Экс-ры III 3 гл Армейский бункер

Глава 3

Секретный отдел «Д»

Не туда залезли — наш паровоз быстрее лети — армейский бункер — секретная лаборатория

Армейский бункер

Мы вернулись обратно и, оставив дрезину на железной дороге, зашли в помещение, из которого попали к железной дороге.
Оно было велико размерами, здесь находились письменный стол, пустой шкаф для одежды, три стула, огромный чёрный телефон с рогульками 20-х годов который был опять же без трубки.
— Что же это телефоны-то всё без трубок, — сказал Роман.
— А что бы, такие как ты, не могли до звониться, до товарища… Троцкого. Настучат, понимаешь, а потом в «воронок» и в подвал выяснять, кто организовал покушение на товарища Сталина.

— Посмотреть на тебя бы в то время в чекистской форме, — сказал Роман.
— А что может я тебя первым бы и шлепнул, как контру… погоди-ка… так ведь мы же в бункер припёрлись, я о нём слышал, а вот сподобилось только сейчас, — сказал я.
— А это что за бункер.
— Да их тут несколько, а вот этот к чему относится, я не знаю. Похоже это на случай эвакуации начальства, а может быть это бомбоубежище, про это я тоже что-то слышал ещё в сопливую пионерскую молодость. Был случай, что молодые ребята ушли по землю, а вернулся один и то раненый их там солдаты постреляли.
— Да ладно, чесать-то.
— Да ты что случай известный был вон в Шабрах, где моего приятеля пристрелил солдат салага, конечно, хотел пугнуть, а ствол не туда очередь дал, ну и зацепил. Брата его Серёгу Созинова в армии на границе с Монголией зарезали, голову отсекли, хоронили в закрытом цинке.
— Басмачи, наверное…

— Да тут раньше много людей пропадало, можешь, кого угодно спросить из стариков, одни подземные ходы у Дворца Пионеров чего чего стоит, там же Кыштымский Зверь свои дела обстряпывал. Это ведь не легенды как многие думают, тут ходов и в досоветский период на фасовано столько было, чёрт ногу сломит, до сих пор единой карты нет. Тут вот года три назад группа студентов пропала, с радиофака думаю, что Горбатюк их знал поимённо ушли под землю в районе Основинского парка и всё с концами.
— И что никто не вернулся? — спросил Роман.
— Хозяйская собака одного из тех парней вернулась, тощая как забор говорят, что когда её хотели взять, как проводника то она тряслась от страха и орала как ребёнок в яслях. Говорили, что в подземельях людей расчленяли, и ели Слуги Дьявола была такая в городе банда, резала народ как овец что даже менты наши  подземелья за километр обходили. Была, раз облава так восьмерых потом не досчитались, сгинули в подземельях, как и не было.

— Блин, так на хрен мы сюда попёрлись-то, — простонал Роман.
Мы стали осматривать огромное по своим масштабам помещение, которое имело несколько боковых дверей с массивными приваренными листами.
— Это, наверное, броня, — сказал Роман, погладив окрашенную в жёлтый цвет поверхность металлической накладки.
По бокам стен тянулись пучки проводов, уходя в разные отверстия в стенах, куда они уж там попадали одному Богу известно.
Пол был завален бумажным и мебельным мусором под ногами то и дело скрипели разбитые стёкла.
— Давненько его забросили, — сказал Роман, заглядывая в каждую дыру.

