Экс-ры VI 1 гл Переход

Глава 1

Роковая встреча

Органная труба — лепёшки — переход — роковая встреча

Переход

— Егорыч видеокамеру собой возьми, а штатив можешь не брать, все-таки по камням пойдем тяжело, — сказал Толя.
— Да я его и так не возьму сегодня только поиски если найдем что-то стоящее то тогда, а сегодня только фотографии, — ответил я.
— Виктор возьмет два термоса, котлы, Олега возьмёт тент, — сказал Толя.
— Ладно, возьму, — отозвался Олег, переодеваясь сухую одежду.
Еще раз каждый осмотрел избу, двор и, убедившись, что все прибрано ничего лишнего нет, мы отправились к просеке. Каждый из нас был глаза и уши нашего маленького отряда, и который одновременно смотрел во все стороны и внимательным образом слушал звуки. Каждый неосознанный шаг мог закончиться, для нас плачевно и мы старались не попасть впросак.

До просеки шли, потихоньку давая Олегу возможность догнать нас.
Олег, быстро переодевшись, положил в свой рюкзак тент, ружьё и остальные свои вещи, а потом, закрыв дверь на засов, побежал догонять нас.

Мы шли по знакомой просеке, где стибрили биметалл в бухте, потом прошли мимо камня Корова, стараясь идти по траве рядом у набитой тропы.
В километре от нашего лагеря нас догнал Олег, он принёс мой штатив.
— Ёканый ты глухой, сказано же было штатив не брать, — только и сказал Толя.
— А чего опять не так, — удивился Олег.
— Дай-ка его сюда, — я забрал у него свой штатив и засунул в свой рюкзак. — Пригодится.

Кто бывал в тайге, тот знает, как тяжело бывает, если встречаются сложные завалы из поваленных деревьев. По асфальту километр за минут десять пройти можно, за тут полчаса тот же километр и то, как получится, а по мхам вообще тяжело. А если не знаешь местности можно попасть в такой переплет, чем мы и стали заниматься, после того как Толя, подал знак повернуть направо и мы, сойдя с тропы зашли в лес где стали подниматься вверх по обросшим мхами камням.

Растянувшись в цепочку, мы выдвигались на удаленном расстоянии друг от друга, чтобы в любой момент раствориться в лесу смотреть и слушать. Скоро подошли к ручью, где сели на отдых, не разговаривая особо, умылись и, сверившись по карте, продолжили путь.

Вскоре мы дошли до громадных высотой до восьми метров живописных валунов, которые, сорвавшись со скального обрыва, скатились вниз неглубокой ложбины где и задержались. Со временем они приняли вид царствующих особ, одевшись в мантии из многочисленных по видам и форме мхов и лишайников.

Спустившись к ним, мы сняли свои рюкзаки и занялись фотографированием себя любимых. Виктор как главный фотограф руководил процессом, расставляя и рассаживая нас в наиболее выгодных ракурсах. Мы снялись всей группой с авто спуском, потом по одному отдельно от всех, далее небольшими группками по двое и по трое как хотел наш фотограф. В паре с Таней снялись все кроме меня. Она всё ещё дулась из-за лепёшек. Да и я не особо горел желанием. Мои товарищи на это смотрели только с иронией.
— Таня да брось ты ей Богу снимись с Сержем, — сказал ей украдкой Толя.
— Да очень надо, — отнекивалась она.
— Ну что закончили с фотографированием? — спросил Толя у Виктора и, увидев его кивок головой, продолжил, — Ну тогда девочки налево, мальчики направо.

И заметив одобряющие взгляды, отправился за большие ели.
— Тань может и ты с нами, — сказал, улыбнувшись, Олег.
— Пошли лучше со мной присядем, покурим, — ответила ему в тон Таня.
— Да можно и присесть, — ответил Олег.
— Я не против, только мошонку береги, как бы муравьи не отгрызли, — сказала ядовито Таня, уходя за кусты рябины.
— Ну что получил голова садовая, — сказал Олегу Толя.
— Она уже не в первый раз тебя отбривает, так ты прекрати так хохмить, некрасиво, — попросил его Виктор.
— Да ладно тебе… — сказал ему Олег.
— Ты всё-таки будь повежливее, — сказал я ему.

