Повелитель волн - главы 6-10

Глава 6

Наступил заветный день. Олав проснулся совсем рано, когда солнце только начинало пропускать сквозь облака свой еще неяркий свет. Мальчик достал из ящика тот самый игрушечный парусник и поставил на подоконник, прямо как в детстве, и присел на корточки. Его мечта так близко, нужно только протянуть руку (ну, или в случае Олава – сесть на корабль).

За дверью комнаты послышались шаги. По легкой походке мальчик понял, что это его мама.

– Ты уже проснулся? – спросила она нежно, открывая дверь и заходя внутрь комнаты.
– Да, – ответил Олав и поднялся. – Отец не передумал?
– С чего вдруг такие мысли? – удивилась Нора.

Мальчик пожал плечами.

– Все будет хорошо, Олли. Отбрось все страхи и насладись тем, чего ты так давно ждал.

***
И вот, семья Бьёрков стояла на причале. Пуговицы на кителе Хэвадра отражали солнечный свет и блестели, как самое настоящее золото. Ветер подхватывал нежно-розовый шелковый платок, повязанный на шее Норы. Глаза Олава горели огнем радости и предвкушения. А матросы терпеливо ждали, наблюдая, как семья Бьёрков готовится к отплытию отца и сына.

– Будьте осторожны и поскорее возвращайтесь, – начала Нора. – Олли, во всем слушайся отца. А ты, Хэвард, присматривай за ним.

Оба понимающе кивнули.

Нора была невероятно рада, ведь мечта ее любимого сына осуществляется. Но какое-то неприятное беспокойство закралось к ней в сердце.

Олав крепко обнял ее, вдохнув приятный аромат ванили, которым пропах ее шелковый платок.

– Пока, мам, – сказал он и пошел вперед к кораблю.

Хэвард крепко, но ласково прижал жену к себе.

– Не волнуйся, все будет хорошо. И не скучай тут без нас, – он поцеловал ее и последовал за сыном.

Нора махала вслед и улыбалась. Чувство гордости за свою семью переполняло ее.

***
Олав ступил на корабль. Деревянная палуба глухо отозвалась на шаг мальчика. Мачты казались такими высокими, будто сейчас проткнут облака. А паруса… Когда Олав увидел их так близко, он заново влюбился в корабли.

– Капитан, все готово! – крикнул один из матросов.

Хэвард одобряюще кивнул и занял свое излюбленное место. Остальные моряки выстроились в полукруг напротив него.

– Ну что, друзья, мы вновь выходим в море, – начал он свою привычную перед отплытием речь. – Но на этот раз на борту присутствует мой сын Олав, – он показал рукой на мальчика, и тот смущённо улыбнулся. – Пусть ветер ведет нас только вперед, а Ньёрд наблюдает за нами из своего чертога!

Моряки зааплодировали. Капитан произнес команду, и корабль плавно тронулся с места. Водная гладь под судном будто превратилась в своеобразные рельсы, и «Эйвиндер» шел так плавно, как идет наземный электропоезд. Олав обернулся назад и увидел, как они отдаляются от берега, от дома. Теперь он был по другую сторону этого душещипательного момента. Он был тем самым белым пятнышком, которое отдаляется, делаясь совсем маленьким, а потом скрывается за горизонтом.

Олав устремил свой взгляд вперед, по направлению движения. Вокруг возвышались могучие фьорды, покрытые густой растительностью, и казалось, что вот-вот начнет свою лирическую балладу средневековый скальд. Впрочем, на борту корабля был один мужчина, который напоминал Олаву скандинавского певца. Он сидел немного в стороне от остальных моряков, и вид у него был весьма загадочный: густая борода, светлые, немного волнистые волосы, собранные в хвост и маленькие, но очень яркие голубые глаза.

– Айнар привлек твое внимание, парень? – раздался вдруг незнакомый голос.

От неожиданности Олав вздрогнул.

– Да я просто… задумался.

Моряк рассмеялся и похлопал мальчика по плечу.

– Он наш собственный скальд. Вот смотришь на него, и прям веет духом эпохи викингов, да?

Олав улыбнулся и кивнул.

– А уж если он начнет петь, ммм – моряк закрыл глаза, как бы представляя себе это чудесное действо. – Талант – одним словом.
– Хотел бы я послушать, – ответил Олав и вновь посмотрел на Айнара.

Моряк довольно хмыкнул и отошел в сторону.

