Как Наша-Бригада в Прилуки ездила. Немного краевед

Как Наша-Бригада в Прилуки ездила?
Итак. Прилуки. Часть вторая. Мимолётная или занудная.   
  Ну, как ездила Бригада? Как ездила, как ездила? Постоянно ездила, по вахтам в неделю сроком. Туда, так сказать, сюда. Мы постепенно, с острыми междометиями и вынужденной смекалкою оприлучивались. Затвердили маршрут от дома до магазина, от магазина до объекта. Расширили географию перемещений посещениями дамбы водохранилища от мыса, до мыса, связали всё это в логическую цепочку собственного функционирования. Счастливо познакомились с продуктовым набором и расписанием работы хозяек  благославенных торговых точек, выучили лица кошек и с кем здороваемся в этом микрокосме. Нифига не поняли алгоритм поступков внеземного настоятеля Серафима. Но зато, освоили стиль езды по стиральной доске, и тропе Хошимина имени третьей мировой бомбёжки. Вызубрили по кодовым трёхэтажным паролям все местные ямки и ухабы. Приспособились к их норову и даже во сне пассажиры стали заранее, ещё до удара, рефлекторно вцепляться в машину, как обезьяныши в маму. А водитель уже сжившись, и притерпевшись, как-то по местному умудрённо густел сединою и грустнел взглядом. Всё по пути становилось узнаваемей и памятней. Синяки приветливо ёкали закомым ямкам, авто торопливым дребезгом перебирало с дорогой косточки экипажам, обмениваясь болтами и щебёнкой. Миру мир, нет войне, светлый путь и так дале и так далее. Мы усердно утрясали в себе завтраки и межкостные хрящи. Вокруг напружинилась на стрёме идилия всех сезонов родного нечерноземья. И чем дальше, тем идильнее и идельневатее. Вот на водокачке аисты клювы птеродактилеевые приготовили. Вот на остановке подброшенный ребёнок ещё без паспорта, но уже без денег, ждёт природное явление автобуса. Вон на холме, в парке бывшей усадьбы гостеприимно раскрыл двери для спонсоров сумасшедший дом районного масштаба, а к подножию холма по кошачьи ластится струящаяся речушка, чтобы бежать до следующего холма и до следующего. Ястребы стонут и кружат в аэре, в'ороны молча ждут поживы где попало. И уже лес тянет дорогоу в болотину и уже хлюпает лужами. Чем дальше, тем сказка гуще, а сказочник груще. Но... Сказ маст гоу!!! Впереди упоительные приключения с разной степенью похмелья и удивлением до остолбеневания. Типа, столбенели и Вани и я. С головы до пят весь в неожиданных открытиях из области этнографии, краеведения, психологии и резервов человеческих уникальностей отдалённого закоулка углицкой переферии, где, как никогда, остро сверкают социальные контрасты на нежных демографических срезах прямо по живому телу полумёртвой деревни.
  Долго описываю? А ехать ещё дольше. И вот. Когда уже всё равно, назад поворачивать нет смысла, когда из кустов обманул заросший пыльно-синй знак колхоза "Большая Волга", а ни Волги, ни колхоза, ни терпения уже нет. Когда самые тепеливые уже проклинают свою сговорчивость и легкомыслие!  В этот момент! Таки над сортовыми розгами и прочими прутьями чапыжей выстреливает в небо на пятьдесят восемь метров (на минуточку!) красная  ракета колокольни! Ура! Всё! Дорога от точки Я (Ярославль), до точки Пи (так-то, Прилуки, но в пути всегда получается пи), дорога преодолена!
 Раньше то дорога состояла не из колдобящихся идиоматических выражений, а из асфальта и гордости советских былин прилукского колхоза - миллионера, а так же его передового крупно-рогатого, молочно-мясного поголовья. Поголовье регулярно сдавалось на прокорм смычке города с деревней и руководящим смыкарям. Сдавалось-сдавалось, сдавалось-сдавалось и кончилось вместе со смычкой. И всё стало грустно. Тут в селе, аж с пятнадцатого века периодически бывало смертельно грустно. Хотя место благостное! Стоишь на взгорке и благоговеешь, когда огромное небо в неохватный разлив смотрится, а вода то синяя, то жемчужная навстречь на небо взирает, настроение его угадывая. И даль великая всегда при солнышке там цветёт радужно, будто прозрочными лотосами переливается. Как взгляд любимый. Вот они и смотрятся. Вдохновенное место! Не мог святой молитвенник земли русской Сергий Радонежский этот дух не воспринять и не укоренить здесь монастырём. Вот и укоренил. И возросло оно к сложной и удивительной своей судьбе. И место это отдалённое, как ценную захороночку из-за пазухи сам Дмитрий Донской сыну Дмитрию жаловал и супруге Евдокии по духовной своей. Так что высокий крестный путь простёрся месту сему через века в трагических контрастах. Поднималось село с монастырём двести лет, жило и трудилось, а потом его толерант-конкистадоры польские пожгли в прах. Но прошло "Смутное время". И снова выбралось село из ямы не желая умирать и опять зацвело. Уже в восемтнадцатом веке стало  оно сельской столицей округи. Храм каменный воздвигло с чудо колокольней. Да мельницы свои завело, да лабазы-склады, да амбары, да завод свой кирпичи жёг,  да скотинка на заливных лугах тучнела и плодилась, а хлебушкос округи притекал на пристань, на Волжский путь. И торговлишка добрая с ярмаркой тут стала. Сюда из Кашина, да Калязина народ торговать езживал. А потом снова беда нагрянула. Революция, да гражданская война прошлась по родной земле. И у храма Рождества Христова, над широкою Волгой уже расстреливали русских людей, что со всей округи сюда свозили каратели. Белоофицеров, да зажиточных крестьян. И разрывали злые залпы последние вдохи такого сладкого, не надышишься, воздуха. И летели душеньки человеческие с угоров сразу мученичками в небо. В радужные сады. По сию пору на местном кладбище деревья в узлы завязаны. Тоже чай корёжило живое от зверства-то? Я когда потом стал пробежки делать в вечера после работы, бегал вдоль реки по дамбе и под кладбищем тоже, ещё не знал, про эту трагедию. Однако со стороны погоста у воды всего, как ознобом холодно-туманным обливало с наступлением сумерек. А вот со стороны верхней улицы, где наш  домик, у того же кладбища спокойно было. Во как.
