Плач ребенка

Сироджиддин Икроми
Плач ребенка

Та ночь в городе выдалась довольно холодной. Были заморозки. После полуночи у Соро начались схватки. Самад сразу вызвал скорую помощь, переоделся и вышел на улицу. Соро, собрав все силы, с помощью своей мамы — тети Нигины, переоделась и подготовилась. Время шло быстро, но скорой помощи всё не было. Самад забеспокоился и повторно позвонил в службу скорой помощи. Ему ответили, чтобы он дожидался врачей, так как они уже выехали.
Он вышел к главной дороге. Она была пуста. Наконец издалека послышался шум подъезжающей машины. Самад молил Бога, чтобы это была карета скорой помощи. Его волнения были объяснимы: ведь это были первые роды жены. До этого после девяти лет совместной жизни он развелся с первой женой из-за ее бесплодия.
Долгие годы он переживал эту боль и мучился от бездетности. До исполнения мечты о рождении ребенка оставалось совсем немного. Если это произойдет, его сердце наконец сбросит тяжелый груз боли и печали. Он расправит плечи и сможет ходить с гордо поднятой головой, больше не чувствуя себя ущербным среди друзей. «Боже, молю тебя, не лишай меня надежды», — прошептал он. В конце улицы показалась машина. Самад пристально всматривался, но так и не смог понять, скорая помощь это или нет. Он сделал несколько шагов к дороге. Увидев его силуэт, водитель включил мигалку и сразу же раздались звуки сирены. Самад облегченно вздохнул, поднял руку и жестом указал водителю повернуть направо. Сам же быстрым шагом направился в сторону дома...
Из машины сперва вышел мужчина лет сорока, а вслед за ним — молодая женщина примерно двадцати пяти — тридцати лет. Мужчина извинился за задержку, объяснив ее гололедицей, осложнившей движение транспорта. Самад, скованный волнением и ожиданием, ничего не сказал в ответ и жестом пригласил следовать за ним.
Медики прошли в дом. Врач быстро измерила давление пациентки, достала из аптечки две-три ампулы, смешала их содержимое и ввела в вену. Затем сказала:
— Роды совсем скоро, нельзя медлить. Надо выезжать.
Самад хотел взять жену за руку, но она сказала:
— Подождите меня около ворот, я скоро выйду.
Перед тем как выйти из комнаты в коридор, Соро вполголоса что-то сказала своей маме. Та качнула головой в знак согласия.
Самад вернулся в комнату, взял жену за руку и, выходя, спросил у тещи:
— Вы останетесь или поедете к себе?
— Приведу дом в порядок и, как только рассветет, поеду к себе, — ответила она.
— У вас есть ключи? — спросил Самад.
— Есть, — коротко ответила тетя Нигина.
По дороге врач, сидевшая рядом с водителем, с кем-то разговаривала по телефону. Суть ее разговора стала понятна, когда они прибыли в роддом. Там были готовы к встрече роженицы. Две медсестры в ожидании стояли около подготовленной каталки. Как только Соро с помощью мужа вышла из кареты скорой помощи, они быстро подошли к ней. Медсестры ввели ее в здание и, уложив на каталку, поднялись с ней в лифте наверх. Самад остался снаружи. Но он был не один — то тут, то там были видны те, кто ждал вестей о состоянии своих любимых.
Самад замерз. Чтобы немного согреться, он поднял ворот своей куртки и начал ходить туда-сюда по двору родильного дома. Вдруг он вспомнил о чем-то и достал телефон, чтобы позвонить своему близкому другу Рауфу. Но, подумав, решил, что сейчас не самое подходящее время для звонка, и отложил его до утра. Спустя полчаса из здания родильного дома вышла медсестра в белом халате, поверх которого было накинуто черное пальто с поднятым воротником, и крикнула:
— Кто из вас Самад?
— Я! — ответил Самад и подбежал к ней.
— После осмотра выяснилось, что естественные роды вашей супруге противопоказаны, поэтому необходимо провести операцию.
— Неужели ничего нельзя сделать?
— Операция необходима, так как жизни ребенка и матери угрожает опасность, — хладнокровно сказала медсестра. — Возьмите этот рецепт и поторопитесь. Как только купите лекарства, позвоните, я выйду и заберу их. Не переживайте, каждый день десятки женщин рожают таким путем. Все будет хорошо, — успокоила Самада медсестра. Возвращаясь в здание, она остановилась у входа и опять обратилась к Самаду: — Ваша жена забыла дома пеленки для малыша. После того как принесете лекарства, сходите за ними...
