Экс-ры III 3 гл Наш паровоз вперёд лети

Глава 3

Секретный отдел «Д»

Не туда залезли — наш паровоз быстрее лети — армейский бункер — секретная лаборатория

Наш паровоз вперёд лети

Открыв дверь, мы оказались в огромном помещении ангарного типа. Вдоль стен находились металлические шкафы, стеллажи, станки и другая вспомогательная техника. В углу возвышалась башня из деревянных бухт с кабелями. На одной из стен с портретом Сталина было выведено красно-бордовой краской «Мы придём к победе коммунистического труда» и дата «1940 год».
—  Погоди надо пройти вперёд, а может там охрана есть надо проверить, — ответил я.

Роман пожал плечами, и мы пошли вдоль железной дороги в глубину тоннеля.
Пройдя вперёд метров пятьсот, мы увидели одиноко стоящую на рельсах мотодрезину с  будкой и проржавевшим пулемётом. Тут же на шасси находилась механическая качалка. Два железнодорожных пути входили в темноту.
— Какая охрана тут, похоже, лет сто никто не ходил, да и что тут охранять железо,  — сказал Роман, забираясь на платформу дрезины.
Я посветил вокруг фонарём, но ничего примечательного не увидел.
— Ладно, прокатимся, но если что придётся бежать, а этих костюмчиках особо не побегаешь, тем более что я начинаю в них уже запотевать.

Взявшись за перекладину качалки, я опустил её, и дрезина чуть качнулась. Потом Роман попробовал и снова дрезина качнулась.
— Давай только не разгонятся, а то мало что, давай спокойно, — предложил я.
— Без вопросов.
Качнув рычагами, мы привели в движение механический двигатель, и дрезина поехала, но только в другую сторону.
— Стой в чём дело, — спросил я.
Роман покрутился на месте и показал на столбик слева плоским маленьким ящиком. Открыв его, я кроме тряпки и маслёнки нашёл засаленную книжечку — это была инструкция по управлению дрезиной.
— «Основные положения о порядке движения дрезин съемного типа», — прочитал я вслух.
- Ну-ка пусти меня, я кое-что смыслю в этом, всё-таки у железки вырос, — сказал Роман, ухватившись за какой-то рычаг.

Пока я тупо попытался что-то прочесть в грязной брошюре, Роман уже начал качать рычаг.  Дрезина поехала в нужную нам сторону, а я сидел и смотрел, как мой товарищ упирается.
— Ну и что вылупил зенки, я за тебя работать буду, — отпустил Роман рычаг.
— Ну, вот всё испортил, а я так хорошо сидел, — сказал я, взявшись за рычаг.
— Поехали, начальник не фиг шланговать, — сказал Роман,  качнув рычаг со своей стороны.

Дрезина поехала вперёд, не встречая никакого препятствия.  Я сидевший лицом к движению высвечивал фонарём в темноте наш путь, качая рычаг то одной, то другой рукой.  Роман же работал за нас обоих.
Проехав примерно километра три по абсолютно пустому тоннелю, мы остановились перед большими чёрными воротами с жёлтыми предупреждающими полосами и надписью.
               
— Ну что я открою, — спросил я.
— Ага, а закрывать опять я буду, — усмехнулся Роман.
Я сошёл с дрезины подошёл к воротам. Оглянувшись на Романа, показал, чтобы он не шумел и припал к ним ухом. Рядом была дверь для прохода, я потянул ручку на себя и она подалась. Внутри было так же темно, что и там где находились мы. Роман подошёл ко мне и тихо спросил.
— Ну что там.

Я пропустил его вперёд, и он осветил большой цех, посередине которого та же железная дорога уходила в темноту,  насколько светили наши фонари.
— Ну, надо же какой бункер состряпали, — сказал он, шаря по цеху фонарём.
Он прошёл вперёд, но потом вернулся и сказал
— Давай ворота откроем. Чего ходить поедем.
Мы открыли запорные замки и, раскрыв ворота, закрепили их стопорными штырями.
Заняв свои места, мы ухватились за рычаги и снова начали их качать. Дрезина, качнувшись, поехала вперёд. Но дальше километра мы не смогли проехать, потому что перед нами был огромный завал из обломков плит с торчащей арматурой, кирпича и разнообразного грунта.