Олав снова принялся изучать невероятные пейзажи вокруг себя. Запах морской воды здесь ощущался иначе, нежели на причале. Более насыщенный, близкий. Мальчик поднял голову вверх. Большие белые паруса медленно плыли на фоне голубого неба, словно облака. Все было так, как он и представлял. Даже лучше. Олав чувствовал себя, словно во сне; он не мог поверить, что его самая заветная мечта сбывается в данный момент.

– Ну как ты, Олли? – послышался вдруг родной голос.

Мальчик повернулся и увидел перед собой отца.

– Лучше всех, – уверенно ответил он.

Хэвард улыбнулся.

– Я рад, что ты наконец-то здесь. Мореплавание – дело нелегкое, но удивительное, – сказал мужчина и тоже устремил свой взгляд вперед. – Вот, казалось бы, я так часто плаваю по одному и тому же маршруту, что весь этот водный пейзаж должен был уже надоесть. Но нет. Каждый раз выхожу в море и удивляюсь этой красоте…

– Тут невероятно, – задумчиво ответил Олав. – Знаешь, пап, я так благодарен тебе, что ты взял меня, – он повернулся к отцу.

Хэвард улыбнулся и потрепал кудрявые волосы сына.

– А я благодарен тебе за то, что ты разделяешь со мной эту радость.

 
Глава 7

Люди удивительны. Они занимаются наукой, погружаясь с головой в математические вычисления и физические опыты; они делают великие открытия, которые переворачивают мировоззрение и меняют жизнь тысячам других людей; они стараются быть серьезными, объективными, а порой даже холодными и циничными. Но каждый раз, когда близится конец дня, и солнце медленно уходит за горизонт, окрашивая его в разные цвета, даже самые прозаичные люди превращаются в наивных, восторженных детей, которые задумчиво смотрят вдаль и не могут сдержать восхищенной улыбки.

***
Воздух стал прохладнее, а небо начало постепенно приобретать персиковый оттенок. На палубе началось движение, и Олав заметил, как все собираются посередине и садятся в круг. Это странное действо заинтересовало мальчика, и он быстрым шагом направился в центр событий. Моряки сидели на палубе в ожидании чего-то, и тут мальчик увидел Айнара – того самого «собственного скальда». Пробравшись через команду широкоплечих мужчин, Олав занял место прямо напротив моряка-певца.

Айнар сидел на деревянной палубе и держал в руках причудливую вещь – тагельхарпу – традиционный скандинавский музыкальный инструмент. Мужчина внимательно осмотрел своих слушателей, его ярко-голубые глаза блеснули радостным задором и сузились в довольном прищуре. Левый уголок его губ приподнялся в улыбке, а грудь расширилась, вбирая в себя как можно больше воздуха. Айнар приложил смычок к струнам, и они отозвались насыщенным басовым звуком. Пальцы левой руки четко зажимали верхнюю часть струн в нескольких местах, а правая рука водила смычком так плавно и уверенно, как гребут веслами моряки, когда ветер несет их корабль вперед.

С каждой секундой мелодия завораживала все сильнее, и Олав почувствовал что-то странное в области сердца. Его всегда привлекал скандинавский фолк, но слушать его вживую, да еще и посреди морского простора – это было чем-то на грани сна.

И тут Айнар запел. Его мощный голос переплетался со звучанием тагельхарпы, образовывая неразделимое единство, которое проникало глубоко в душу и крепко хваталось за нее. Древнескандинавский язык мелодично струился по нотам, а цвет неба становился все более насыщенным. Персиковый оттенок сменился ярко-оранжевым, переходящим в розовый и местами даже красный. Чайки что-то кричали вдалеке, но песня Айнара заглушала их. Все на палубе знали ее слова, но никто не решался нарушить своим голосом гармонию певца и инструмента.

Прошло около 10 минут, и Айнар провел смычком по струнам в последний раз. Тишина. У каждого из сидящих там будто резко отобрали что-то очень важное, ценное. Такое чувство всегда нападало, когда скальд заканчивал свои песни. Тишина повисела еще немного, и вдруг ее прервал звук дружных аплодисментов. Все с восхищением хвалили Айнара и благодарили за такое удовольствие, а Олав, будто завороженный, не мог оторваться от блеска глаз этого мужчины. Что-то было в них такое, что в совокупности с загадочной мелодией навеяло на мальчика непонятное чувство – спокойствие, смешанное с тревогой. Как такое вообще возможно? Диссонанс. Как будто ноги твои находятся в ледяной воде, а руками ты трогаешь кипяток.