Когда Таня пришла, Олег потихоньку от всех извинился перед ней за свои шуточки, и она снисходительно его простила, но предупредила что ещё раз, то он получит в глаз, от чего Олега даже передёрнуло. И он на всякий случай отошёл от неё, опасаясь, что в его лицо может прилететь удар её сухого кулачка.

— Все хватит рассиживаться, пошли наверх, — распорядился Толя, дав всем понять, что сегодня он главный.
— Опять власть меняется, — ехидно сказал Олег.
Когда мы поднялись выше валунов, Олег предложил мне закурить.
— Твои вонючие, не хочу, предпочитаю морские.
— А таких и не бывает, — сказал Олег.
— Из морской капусты салага, — ответил я ему.
— Да пошел ты... таких вообще сигарет не бывает, придумал тоже.
— А татуировки на пятках бывают?
— На пятках… да ты с ума сошел, там же мозоль такая, что иголкой не проткнёшь.

— Ну, ты вообще тогда салага, — сказал я ему.
— Скажешь у тебя на пятках татуировки? — скептически спросил Олег.
— Есть такое.
— Ну что там у тебя написано или картинка, какая есть.
— Морские якоря забацаны, — ответил я.
Олег искоса и с недоверием смотрит на меня.
— Ладно, потом покажу, — говорю я ему.
— А на пятках толстая кожа как же прибивали её, больно наверно было, — поинтересовался Виктор.
— Больно не то слово, — ответил я.
— Да, наверное, напоили как поросёнка в осколки и пробили, — сказал Саня.
— Почти всё так, да только зря всё было, татушка поплыла, размытая стала, — ответил я.
— Авантюрист, хоть бы бабу голую, а то якоря, — сказал Толя.
— Некрасиво это на женщин ногами наступать, некультурно, — сказал я.

На очередном привале я снял ботинок расплющил незаметно для окружающих о пятку носка ягоду чернику. На другом привале показал Олег пятку с синим овалом. Олег внимательно посмотрел расплывшийся статус "якоря" и смачно сплюнул.
— Ерунда!
— Ерунда, а ты попробуй так сделать, это тебе не на плече через тонкую кожу татушку колоть, — сказал я презрительно.
— И где же такие татушки делают? — спросила Таня.
— На Дальнем Востоке, словно не знаешь, где я службу тащил.

После большого перекура рядом со мной оказалась Таня, и мы шли с ней буквально бок о бок. Её обида отошла на второй план и мы, подбадривая друг друга, поднимались по склону всё выше и выше. Иногда я помогал ей взобраться на большой валун или, подсаживая, выталкивал её на каменную плиту. Парни заметили мои ухаживания и постарались не вмешиваться только много-значительно переглядывались меж собой. А когда я преподнёс украдкой Тане маленький букетик из полевых цветов, то Олег, заметив, это сказал.
— Кажется, мы потеряли ещё одного представителя питейного цеха, с кем сейчас надираться ума ни приложу.
— Это ты о чём? — спросил Саня.
— Да о своём, горестном, — ответил Олег, с трудом переставляя ноги через крупные камни.

— Серёга, а ты в своём Приморье тигров встречал? — спросила Таня.
— Встречал.
— Больших видел.
— Видел.
— А тигрят видел.
— Видел.
— И что потом.
— Да ничего тигры как тигры…
Хотя я ни разу тигрят в живой природе не видел, а что до взрослых так вообще один след на снегу был для меня таким событием, словно я каждый день только и делал, что общался с хищниками. Но как не предстать перед женщиной героем! Ну, тигры, ну и что?

Отмахиваться от её назойливых вопросов было для меня делом ленивым, и я снова рассказал старые истории о встрече с медведями здесь в районе Конжаковского Камня.
— В 1992 году в районе Серебрянского Камня у его южного отрога у речки Серебрянки произошло два случая. У меня был на тот момент западно-сибирский кобель лайки Конжак в ту пору ему было 10 мес. он в паре с взрослой собакой погонял мишку, который тырил у нас лущёный орех. Угнали вечером в 20 часов, вернулись под утро. У моего неопытного порвано кобеля немного ухо, царапина на морде и несколько дырок в боках. У взрослой собаки, ничего. Медведь был молодой чёрный с белой отметиной на груди. Второй случай произошёл там же, когда ему было три года. И там же, но тогда на тропе нам встретились медвежата.

