Глава 4 утерянное государство

 
 ГЛАВА 4 УТЕРЯННОЕ ГОСУДАРСТВО, или ПОЗОР ДЛИНОЮ В 30 ЛЕТ

  Что же это за напасть такая?! Веками льется кровь, гибнут уже не тысячи, а десятки миллионов людей. Меняются короли, императоры, своды законов, декларируются новые политические режимы и социальные системы.. Проходит какое-то ограниченное время, и все возвращается на круги своя. Меняются только имена и фамилии лидеров, названия некоторых государственных структур, но сами структуры никаких существенных изменений не претерпевают. Это относится и к   восстаниям  рабов в Риме, и к Великой французской буржуазной революции, и к нашей революции 1917-года. Сначала захваченные романтикой перемен люди возносятся на баррикады, произносят лозунги типа "свобода, равенство, братство, гражданин"  или даже "Вся власть Советам! Фабрики - рабочим, земля - крестьянам! мир народам!, Диктатура пролетариата, партия диктатуры пролетариата" и т.п. Проходит штурм Зимнего или захват Бастилии - какая разница, товарищи?!  Охваченные восторгом победных деяний революции, толпы народа, расцвеченные кумачом, в восторге устремляются на улицы... Но проходит по историческим меркам совсем немного времени, и оказывается, что охваченные духом свободы и равенства "братья Парижа" приступили к казням друг друга. С гильотиной и топором палача или с ножом наемного убийцы познакомились и "друг народа" Робеспьер, и героический Марат, и революционный "богатырь" Дантон. Пока они заливали эшафоты собственной кровью, к власти медленно, но верно возвращались Бурбоны, монархия реставрирована. Вот она такая - буржуазная демократия!
   Не многим отличалась по своим результатам грянувшая чуть более века спустя Октябрьская революция в России. И тут за считанные месяцы большинству ее участников стало ясно, что никаких фабрик рабочим не будет никогда, земли крестьянам -тоже, к тому же кроме земли под видом коллективизации у них отберут и домашнюю скотину вместе с семенным зерном, что новую экономическую политику (НЭП) правильнее было бы называть СЭП (старой экономической политикой), а про мир народам надо забыть навсегда. Потому, что теперь придется воевать не только на своей земле, защищая ее от нашествий ворогов, но и разносить семена этой странной революции по всему миру - от Европы до Бухары, Китая, Вьетнама, Кореи... далее везде. Ну а от попыток понять, что это за издевательская форма правления - "демократический централизм", люди, имеющие здравый смысл, отказались сразу.
     Так какая же это таинственная сила веками удерживает власть, не взирая ни на какие бунты и восстания?! Ответ, оказывается, очень простой. При всех этих социальных штормах менялись только названия социальных систем, суть оставалась прежней. Опорой власти оставались пресловутые "вертикали власти", священные для всех правящих "элит". Именно через их механизм виртуозно утверждалась система эксплуатации большинства меньшинством. Именно в этих вертикалях крылись силовые структуры, финансовый аппарат, через них осуществлялись непременные во всех системах эксплуатации насилие и ложь, призывы и приказы не только работать на "элиты", но и умирать за их интересы по всей планете - хоть в Сирии, хоть в Украине.
    Короче говоря, всех нас нагло обманули. И этот обман отлично вскрывается с помощью элементарных методов системного анализа. Ведь все человечество, вся Вселенная - это большая и сложная система, управляемая по изоморфическим законам системного подхода. Как? Да очень просто!  Для управления любой системой - от простейшей механической до человечества в целом - требуется система управления. На своем входе она соберет и просуммирует внешние сигналы из окружения управляемой системы. Затем суммарный входной сигнал будет подан в орган управления, работающий по заложенному в него алгоритму, закону управления. Здесь сигнал будет измерен, при необходимости программное устройство его продифференцирует, проинтегрирует и выдаст на выход как управляющий сигнал на управляющие органы. Те заработают и переведут всю систему в требуемое состояние. Это состояние будет оценено системой обратной связи, которая выдаст сигнал корректировки отклонения от заданного положения.
