagan, Secular, and Christian Opinions [Toronto: Wedge, 1975]). Я считаю, что организация принципов, основанная на библейской иерархии ценностей, больше способствует христианскому осмыслению вещей. Более того, на мой взгляд, Monsma и соавт. опустили самые важные из них или обратились к ним только во вторую очередь.
20 Внутренние блага - это вещи, которые хороши сами по себе, то есть цели, а не средства.
21Помимо трех упомянутых, некоторые артефакты, такие как произведения искусства, художественные перформансы и здания, могут иметь внутреннюю эстетическую ценность или просто способствовать человеческому  счастью. Я не готов писать об этом сейчас.
22 Мк. 1:14–15.
23 Мтф. 6:33.
24 Августин, Град Божий, XIX.IV.
25 Мк.а 10:17–23.
26 Мк. 10:26–27.
27 Иоан. 17:3.
28 Иоан. 14:20; 17:20–23.
29 Мтф. 22:37–38; Мк. 12:28–30.
30 Исх. 20:3.
31 1 Пар. 28:9; Иов 41:11; Пс. 83:18, 95:4, 103:19, 115:16,139:16; Притч 3:6; Ис 33:13; Плач 3:37; Иоан. 19:11; Рим. 1:28, 9:19; Еф. 2:10, 4:6; Откре 4:11, 19:6.
32 1 Кор. 10:31; Кол 3:17, 23.
33 Притч 3:5, 7, 13; Ис 31:1; Иоан 14:1, 16:33.
34 Втор. 6:6–8, 11:8; Мтф 5:6, 10; Рим 13:14.
35 Притч 3:34, 27:1; Ис 66:2; Мтфя 5:3, 5.
36 Мтф 6:26–30. Но объявив любовь к ближнему предметом второй величайшей заповеди (Мтф 22:39), Иисус неявно поставил людей и их благополучие на второе место в иерархии добра.
37 Быт 1:27.
38 Быт 1:31.
39 Иоан 3:16.
40Лев 19:18; Мтф 19:19, 22:39; Гал 5:14.
41Мтф 7:12, 22:39; 1 Фес 5:15.
42Мтф 5:6, 10; Рим 13:14.
43 Мтф 5:3, 5.
44 1 Кор 14:23; 1 Тим 2:1–2.
45 Мтф 6:25; Лк 10:41, 12:22-31; Иоан 14:1; Фил 4:6.
46 Быт 2:18; Иоан 17:21.
47 В Нагорной проповеди Иисус подтверждает ценность внечеловеческого творения, используя примеры птиц небесных и травы полевой (Мф. 6:26–30), но явно ставит ее ниже ценности человека. .
48 Быт 1:10, 12, 18, 21, 25.
49 Быт 1:28, 9:1, 7; Откровение 21:24.
50 Быт 1:26, 28; Псалмы 8:6.
51 Быт 2:15; Матфея 25:1–13, 14–30; Луки 15:11–32, 19:22–27.
52 Жан Кальвин, Наставление в христианской вере, пер. Фред Льюис
Баттлс (Филадельфия: The Westminster Press, 1559/1960), bk. III, гл. X.
53 Инструментальные (или внешние) блага — это средства, с помощью которых
реализуются внутренние блага прямо или косвенно. Степень, в которой
инструментальное благо способствует реализации внутреннего блага или другому благу, способствующему реализации внутреннего  блага, является его инструментальной ценностью.
54 Монсма и др., Responsible Technology, уделяют этому принципу недостаточное внимание, поскольку их принципы сосредоточены главным образом на двух нижних уровнях иерархии добра.
55 Благосостояние человека включает в себя безопасность, здоровье, комфорт,  счастье и социальную интеграцию, но не ограничивается ими.
56Эллюль, Технологический блеф.
57Лк 12:16–21.
58 Рэй Курцвейл. Сингулярность близка (Нью-Йорк: Викинг, 2005).
59 Рим 1:28.
60  Лк 10:38–42.
61Матфея 22:39.
62 «Ибо как меньшее зло есть род добра, так и меньшее добро есть род зла, если оно стоит на пути большего добра…» (Готфрид Лейбниц, Теодицея: Очерки о справедливости Бога и свободе человека,перевод EM Huggard [Лондон: Routledge & Kegan Paul, 1951], Часть 1, раздел 8).
63В Дан. 12:4 пророк написал: «…до скончания века; много будет идти вперед и назад, и знание будет увеличиваться». Я не уверен , есть ли здесь принцип для нас, и если да, то какой. Но Даниил, кажется , довольно хорошо описал наше время.