— Ни фига себе, — присвистнул Роман, задрав голову к потолку.
Над нами в потолке зияли огромные расходящиеся в разные стороны трещины, из которых капала вода.
— Похоже это последствия взрыва 1988 года на Сортировке, — сказал я.
— Так получается что кроме нас, тут никого нет.
— Выходить что так. Взрывом разрушило потолок, а чтобы не парится всё тут восстанавливать, дыру в цехе просто завалили. Может потом откапают когда назреет необходимость, — сказал я, обходя всю эту кучу.
— Да уж основательно утрамбовали, гляди вон, какие блоки сюда сбросили, — показал Роман на грязные от земли прямоугольники, торчащие из-под грунта.
— Тут, похоже, вообще опасно находится, — сказал я. услышав как над нами, стал двигаться состав.

Мы отступили к дрезине, но продолжали освещать убитый напрочь потолок.
— О чём они там вообще думали, когда эту яму засыпали, ведь здесь может случиться обвал, — сказал я.
— Так там аврал был и никто ни о чём не думал, а может и не в курсе, что тут такая комнатища. Увидели яму, и давай её засыпать видел же надпись с какого тут она года. Ещё до войны делали, так что всё давно забыто и потом секретность тогда была ого-го чуть, что к стенке. 
— Погоди, я видел, но сначала как-то не придал значения, влево уходила ветка, а мы её мимо проскочили, — сказал я.
— Ну, значит, сгоняем, посмотрим, чего нам тут торчать.

Мы сели на нашу повозку и поехали смотреть ту ветку. Дрезина катилась настолько плавно, что Роман удивился её состоянию. У поворота Роман перевёл стрелку, и мы повернули в боковой тоннель в конце, которого находилась техника времён второй мировой войны. Если бы не подземный склад этого всего металлолома, то можно было подумать что мы в каком-то гигантском музее.
— Ты понял да с каких это времён, — сказал Роман, подходя к паровозу.
Я поднял голову и, направив луч фонаря на паровоз, увидел на его борту надпись «BIucher» и башню танка наверху. Паровоз был странного вида, что мы сначала не поняли что это такое.

Это было подземное военное паровозное депо только без окон. Вдоль всего тоннеля стоял бронированный железнодорожный состав. 
— Похоже тут какая-то сборная солянка. Ты посмотри эти вагоны, отличаются друг от друга и окраска у них разная, — сказал Роман.
- Да они сцеплены между собой, — сказал я.
Роман открыл дверку бронепоезда и заглянул внутрь. Он оглянулся на меня и залез в его чрево. Пока я ходил вдоль всего состава и заглядывал в каждую дыру, он всё время находился внутри. Осветив самый верх состава, я с удивлением заметил танковую башню с пушкой. Подойдя ближе чтобы получше рассмотреть башню танка, я понял по его очертанию, что это советский Т-34. Но что повергло меня в шок так то, что на её борту был белый крест такой какой я видел в фильмах про войну.
— Серж, а здесь пулемёты, — крикнул мне Роман сверху бронепоезда.
— Да я тут тоже кое-что нашёл интересное, — отозвался.

Обследование бронированного состава произвёл на нас неизгладимое впечатление, мы были восхищены такой находкой. Кто бы из наших друзей мог этим похвастать да никто.
Из бронепоезда вылез Роман, он был потрясён не меньше чем я.
— Ты знаешь, а ведь это не наш бронепоезд, — сказал он.
— Знаю, вон на башне немецкий крест. Это трофейный бронепоезд.
Роман подошёл ближе и выхватил лучом крест на башне.
— И башня как у Т-34 ну слизали гады. Интересно, а для чего их сюда загнали. Не музей вроде. А может, хотели слизать на свой лад да война кончилась.
— Башня-то танка Т-34 самая настоящая.
- Вот сволочи, знали что делают. А там есть такие открытые люки с двойными пулемётами, я посмотрел, как их можно открутить. Но странно, что их раньше не сняли.
— А здесь вон бронеплатформы с башнями танков, а дальше гаубицы. И надпись на одном из бронированных вагонов BP -42. Похоже, как я и говорил, все эти броневики сцепили вместе, да так сюда и завезли, — сказал я.

Прогулявшись до тупика, мы вернулись к дрезине и поехали обратно.
— Надо было пулемёты снять, — с досадой сказал Роман.
— Да куда их, продать, так заметут. Да пусть пока здесь побудут, потом заберём.