     Системой является и сам человек, и каждая его клеточка, включая нейроны головного мозга. Каждая система имеет и угрозы, необходимые для жизни вещества, исходящие из ее окружения. Это внешние факторы. Есть и внутренние сигналы, исходящие из других клеток и органов собственного же организма. И самые большие и сложные системы (нации, государства, цивилизации и т.п), и любая клеточка нашего тела могут управляться со стороны, со значительных расстояний. Это управление может быть направлено на подстройку и регулирование уже существующей системы ( регулирование параметров, замена отдельных подсистем, в случае социальных систем частичная замена кадров). Зачастую  при кризисном состоянии воинских частей и соединений, государственных и экономических систем - что мы видим в мире сегодня - системы приходится заменять полностью, старые восстановлению не подлежат. Однако, замены старых социальных и военных систем не означают, как считают некоторые радикалы, их полного уничтожения. Суть, как правило, находится в системах управления, которые и подлежат замене и новой регулировке.
    Современный мировой кризис наглядно показал, что существующие системы управления обществом никуда не годятся. Их надо менять радикально! Но как, какими силами? Властные "элиты", веками находящиеся у власти, о науке управления изрядно подзабыли, если когда-то и пытались ее освоить. Да и о самом грамотном системном управлении они мало задумывались. А зачем? Ведь все созидание они оставили эксплуатируемым "низам". А если веками некая социальная группа ничего созидательного не делает - ее способности управлять вообще атрофируются. Они могут безбожно лгать, насиловать подчиненных, но самим работать - это уж увольте! Они не только разучились работать (посмотрите на большинство сегодняшних глав государств), но и больше похожи на психически травмированных пациентов общемирового дурдома, чем на мудрых стратегов мировой политики. Они не только не умеют строить, но и не знают, что хотели бы построить - ведь достаточно ясной модели будущего мира у них нет и не намечается.
     За предыдущий век была совершена лишь одна поначалу удачная попытка перестроить мир по-новому, полностью отряхнуться от старого ветхого мира. И была сделана такая попытка в нашей стране сталинским руководством. Нужно ли напоминать, как менялась с 30-х годов прошлого века жизнь советских людей? Нужно ли говорить о бесплатной медицине, бесплатном образовании, подготовке новых научных кадров, наконец, о победе в самой кровопролитной войне в истории человечества? Видимо, об этих вещах хорошо известно даже при нынешней болонской системе образования. Хотелось бы напомнить о той системе создания многомиллионной общенародной семьи совершенного нового типа, которая была создана в те годы, заботу о которой считали главным делом своей жизни руководители советского государства того времени. Что делали они сразу после окончания страшной войны? Через два года в почти полностью разрушенной стране стали понижать цены на продовольствие, отменили карточную систему. Несмотря на громадные экономические трудности быстро восстанавливалась победившая армия, пользовавшаяся огромной искренней любовью всего народа... А что делается сейчас?
      Сейчас разрушаются жалкие останки того всенародного государства, которое защищало весь народ и не только свой, но и братские народы Восточной Европы и части Азии, присоединившиеся к нам в результате Великой Победы. При всей бравурности кремлевских, парламентских и чиновных речей большинство многомиллионного народа испытывает гнетущее чувство позора. И позор этот продолжается не 30 лет, как это указано в заголовке, а значительно больше. Начался развал страны со смерти Сталина, искренне оплаканной в 1953-м всеми патриотами. То есть мы живем в позоре уже порядка семи десятилетий.
