Месяц слева, месяц справа 2 ч

                начало 1 ч.http://proza.ru/2022/08/23/1205

                ПРОДОЛЖЕНИЕ
                МЕСЯЦ  СПРАВА
                2-я часть.   
                - 5-
                «Да»  и  «нет» не говорите,
                Чёрно с белым не берите»
***                (игра)
   У них были незабываемые  чудесные встречи,   и  он   повторял не раз:
- Я всю жизнь мечтал о такой женщине. Давай будем жить вместе, так должно быть. Ты моя единственная!  Ты – моя!
Сколько жизней через колено эмоций ломалось,  сколько судеб искажалось в ослеплении страстью. Главное,  веришь, да  чему? Пожару или костру  чувств,  и не видишь ни чада, ни копоти.
- Я всё  обдумал. .Надо  быть вместе, пока любим и любимы. Ты же не против?
 -  Возможно, но зачем  спешить?
Его откровения   были  полны меси раздумий и детского простодушия:
 - Знаешь, что  меня  удивляет?  Я любил  и   не раз влюблялся до  кошачьего безумия, меня любили – не знал куда бежать. Первый раз женился в 19 лет – как военное  задание выполнял. А  Николка мой  от женщины почти случайной, их много возле артистов. Она мать моего сына,  без любви ко мне. «Пришельцев, потерпишь!» Я терплю.
Марфу тянет до истины докопаться, хотя знает, что   пожалеет. 
-  А она ,  как актриса, талантлива?  Может, ты ей  испортил карьеру?
-  Для женщины-актрисы  главное -  себя понять и успеть  стать матерью.  Детей за кулисами  хватает. Без детей   после 40 лет -  как поле засевать на зиму.  Молодость и  -красота, перспективы и мужчины - это как раз  то, что убегает незаметно. Карьера,  у Анны? Вероятно,  я помешал, слышу ежедневно. Предлагаю и сейчас – развод, сына забираю, делай кого хочешь, и карьеру, если сможешь.
Скажу откровенно. Я отец и я горжусь этим, какая-то неведомая сторона жизни  и сильная по чувствам. 
Марфа слушала  без улыбки.
- Марфинька, это банальные истины из мира шоу. Так почти везде. И я заложник в нем.
-   Она тебя, наверно, любит? Может, ты не видишь этого?
Жорику  уже надоели и ошибки и работа над  ошибками. А он вообще-то склонялся к тому, что ошибок нет и не может быть, мы живём  в мире, где нет жизненных чистовиков и черновиков. Чужую жизнь невозможно списать, как контрольную  в классе - варианты при всём многообразии не совпадают. 
Если что-то  вдруг  пошло не так, это не ошибки.  И  избирая  приемлемый ход,   никого не виня и не осуждая, идём далее.
- Ты хочешь меня наставить на тропу любви? Люблю, но не её. 
Признаваться в том, что нет любви и заботы, а  семья похожа на избитую, вышарканную и обломанную метлу, было  не легко.
 - Не знаю, что тебе и – вообще - нам делать. – Марфа  говорила медленно.  – Можно  жить и с закрытыми глазами. Но я хочу  счастья жить открыто. Было по-всякому,  прятаться и скрывать – не по мне и не моё.  Ты прав, без свободы нет  ничего. Но  и  со свободой  - что с нею делать?
                -6-
                «Но базар – не всегда театр,
                Как  театр - вообще не  базар».
                (Из книги Антона Пивоварова)
   
 Как просто всё. Или сложно настолько, что не понимаешь этого.
 -  Анна так просто не  отпустит.
Антон был прямолинейным, слушая Георгия.   
- Старичок! Женщины идут на всё ради нас. У них свои тараканы по  счастью. Твоя Марфа уже обжигалась и  чётко ставит и решает задачи. Ты не готов ни в одном  направлении и извини, тебя пугают все перемены. Но Аньки не переведутся никогда, если их теории и практики не посыпать дустом.
- Да, меня  пугает это. Мне претит разбираться в  объедках и мусоре. Пусть Нюрки нюрят, но меня не касается. Я живу сегодня.