– Ну как тебе, Олли? – знакомый голос выдернул мальчика из задумчивого состояния.
– Невероятно!

Хэвард Бьёрк довольно улыбнулся.

– Ты ведь знаешь эту песню?
– Конечно. Это же «Прорицание Вёльвы» из «Старшей Эдды». Стыдно такое не знать, – пошутил Олав.
– Айнар творит настоящее волшебство, да?
– Да… У меня такие странное чувство. Мне очень хорошо и одновременно с этим как-то тревожно.
– Понимаю. У нас каждый раз такое после его выступлений.

Мальчик вновь повернулся в сторону скальда и встретился с ним глазами. Тот чуть приподнял голову и довольно прищурился, как бы говоря Олаву: «Рад служить».
Солнце начало стремительно уходить за горизонт, забирая с собой свет и тепло. Ночь, словно пантера, подкрадывалась к морской глади и уже протянула свои холодные лапы к кораблю.

– Что ж, пора вздремнуть, – крикнул кто-то из моряков.

 
Глава 8

На следующий день погода испортилась. С самого утра в воздухе витало предчувствие грозы. Природа готовилась к чему-то мощному, но явно не благоприятному для мореплавателей. Олав начинал волноваться. Он смотрел на моряков, которые занимались привычными для них делами. При этом кто-то задумчиво смотрел вдаль, кто-то смеялся во весь голос над анекдотом товарища, который он слышит уже далеко не первый раз, но это все равно вызывает у него смех. По им и не скажешь, что есть повод для беспокойства. Конечно, они ведь столько лет в море… Но для Олава это было впервые.

К обеду ветер стал усиливаться. Паруса выгибались с характерным звуком, матросы начали укутываться в куртки. Олав пошел к отцу.

– В чем дело? – обеспокоенно спросил он, когда увидел тревожное выражение лица своего сына.
– А если будет шторм?
– Все возможно. Ну ничего, справимся. Нам не впервой.

Но эти слова никак не успокоили мальчика.

– А если что-то случится? – выпалил он.

Отец постарался улыбнуться, хотя на душе его тоже было как-то тревожно.

– Не переживай, Олли. Все будет в порядке.

Когда Олав отошёл в сторону, Хэвард подозвал к себе своего помощника.

– Будет гроза и шторм. Все условия для этого уже есть. Готовьтесь неслабо потрудиться, но не пугайте этим Олава. Не хочу, чтобы его первый выход в открытое море принёс плохие эмоции.

Помощник кивнул, как бы сообщив, что слова капитана максимально ему ясны.

***
К вечеру ситуация ухудшилась еще сильнее. Шквальный ветер поднял огромные волны. Море будто взбунтовалась, ополчилось против моряков. Сердце капитана начало тревожно сжиматься. Такого чувства он еще никогда не испытывал.

– Грядет что-то ужасное, – бормотал себе под нос кто-то из матросов.

Тучи на небе сгущались, сформировываясь в одно огромное страшное полотно, которое так и стремилось укрыть собой все вокруг, погрузив в вечную, беспросветную мглу. Раскаты грома эхом отзывались в сердце Олава и заставляли его вздрагивать каждый раз, когда за вспышкой яркой молнии следовал глухой, но мощный звук.

За считанные минуты корабль начал превращаться из могущественного дракона в маленькую, беспомощную птичку. На борту возникла паника.

– Капитан, плохо дело!

Рулевой изо всех сил старался выкрутить штурвал в нужном направлении, но понимал, как бессмысленны все его попытки.

Олав метнулся к отцу.

– Что мне делать? Как я могу помочь? – кричал он, но ветер и звук разбивающихся о корабль волн заглушали его.

– Олав, иди в мою каюту! – прокричал ему в ответ Хэвард. – Сиди там и не выходи! И что бы ни случилось, помни: я люблю тебя!

Олав хотел крикнуть что-то в ответ, но широкоплечий матрос, пробегающий мимо, сбил его с ног. Когда мальчик поднялся, отца не было видно. Дождь хлестал его по лицу, заливая глаза.