     Люди моего поколения испытывали этот позор за крушение великой страны, за утерянное истинно народное государство с самого своего рождения и испытывают до сих пор. Те, кто связан с армией, разумеется, испытали разложение государства на примере его вооруженных сил и специальных силовых структур. Я родился в первый послевоенный год в семье офицера. Детство провел на Сахалине, воздушные бои видел не только в офицерском клубе, но и прямо над головой. И были это не показушные вроде нынешних воздушные бои, а вполне реальные смертельные схватки наших летчиков с недавними союзниками по борьбе с фашизмом. Мой отец служил тогда в 368-м Берлинском Истребительном авиационном полку. Из названия понятно, что прибыл этот полк на Сахалин сразу после победы над гитлеровскими летчиками над Берлином. Большая война не успела еще закончиться, а бывшие союзники экстренно стали готовиться к новой. Уже были разбомблены ядерными бомбами Хиросима и Нагасаки, расположенные по авиационным меркам совсем рядом с Сахалином. Такое страшное военное воздействие, до сегодняшнего дня единственное в истории,  не повлияло на агрессивный нрав японцев. В быстро назревшую, объявленную Западом "холодную войну" они включались на всех порах, угрожая соседним державам и особенно СССР. Никак не могли самураи "простить" нам возвращение бывшего российским и захваченного в начале прошлого века японцами Сахалина. Ситуация обострялась активизацией на Дальнем Востоке США. Не давала Трумэну покоя активизация революции в Китае, борьба сил Мао с Чан-Кайши, сражения  на Корейском полуострове союзной Китаю Северной с находящейся под американским давлением Южной Кореи. Короче говоря, угрозы миру исходили с разных сторон и теперь главные из них шли из США. Причем о главной из них мы еще не сказали. А это - готовившееся ядерное нападение на СССР, известное как "план Дропшот".
      То есть угрозы окружали Сахалин, на котором стоял наш полк, со всех сторон. В Хабаровске стоял корпус Дальней авиации. Советские бомбардировщики готовы были лететь, куда понадобится, но их должны были сопровождать над целями истребители, радиус действия которых, разумеется, меньше, чем у бомбардировщиков. И эта задача была возложена на наш полк, базировавшийся на аэродроме Возвращение в центре Сахалина. К тому же американцы не могли оставить без внимания появившиеся недавно на Сахалине советские войска. Наши воздушные границы регулярно стали нарушать американские "летающие крепости" В-29 в разведывательном варианте. В общем сирены гудели над нашим аэродромом чуть не каждый день, а тревоги были не учебными- боевых хватало. Вот один из таких воздушных боев мне и довелось наблюдать. В-29 - это действительно летающий огневой факел с 12-ю огневыми точками. Когда они работали все вместе - казалось, через него до машины не доберешься, не простреливался только один конус с углом в 11 градусов, расположенной над машиной. Старые наши военных еще времен истребители их не доставали, а американские разведчики в погоне за крупным масштабом фотосъемки опускались все ниже. И вдруг пара краснозвездных новых наших истребителей свечой взмыли вверх и ворвались в непростреливаемый воздушный конус. Застрочили воздушные пулеметы, американский разведчик вдруг накренился и подобно подстреленной птице закружился с креном на одном месте. Потом уже узнаем, что наш ведущий отстрелялся, но только повредил "американца". С земли было видно, как на его место ринулся другой наш самолет - загромыхали его авиапушки, и В-29 рассыпался в воздухе, горящие его обломки посыпались в Тихий океан. Потом уже узнали, что окончательно сбил нарушителя наш сосед, друг отца старший лейтенант Владимир Леснов. А ТАСС почему-то заявил, что самолет врага ушел в сторону моря. На самом деле ушел не самолет, а его горящие обломки.
    Еще более серьезный след в истории отечественной авиации и вообще в мировой истории оставил наш полк в небе Китая и Северной Кореи. Это было в ходе известной корейской войны, когда столкнулись в вооруженной схватки силы прокоммунистической Северной Кореи (КНДР) и проамериканского Юга Корейского полуострова. При успехах северокорейских сил на помощь своим южным сателлитам приходили США, разумеется, силами своих ВВС. Их бомбардировочные налеты с ковровыми бомбардировками принимали массовый характер. Для отражения таких налетов ни техники, ни летчиков у Пхеньяна не было. Не могли в корне изменить соотношение сил и их китайские союзники. И тут, ведомые приказом Сталина и чувством пролетарского интернационализма, в небо Кореи ринулись советские летчики. Наш полк вылетел сначала в Мукден в полном составе.