64 Примеров пагубных последствий беспорядка в технологической практике
много в коммерческой авиации, одним из показательных примеров является
рейс 261 Alaska Airlines, 31 января 2000 г., когда износ компонента системы триммера горизонтального стабилизатора привел к потере управления
в полете. В результате крушения в Тихом океане у побережья Калифорнии погибли 88 пассажиров и членов экипажа (Национальный совет по безопасности на транспорте, отчет об авиационном происшествии, потеря управления и столкновение с Тихий океан, рейс 261 авиакомпании Alaska Airlines, McDonnell Douglas MD-83, N963AS, примерно в 2,7 милях к северу от острова Анакапа, Калифорния, 31 января 2000 г. [Вашингтон, округ Колумбия: Национальный совет по безопасности на транспорте, 2002 г., http://www.ntsb.gov /Events/2000/Aka261/default.htm ]).
Другим примером является рейс TWA 800, 17 июля 1996 г., когда воспламенение
горючей топливно-воздушной смеси в топливном баке вызвало взрыв , который уничтожил самолет над Атлантическим океаном к востоку от Нью -Йорка и убил всех его 230 пассажиров и членов экипажа (National Transportation  Совет по безопасности, Отчет об авиационном происшествии, Крушение в полете над Атлантическим океаном, рейс 800 Trans World Airlines, Boeing 747-131, N93119, Near East Moriches, Нью-Йорк, 17 июля 1996 г., NTSB/
AAR-00/03 [Вашингтон, округ Колумбия: Национальный совет по безопасности на транспорте
, 2000 г., http://ntsb.gov/Publictn/2000/AAR0003.pdf ]). Большинство моих примеров техногенных катастроф выбрано из авиации, поскольку большая часть моей исследовательской карьеры была посвящена безопасности полетов. Более того, авиация, которая относительно безопасна, служит
иллюстрацией того, что даже при невероятной осторожности в технологических инновациях и практике, как мы в воздушном транспорте, все равно случаются плохие вещи.
65 Фрэнсис Бэкон назвал некоторые из этих заблуждений своими «идолами
племени» в афоризмах 45–52 в Книге I Novum Organum.(Нью-Йорк: PF Collier & Son, 1900). Более современные и лучше засвидетельствованные резюме представлены CD Wickens и JG
Hollands (Engineering Psychology, 3rd ed. [Upper Saddle River, NJ: Prentice Hall, 2000]).
66 Что касается человеческих ошибок и ошибок, то авиация снова дает примеры, одним из которых является потеря рейса 401 компании Eastern Airlines в 1972 году, когда летный экипаж отвлекся на проблему с оборудованием и позволил самолету снизиться на землю. В
результате авиакатастрофы погибли 99 пассажиров и членов экипажа и еще 75 получили ранения (Национальный совет по безопасности на транспорте, Отчет об авиационных происшествиях: Eastern Airlines, Incorporated, L-1011, N310EA, Майами, Флорида, 29 декабря 2011 г.).
1972, PB-222 359 [Вашингтон: Национальный совет по безопасности на транспорте
, 1973]). Самая страшная авиакатастрофа в истории, когда два Boeing 747 столкнулись на взлетно-посадочной полосе на Тенерифе, Канарские острова, в результате чего погибли 583 пассажира, была вызвана недопониманием между диспетчером вышки и пилотом. (Flight Safety Foundation, база данных AviationSafetyNetwork [ http://aviation safety.net/database/record.php?id=19770327-0] и [ http://aviation-safety.net/database/record.php?id=
19770327-1],
67Обобщая приведенные до сих пор авиационные примеры, можно сказать, что более 60% авиационных происшествий происходят главным образом из-за ошибки пилота (Boeing Commercial Airplane Group, Статистическая сводка авиационных происшествий с коммерческими реактивными самолетами, операции по всему миру, 1959–2004 гг. [Сиэтл, Вашингтон: Boeing
Commercial Airplane Group, 2005]). Как указано в тексте, от 48 000 до 98 000 американцев ежегодно умирают из-за врачебных ошибок (Л. Т. Кон, Дж. М. Корриган и М. С. Дональдсон, ред., Человеку свойственно ошибаться : создание более безопасной системы здравоохранения [Вашингтон, округ Колумбия: Институт медицины , 2000]). Великие техногенные катастрофы двадцатого века, в том числе «Титаник», «Тенерифе», «Три-Майл-Айленд», «Чернобыль» и «Бхопал», произошли в основном из-за человеческой ошибки.
