Сизиф без двух копеек

Железная дверь телефонной будки скрипнула, закрываясь. Сизиф насчитал четыре затихающих стука. "Вчера было три", подумал он и закрыл дверь снова, чтобы получилось, как вчера.

Убедившись, что на стене вокруг телефонного аппарата нет новых надписей, Сизиф начал исследовать содержимое своих карманов в поисках двухкопеечной монеты. Монеты не оказалось. Подняв воротник плаща, Сизиф вышел на улицу.

Телефонная будка, такая же обшарпанная, как и серые девятиэтажки вокруг, стояла около выхода из метро. "Станция Щелковская, конечная. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны", когда одиночество накатывало на Сизифа особенно сильно, ему казалось, что это говорит Харон, причалив лодку к дальнему берегу Стикса.

Выйдя из будки, Сизиф стал всматриваться в лица идущих мимо людей, пытаясь отыскать живой взгляд. Люди шли потоком, окутанные повседневными заботами и желанием оказаться поскорее дома, обращаться к ним с просьбой о помощи Сизиф не решился.

Рваные облака отражались на тротуаре клочками бумаги, ветер беспорядочно трепал и то и другое. Обрывки афиш наводили на мысль, что настоящее стало прошлым, а будущее отменили. Слева от выхода из метро замерли замшелыми каменными изваяниями три старухи торговки из окрестной деревни. "Атлантиды", усмехнулся Сизиф, "или нет, скорее Грайи", и подошел к ним поближе, рассмотреть. Старухи кутались от ветра в телогрейки мышиного цвета, на головах серые шерстяные платки, колени, укутанные пледом. На тротуаре лежал их незамысловатый товар - пакетики с жаренными семечками, шерстяные носки грубой вязки, косички из чесночных головок, связки сушеных грибов на нитке. Сбоку ведро с цветами. Астры. Яркие цветы, полные жизни, алые и нежно розовые, как облака на восходе. Сизиф насчитал в букете семь цветков, любимое число, семь, семь сестер, кружащихся в вихре, в танце, Сизиф отвернулся, чтобы не видеть.

Прислонясь спиной к бетонному столбу, он достал из внутреннего кармана плаща пропахшую табаком губную гармошку. Никелированная накладка на деревянном корпусе давно потеряла свой блеск, из под сетки царапин выступала надпись: “Marine Band” M.Hohner. Согревая гармошку руками, Сизиф подумал, что носит ее с собой на случай, когда нужно будет что-то сказать, а ты не знаешь, как и кому. Сегодня его музыка была блюзом, проникающим в душу, просьбой о двух копейках без слов. Для большей ясности Сизиф положил перед собой треугольную шляпу, которую смастерил из найденной в метро газеты и прижал ее к тротуару старым ботинком, валявшемся неподалеку в кустах.

Проходящие мимо люди, наткнувшись на звуки гармошки, выныривали из обыденности и оживали глазами, некоторые бросали Сизифу монеты. Часть медяков попадали в шляпу, а часть в башмак. Сизифу стало интересно, где соберется большая сумма, в шляпе или в ботинке, поэтому он продолжал играть. Звонить было не к спеху. Сизиф слишком долго мерил время бесконечностями, чтобы торопиться сейчас. Он уже набрал рубля два с половиной, когда показавшаяся на переходе милицейская фуражка положила конец соревнованию между ботинком и шляпой.

Победил ботинок, с разницей в пятнадцать копеек. Сизиф потратил часть заработанных денег в киоске с вывеской "Пончики", и еще часть в газетном ларьке, на пачку "Явы" и коробок спичек. Среди медяков сдачи было два нужных двухкопеечных.

Повернувшись к ветру спиной, Сизиф вытащил сигарету, а пачку спрятал во внутренний карман плаща, рядом с гармоникой. Затем прикурил, храня огонь спички между ладоней. Спичечную коробку засунул в правый карман брюк, туда же, где позвякивали медяки сдачи. Затянувшись, постоял, чувствуя как дым заволакивает мозг, смягчая краски и границы. Медленно выпустил дым, кутаясь в него лицом. Потом коротко затянулся еще раз, зашел в будку, вложил в монетоприемник монету, выдохнул дым и набрал номер, вслушиваясь в треск обратного отсчета телефонного диска. Два, семь, восемь. На последнем щелчке последней цифры номера он прижал трубку щекой к плечу и нажал на рычажок аппарата. Не отпуская его, как будто это спусковой рычаг гранаты с сорванной предохранительной чекой, постоял, вслушиваясь в тишину. Почувствовав запах паленого фильтра, открыл глаза и сказал в трубку, стараясь придать голосу уверенность и спокойствие человека, у которого все абсолютно в порядке: " Дорогая, сегодня опять не получится приехать, куча работы. Очень соскучился. Целую".


____________________

- Сизиф, легендарный царь Коринфа, пра-правнук Прометея. Получил источник Перене для своего города от речного бога Асопа в обмен на информацию о похищении его дочери Зевсом. В отместку Зевс послал к Сизифу Танатоса, бога смерти. Сизиф запер Танатоса, и на три года люди перестали умирать. Оказавшись в Аиде, Сизиф смог обмануть владыку мира мертвых и вернуться на Землю еще на три года. В наказание должен в подземном царстве вечно поднимать огромный камень на вершину горы. Как только камень достигает вершины, он срывается и падает вниз. Выражение "Сизифов труд" означает тяжелую и бессмысленную работу.

- Харон, перевозчик душ умерших через реку Стикс в царство мертвых.

- Грайи, в греческой мифологии три сестры, родившиеся старыми. У трех сестер был один общий глаз и зуб. Сизиф называет их Атлантидами в шутку, по аналогии с Атлантом, неподвижно держащим свод небес.

- Астра, в переводе с греческого - звезда. Семь звезд, семь сестер, кружащихся в танце, Сизиф вспоминает Плеяд, семь дочерей Атланта. Шесть из них так или иначе были в связи с Зевсом, Посейдоном или Аресом. И только Меропа, седьмая сестра, была женой смертного, Сизифа.

- Немецкие губные гармошки "Marine Band" фирмы Hohner существуют уже больше века, не переставая радовать блюзовых музыкантов и их слушателей.