- Э, нам прошлое  как мусор?
- Да ладно тебе.  Это всего лишь метафора. Сценический образ.
-  Образ -  это ошибки, которым поклоняются, Георгий,    семью строят только вместе. А если не вместе, то не построишь  и скворечника. Да,  Лиль,  ну-ка скажи, что твоя Дума там…
Лиля сурово глянула на него и промолчала.
- Странно, я старался, строил семью с Нюркой,  у нас ребёнок, где семья?
 Ты, Антон, умён,  сам-то что строишь?
В последнюю встречу с Марфой Жорик снова завёл речь о совместной жизни.
- Разве это фатально необходимо?- Удивила она вопросом.
- Я боюсь тебя  потерять.   Не камень на пути, а   проблемы,   рублю узел! Не я иду, меня ведут… - говорил непонятно. Она вновь удивила его:
- Вы, сударь, ещё не обрели  того, чего боитесь потерять.
  Жора  взял её в кольцо рук и прижал  с силой к себе:
- Ты милая! Ты моя милая!  Я столько не получал счастья и полноты чувств, и всё просто так, даром. Люблю твои глаза, тихие, глубокие, люблю их свет, и твоё осторожное пребывание в любви. Я счастлив с тобой и хочу, чтобы ты была счастлива. Вот это не потерять  бы.
                ***
Анюра, по-видимому, имела совершенную интуицию и звонила, как казалось Георгию,  умышленно  не вовремя для любовников.
 Так произошло и в этот раз.
 Телефон надрывался и готов был взорваться.
Георгий не хотел при Марфе говорить,  но телефон звонил и звонил,  казалось,   всё яростнее.   Режет пространство  требовательный  голос Нюры:
-  Пришельцев,  мы с Коленькой тебя ищем, почему ты не отвечаешь? Коленька, с папой поговори. Папа не хочет говорить. Спроси у него, почему не хочет. 
  Пошёл нудный разговор о деньгах, и это выводило из себя, тем более, что неделю назад выслал щедро и- на всё, куда требовала. Самое  последнее дело – впутывать  детей в  свои игры, он слышал голос Николки, тот что-то неразборчиво кричал, потом заплакал.
   Георгий поискал глазами  Марфу.
- Аня, не начинай.  Не впутывай сюда Николку.
 Они   довольно бурно говорили по  мелочам, которые  сильно  напрягают, но  потом  их не вспомнишь. Он не заметил Марфу,  лицо которой менялось.
Нюра пообещала приехать к сентябрю.  Кому-то засентябрит.
-  Моё законное место, ты знаешь,   делить  ни с кем не собираюсь, и покажу, я  покажу, как на чужой каравай  хавальник раскрывать!
Тактика  скандальности  ей  кажется  правильной, действует,  как надо. 

- Я   хотел бы, чтобы твоё  место было с цветами, а ты   на него взобралась  с  кнутом в руках .
- Сама решу о месте. Пришельцев, у тебя  пока ещё  есть верная жена и сын.   Развода не будет, не надейся.
Хавальник… Откуда такие  словечки? Какой же я  идиот…
                ***
                -7-
                « Марфочка, тоска моя и нежность».
                ***

В субботу он позвонил Марфе рано-рано и как всегда  - «как я скучаю, если бы ты знала, как я хочу тебя.  И подарок приготовил,  тебе понравится, знаю, знаю».
День был дождливый. Но им было  тепло и уютно. Смех, ласки, чудесные слова…
Обормот по команде и под музыку выполнял  трюки. Музыка кончилась, он сел и внимательно посмотрел  на Марфу. В это время в дверь позвонили.
 Почему он решил, что это Антон или сосед Каминский  - занять  «сотку на субботку»,  не понять.
Жорик с полотенцем вокруг бёдер   вышел в прихожую и, опершись рукой  о косяк,  спросил «Кто?». Женский голос удивил:
 -  Распишитесь , по вашей  заявке,  из клининговой компании.
- Чего-чего?  Не понял? Какой компании?
 - Откройте, что мы орём. Вы вызывали порядки у вас навести. Вот заявочка на   помыв, требуется вымыть квартиру?