    И сейчас хорошо помню тот день, ровно 70 лет назад, когда все женское население нашего гарнизона Возвращение с детьми высыпало на улицы военного городка. Среди нас не было ни одного военного в форме кроме комиссара полка. Я разместился на крыше какого-то курятника и при появлении первых самолетов, идущих строем "поток клиньев" строго на юг, вместе со всеми закричал "ура!!" и замахал руками. Но комиссар крикнул "погодите, это еще не наши, но тоже сахалинские". "А вот это уже.." В небе сверкнули сталью более быстрые стремительные краснозвездные машины и закачали нам крыльями. Помню, каким ревом отвечала им толпа их жен и детей. Кто-то плакал, кто-то смеялся, а тройки первых реактивных истребителей уносились на юг.
    Через несколько дней их встретили в корейском небе десятки американских "летающих крепостей" и суперсейбров. Позже пленные американские летчики рассказывали, как они сначала удивились, услышав в эфире непривычный для них русский мат, ведь летели наши самолеты под китайскими опознавательными знаками, а летчики забыли выключить рации. Хорошо хоть смысл сказанного на необычном языке "янки" не разумели, поняли, как они говорят, только "япона мать". Потом рации повыключались и американские вояки прочувствовали в тишине всю силу этой "японской мати" на своей спине. За считанные минуты были уничтожены почти все суперсейбры, сопровождавшие "бомберов". Сами В-29 загорались один за другим, Иногда загорались и покидавшие их с парашютами летчиками. Не прошло и получаса, а заокеанские бомбардировщики вместе с пилотами догорали на земле. У нас потерь не было ни одной.
      Результаты воздушного боя впечатляли и поражали. Но самое впечатляющее происходило не в небе и не на земле Кореи, а в Вашингтоне, в Белом Доме, в кабинете президента США Трумэна. Прослушав доклад о ходе и результате воздушного боя "янки" с сахалинскими сталинскими соколами, президент на глазах подчиненных вынул из папки план Дропшот и разорвал его в клочья. На недоуменные взгляды подчиненных проговорил: "С такой ПВО у Советов мы не достигнем ни одного из указанных в проекте русских городов". Таким образом один наш сахалинский и он же Берлинский истребительный авиационный полк предотвратил третью мировую войну. Как же было можно не любить и не уважать таких воздушных бойцов, такую армию и такой "первый в мире пролетарский флот"?!!
    После возвращения полка и отца из Китая он был назначен на испытательскую работу в подмосковный НИИ ВВС. В мае 1952 года мы переехали к нашему новому аэродрому в деревню Медвежьи Озёра (на этом месте сейчас стоят космические антенны, а тогда этот довоенный еще небольшой аэродром служил стартом для испытываемых планеров и посадочной площадкой для парашютистов-испытателей НИИ ВВС).Чего только мы с ребятами не видали в небе над этим аэродромом. К сожалению, были и трагедии, и немало. Мы провожали глазами каждого из парашютистов  от отделения его от самолета и до земли. Как же сжимались наши еще детские сердца, когда при затяжном прыжке купол парашюта долго не раскрывался! Ведь мы, хотя и были детьми, но уже знали, что в воздухе лучшие из лучших парашютисты страны, принявшие на себя все опасности, которые нес в себе новый, еще не испытанный, парашют. Ведь нельзя же было допускать к этим опасностям молодых, начинающих парашютистов-десантников. И прикрывали их от смерти самые опытные старшие товарищи собственной жизнью. И порой парашюты так и не раскрывались. Тогда мы бежали к болотцу, куда обычно падали герои, и со слезами на глазах смотрели, как их тела товарищи доставали из болотных омутов.
     А случались и чудеса. Так однажды поздней осенью, где-то в ноябре было пасмурно, но безветренно. В воздухе появился самолет Ил-14 с открытой дверью - значит, сейчас будет прыжок. Действительно черная точка отделилась от самолета и быстро понеслась вниз. И вдруг рванул ветер, да с такой силой, что понес только что раскрывшего купол парашютиста в сторону большого Медвежьего озера. Что было дальше, мы не видели - до озера от наших домиков, где военные родители снимали комнаты, было километра два-три.
