О пролетарском интернационализме, классовом подход

О пролетарском интернационализме, классовом подходе и международной солидарности трудящихся.

Представь себе, что ты - Иван Сусанин. Самый настоящий. С бородой, в армяке, в лаптях, в шапке высоченной.

И вот приходит к тебе отряд польского (под натовским флагом) спецназа.

Пан полковник хватает тебя за шкирку и говорит: "А ну, показывай, пся крев, дорогу к секретной базе ФСБ, где Путин прячется! Покажешь - получишь 30 евро, для тебя, оборванца, это целое состояние. Не покажешь - "Азову" отдам, в "библиотеку", слыхал, что это такое?"

Ну, ты, нечего делать, соглашаешься: не впервой.

"Только - говоришь - перед дорогой всем остограммиться надо: на болоте пьяный шаг - самый верный". И наливаешь каждому стакан своей фирменной самогонки: той, которая уздечку растворяет.

Даёшь закусить огурцом солёным, и - в путь.

"За мной след в след идти: шаг влево, шаг вправо - за вашу жизнь не ручаюсь"

Ведёшь, значит, ты поляков по болоту. А болото гиблое, конца-края ему не видно. Сначала всем по щиколотку, потом по колено, а вот, глядишь, и по пояс...

Солдаты роптать начали, а пан полковник в гневе тебя спрашивает: "Куда ты завел нас, не видно ни зги!"

А ты под дурачка косишь: "А чёрт его знает, сам заблудился. Видать, перебрал с утра" (хотя, в отличие от панов натовских, сегодня  ни грамма не принял).

Пан полковник весь аж пунцовый сделался: "Да я тебя, пся крев, на ремни порежу!"

А ты ему, вместо того, чтобы петь привычное: "Ты при-идёшь, моя заря..." - "Сначала поймай!"

И, опёршись на одному тебе известную коряжку - прыг - и на сухой кочке. Ляхи только рты пооткрывали.  А самих уже по грудь утянуло.

Пан полковник: "Вытаскивай меня, пся крев, а то я тебя..."

А ты ему: "Дохни, буржуйская сволочь! За чем придёшь, то и найдёшь, собака!"

И - хрясь пана слягой по башке! Тот только булькнул - и пузыри разошлись.

"А вы, солдатики, держитесь, щас вас вытаскивать буду".

И протянул слягу ближайшему солдатику.

Поручик было к сляге потянулся (вот же дурень, понтов ради вместо тактического шлема конфедератку нацепил!), но ты его в упор не видишь, к солдату ближайшему тянешься. Тот, вроде, за слягу взялся, но видать, уже с жизнью простился. Ты его тянешь со всех сил, а трясина не отпускает, а годы у тебя уже не те: пятая сотня пошла. Суставы болят, сердце заходится. А поляк как мешок висит.

Да тянись ты, мать твою ... ... ... ... ... ... ... ...!!! Хотя куда тебе до соседа Кирюхи: тот как с войны, той ещё, Великой Отечественной, контуженный вернулся - вот тот ругался!

Но - подействовало. Уцепился солдатик за слягу крепче, стал руками перебирать. А ты напрягся со всех сил, так что искры из глаз и сердце старое вон - и вытащил.

И тут же слягу второму солдату протягиваешь: вытяну и тебя, браток, только помогай!

А солдатик уже по горло в трясине. Ты его тянешь, а он ни в какую. И ты чуешь: сил уже нет. Ты спасённого солдатика расталкиваешь: помогай, мать твою перемать!

Тот, хоть и в полной просрации (по запаху ясно), но, всё же, встал, и вместе с тобой слягу тянет. И, вроде как, подвижки даже начались. Но что-то пошло не так. То ли воля к жизни у солдата пропала, то ли кикимора болотная его выпускать не захотела, да только выпустил он из рук слягу, да и скрылся в буче.

Оглянулся ты вокруг - спасать уже некого: одни пузыри над трясиной.

Отлежался ты, пока силы вернулись, встал кряхтя, и говоришь спасённому солдатику:

"Пошли ко мне домой, я тебя в баньке отмою, и одёжку свежую дам, не от Кардена, но вполне приличную. От праправнучка моего осталась, на него неделя как с фронта похоронка пришла.

Вернёшься к своим, скажешь, чтоб на Россию больше не лезли, и "окончательно решить русский вопрос" не пытались: в следующий раз никого вытаскивать не буду".

СВ 2022