 - Нет, не вызывал. Какая-то ошибка. Извините.
-  Вызывали, вызывали!  Да откройте же. Как вас,  Пришельцев? Вот ваш заказ. Нет?   А кто будет платить  неустойку? Катя, звони в полицию, нанял и в отказ?
 - Да погодите вы… Ничего не понимаю. - Сказал Пришельцев, зачем-то  открывая дверь странной компании, и  разглядывал бумажку, своим видом вызывая интерес  у двух  тёток с инструментами.
Отодвинув его,  одна из женщин,  сильная и наглая, вошла  и сказала: 
- Мать или жена,  наверное, заказ делали. Наше дело – маленькое: вымыл и всё. А порядка и  чистоты у вас не вижу.
 И фоткала,  гадко ухмыляясь. Жорик не мог понять, что происходит.
- Я сейчас вызову полицию и вашу заявку проверю.
 - Давай! Заказ есть? Есть! Мы  журналистов пригласим к вашей полиции. Любите известность?
 -  Прекратите балаган! Как вы смеете?
- Оплатите сейчас – дешевле будет. Тут в заявке указано – к приезду ребёнка, - закричала женщина с сигареткой за ухом. - Я снимаю, а то не докажешь потом.
- Да оплачу ваши неустои.
Купюру схватили в миг. Толстая с сигареткой за ухом что-то напевала, насытившись фотографированием, куда-то звонила. Ему показалось, что  она разговаривала с Анюркой?
- Ох и влип  ты, Красавчик. – С ухмылкой сказала наглая тётка, выходя. -  Кто то тебя пасёт. Твоя жена? Вон красавец какой, паси – не паси!
 Пришельцев дёрнулся, как будто его укололи.
- Что? Да что вы тут устроили? Что сказали? Я так…
 - Жаль,  но заплатила  хорошо.
Тётки со смехом и  с грохотом убрались..
Клининговой  фирмы  «Чистота и порядок» не нашли нигде. Искали серьёзно. 
Антон  позже нашёл, что это какая-то контора по слежке за мужьями и жёнами, и прочими  неверными, под  маской клининговой. 
Сейчас Жорик догадался, чья была  работа.  «Ну ты и дурак, Жора,  и двери открыл,  и впустил   чёрт знает кого, и деньги отдал».
Анюра  смеялась и как будто ждала звонка:
- Пришельцев, ну я сделала заявку, а что ты так дёргаешься? Успокойся. Не думай,  что я шучу. И кто там  тебя окучивает?  Кажется, я её знаю, да  мне без разницы. Я не шучу. Я  себя смогу защитить  от кого  угодно. Ты не представляешь, с кем ты решил  воевать.
Откуда-то доносилась цыганская песня и весёлый   голос старательно выводил:
                «Стаканчики гранёные
                Упали со стола,
    Упали и разбилися,
                Осталась я  одна.
                Эх! Тари-тари-тари-ра!»

  Георгию казалось, что этому бессмысленному тари-тари-ра было подчинено всё происходившее. Он натягивал одежду, да нет, это не сон и не театр. Что  надо делать? Если бы не  с ним всё это – угорал бы со смеху.               
Марфа отвернулась  и слишком сосредоточенно следила, как Обормот прятался в   домик. Потом он понял – она  смеялась. Пошла к двери.
Пришельцев рванул за нею:
-  Постой! О, господи! Зачем ты так? .Я тебя очень люблю, очень-очень.  Не уходи! Да подожди, прошу!
Слова выглядели потёрто и пошло.
 Он поверить не мог   происшедшему . Всё было  смято грубо и отвратительно неправдоподобно.
  И  Марфа исчезла,   телефон молчал, и на работе её не было, от этого  становилось  мутно и тяжело. .
Прояснила немного Лилиана:
- Она улетела в Гуанчжоу.
Где этот загадочный Гуанчжоу,  город «пяти  божественных козлов?»  Да, она как-то призналась, что это её любимый  город, чище и красивее его нет.