Самад быстро купил лекарства в аптеке роддома и отдал их медсестре. Затем сел в одно из такси, стоящих в ряд у дороги, и поехал домой. На душе у него скребли кошки. Нескончаемый хоровод мыслей кружился в голове. Он молчал всю дорогу. Водитель тоже посчитал неуместным начинать разговор и поэтому ехал молча. Не выдержав, Самад позвонил медсестре:
— Сестра, это я, Самад. Каково состояние моей жены?
— Через двадцать минут начнется операция. Возвращайтесь быстрее. Нужна будет кровь для переливания...
— Брат, можете ехать быстрее? — обратился Самад к водителю.
— Спешка не к добру. Не переживайте, положитесь на Бога, все будет хорошо. Осталось немного, — назидательным тоном ответил таксист и продолжил разговор: — Вот, уже проснулись сотрудники дорожной службы. Посмотрите, посыпали дорогу песком. Этот песок перемешан с солью и во мгновение ока справится с гололедицей. Дай вам Бог! Рождение какого по счету ребенка ожидаете?
— Первого.
— Поздно женились?
— Да.
— Мы с женой в свое время поступили неблагоразумно и поженились рано. Сами себя заковали в кандалы брака, не успели насладиться молодостью и развлечениями. Всё поглотил быт. В тридцать лет у меня уже было пятеро детей. С другой стороны, ранний брак имеет свои плюсы. Мне сорок лет, а моему сыну, дай Бог ему долгих лет жизни, уже двадцать. Он теперь мой помощник.
— Правда, так и есть...
Водитель понял, что Самад не расположен беседовать, и замолчал...
В тот день Самад то бегал в аптеку, то ездил за кровью для переливания. Наконец операция была завершена. По словам врачей, она прошла успешно — жизням матери и ребенка больше ничего не угрожало.
Радости Самада не было предела. Он облегченно вздохнул, взял телефон и первым делом позвонил своему другу Рауфу, братьям и сестрам, живущим в деревне, а затем остальным друзьям, чтобы сообщить радостную весть о рождении сына. Потом позвонил медсестре и попросил ее сфотографировать ребенка. Ему не терпелось увидеть лицо своей кровиночки. Его просьба была выполнена. Медсестра вышла и, показывая фотографию ребенка Самаду, сказала:
— Поздравляю! Богатырь родился — три с половиной килограмма. Крепкий и здоровый, на вас похож, как две капли воды.
Самад, жаждущий увидеть ребенка, не обратил внимания на ее слова, как будто и вовсе не слышал ее. Он быстро взял телефон из ее рук, посмотрел на фотографию своего сына и не смог больше сдерживаться — слезы подступили к горлу, и он заплакал. Самад вытащил платок и вытер их, но слезы не унимались. Боль и страдания переполняли его. Капли слез одна за другой стекали по его щекам. Разве мог он не плакать, не излить давнюю боль души этими слезами? Ведь долгие десять лет он ждал этого дня. Десять лет, переполненных бессонными ночами, тяжкими вздохами, преисполненных печали, когда кусок хлеба комом вставал поперек горла.
Медсестра, ничего не знавшая о его переживаниях, сильно удивилась, увидев слезы.
Самад вернул телефон владелице. Он полез в карман куртки, достал купюру в сто сомони и протянул медсестре. Она взяла деньги без колебаний, положила в карман халата и зашла обратно в здание.
Самад отошел в безлюдное место, присел на корточки и начал смотреть в одну точку. Перед его глазами предстали образы умерших родителей. Их голоса звучали у него в ушах: «Так и помрем, не увидев внука. Унесем с собой в могилу твою боль, что Бог не дал тебе детей...» Его мысли прервал звук входящего сообщения. Он взглянул на экран телефона. Сообщение было от медсестры: «Ваша жена пришла в себя. Чувствует себя хорошо. Принесите ей чего-нибудь поесть» ...
В тот день Самад потратил всё до последней копейки. Он прекрасно понимал, что расходы на этом не закончатся и ему понадобится еще много денег. До сих пор он ни у кого не просил и не брал денег в долг, так как считал это для себя непозволительным. Он был гордым человеком, поэтому возникшая ситуация привела его в замешательство. Самад начал размышлять о том, как выйти из этого положения, и наконец нашел выход. Поэтому отправил жене сообщение: «Соро, моя дорогая, поздравляю с рождением старшего сына. Ты даже не можешь представить, сколько счастья и радости ты мне подарила. Люблю тебя». Соро ответила коротко: «Поздравляю нас!» Самад написал: «Соро, я потратил все деньги. Честь и достоинство не позволяют мне просить у кого-нибудь в долг. Скажи, пожалуйста, где твои серьги? Я вынужден продать их, чтобы выйти из этого положения. Дай Бог, я куплю тебе другие, получше этих». Соро ответила: «Они в комнате, в шкафу, где стоит посуда, внутри большого чайника с красным цветком».