     А там было вот что. Знаменитый парашютист-испытатель Василий Григорьевич Романюк в тяжелом зимнем обмундировании приземлился на совсем тонкий, только недавний ледок, который под ним, естественно, проломился. Не отделившийся от купола человек пошел на дно озера. Никакие попытки высвободиться в тяжелом промокшем обмундировании из опутавших его строп ни к чему хорошему не привели. Последнее, что сделал погибающий испытатель, по его собственному признанию, он обратился к Господу с мольбой о спасении. И вдруг незримая сила схватила его за шиворот и резко потянула вверх, не успев понять, что произошло, Романюк оказался на поверхности хрупкой ледяной корки, и та же сила потянула его к берегу. Тут он понял, что подобно парусу сработал наполненный порывом ветра купол парашюта, в считанные секунды Василий Григорьевич оказался на твердой земле... Вот такие чудеса случаются!
      Чудо, происшедшее со мной вскоре после прибытия в Москву с Сахалина, было несколько другого рода. Мы после перелета на "Дугласе" из Южно-Сахалинска в Хабаровск со 2-го мая по 9-е мая пересекли на поезде всю нашу необъятную Родину. Все для меня было в новинку- и паровоз, и трамваи в городах, которые мы проезжали, и озеро Байкал, похожее в моем представлении на Тихий океан, и бескрайняя тайга, и Уральские горы... Да что там говорить. На острове мы ни разу не видели арбузов и свежих яблок. Последние получали с Большой земли зимой в мороженом виде, а витамины получали в виде лесных ягод, собираемых на сопках родителями или в виде желтеньких шариков, выдаваемых в аптеке нашей медчасти. Тогда 9 мая был еще рабочим днем. На вокзале нас встречал дядя моей матери, занимавший высокие посты в органах и в оборонной промышленности. Он посадил нас в огромную машину с "шашечками" и повез по невиданным мной шикарным автострадам домой в Оболенский переулок. Надо сказать, несмотря на высокие его посты и большую семью, жил он в коммунальной квартире, но зато здесь были впервые увиденные мной газовые плиты и даже... настоящий телефон. Потом я узнал, что эти скромные две комнаты в общей квартире посещали  генеральные конструкторы ракет, и первые советские ядерщики, бывали здесь Л.Б.Ванников, Д.Ф. Устинов. Вечером я был в сказке, которую представлял собой парк культуры им. Горького с его колесом обозрения и прочими невиданными на острове аттракционами.
      А потом в гости с Кавказа приехала некая темноволосая тётенька. Она пожила несколько дней, а потом сказала: завтра я покажу Алику (так тогда меня называли)такое, чего он никогда больше не увидит. На следующий день приехала машина, как понял позже, это был ЗиС-110. За рулем сидел офицер с синими погонами и таким же околышем у фуражки. Были еще какие-то люди и в форме, и в штатском, усадили тетеньку, меня и родителей и поехали по центру Москвы. Что-то рассказывали мне про встречающиеся здания, а потом сказали: "Эта площадь называется Красной, за стеной - Кремль. Вот эта башня с часами - Спасская, сейчас мы туда заедем". И действительно заехали в арку, а меня удивляли военные, вытягивавшиеся в струнку перед нашей машиной. Тогда Кремль был закрыт для посещения. Но об этом я узнал много позже.
      А тут мы вышли из машины. Откуда-то незаметно вышел дядя в широкой мягкой шляпе с широкими же полями и, дружелюбно улыбаясь, двинулся к нам. Тетя побежала ему навстречу, бросилась в объятия, поцеловала его в щечку. Зато остальные вытянулись и стояли, как каменные. Глянул на своего отца, который тоже вытянулся, но был белый, как полотно. Тут человек в форме произнес непонятные для меня слова "товарищ народный комиссар". Я знал, что на Сахалине так поддразнивали замполита нашего полка, но вот, чтобы комиссар был еще "народным"- такое слышал впервые. Ведь уже давно у нас были министры, а тут, видимо, того назвали так в знак особого уважения. Тетя нас всех с ним перезнакомила. Имя "Лаврентий" я запомнил не сразу. А меня тетя представила, как "наш путешественник". И тут Лаврентий Павлович спросил : "Ну что, Алик, назад на Сахалин хочешь?" Я взглянул на отца, но тот по-моему стоял уже без сознания. И я ответил: "хочу". "А зачем ты туда хочешь?" "А у меня там Бобик остался". Дядя весело засмеялся: "Пойдем со мной. Я покажу тебе главного вождя нашего народа". Потом мы шли по мраморной лестнице куда-то вниз, потом открылся зал, в котором кроме нас и солдат у гроба никого не было. Я с недоумением смотрел на спящего в стеклянном гробу Ленина и, хотя много чего уже мне читали о мавзолее, мало чего понимал.