Еще никогда в своей жизни Олав не чувствовал себя таким беспомощным. Ему казалось, что он просто маленькая песчинка, ничего не значащая, никому не нужная. И море – гигантский зверь, вылезший из самой Преисподней, который вот-вот проглотит его. Причем не ради того, чтобы утолить свой звериный голод, а так, ради шутки, ради самого факта совершения этого злодеяния.

И эти мысли настолько напугали мальчика, что, сам того не осознавая, он воззвал к богу. К Ньёрду.

– Ньёрд! Великий повелитель морей и покоритель моряков! Не знаю, слышишь ли ты меня, но я взываю к тебе! Это ты обрушил на нас свой страшный гнев? Если да, то прошу, прости нас за все, что мы сделали не так, за все, чем разгневали тебя! А если не ты пытаешься проучить нас, то молю, помоги нам! Спаси от этого ужасного шторма и верни домой! Я еще никогда не…

На этом моменте гигантская волна обрушилась на корабль с такой силой, что перевернула его. Все моряки, в том числе и Олав, оказались в зловещей пасти своего теперь уже врага – в воде. Не слышно было ни команд капитана, ни криков матросов. Лишь тишина под толщей воды. Олав пытался сопротивляться стихии, всплыть на поверхность. Но чем усерднее он старался, тем сильнее вода захватывала его. Она заливалась в уши, в нос, в глаза. Сковала тело мальчика настоящими оковами, и он не мог больше сделать ни малейшего движения. Он лишь смотрел наверх и видел, как поверхность отдаляется все больше и больше. Голова стала совсем тяжелой. И вдруг темнота.


Глава 9

Чьи-то голоса звучали отдаленно и приглушенно, словно из какого-то жестяного ведра. Но телу было, на удивление, сухо и тепло. Силы начали понемногу возвращаться, и Олав с трудом открыл глаза. Пустые белые стены, холодный свет ламп.

– Он очнулся! – раздался вдруг незнакомый голос.

Олав услышал шаги нескольких приближающихся к нему людей.

– Слава Богу, он жив! – этот голос уже показался Олаву знакомым.

Но он все еще не мог понять, что происходит.

– Олли, ты меня слышишь? Это я, мама!

Перед мальчиком возник родной силуэт женщины. Он пригляделся. Это и правда была Нора Бьёрк.

– Мама? – неуверенно произнес он. – Где я? Что случилось?

Женщина бросилась обнимать сына. С каждой секундой Олаву становилось все тревожнее. И вдруг память начала возвращаться. Дом. Причал. Отец. Моряки. Корабль. Шторм. Вода. Он вдруг понял, что произошло.

– Ты в больнице, сынок. Это настоящее чудо, что ты жив! – голос ее звучал тревожно и облегченно одновременно.
– Где отец? – спросил Олав.

Нора молча смотрела сыну в глаза. Он приподнялся и повторил свой вопрос.

– Где отец? – голос его вдруг дрогнул.

Сердце чувствовало, что что-то случилось. Но разум отказывался верить. Он хотел надеяться на лучшее.

– Олли, он… – начала говорить Нора, и на ее глазах появились слезы.

Мальчик все понял. И что-то внутри вдруг резко кольнуло, словно от удара острым предметом.

– Вы попали в шторм. Корабль не выдержал таких ударов волн... Все погибли, – голос ее звучал сухо, она изо всех сил сдерживала эмоции.
– А отец? – наивно спросил Олав, хотя уже знал, каким будет ответ.

Нора поджала дрожащую губу и помотала головой.

Мальчик медленно вернулся в лежачее положение. Эмоций не было. Лишь ступор.

– А почему я здесь? – спросил он, не отрывая взгляд от окна.
– Если честно, мы сами не знаем. Тебя нашли на берегу, возле причала. Море каким-то образом выбросило тебя обратно к дому. Я думаю, это чудо.

Мальчик хмыкнул. В голове царил настоящий хаос. Мысли метались из стороны в сторону, и он никак не мог собрать их воедино.

– Тебе нужно отдыхать, – сказала Нора. – Я зайду к тебе позже.

Она поцеловала сына в лоб и вышла из больничной палаты. Мальчик остался один. Наедине с этими белыми стенами и холодными лампами.

***
На следующий день Олава выписали. Удивительно, что у него не было ни одной ссадины. Врачи разводили руками и, все повторяя, что это настоящее чудо, благодарили Бога.

Все то время, что мальчик провел в больнице, ему никак не удавалось понять, что он чувствует. Хаос в голове никак не хотел утихать. А эмоции и вовсе были заблокированы. И вот, Олав вернулся домой.