Самад прошел пешком три фарсанга* пути от роддома домой. Он быстро разулся, снял верхнюю одежду и вошел в комнату. Затем подошел к шкафу, где хранилась посуда, и один за другим обыскал все чайники. Но серег не было, что очень удивило его. Самад вспомнил, как жена перешептывалась с тещей, и позвонил тете Нигине:
— Тетушка, серьги Соро у вас?
— Да, у меня.
— Она сама вам их отдала?
— Да, сама.
— Когда?
— Перед тем как поехать в больницу. А почему вы спрашиваете об этом?..
Самад положил трубку. Он был растерян и подавлен, как будто его облили ведром холодной воды. «Почему Соро солгала мне? Почему не сказала правду? Она же знает, что я человек слова. Если дал обещание, то обязательно сдержу его. Этот ее поступок говорит о том, что она не доверяет мне. Если между мужем и женой нет доверия, то они не смогут больше жить вместе. Эх, Соро, Соро, что же ты наделала? Одной ложью лишила меня радости, разбила все надежды. Честно говоря, я не ожидал от тебя такого.
Говорят, в таком случае надо рубить на корню, пока не поздно. Даже если ты родишь еще сто сыновей, я отрекусь от тебя из-за твоей лжи. Всё, разведусь с тобой. Мне не нужна лгунья» ...
Перед выпиской Соро из родильного дома Самад позвонил теще, сестрам и братьям Соро и пригласил их всех к себе домой. Сказал, чтобы приехали пораньше и ждали, когда он привезет новорожденного. По дороге домой Самад не проронил ни слова и даже не взял на руки своего долгожданного ребенка. Родственники Соро расстелили пойандоз**
Их счастью и радости не было предела. Братья Соро осыпали новорожденного деньгами. Собравшиеся дети радостно суетились вокруг.
Мама Соро взяла ребенка из рук дочери и зашла в дом. Остальные последовали за ней. И только один Самад выглядел равнодушным. Он походил на случайного прохожего, совершенно чужого человека. Как будто он был просто водителем такси, который привез их из родильного дома и, глядя в окно машины, с прохладцей наблюдает за происходящим.
Самад заплатил таксисту, и он уехал.

Собравшиеся родственники вошли в комнату и расселись. Тетя Нигина сотворила дуа*
за новорожденного и попросила у Бога, чтобы он даровал ему здоровье и долголетие. Все присутствующие присоединились к ней. Мама Соро дала указание принести колыбель — гахвору — и поставить посреди комнаты, чтобы уложить в нее ребенка. В этот момент Самад решил, что подходящий момент наступил. Вспомнив поговорку «Куй железо, пока горячо», он обратился к присутствующим:
— Дорогие родственники, благодарю вас за то, что вы пришли сегодня, чтобы разделить с нами эту радость. Салимджан и Халимджан, ответьте, пожалуйста, на один вопрос. Представьте, что вы попали в затруднительную ситуацию. Выход из нее зависит от вашей жены, и вы с надеждой и полным доверием обращаетесь к ней за поддержкой. Но она, не осознав всю тяжесть вашего положения, лжет и отказывает вам в помощи. А теперь скажите, как следует поступить с такой женой?
Слова Самада прозвучали для окружающих как гром среди ясного неба. Не понимая сути его слов, они с удивлением переглядывались друг с другом. Салим нарушил воцарившееся молчание:
— Что ты хочешь этим сказать, Самад?
— Хочу получить ответ на свой вопрос.
— Не знаю, как Халимджан, но я выставил бы такую жену вон!
— Я бы тоже так поступил, — поддержал сказанное братом Халимджон.
— Я хочу сделать то же самое в присутствии всех вас, — снова взял слово Самад. — Может быть, вы удивлены и считаете, что я сошел с ума. Десять лет я ждал рождения ребенка, сгорал от страданий, а теперь собираюсь из-за пары незначительных слов лишить сына отца. Но я не могу поступить иначе. Я намеревался осыпать Соро золотом в благодарность за такой подарок. Хотел носить ее на руках и любить всю жизнь. Но она своей ложью разбила все мои надежды и мечты и сравняла с землей всё мое уважение к ней. Честно говоря, после своего обмана она перестала для меня существовать. Никто не знает меня лучше, чем я сам. Зная себя, я уверен, что, если ради ребенка я откажусь от своего намерения, мое отношение к Соро всё равно не изменится. В нашей жизни не будет больше любви и понимания. Такая участь не нужна ни мне, ни ей. Поэтому я в вашем присутствии оставляю ей и ребенку этот дом со всем имуществом, а сам ухожу.