68 Потеря управления рейсом 583 Китайских восточных авиалиний в 1993 году (два человека погибли, 149 получили ранения, серьезные повреждения самолета).отчасти из-за неправильной конструкции рычага управления в кабине экипажа (Национальный совет по безопасности на транспорте, «Краткий обзор аварии DCA93MA037» [Вашингтон, округ Колумбия: Национальный совет по безопасности на транспорте , 1994, http://ntsb.gov/ntsb/GenPDF. asp?id=DCA93MA037
&rpt=fi]). Потери рейса 261 Alaska Airlines и рейса 800 TWA также можно частично объяснить недостатками конструкции.
69. То, что человеческая природа зла, считается единственным эмпирически
проверяемым утверждением христианства. Для этого, безусловно, имеется достаточный библейский авторитет. Быт. 3, 6:5, 8:21; 2 Пар. 6:36; Пс 51:5, 142:2; Еккл. 7:20, 9:3; Ис.53:6; Иер. 17:9; Мтф.2:34; Иоан. 3:19; Рим. 3:23, 5:12; Гал. 5:17; Еф. 2:3.
70 Компьютерная авиационная автоматизация была введена в последние
десятилетия двадцатого века в значительной степени для уменьшения ошибок пилотов,
которые всегда были основной причиной авиационных происшествий. Это было
частично успешным, поскольку некоторые виды ошибок навигации и управления полетом были практически устранены с помощью систем управления полетом и усовершенствованных автопилотов. Но в результате появились новые, неожиданные и существенные ошибки. Например, были введены автопилоты, предоставляющие различные способы управления траекторией полета самолета. Для этого пилоты должны выбрать режим  работы, а затем установить один или несколько параметров. В 1992 году, когда
приближаясь к Страсбургу, для посадки, летный экипаж Air Inter Airbus A320 выбрал режим автопилота, а затем установил параметр автопилота для другого режима, в результате чего самолет снизился быстрее, чем это необходимо, и столкнулся с землей недалеко от взлетно-посадочной полосы, погибло 87 пассажиров и членов экипажа (Комиссия по расследованию Министерства транспорта - Франция, Отчет о комиссии по расследованию несчастных случаев, произошедших 20 января 1992 г.)  Новая автоматизация самолетов позволяет предварительно запрограммировать навигационные системы для полета по определенному маршруту. В 1979 году навигационная система DC-10 была запрограммирована на полет по новому маршруту обзорной экскурсии над Антарктидой, и
экипаж самолета не был проинформирован об изменении. Они позволили самолету
врезаться в гору, уничтожив самолет и убив всех 257 человек на борту. (Flight Safety Foundation,
база данных AviationSafetyNetwork [ http://aviation-safety.net/database/record.php?id=
19791128-0]). Подобные ошибки, связанные с автоматизацией, хотя их
в принципе можно было предвидеть, не были предвидены до такой
степени, что для их предотвращения были введены эффективные меры противодействия .
71 Быт. 1:27.
72 Жан Кальвин, НХВ III.X.VI.
73 Быт. 1:28.
74 Мтф. 28:19–20.
75Еккл. 2:24–25, Кальвин, НХВ, III.XI
76 Притч. 22:3; Лк. 14:28–32; 1 Тим. 3:2. Быть благоразумным - значит проявлять сдержанность. «Благоразумие отличается от мудрости тем, что благоразумие предполагает большую осторожность и сдержанность, чем мудрость, или больше упражняется в предвидении и избегании зла, чем в замыслах».и делать то, что хорошо» (Ноа Вебстер, Американский
словарь английского языка, факсимильное издание [Сан-Франциско: Фонд американского христианского образования, 1828/1967], sv «благоразумие»).
77 О Сократе Ксенофонт писал: «Умение говорить и эффективность в делах, следовательно, и изобретательность не были теми качествами, которые он стремился воспитать в своих товарищах. Он считал, что сначала им нужно обрести благоразумие. Ибо он полагал, что эти способности, если они не сопровождаются благоразумием, умножают в их обладателях несправедливость и способность к злодейству» (Ксенофонт, Меморабилии, IV.III.I). В
рассказах Ксенофонта о Сократе в « Меморабилиях» и « Экономике»можно найти более древнюю мудрость для нашего времени.
78 Шумахер, Маленькое красиво.
79 Эллюль, Технологическое общество, Технологическая система и Технологический блеф.
80Билл Джой - соучредитель и главный научный сотрудник Sun Microsystems,
фирмы, сыгравшей важную роль в развитии Интернета. В спорной критике технологий Джой писал: «И если наше  вымирание является вероятным или даже возможным результатом нашего технологического развития, не должны ли мы действовать с большой осторожностью?»