Конжак обошёл их слева и стал гнать на правую сторону к матери, где она пряталась и рычала. Когда тропа была свободной мы пошли дальше. А в третий раз пришлось побегать мне, но уже в районе Катышёра недалеко у горы Острая Косьваи опять нам встретилась медведица с малышами. У этой вообще нервы слетели с катушек, она пошла на меня и пришлось отступать назад хорошо, что из леса выскочила собака и отвлекла её. Мне пришлось удирать. Но ничего в тот раз серьёзного не случилось. Так что риск есть, но с собакой он сводится к нулю.
— Жаль, что не догнала, — вставил свою язву Олег.
— Жаль не то слово, — сказал Саня.
— А что? — спросил Олег.
— На лепёшек, был бы один рот меньше.

— Как были дураками так вы ими и останетесь не видите перспективы на будущее, его сейчас не то, что медведям скармливать, его беречь надо, — сказал Толя.
— А когда найдём сокровища, что с ним сделаем? — спросил Олег.
— Ну, тогда по закону вестерна, — сказал Виктор.
— Я вот что думаю Танюша, лепёшки у меня есть, а не послать ли всю эту шайку заговорщиков гонять куропаток, — сказал я Тане.
— Я не возражаю, — ответила она.
И мы сделали несколько шагов в сторону.
— Серж я не с ними, — сказал поспешно Толя, присоединяясь к нам.
— Ну, и я с вами, — сказал, улыбаясь, Виктор.
— Хитрая лиса покинула наше стойбище, польстившись нищенской лепёшкой, — сказал Саня.
— Придётся ночью напасть на этих ирокезов только, чур это белая женщина моя, — сказал Олег.
— Ага, щас, — ответила с усмешкой ему Таня. — И вообще есть ли у тебя что-то такое, чтобы меня могло заинтересовать.
Олег покрутил головой и не найдя нужных слов вдруг сорвался с места и стал быстро подниматься по склону.
— Смотрите на него, ноги уже не болят, — засмеялся Толя.
— Жаль, что тебя не догнала медведица там на Плато Динозавров, — хихикал сверху Олег

— А если бы медведица догнала, остались бы без завхоза, — сказал ему Толя. — Вообще главное не спасовать перед такой дамой.
— Люди все разные и страх у них разный бывает, — сказал Виктор
— А есть люди, которые боятся всего, — сказала Таня.
Олег, шедший чуть выше, нас сказал.
— Женщины панически боятся мышей, лягушек, пауков и других насекомых. А некоторых женщин и собакой не испугать схватит, что под руку попадётся и айда махать и кидаться, что псина задаст такого дёру, что лучше быть здоровой, чем с дырой в башке.
— Здесь как с медведем все состояние организма в стрессе. Кто-то с ним справляется, а кто-то нет, — сказал Толя.
— То, что люди чего-то боятся это фобиии и это вполне нормально для них, — сказал я. — Кто-то боится замкнутого пространства, кто-то темноты и спит с включённым освещением.

Всё это бывает видимо от каких-то стрессов, испугов и т. д. Я не врач и могу только предполагать.
У нас на сплаве на реке Зилим был парень с виду нормальный, когда мы натягивали верёвки тента, я попросил его встать мне на плечи чтобы коньковую верёвку зацепить повыше, так он без видимых проблем поднялся мне на плечи, а потом его стало трясти, и он буквально через минуту стал сползать с меня. У него, оказывается, был страх высоты. А когда собрались в пещеру Победа то отказался идти, тоже была фобия — страх темноты и замкнутого пространства.

Если бы мы не были в таких условиях я бы так и не узнал, что он болеет. Во время службы в армии на Дальнем Востоке я не раз встречался с медведями, что называется нос к носу, практически на вытянутую руку и всегда неожиданно. Так вроде никакой фобии нет, а всё равно жуть берёт, когда слышу мишкин голос. А когда вижу след, начинаю громко разговаривать типа «Миша, я иду!»