А почему бы не проявить  себя  с любовью со стороны Гуанчжоу? Но   молчит фантастический,  как сон,  Гуанчжоу, где делают для детей лучшие игрушки современности. Там оберегали  любовь от злого ветра реальности.  Георгий  сумрачно повторял Обормоту:
- Только развод. Только развод. А Николка? Что Николка? Бог мой, как я  увяз.
« Уехать хочу на Жемчужную реку,
Там милая ждёт , слёзы жемчугом льёт».
(Гуанчжоу стоит на Жемчужной реке).
Обормоту что? Ничего. У него  проблемы с  шерстью – после покраски  она стала ярче.
  -8-
РАБОТА СО СЛОВАРЁМ.

Жорик  любил гостей.  И гости любили его. Сейчас Антон играл на пианино, заглядывая в ноты,  старинные военные  марши.  Думка   тихо рычала, когда её пытались погладить. Обормот,  как уставший вельможа, возлежал в кресле. Жоркино настроение  - жизнь без Марфы серая,   подавляло.
    Лилиана сначала молча   читала найденный на полках «Словарь ударений», но  рассмеялась, «А попробовать  слабо?»,   вытаскивала  оттуда заковыристые вопросы:  «А как  правильно сказать: «сенсОрный» или  «сЕнсорный». Спорила на деньги. Вошли в азарт. И были сверхуверены.
- Ну, все знают, что сЕнсорный,
-  А оказывается,  наоборот!  Ударяют  по слову  так, как было принято  в стране, родине телефона.  Телефону-то без разницы.
 Лилиана выискивала ходовые и сомнительные слова,  спорила-то   на деньги, и, представьте, выигрывала.
- Вы с рождения  знали, что люди могут быть нерАзвиты. И человек, отдельно взятый,  по закону – нерАзвитый?
- Оказывается,  правильно   неразвитОй.
- Господи, если в языке херня, в жизни  вообще нет ясности, то ли не завит, то ли не развит.– Вздыхал Жорик. -Держи, жертвую на наше  развитие. Ударение -  с ним не поспоришь. Лучше бы ты нашла,  что такое новожизние? Хочу знать, есть ли такое слово?
- Откуда, Жорик? Это не словарь  новых слов,   его работа -  бить да  ударять,  чтобы  мало не почудилось.
Антон тут же поддержал Лилию,  и за вечер она выиграла тысяч пять. «Мужа нет», жалость точила. И вы угадали – суммы спора одобряла…  Думка!


Жорик, как во сне, слушал и не слышал Антона, тот внимательно  вглядывался.
- Старичок, ты на себя не похож.
- Ну да, подлость – штука, бьющая  неожиданно. Как с этим жить?
- Жить? Да кто ж с этим живёт?  Только  виноватиться.
Жорик  закрыл глаза.
                -9-
РОЗЫ НЕ ВСЕМ ДОСТАЮТСЯ
ИЛИ НЕРАЗВИТАЯ ПОДЛОСТЬ
Через недельки полторы Марфуша прилетела, и все четверо  засиделись  на обеде в китайском ресторанчике с золотыми рыбками в аквариуме,  и вкусная необычная еда вызвала  разговоры «о Китае и  природе, погоде и народе».  Жорик превосходил себя в остротах,  поглядывал на Марфу, а сердце сжималось.
Лилиана теребила Жорика.
  - Вкус у тебя, Жора, отличный, тебе идёт белое, колониальный стиль.
Антон, глядя на рыбок в аквариуме, тихо сказал:
-Да ладно вам, знатоки. Всё споришь? Колониальный стиль. Приходят на час, остаются  на век и перезагружают всё. Жить по чьему-то сценарию хоть час или век – это ад. Как лягух есть, а мечтать о свиных рёбрышках.   
Что это с ним? И о чём это он?
  Лягушек пробовала Марфа.
- Но только пробовала, скажу, что это  больше вопрос этики. Мы же  что попало не едим и … 
-… кого попало не любим,- закончила Лили. – Любовь  - это мечта в  белых одеждах, которые надо  беречь, да сберечь не получится. А с голодухи и  жабу съешь.
Антон заметил, что сможет их,  то есть, земноводных, употреблять только  в хорошем подпитии.  Лягушка - друг человека, как собака и конь, а друзей не едят.