— Погоди, сынок, — вмешалась тетя Нигина. — Человеку свойственно ошибаться. Насколько я поняла, речь идет о серьгах Соро. Женская природа такова, что, стоит женщине потерять одну сережку, и ей кажется, что она потеряла весь мир. Она никогда не забудет о потере и с сожалением будет вспоминать о ней. Я согласна с тем, что Соро нехорошо поступила, но не забывай, что даже сам Бог прощает тот грех, который совершается впервые. Прости ее, пожалуйста. Прежде чем принять окончательное решение, ты должен спросить у Соро, почему она солгала тебе. Что вынудило ее поступить таким образом? Если не сделаешь этого, то потом будешь горько жалеть. Соро, доченька моя, ответь, почему ты солгала своему мужу?
Соро, не ожидавшая такого поворота событий, растерялась и покраснела от стыда. Она нервно потирала руки, ее губы дрожали, и она не знала, что сказать в ответ.
— Соро, ответь, почему ты солгала мужу? — гневно спросил Салимджон. Наконец Соро взяла себя в руки и начала сбивчиво говорить:
— Честно говоря, с первого дня беременности я боялась родов. Не знаю почему, но я слышала внутренний голос, который постоянно твердил, что я умру черной смертью. По мере роста во мне ребенка этот страх всё усиливался. Как только мы приехали в роддом и врачи сказали о необходимости операции, я потеряла надежду на то, что останусь жива.
Перед моими глазами предстали Хадья, Низора и Сохиба, которые умерли при родах. Я подумала, что меня ожидает та же участь. Как только я представила, что этот дом со всем имуществом достанется новой жене Самада и она станет носить мои серьги, то совсем расстроилась. С такими тяжкими думами я легла на операционный стол. Когда очнулась, то всё еще находилась под действием наркоза. Мне не верилось, что операция прошла успешно и я осталась в живых. Я не контролировала себя, не осознавала, что делаю и что говорю. Только помню, как медсестра сказала мне, что мой муж прислал сообщение и спрашивает, где находятся серьги. Я сказала ей: напиши, чтобы он поискал в шкафу, в чайнике с красным цветком. Бог свидетель, в тот момент я совершенно не помнила о том, что утром отдала их матери. Почему? Причину я уже объяснила. Самад хорошо знает, что я еще ни разу не солгала ему. Если он больше не доверяет мне, то я не стану держать его, пусть поступает так, как считает нужным.
В этот момент раздался громкий плач ребенка. Всё внимание и все взоры устремились к нему. Тетя Нигина начала качать его, приговаривая «баю-бай», но он никак не успокаивался. Соро встала и взяла ребенка из рук матери. Она поняла, что он проголодался, поэтому повернулась к стене и хотела покормить его грудью, но ребенок ее не принял и продолжал плакать. Сестры Соро также попытались успокоить ребенка, но все попытки были безуспешными — он плакал всё громче и громче. Самад не выдержал, подошел и взял его из рук золовки Гуландом. Ребенок тут же перестал плакать. Самад посмотрел на своего сына. Его черные, как смоль, глаза улыбались ему. Самаду показалось, что он как будто спрашивает: «Папочка, и куда вы собираетесь уйти, бросив меня?» В это мгновение Самад ощутил, что волна тепла нахлынула и заполнила до самых краев его сердце. Вся горечь, все проблемы вмиг растворились и исчезли, жизнь заиграла новыми красками, и он почувствовал такую легкость, что готов был воспарить высоко... Самад невольно улыбнулся и... поцеловал в щечку дорогого его сердцу маленького человека. От этого поцелуя он испытал такую непередаваемую радость, какой никогда доселе ни испытывал.
Не справившись с нахлынувшими чувствами, Самад заплакал...

* Фарсанг (фарсах) — мера длины, равная примерно 8км.
* Дуа — молитва, обращение к Аллаху за кого-либо.
** Пойандоз — кусок парчи, бархата или какой-либо другой ткани, которая расстилается в знак уважения перед почетным гостем или новобрачными…
Перевод Зебунисо Расулзаде