  Но угомонилась война та. И поднялось село и осильнело, так что уже в войну смогло принять, да прокормить 115-ый детдом для маленьких блокадников. А вот храм конечно закрыт уж был под склад, да зернохранилище, да после лавку керосиновую. Позже в семидесятых и вовсе в несильную грозу вспыхнул шатёр колокольни-красавицы. Трос проволочного громоотвода рубанули придурки топором, вот в месте разрыва проволока и заискрила. Сгорел шатёр. Сама-то церковка уже потеряла к тем годам и внешнее благолепие и живопись свою. Да тут ещё подъём Волжской воды из угличского водохранилища подобрался на пятьдесят метров. Колокольня-то, да храм тягу капиллярную и воздушную создают. Вот две трети живописи и обвалились со стен да сводов вместе со штукатуркою. Так и оставшаяся красочка уже шелушилась, отлетала с печальным шорохом.
  И тут случилась тайна чудная. У кого-то из новотузовых деятелей рыночной экономики здесь проросли родственные связи и постучали в бронированную дверцу бизнес-сердца. И удачно так постучали. То ли код сразу угадали, то ли штурвал мировоззрения ему повернули, но открылась стальная челюсть закалённой души, а там обнаружилась человеческая сердцевина. Вот тогда и  настала новая эра для села. Подозреваю, что меценаты стали прорастать на этом месте от духа благостного, который ещё Сергий Радонежский восприял. Сначала одному в задверку вспорхнул дух, потом другого просквозил с Волги, а когда тот чихнул, дух уже сквозь стальные челюсти прошмыгнул. Возможно так. Только с той поры, стали почковаться тут особнячки, с аэродромами, (да не одним) эллинги с яхтенными пирсами, (да не одним) строительные городки с многонациональными шустриками в касках. И Наша Бригада тоже приехала. В семиста метрах от села выросла базочка отдыха площадью с княжество Лихтенштейн вместе с Прилуками впридачу. Базочка. С двойной линией заборов, меж которыми берёзовая роща тянется с беседками, ручейками и мостиками. А за ней бор сосновый и ельник тоже забором. С с теремами всякими, да с одноэтажным бревенчатым шалле в которое свободно можно спрятать добротную трёхподъездную брежневку на пять этажей. Мы тое шалле с колокольни за базовским лесом рассмотрели. Кому интересно, гляньте на снимки спутниковые. Впечатляет. И вся эта грандиозина никак не могла не задеть стуком своих Ж/Д колёс Прилуки.  Тем более, что по вечерам старички-родители бизнесс благодетеля под охраной хаживали в мягких фирменных ботиках за булками и фумитоксом в ОРСовскиий магазин в центре села. А на околице родилась вновь нехилая мясная ферма, на солидное стадо бизнес бычков. А недалеко в трёх километрах, в сторонке от старого знака  с буквами колхоза появились на опушке леса стеклянные сооружения с розовым светом внутри, круглогодичными огурчиками, помидорчиками и разными цитрусами. И ещё и другую скотинку всякую взяались разводить, вплоть до оленей. Солидно стало. В селе ж поставили два артиллерийских орудия, а между ними памятник селянам солдатам Великой Отечественной внушительный. Да ещё спортплощадку сделали, да медпункт, да магазин обновили. Но это всё, хоть и ударно лепили, но года за три позже нашего там появления. Мы наблюдали, как сии эбеня захлёстывает цунами освоения отдельновзятой глубинки столпотворителями бизнеса  с яхтами, взлётными полями и прочими особняками. Прилуки -столица контрастов.
Вобщем, много тут чего, всего. Про чего потом буду писать. Устал.