Я попытался открыть одну из дверей с помощью лома и мне это удалось.
Дверью давно не пользовались, и она немного прикипела резиновой прокладкой к массивному косяку. Внутри оказался кубрик видимо радиосвязи, потому что на столе находился чуть побитый комплекс коротковолновой связи «Брусника». Я включил тумблер и приёмник включился отчего я даже оробел.
— Видел, работает, значит им кто-то пользуется, может "Голос Америки" слушает.
— Что это? — спросил Роман, заходя в кубрик.
— Эти приёмники делали на СЗРА у парка им. Маяковского я такие собирал.
На стенах висели соответствующие плакаты с женщинами, которые шептали, приложил к губам пальцы «НЕ БОЛТАЙ, ВРАГ ПОДСЛУШИВАЕТ».
— Вот эту бы штуку я домой утащил, — сказал я, показывая на планшет из прозрачного оргстекла с картой нашей области.
— Зачем.
— Вспомнить свою службу в ПВО на Дальнем Востоке, классное место там было бухта с голубовато-салатной водой, акулы метра по 3—4 плавают у подножия отвесных скал, крабы, звёзды фиолетовой окраски, чёрные ёжики, осьминоги с беззрачковыми глазами, вот жизнь была… Красную икру, наворачивали ложками!
Это не та в баночках, которую поел и коньки отбросил, а самая свежатина пища настоящих волков.
— Тебе бы уши мохнатыми сделать тогда бы ты был похож на волка, а так какой-то мутант в оранжевой шкуре.
— Ничего ты Рома не понимаешь в морской жизни! — мечтательно сказал я.
— Ну конечно куда нам стройбатовцам, — усмехнулся он.

Роман выдвинул из стола ящик и вынул из него запечатанную картонную коробку. Он прикинул её вес на ладони и стал вскрывать.
— Типичный взрывпакет, но так его вскрывать нельзя, — сказал я.
— А… ерунда, — ответил небрежно Роман.
— Брось в ящик взорвётся, — крикнул я на бегу.
Он инстинктивно просился за мной, бросив на стол коробку.
Когда мы выбежали из комнаты Роман упал на корячки и с хохотом пополз от меня.
Я, тоже вдруг опомнившись, стал смеяться, а всё, потому что мы оба решили вдруг разыграть друг друга и у нас это получилось.
— Ну, ты дал, стрекоча, — заливался я смехом.
— А ты, ты… — давился Роман.
Отсмеявшись, мы уговорились больше так не шутить, а то вдруг и вправду кто-то не поверит из нас другому.

Я открыл ту коробку и округлил глаза. В коробке лежали блестящие тиристоры Н202.
В своё время я был обладателем целой кучи таких деталей, которые потом продал своему приятелю и собутыльнику Вадику Едомских по три рубля за штуку, а после на эти деньги купил костюм тройку за 116 рублей в ЦУМе.
Покупку отметили, как полагается, но Вадик уже тогда был начинающим алкашом, он просто так от меня не захотел уйти, а надрался как свинья и уполз домой еле живой.
Сколько мы с ним женских общаг обошли не счесть, но везде за нами охотились коменданты и народные дружинники, по их мнению, мы советские комсомольцы, оказывается, разлагали будущие ячейки общества.
Много мы с ним попили, я-то остановился, а он продолжает бухать и поныне. Жаль, хороший был радиоспециалист.

— Офигеть это же путь к цветомузыке, — воскликнул я.
— И что с ними делают? — спросил Роман.
— Вот чудак человек с ними можно собрать самую простую схему. Берутся четыре тиристора, кажется кондёры на 0,25 микрофарад несколько сопротивлений, маленький транс и практически всё, правда надо уточнить по количеству деталей и их ёмкость.
— Я этим не очень увлекался, — сказал Роман.
— Ты что в наше время этим занимался почти каждый, врубаешь музыку на всю катушку, тут же гасится свет и включается светомузыкальный прибор. Волшебство,  сказка всё переливается в радужном освещении, а ты король на этом празднике. У кого была такая штука, тот считался крутым чуваком, ну там джинсики от нашего кумира Лёвки Страуса, так мы называли Леви Штраусса блестящие цепочки на шее и всякие блестящие пуговки.