   Потом все поднялись наверх и вышли на улицу с внешней стороны кремлевской стены. Самый главный здесь дядя куда-то торопился, а экскурсию по кремлевскому кладбищу продолжил по его поручению какой-то другой человек. Дядю в широкой шляпе и таких же широких брюках я больше не видел, а об его трагической судьбе и громадном вкладе в укрепление обороны страны много лет спустя рассказал мне знаменитый советский атомщик академик Юлий Борисович Харитон.
   Между тем подлая гроза, уничтожившая самую великую и неповторимую страну мира
надвигалась быстрыми темпами. И подвергнутыми великому позору мы оказались не 30 лет назад, а гораздо раньше. Во всяком случае, с приходом к власти троцкиста Хрущева события развивались катастрофически.
    Кто привел к власти этого полуграмотного троцкиста, были ли у него "наставники" за рубежом - доподлинно это до сих пор не известно. Известно, что на Украине его вытащил в 20-е годы прошлого века всемогущий тогда в этой республике Лазарь Моисеевич Каганович, которого Никита "отблагодарил" по полной в середине 50-х годов, исключив из партии как представителя сталинской гвардии. Вообще удар по партии, армии и стране этот мерзавец нанес колоссальный. Он наглядно показал, что партия к середине прошлого века, особенно в своем руководящем звене начисто утеряла честь и совесть, а ум направили на разграбление собственной страны и разрушение коммунистических начал в обществе.
    Начиналось все для нас - тогда младших школьников с каких-то слушков об отклонении от "правильной" линии И.В.Сталина - по сути последнего настоящего большевика страны. Потом разразился скандал с арестом того самого "дяденьки в шляпе" -Лаврентия Павловича Берия. Глупые мальчишки по всей стране кричали стишки о том, что "враг народа Берия растерял доверие, а товарищ Маленков надавал ему пинков". Не понимали они, что пинки адресовались не только Берии - одному из лучших руководителей страны, ее сил безопасности, организатору оборонной промышленности и активнейшему участнику разработки нашего ответа атомной бомбе США. Много лет спустя я оказался на комбинате по обогащению оружейного урана. Иду по улицам закрытого предприятия и вдруг вижу на стене одного из цехов табличку "улица Берия". Я спросил у тогдашнего директора комбината Корнилова "у вас что, фильм снимается?". "Зачем же фильм? Так называется улица нашего комбината. Удивляетесь. Тогда я попрошу академика Харитона показать Вам некоторые документы, и Вы все поймете".
     С Юлием Борисовичем мы встретились в музее предприятия. Разговор был долгим и содержательным. В конце него великий ученый-ядерщик сказал:"Если бы у нас не было Берия, у нас не было не только водородной, но и атомной бомбы. А это был гениальный руководитель и настоящий патриот нашего Отечества.  Возьмите на память ксерокопию документа. Здесь ни одного лишнего слова, никаких общих лозунгов по поводу предстоящего съезда партии, а только управленческая конкретика. Мол, человеку такому-то взять такой-то узел, переделать его в таком-то направлении и к такому-то сроку передать товарищу такому-то. При появлении препятствий докладывать мне лично по такому-то телефону. И это писал не рядовой конструктор, а, по сути дела, второй человек в партии и в государстве.
     А с "товарищем Маленковым" до сих пор не все ясно. То он второй после Сталина человек в секретариате ЦК, то председатель Совета Министров, почему-то передавший всю полноту власти несчастному секретаришке по фамилии Хрущев. Мало того, содействовал Хрущеву  в аресте Берии, его казни, Маленков в союзе с великим полководцем, но очень слабым политиком Г.К,Жуковым, который в самый ответственный момент блокировал дивизию им. Дзержинского, готовую защитить Берия и всю страну.
