Оттенок 37 - цвет свежего улова

Раннее воскресное утро разбудило нашего героя назойливым солнечным лучом прямо в глаза. Петрович, недовольно фыркая, выпростал руки из-под одеяла и заученным жестом погладил толстенького Карму, примостившегося в районе поясницы. Кот  недовольно открыл глаза, лизнул гладившую его руку и снова крепко заснул. Спустив ножки с кровати, Петрович сладко потянулся и зевнул, обнажив идеальные для своего возраста зубы, не знавшие не то что стоматолога, но и зубной порошок.
- Ура! Прекрасный день! Чудесный для моей лени! И я прекрасен, как всегда! – Он потрепал любимого кота между ушами, дождался, когда тот вытянет лапки и выпустит когти – почему-то эта картина его всегда умиляла, затем вгладил кота до состояния обратного засыпания и пошел собираться. Сегодня его ждало приключение, к которому Петрович готовился несколько месяцев, закупаясь необходимым инструментарием и приманкой. Он никогда не был на утренней рыбалке и, когда об этом услышал в каком-то разговоре, почему-то загорелся идеей – он так и видел, как тянет одну рыбку за другой, а дома его встречает благодарный Карма. Для этого он приметил магазин с недорогой рыболовной экипировкой и с каждой халтуры туда забегал, познакомившись с хозяином – они нашли общий язык на почве сантехники, - Петрович обзавелся персональной скидкой, о которой хозяин лавки попросил не распространяться.
Ручки Петровича потянулись к специальному ящику, в который предполагалось складировать улов и любовно его потерли, мечтая о том количестве рыбки, который будет в этот ящичек плотно сложен. Затем в рюкзак Петрович ловко спрятал удочки – аж две штуки, в плотно закрытой баночке ушла приманка в виде опарышей, складной сачок и еще кое-какие приблуды.
- Карма! Не скучай! – Потрепал снова меж ушей котейку Петрович, скинул в кошачкову миску целых две вареных тушки минтая, зная, что, скорее всего, уйдет на несколько часов; затем зевнул и вышел из квартиры, проверив, закрыл ли замок. Через полчаса он вытаскивал из рюкзака складной стульчик, который должен был выдержать его тщедушную тушку; затем достал удочки, на чьи крючки наживил опарышей и воткнул удилища в землю, а сам устроился поудобнее и принялся созерцать водную гладь. Нежно зазвякал колокольчик на одной из удочек.
- Ух ты! Неужели?! – Встопорщился Петрович, осторожно вытягивая удочку и скручивая леску – точно! На крючке, блестя шикарной чешуей, вертелся рыб. Прищурившись, Петрович идентифицировал зверюгу – карпик!
- Карма будет счастлив! – Запрыгал на месте наш герой, вытягивая рыбинку, помогая себе сачком. Усыпив животину, Петрович закинул ее в ящик и уселся в позу лотоса, забыв про стульчик. Снова нежно зазвенели колокольчики, и мужчине пришлось изрядно повошкаться, чтобы не упустить рыбов – а рыбов было богато – лещик и подлещик.
- Вот это свезло! – Шептал Петрович, чуть ли не облизывая рыб и запихивая их в место для улова.
Насадив очередных опарышей, перед этим на них поплевав (зачем – он не знал, но слышал, что плевать надо обязательно), Петрович недвижимо уставился на поплавки. Солнце потихоньку вступало в свои права, поджаривая лысинку мужчины, но тот обращал внимание лишь на поплавки – а они были неподвижны. Прошло полчаса, лысинка продолжала поджариваться, а поплавки по-прежнему были спокойны.
- Тьфу на вас! – Заверещал выведенный из себя спокойствием удочек Петрович, - ненавижу! – Он лихорадочно принялся собираться, но вдруг не удержался – поскользнулся на мокром кусочке земли (единственном намокшем куске суши), нелепо замахал руками и сверзился в речку… Вопли его оглоушили весь животный мир – и даже сверчки с цикадами и прочими чайками испуганно примолкли.
- Вашу!!! Вашу!!!! – Кричал Петрович, баламутя воду ручонками, пытаясь вылезти на берег. Наконец, ему это удалось и мужчина, отфыркиваясь, упал рядом со складным стульчиком. – Ну почему, почему? – Что именно «почему» - он так и не уточнил. Мокрый, словно мышь, Петрович злобно собирал приспособления для ловли рыбы, понимая, что, скорее всего – сегодня был первый и последний раз его рыболовства. Проверив, ничего ли не забыл, Петрович смачно сплюнул через левое плечо, и потащился домой, радуясь тому, что хотя бы несколько рыбов ему для своего любимого друга поймать удалось. Карма встретил его недовольным мявом – не любил, когда хозяин уходил надолго, но был умащен большим количеством свежей рыбки.
- Мау, мау, - удовлетворенно бормотал Карма, поедая свежеотваренопойманную рыбку. Петрович умиленно пялился на своего питомца, отмечая, что больше всего тому понравился подлещик.
- А может, и схожу еще на рыбалку, - прошептал Петрович, с локтя выпивая очередную рюмку горячительного для сугрева. Карма, насупя бровки, наблюдал за ним – на самом деле, он не любил речную рыбу – для нежного кошачкового носа она воняла мерзким болотом (в нем Карма один раз бултыхался – ну это он так считал, а на самом деле, это было и не болото вовсе), но не хотел расстроить Петровича.
- А вот теперь можно и подремать. – Петрович разлегся на кровати, уютнее упихивая свою тщедушную тушку под одеялку. Любимый кот материализовался рядом с его поясницей, приткнул свою пушистую жопку в тельце хозяина и  заурчал басом. Петрович закрыл глаза – сон смыкал его вежды быстрее, чем он перекрывал утечку воды. И снилось им бескрайнее море с кучей рыбы, которая сама шла на крючки, а потом на костерок. Карма вздохнул и уткнул нос в лапки, а Петрович перевернулся на другой бок и захрапел….