— Я представляю, каким ты тогда был, — сказал Роман. — Брюки клёш, патлы ниже плеч худющий и сигареты «Космос».
— Сигареты эти я покупал с получки в знак той самой получки, чтобы все знали, что я её получил и могу на неё погулять не в ресторане конечно, но так в кафе с овцой посидеть и киношку сходить.
— Тут ещё есть две коробки, — сказал Роман, продолжив осматривать содержимое стола.
Мы стали складывать всё, что нам приглянулось у входа этот бункер, чтобы потом увезти в полувагоне к выходу.
Всего в этом засекреченном бронированном батончике было шесть дверей, по три с каждой стороны овальных стен входная была седьмой, а восьмой противоположная. Кубрик радистов был открыт, мы там обследовали всё что можно. Роман присвоил себе маленький медальон, который он нашёл под столом среди кучи перегоревших лампочек накаливания. В итоге этот барахольщик нашёл две целые лампочки на 60 ватт и тот медальон.

Я стал обладателем тиристоров, от которых Роман наотрез отказался и кучки всякого радиотехнического барахла. «Бруснику» я так же себе прикарманил вдруг, окажется исправной, а если нет так можно и починить.
Дальнюю дверь мы всё же открыли, изрядно помучившись, зато не зря там мы обнаружили самый настоящий колокол, высотой около 60 см. Кто его сюда притащил, с какой целью было не понятно.
— Наверно диггеры притащили, — сказал Роман.
— А зачем когда его можно тем же попам продать, — ответил я.
На колоколе была дата 1887 год, и какие-то надписи на — старославянском языке.
— Скажи, а как переводится слово диггер? — спросил Роман.
— Ну, понимаешь, это один мужик всё это придумал.
Роман сел поудобнее видя, что я собираюсь его немного просветить на счёт этого.
— По-английски слово Digger означает копатель, как и тех ребята, что на кладбище работают, но конечно это приблизительно они же могилы роют.
— Ну, ты сказал, они там могильщиками называются вроде.

— Если ты, к примеру, диггер то тебя, прежде всего, интересует, куда идут подземные ходы что там интересного, а главное можно ли там найти на свою жопу неприятностей. Всё что ниже уровня земли это нижняя стихия настоящего диггера, который если ему так надо и по пояс в говно войдёт и в канализации искупается.
Диггера интересует всё тоннели, шахты, колодцы, подвалы, старинные подземные ходы и как уж тут без военной секретности они и туда свою харю немытую технически засунут.
— Как мы, — ухмыльнулся Роман.
— А так же для диггера представляет интерес и метро но, как известно по путям там лучше не ходить, не успел спрятаться в специальную нишу, считай мясным фаршем, ты крыс обеспечил, да и не только их… тут и людоеды кормятся, мясо — то дармовое чего ему пропадать.
— А теплотрассы? — спросил Роман.
— И бойлерные, теплотрассы, коллекторы, отстойники, подземные реки словом все технические сооружения, что попадутся на глаза. Лезут под землю не на арапа как мы с тобой сидят, понимаешь, изучают карты, привязки, а то пойдёшь и как я говорил уже, пропадёшь. Ходить надо под руку понимаешь но, конечно соблюдая все правила ориентации, а то сам понимаешь, одним обмылком не обойдёшься…
После моих последних слов мы заржали как кони.

— Знаешь, я предлагаю колокол укатить к выходу и забрать в клуб, — сказал я.
— Ну, вообще-то можно, но как мы его упрём на виду у всех.
— Эх ты мукукулка-то у тебя я смотрю, вообще не варит, я уже всё придумал, увезём всё барахло на байдарке ночью и спрячем в укромном месте, а потом заберём на тачке ну как тебе такой план? — спросил я.
— План конечно не хилый, — сказал Роман. — Я вот что думаю, колокол мы временно утопим, чтобы он на виду у всех не лежал у входа, а так я согласен.
— Ну, вот и прекрасно возьмём байдарку, а потом можно хоть весь бункер вывезти до секретного места а потом на моей тачке увезти в клуб, — сказал Роман.
— А можно сразу на машину всё загрузить хотя нет здесь ночами народ шляется, ладно решено, загрузим в байдарку и айда прятать!
— А теперь пойдём, посмотрим, что же там дальше, — предложил я.