Штурман Саня Орлов вёл нас через бурелом словно на расстрел.
— У тебя, где карта и навигатор? — спросил Виктор.
— В лагере оставил, — невозмутимо ответил Саня.
— Теперь мне понятно, что мы заблудились, — сказал Олег, глядя на нашего штурмана как на врага народа.
— Да нормальная дорога я помню всё, и по компасу всё видно, — стал оправдываться Саня.
— А вот и компас здесь не работает, и ты это знаешь, — сказал я.
Для начала мы выбрались из этого каменно-мохового завала среди павших кедров на чистый курумник, который узким коридором вился между густым ельником. Иногда с опасными невидимыми провалами между валунами где ноги переломать можно как спички.
— Ну, Орлов если ты еще раз не возьмешь карту и навигатор, я тебя лично под ружьём прогоню через это месиво, — сказал Олег, продираясь сквозь заросли ельника.

— Ну, правда, Саша, что за дела? — спросил я у Сани.
Орлов в свойственной ему манере сказал, что дорога и так нормальная, ни чуть чувствуя себя виноватым.
— Ну, ты даёшь, — только и сказал ему Толя.
Саня в ответ только пыхтел и разводил руками.
Таня, не смотря на то, что здорово устала, не хотела ругать Орлова, и так было всегда, а вот если бы я допустил такое, спустила бы на меня всех своих злых собак. И мне было непонятно, что у неё было с Орловым было толи своя круговая рука, толь что-то еще.

Но прежде всего она делала это сознательно, специально, чтобы я побесился ее адрес, и ей это доставляло большое удовольствие. Думаю она просто смаковала весь процесс моего бешенства от её выходок. Она, наверное, еще и мурлыкала при этом…

Этот раз Сане везло больше чем мне и это при том, что мы оба неровно дышали в её сторону. Она была для нас как та «Девушка моей мечты» из фильма, несмотря на то, что у Сашки была жена. Правда я иногда называл Таню "Девушкой с веслом" за любовь к плаванию на байдарке, на что она только ехидно улыбалась.

Конечно, я не исключаю, что она своими ухажерами вертела как хотела только я на эти штучки не поддавался. Но Таня была нашим другом, и мы вели себя по-рыцарски, хотя иногда и ругались с ней будь здоров я чуть побольше, а Саня чуть поменьше.

Люся жена Орлова вообще ревновала Таню хотя казалось бы за что. Сама она не следила за собой, распухла на булочках, а это мужикам не очень нравится. Гречневой кашки бы покушала для разгрузки. По себе знаю за один месяц можно сбросить четыре килограмма, ну, а потом пошло-поехало похудела бы, вошла в норму, глядишь, стала бы, нравится другим мужикам. Ну и Орлов поменьше бы стал заглядываться на Таню что мне собственно, и было бы нужно. Я ей в своё время советовал заняться фитнесом и по большей частью приседанием, но ей это было видимо в тягость, и она ещё не понимала, чем это может для неё закончится. А я знал и с тихим ужасом предвидел её будущее с ковыляющей походкой гусыни с перевалкой слева на право. Как это получалось у погрузневших ещё молодых телом бабуль.

Да, её попа всегда наводила на меня размышления, с кем я связался. Это часть её тела была не очень красивой, и привлекательность Тани падала в моих глазах как говориться, ниже плинтуса.
— А другим нравится, — говорила она мне на мое замечание по поводу из заднего объема.

Мы ее любили платонически, и она это знала, но позволяла себе немного пофлиртовать с каждым из нас, построить глазки и так далее. Но мы всегда были начеку и не переходили опасные границы дозволенного.

Саня очень тяготился тем что он забыл навигатор и карту и, в конце концов родил решение.
— Ну, хотите, я за картой и навигатором скажу лагерь, — придумал Саня.
— Ты лучше её на коре березы нацарапай и так и ходи, — посоветовал Олег.
После короткого отдыха мы пошли выше на гору из низины, куда нас завел Саня, провалившись ниже, чем следовало. Нам предстояло идти траверсом, постепенно набирая высоту, ведь река Крутобереговая течёт в каньоне, где глубина местами достигает 5 метров, пологие стены уходят отвесно вниз и даже встречаются обрывистые стены, кое-где вниз сползает мелкий курумник, который весной уносит в долину быстрый поток стремительно тающего снега.
— Подъем на Конжак через Тылайский провал по сложности оценивается как 1Б, иначе 1А, тут не каждый опытный турист пройдёт, очень сложный подъём, — сказал, тяжело дыша, Толя.
— Ну, мы-то, надеюсь, не полезем наверх? — озабочено спросил Олег.
— Нет, не полезем, успокойся, — сказал я.