 С Берия окончательно расправились к концу 1953 года. Тогда же был разгромлен и физически уничтожен весь руководящий состав МГБ и МВД, заменили его по "призыву партии" верные Хрущеву, но абсолютно непрофессиональные активисты партийные и комсомольские. За ними настал черед подвергнуться репрессиям верных Сталинской команде руководителей региональных и вообще местных партийных органов.Их разгром завершился триумфальным осуждением "антипартийной группы Маленкова, Кагановича, Молотова и примкнувшего к ним Шепиловыа". Это на поверхности, а на самом деле выводились из строя самые сильные, самые верные народу руководители сильно потрепанной страшной войной партией, где на место погибших бойцов в большом количестве устремились верные этому мерзавцу Хрущеву страстные борцы за денежные знаки в собственном кошельке. Так разваливалась уже больная партия, служба безопасности, Вооруженные Силы, промышленность, особенно оборонная. Вот чем можно объяснить почти гробовое молчание многомиллионной, но уже во многом некоммунистической партии во время хрущевского хулиганского дебоша на ХХ съезде партии. С него и начался радикальный разгром партии и народного государства.
  Тогда Хрущев своим волевым решениям поставил перед съездом не стоявший в повестке дня вопрос о "культе личности Сталина".Был ли "культ" - история еще долго будет разбираться. А вот, что личность вождя была действительно великой, в отличие от жалкой душонки поливавшего его грязью Хрущева, который к тому же сам был "по локоть в крови" нередко честных коммунистов, попавших в его доносы. А коммунисты нового поколения, включая делегатов съезда, о двуличии Хрущева знали, знали и о его кровавых делах, но молчали. Молчали и миллионы рядовых коммунистов, повинуясь тому самому "демократическому централизму. Такой была демократия в партии коммунистов, пришедших на смену настоящим большевикам, построившим социализм и выигравшим во главе со Сталиным самую страшную войну в истории. Уже тогда выстраивалась хрущевская вертикаль власти, отличающаяся как всякая правящая вертикаль лживостью и насилием.
    Перед троцкистом Хрущевым, которого зовут троцкистом не только из-за того, что по молодости он попал в троцкистскую первичную парторганизацию, которых в двадцатые годы много копошилось на Украине. Молодой сомнительного происхождения партиец быстро усвоил, что требуется от него троцкизмом. Сам его вождь, окончивший бесславный жизненный путь за границей с ледорубом в голове, носясь с идеей мировой революции не особенно задавался вопросом, что будет дальше. Ему это было все равно. И русский рабочий класс и тем более русское крестьянство, да и вообще русский народ для Льва (Лейбы) Давидовича Бронштейна -Троцкого были чужими, понятиями абстрактными. Судьба России его не волновала. Другое дело, пользуясь принципом централизма, принятого в партии, стать властелином всего мира. А для этого нужна "мировая революция". И не задумывался Лев Давидович о том, что мировая революция в его понимании мало отличается от нынешней глобализации.
     На скорую руку, выдав собственную и его семитских друзей русофобию за "пролетарский интернационализм" Лейба Давидович так же легко встал на путь "денацификации", как это почти столетие спустя провозгласил лидер Страны и невнятной "Единой России" нынешний президент России. Только Путин призывал "денацифицировать" только Украину, а Троцкий - денацифицировать весь мир. Чтобы не отставать от него Владимир Владимирович собирался и "демилитаризовать" Украину, которую вооружал почти весь мир империалистов. Ну а истинной целью таких глав вертикали был разгром российского государства, новой России они себе и не мыслили. Начинать надо было, по их мнению, с разрушения, с реформирования или деформирования (слова по сути очень близкие, означающие разрушение формы,  без которой страна превращается в хаос) страны, ее государства, партии и  вооруженных сил. За выполнение это задачи Никита ретиво взялся сразу после смерти Сталина.
   Вся его деятельность после 1953 года - это сплошной хаос. Хаос, но, как считал Никита Сергеевич, "управляемый.