(«Почему мы не нужны будущему», Wired 8.04, [ http://wired.com/wired/archive/8.04/joy.html
]). Джой реагировал на книгу Рэя Курцвейла «Эпоха духовных машин», в которой описывается
«утопическое» будущее, в котором мы достигнем счастливого бессмертия с помощью
генной инженерии, нанотехнологий и робототехники. Основываясь на опыте Джоя в отношении хрупкости инженерных систем, он не надеется, что дела пойдут так, как ожидает Курцвейл.
81Мтф. 5:13–16.
82Например, в настоящее время я использую Интернет почти исключительно для работы и почти всегда в офисе, а сотовым телефоном вообще не пользуюсь . Этим я не хочу сказать, что все христиане должны поступать так же. 83Например, инженер-электрик-христианин, занимающийся
проектированием дорогой бытовой электроники высокого класса, может  больше беспокоиться об оценках потенциальных пользователей устройства должны были бы принять во внимание соображения 1–5 и 9–12. Растущее осознание того, что преимущества новых технологий
(соображение 6) будут доставаться почти исключительно состоятельным, привилегированным пользователям, может в конечном итоге убедить его воспользоваться возможностью разработки систем управления для мелкомасштабного электрогенерирующего оборудования, работающего на солнечной энергии или биотопливе . для небольших сообществ в слаборазвитых странах. Этим я не хочу приуменьшать подлинные трудности профессионала среднего звена, столкнувшегося с
такой дилеммой, и не призываю кого-либо использовать это как буквальную модель. Возможны столь же правдоподобные и менее крайние меры. Например, в то время как мои более ранние исследования были направлены на военные технологии, мне посчастливилось сосредоточить свою недавнюю инновационную деятельность на понимании и смягчении
пагубных последствий человеческих ошибок в гражданской авиации и медицине.

David Clough & Brian Stiltner, Faith and Force: A Christian Debate about War, Georgetown
University Press, 305 pages, 2007
Charlene Floyd, Christian Voices: Journeys through Faith and Politics in Contemporary American Protestantism,Praeger, 175 pages, 2007
Bernard Haisch, The God Theory: Universes, Zero-Point Fields, and What’s Behind It All, Weiser, 160 pages,2006
Michael Hanlon, Ten Questions Science Can’t AnswerYet, Macmillan, 190 pages, 2007
Bill Kramer, Unexpected Grace: Stories of Faith, Science,and Altruism, Templeton Foundation Press,240 pages, 2007
Woodrow Kroll, Taking Back the Good Book: How America Forgot the Bible and Why It Matters to You,
Crossway, 218 pages, 2007
Kristine Larsen, Cosmology 101, Glenwood Press,186 pages, 2007
Paul F. Lurquin & Linda Stone, Evolution and Religious Myths: How Scientists Respond, Oxford University Press, 225 pages, 2007
Lynn Margulis & Eduardo Punset, Mind, Life, and Universe: Conversations with Great Scientists of
Our Time, Chelsea Green Publishing, 350 pages,2007
Gary Mayer, New Evidence for Two Human Origins:Discoveries That Reconcile the Bible and Science,
Authorhouse, 470 pages, 2007
Grahame Miles, Science and Religious Experience:Are They Similar Forms of Knowledge? ISBS,430 pages, 2007
George Monboit, Heat: How to Stop the Planet from Burning, South End Press, 278 pages, 2007
Phil Mundt, A Scientific Search for Religious Truth, Bridgeway Books, 485 pages, 2007
Jay Newman, Pious Pro-Family Rhetoric: Postures and Paradoxes in Philosophical Perspective, Peter Lang,200 pages, 2007
Tom Sutcliff, Why Evolution Is a Fraud: A Secular and Common-Sense Deconstruction, Red State Pub.,Inc., 152 pages, 2007
Michael Windelspecht, Genetics 101, Greenwood Press, 195 pages, 2007

Критическое и христианское мышление о технологиях означает участие в процессе тщательного суждения и оценки их с использованием христианских принципов. Предлагаемые здесь принципы заключаются в том, что технологии должны способствовать (1) общению с Богом, (2) сохранению человеческой жизни и улучшению человеческого благосостояния и (3) сохранению и защите мира природы. Применение этих принципов легко приводит к явному одобрению или неодобрению технологии. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что технологии двойственны, они возводят второстепенные блага на первое место, способствуют иллюзии человеческого суверенитета и являются источником моральной слабости. Из этих и других соображений можно сделать вывод, что, хотя технологии могут быть по своей сути нейтральными по отношению к ценностям, с инструментальной точки зрения они ведут ко злу в руках склонных к ошибкам людей. Поэтому христианам следует быть более осмотрительными в разработке, выборе и использовании технологий.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn