Рассказ. Люблю Италию. Эротрэвел

             Антон Талан.
            Люблю Италию.
               Рассказ.
             (Эротрэвел).
               2020-22



   – Кто из вас любит замки?

   Сказал Павел, словно бы выдернув фразу из контекста потока мыслей в его голове. Он обернулся на собеседников, сидевших за столиком маленького ресторанчика в Пьянелла, что в Абруццо.

   – Вон та-а-ам – обломки стен на склоне зелёной горы. Поехали посмотрим. Оттуда, – как пить дать, хороший вид на море! – Он воодушевлялся всё более, произнося фразу за фразой.

   – Брось! Что ты находишь в развалинах!

   – Нет?!

   – А я поеду. – Юлия смотрела на него неотрывно и колко, буравя искристыми чёрными зрачками и насмешливо прищурясь. – Дмитрий не понимает очарования старины.

   – Нет! Мне подавай кьянти и моторную яхту с цыпочками в бикини! Я –реалист! А замки – воздух, самообман!

   – Паша у нас романтик. Рим – ему, развалины, Антик! – поддержала его Мария.

   – А я вижу в том зерно, благо! – Юлия не спускала с Павла искристых глаз.

   – Вот и клюй! Он у нас взведён, да не спущен! Нужен выстрел! Зерно должно упасть в благода-ать!

   – Какой же ты циник, Дима! – Юлька, смутившись, картинно отвернулась от стола и вперилась небесную даль над долиной.

   – Поехали!? – Павел взял её за руку. – Не слушай его! Он цинизмом прикрывает неоформленную наготу первожеланий.

   – Вот-вот! Это ход правильный, а мы с Машей махнём за нашим!

   Павел подмигнул им правым глазом. – Ждём вас на берегу завтра! А сегодня – у нас рандеву….

   Крупный гравий хрустел под резиной протекторов. Маленький «Логан» взбирался по крутой, поросшей полудороге с одного края которой покато падал склон, а по другому – вздымались камни высокого откоса, уходящего к небесам.

   Павел выкрутил руль и съёмный «пырзик» вывернул на ровную площадку перед руинами. Рядом к полуразвалившейся башне прилепился двухэтажный куб с мезонином. Покрытый скатом обветшавшей деревянной кровли, средневековый итальянский донжон выглядел вполне антично.  Под свесом из частых серых балок с гуськами на торцах, на каменной, с белыми швами стене лежала глубокая, прозрачная косая широкая, голубая тень. Образовавшийся под террасой низкий крытый парадный вход, обрамлённый квадратными столбами стянутыми по трём сторонам крыльца арочными перемычками выглядел кряжисто и приземисто.

   Входная дверь внизу была перекошена и приоткрыта. За ней наверх вели высокие кирпичные ступени лестницы.

   Зияющий проём «каретника» сбоку дышал сыростью и гнилью, а вот терраса наверху – влекла! В тени под свесом кровли на ней приютились два застеклённых оконца и дверь меж ними. Домик приветливо улыбался гостям надвинув на глаза деревянную хулиганскую кепку.

   Павел взял Юльку за руку, и они, с предчувствием, поднялись на верх по высоким ступеням крутой деревянной лестницы. Заброшенная обстановка второго уровня открылась их глазам. Дощатый серый пол, тяжёлый стол несколько стульев и скамья….

   Чуть только взойдя по лестнице, Юлия, вдруг, вскрикнула и вцепилась в предплечье и ладонь Павла обеими руками.

   – Ты что? – Павел вздрогнул от неожиданности и взглянул на спутницу непонимающим слегка ошарашенным взглядом.

   – Мне показалось, что на скамье сидит скелет в высокой шапке, проколотый саблей с длинным блестящим клинком. А теперь всё пропало!

   Павел зашёл в комнату глубже. Приблизился к скамье. В расписной потемневшей поверхности деревянной спинки чернела глубокая выщербленная узкая пробоина. Высокая словно кокошник окна и с крупными завитками по краю, спинка скамьи и вправду была расписана как архитектурная деталь.

   – Посмотри какой пикантный любовный сюжет здесь изображён! – Павел провёл пальцами по изображению. Знатные особы в пастели! А каков балдахин!
А это кто к ним крадётся? Не иначе – отвергнутый ревнивый поклонник!

   – Да, ты права, Юль! Смотри, вот здесь клинок пропитал кровью доски! Но будем считать – это был не итальянец, а – пришлый. Хозяева взяли верх! – Эта скамья дорогая вещь! Итальянская кассапанка, – барочная, расписная, антикварная штуковина!

   А ты у меня, – медиум! – Павел обнял Юльку за талию и, притянул к себе, поймал губами её прерывистое дыхание. – Как глоток кислородной смеси аквалангиста в тьме подводной океанской лагуны! В голову поднялся ворох дрожащих серебристых пузырьком наслаждения.

   Она долгожданно прильнула животом, и он ощутил сквозь тонкий хлопок платья биение горячего пульса, электричество и пар её тела.

   …Вереницы теней в шитых гладью камзолах, блеск червлёного серебра и гранёной стали. Самоцветы в нашейных цепях, сокровища древних фрегатов в сундуках ожили перед его глазами…

   А вот и желанная сеньорита!...

   –  Тени древности – Прозвучало эхо в его голове, как заклинание ожившего сна. Павел с удивлением огляделся. Вокруг – никого… Как много всего таиться в старинных стенах!

   –  Я сделаю такую скамью нам на свадьбу. У меня припасено несколько старых досок. Я их сплочу клиньями с изнанки, выпилю контур фигурного края фантазийного портала и распишу завитками обрамление жанровой сцены в перспективе спальной комнаты. Там – в центре, на кровати с балдахином я напишу маслом по грунту обнажённую тебя! –  Павел задыхался, прерываемый Юлькиными поцелуями. – Ты будешь мне позировать голой?! Я жажду любоваться твоим телом!

   –  Любуйся! – Она отошла в проём двери, залитый слепящим солнцем.

   Её белый, с яркими цветами сарафан вспыхнул, просвеченный пронзительными солнечными лучами, и яркие мазки разноцветных складок высветились насквозь проявив контуры её тела. Она изогнулась картинно, поворачиваясь выгодными ракурсами к свету.

   Он шагнул за ней, но Юлия, звонко смеясь, отбежала к деревянным обветренным перилам меж каменных столбов террасы.

   Опершись ему на плечи, она откинулась назад и пламя её тёмно-рыжих кудрей заискрилось, струясь и порхая языками-прядями в порывах дуновений морского бриза.

   – Там – под крышей тоже что-то есть. Идём! – Она потянула его назад в контрастную тьму комнаты, и они взобрались по скрипучей лестнице в мезонин.

   Квадратный кубический зал под частыми балками наклонного потолка освещённый по трём стенам веницианскими двуарочными окнами блистал старинным шиком! Солнце, пронизая паутину и пыль, выхватывало яркими ножами лучей предметы обстановки.

   Посреди четвёртой стены – без окон, стояла деревянная кровать о четырёх высоких резных столбах под деревянным балдахином с узорами.

   – Здесь! – Она скинула сарафан – Рисуй меня здесь и сейчас!

   – Юлия облокотилась на подоконник, закрыв собой распахнутую к далям половину из двух арок окна.

   Павел оглянулся, и найдя опору спиной на стену, прикинул ракурс, присел, сбросил с плеч сумку и вытащил электронный планшет. – Ты прекрасна! – Стилус быстро и твёрдо скользил резиновым наконечником по стеклу экрана.

   Юлия сменила позу, присев на подоконник, игриво закинув ступню на плоскость. Оранжевый пушок внизу её живота вспыхнул, охваченный солнечным пламенем! Тёмно-розовые острия сосков и мягкие формы Венеры Тинторетто стояли перед глазами Павла в образе Юлии.

   – Не то Рубенс, не то – Вермейер, – Бормотал Павел, подбирая цвета. Он совсем забыл о времени!

   Но Юлька не забыла! Она, вдруг, грациозно выскользнула из кадра, и ярким световым пятном перепорхнула к Павлу….Увлекаемый её горячностью на доски ложа, он только и успел опустить на пол планшет.

   Люблю Италию! – Подумал он про себя, и растворился в Юлькиных тенетах!....

   *****