 И такое весь обед..
Марфа вдруг  стала занятой.  Пришельцев, как на необитаемом острове.  Пусто  и холодно было на душе. Но глаза… Глаза её выдавали. Чего она ждала?
Неужели конец, нет,  нельзя! Она должна понять! Господи, помоги! Сделай всё хорошо. Не слышит господи.
И следующую неделю Жорик покупал букеты из лилий или других многозначительных и весёлых цветов, а затем положил перед Марфушей пустяк, изящно сделанный серебряный, тонкой работы, браслет, и  сумочку из чёрного бархата к её красивому платью. Сумочку потом  Анька оценила и завладела ею, увидев, что она из себя представляет.
 Он так и эдак поворачивал в душе  происшедшее, и  влюблялся  всё сильнее, и  наконец,  придумал, как развестись с  Анюткой, И основательно продумал, ведь он артист.
 .
***
Это была,  наверное, одна из последних встреч   четвёрки.
 Антон напевал  про Марусю, мывшую белые …» и    раскупоривал бутылки с  пивом «Харбин», виноградным  вином, хмуро  и неприступно  было его лицо.
- Не знаю, к чему, но мне приснилась … -Антон  рассеянно  посматривал на Марфу.
Лили покачивала ногой и курила, поглаживая Думку.
 - Кто  скажет, к чему видеть во сне   учительницу по математике,  строгую и страшную.   На днях  на рынке её встретил.
- Пусто  всё.- Лили встала, потянулась.-  Фамилия у неё была   Старшинина,   ученики переиначили в Страшилину.
Кот мыл себя и намывал гостей, Антон и Лиля исчезли  незаметно, и  как раз дождь кончился.
Месяц заглядывал в окно, напоминая о себе.  Это был молодой месяц новолуния. Жорик  вспомнил улетевшие в прошлое  слова «новожизние», «новая  жизнь» и  «загадаем желание». Сердце  хранило их смысл и окраску.
- Одно твоё слово,  одно, и я брошу всё.
Гладил её волосы, вдыхал их аромат и верил в то, о чём говорил.
 Новая жизнь -  вот она – только сделай шаг. Ну, казалось бы,   вам хорошо и живите  в радости, но нет. Чего  вам ещё не хватает? Страданий? Боли?
И сумасшедшие слова отдавали  плохой пьесой. А кому  так не говорили, не  предлагали выбрать одно-единственное слово, и  ради этого шли  на всё?
Звонки из телефона и ещё откуда-то мешались и путались. Марфа, глядя на Жорика,  повторяла:
- Да, я заказывала такси…да,  номер пять-пять-четыре, цвет белый, хорошо,   уже ждёт? Иду.
В это же время позвонили в двери, затем начали  стучать кувалдами по ним, как будто надо было сломать, разбить,  раздербанить проклятые преграды.  Жорик поколебался и пошёл открывать.  На пороге стояла Анютка с белым лицом, искажённым от гнева, и потоком бессмысленной ругани,  «полчаса звоню». «А у тебя есть свои ключи – открыла бы».  С нею вошёл сонный мальчик. 
Марфа открыла подарок Жоры,  чёрную бархатную  сумочку,  проверила,  щёлкнула замочком   и, странно улыбнувшись,  протянула Анне.
Пока  та недоуменно разглядывала  сумочку и её глубины,  откуда  вытащила  20 долларов, дверной замок щёлкнул и Марфа исчезла.
 Жорик рванул к двери.
- Подожди, постой! Я с тобой! Подожди-и!
Но Анна  с силой и злобой хлестнула его сумочкой по щеке,  с остервенением   по другой, матерясь в дикой ярости,  и  когда маты закончились, начались слёзы. В Жорку полетела  посуда с едой,  крик и топот   умолкли лишь после стуков снизу и сверху, сын плакал. Белая рубашка  и брюки   были испорчены. А фотография  Пришельцева  была залита чем-то  черно-красным. Другой бы…  а впрочем, не знаю, что делал  бы другой,  а кот вошёл и задёргал презрительно хвостом.