Он медленно и даже как-то неуверенно поднялся по лестнице в свою комнату. На подоконнике все еще стоял тот игрушечный парусник. Мальчик подошел к окну и, взяв его, покрутил в руках. И тут эмоции прорвались наружу.

Истошный, наполненный болью и отчаянием крик, вырвался из его горла. Олав со всей силы швырнул парусник на пол, и тот развалился на кусочки. Слезы покатились по щекам мальчика, как быстрая горная река. Он все повторял себе под нос: «Нет, нет, этого не может быть, это просто плохой сон…»

– Олли! – обеспокоенно и даже испуганно произнесла Нора, открыв дверь в комнату.

Он сидел на полу, обхватив колени руками. Сердце бешено колотилось, воздуха не хватало.

– Все в порядке, – принялась обнимать и успокаивать сына Нора.
– Нет! Ничего не в порядке! Отец погиб! – кричал Олав сквозь слезы.

Нора прижала его к себе. Слезы вновь появились на ее глазах.

– Но ты жив. Ты жив, Олли.
– Лучше бы я умер! – со злобой в голосе прокричал мальчик. – Лучше бы я умер, – уже шепотом повторил он.
 

Глава 10

Чувство опустошения разъедало сердце мальчика, поглощая всю его жизненную силу. Он лежал в кровати, завернувшись в одеяло, и смотрел в стену. Мыслей не было. Лишь черная, засасывающая бездна отчаяния и горя. Боль была настолько сильной, что блокировала все остальные чувства: голод, желание спать, потребность в движении. Все вокруг потеряло какой-либо смысл.

Нора Бьёрк переживала не меньше своего сына. Ее сердце разрывалось на миллион кусочков, и слезы не высыхали на ее глазах. Её привычные утончённость и изящество спрятались под кровом усталости и печали. Радостная, счастливая жизнь семьи Бьёрков рухнула. Нора никак не могла смириться с потерей любимого мужа. И единственное, что давало ей силы на существование – любовь к сыну.

***
Раздался звонок в дверь. Нора вытерла слезы и поспешила к прихожей. Открыв дверь, она увидела перед собой Элин.

– Нора, здравствуйте! Извините, если я не вовремя. Хотела передать Вам свои соболезнования, – обеспокоенным голосом произнесла девочка.
– Здравствуй, Элин, – она постаралась улыбнуться, но получилось не очень хорошо. – Спасибо тебе большое. Это многое значит для меня, – Нора обняла пришедшую гостью.
– Как Олав? – спросила Элин.

Нора тяжело вздохнула. Было понятно и без слов, что мальчику очень плохо.

– Могу я зайти к нему? – с надеждой в голосе просила Элин.
– Проходи. Но если он не станет разговаривать, не принимай на свой счет. Ему нужно время.

Девочка кивнула и пошла по лестнице на второй этаж. Уже около двери в комнату мальчика она остановилась. Что ему сказать? Какие слова смогут помочь ему? Как не сделать ситуацию еще хуже? Однако искать ответы на эти вопросы Элин не стала.

Она постучала и вошла в комнату.

– Привет, Олав.

На кровати возникло движение, и Олав вылез из-под одеяла.

– Элин? – удивился он. – Что ты тут делаешь?
– Пришла поддержать тебя и просто увидеться. Соскучилась.

Олав встал с кровати и подошел к подруге.

– Мне очень жаль, что такое случилось, – начала она, но объятия друга перебили ее. Элин обняла его в ответ и услышала, как он пытается сдержать слезы.
– Хочешь поговорить? – спросила она.
– Нет. Просто побудь со мной рядом, – тихо ответил он.
– Хорошо.

Он ослабил объятия и, вернувшись к кровати, сел на край. Элин присела рядом. Она больше всего на свете хотела поддержать Олава, но не знала, как это сделать. Ее сердце тоже разрывалось от этой трагедии в семье Бьёрков.

– Завтра будут похороны, – выдал вдруг Олав. – Тело все-таки нашли. Среди обломков корабля.
– Я приду, – уверенно сказала Элин.

Мальчик кивнул.

– Олли, я просто хочу, чтобы ты знал, что я всегда рядом. Ты всегда можешь поговорить со мной. Хорошо?
– Я знаю.

Лицо мальчика не выражало никаких эмоций, но без труда можно было понять, что это всего лишь маска.