Мы пошли дальше по тоннелю, освещая стены пол и потолок побаиваясь, как бы на нас опять чего не свалилось.
— Плохо, что навигатор не пашет.
— Кстати, а знаешь, как можно отсюда определить, где мы находимся.
— Как.
— Суёшь антенну навигатора в отверстие люка и можно понять, откуда у кота ноги растут, — сказал я.
— Вот же блин…
— Чего так.
— Да не знал что так можно.
— Осторожно надо, а то кто-нибудь, наступит случайно на щель люка и сломает антенну.
— Найти бы золото с «Золотого эшелона», который неизвестно куда сгинул, вот была бы удача вот тогда бы…
— Медаль дали бы посмертно, — сказал я, перебив Романа.

— Царь же приказал эвакуировать золото на Урал когда немцы попёрли 1916 году. Поезд прибыл, и золото должно было сдано в хранилища банка, но так просто его сдавать не хотели. Кому бандитам готовым всё разграбить, большевикам, красным комиссарам, которые уже были близко от Екатеринбурга, нет, этого допустить не могли и эшелон тайно спрятали. Город красные заняли в июле 1919 года не успев захватить царское золото, — сказал Роман.
— Знаю я эту историю, одного из офицеров схватили чекисты и замучили до смерти, но он им ничего не сказал. А солдаты и другие офицеры прихватив с собой немного золота с того эшелона ушли за границу.
— Того поручика из Китая выкрали, — уточнил Роман.
— Да всё правильно из Китая, но другие-то скрылись и вот до сих пор многим не ясно где спрятаны ящики с золотом и куда исчезли те, кто его спрятал! Ведь наверняка есть потомки, которые знают, где находится то самое золото. По данным отгрузочных накладных известно что в эшелоне находилось ни много ни мало а 1360 килограммов того золота. Я даже не исключаю того что золото могло быть отправлено на Северный Урал в один из скитов где оно сейчас и находится спрятанное в тайных пещерах.
— Откуда это ты взял, — удивился Роман.
— Есть у меня такие сведения, которые могут очень скоро подтвердиться, я надеюсь на это… — сказал я.
— А ведь золото до сих пор не найдено, чего-то ты темнишь, ой, темнишь.
— Да ничего я не темню, просто есть догадки, на болоте у железнодорожного полотна есть два острова, а на одном из них пустые ямы, — сказал я.

Шагая по бетонному полу и разговаривая, мы ушли на приличное расстояние, как вдруг услышали за стеной скрежет. Отскочив, мы остановились и прислушались, за стеной явно кто-то долбился в стену, мы даже различили чьи-то голоса.
— Что за фигня может строители нарвались на стену и захотели узнать, что за стеной, — сказал я, шёпотом разглядывая замурованную в этом месте стену.
— Может, пуганём? — спросил Роман.
— Пошли дальше пока они ещё её разнесут, мы дойдём до конца и вернёмся, — предложил я.
Роман, молча, кивнул, и мы пошли дальше.
Но, не пройдя пяти метров, вернулся обратно. Он достал термос из рюкзака и, сняв стакан с горловины, приложил его к стене и стал прислушиваться.
После чего знаком подозвал меня.
— Послушай, о чём гутарят, — тихо сказал он.
Я прислушался и понял, это были диггеры, которые наткнулись на это замурованное место и решили его вскрыть, о чём сказал Роману.
— Надо их шугнуть, а то они наш колокол заберут, да и зачем они нам.
Я сильно постучал в стену, и шум стой стороны прекратился.
Роман, прислушавшись, просиял.
— Они удирают слышно, как топают.
Похихикав над этими трусами, мы отправились дальше и вскоре увидели впереди высвеченное фонарями что-то белое.