 Георгий  тихо  оправдывался,  обнимал  испуганного  Николку, не выдержал наконец:
- Я уйду с Николкой,  если не прекратишь, Анна, эти сцены
 На следующий день Антон сказал, выслушав       рассказ о появлении жены:
- Как в анекдоте, более пошлой и низкой встречи не было.
Они напились, и Жорик нудно объяснял, почему он женился на Анюте, а  безумно влюбился и  хочет жить с Марфой.
- Антоха, я впервые проиграл, я стал старым и неинтересным для женщин. Меня не хотят.
Антон смеялся:
-А  было бы лучше, если   тебя  хотели все,  кто мог? Хотеть не вредно. Ты прав -  вредно не хотеть!»
  Пришельцеву хотелось  плакать  и  не  видеть Анюту. Но   дома встречали  каменное лицо и крик:
-Не подходи,  к сыну не подходи!
Георгий пытался  примириться с женой,  только чтобы  сын   не плакал, видя её бурные рыдания.
Антон  уверял, что   та женщина  была  его,  «хоть чем клянусь, моя пассия. Спроси  у любого».
Анька смеялась:
- «Не лгите мне!»
Поверила не поверила, но примирение состоялось,  а по ящику   странно прозвучала рекламная  фраза, что  «белая одежда недолго  бывает белой, и лучше иметь несколько комплектов».
 Антон пьяно рассуждал , что брак - это ад с цепями.  И  не то смеялся, не то другое что-то очень смешное.
 –  Скажи-ка, Аня, ты счастлива в браке? Я поверю, что да, если ты себе его представляла в виде сцены, где  ты играешь роль. Скучно и грустно, если это у вас, сударыня,   не так. 
Аня сверкнула глазами, но смолчала. Антон  взмахнул руками:
- Да,  сама себе дурной режиссёр, если  ты портишь жизнь всем?
- Не твоё дело.
- Ань, я  бы пошёл и утоп от житья с тобой. .Но где и кто тебя учил отравлять свою жизнь?
Анька дёрнулась и отвела глаза.   Антон названивал кому-то,  чей телефон  не откликался: абонент был недоступен.
- Слушай, старик, а ведь прав  Ален Вуди, любовь – не куча эмоций  и чувств,  любить - великое искусство, самая  прекрасная и  таинственная роза Каира, которая не всем достаётся.
Анька  собиралась куда то с сыном,  но услышав Антона,   повернулась и ядовито  дополнила:
- Да,  ты прав, она козлам достаётся,  а  им пофигу -   что розу, что окурок жевать.
И вышла,  как победила.
                ***
Через несколько дней Жорик направился  к  Марфе   в офис, телефон её не отвечал. Ему сказали, глядя с любопытством:
 – Вы что, не знаете?  Она уехала в Китай.
  - Зачем?  Почему в Китай? В Гуанчжоу?
- Да. По делам фирмы.
- Кто её спрашивает?
- Да  артист,  что к Марфе Михайловне ходил.
- Так у неё муж какой. К ней, знаешь, какие подкатывали.  Мне б таких .
- Вот и правильно! 
- И что в ней особенного? Я ничего такого не вижу, холодная,  как  морозильная камера. Лягушка… неужели  таких  можно полюбить?
- Ты у артиста спроси, Даша,  завистница наша.
-Да? Мужчина, вернитесь, а зачем вам она, что ей чередать?
- Передать? А передайте,  что я её очень люблю.
- Это вы ей сами передайте, Ну и артист, мне бы кто сказал такое, аж сердце забилось. 
- Что вы хотите, мужчина, может купите что-нибудь?

Он махнул рукой и вышел, постоял в растерянности на улице.
 Ветер уронил на него жёлтый лист, и  начался дождь.
Лето кончилось. Осень пришла рано.
                ***
Они развелись через полгода, Анюра на суде представила доказательства измены и ещё отсудила полквартиры , нашла себе богатенького и не слишком старого  владельца прочного бизнеса на продуктах и  сети магазинов,   не  запрещала Жоре видеть сына.
А Марфа, что с нею? Жорик  пожимал плечами.
                ***