Турагентство

Турагентство я открыл  из веселого любопытства,  сильно подозревая, что     будет это скорее для экономных развлечений, чем для серьезной экономики.  Так и получилось (при таком посыле иначе быть не могло). Финансовые результаты турагентства вызывали, и по сей день вызывают у меня веселое недоумение. Зато я сполна удовлетворил  закардонно-туристический аппетит, нагулянный  за тридцать восемь лет вынужденных прогулок по Советскому Союзу, плюс   семь -  отсиженных на режимном предприятии  при капитализме. С подачи  очаровательных сотрудниц  турагентства,  я весьма недорого посетил двадцать пять стран   трех континентов и лично убедился, что  планета наша краше, чем   в телевизоре. Но не пугайтесь, я не стану описывать  вам красоты и достопримечательности, о которые стерли языки и перья  тысячи горлопанов и борзописцев покруче меня (Парфенон  на ремонте,  Колизей  колоссален, «Святое семейство»   никак не достроят). Ограничусь несколькими карандашными набросками.

Северная Греция, полуостров Халкидики, отель не помню какой три звезды.  Вваливаемся со Светой в  номер  с балконом в  субтропический парк. В естественной ажиотации устремляюсь на лоджию и на полном скаку, представьте,  бьюсь лбом о стекло. ТРАХ! Искры из глаз. Nat;rlich. Мерзавцы отельеры отмыли стекла до такой степени, что их не различить. Вредители. На лбу фингал. Как жить дальше? Достал пластырь и залепил  … балконное стекло, чтоб опять через него не выйти. Разве я не прав? На следующий день возвращаемся с завтрака — пластыря нет, стекла опять не видно. У-у-у-у-у-у!

Южный Вьетнам. Трясусь  на прокатном мотобайке по красным грунтовкам острова Фу-Куок.  На руле висит и бьет по коленкам подводное ружье. К обеду добрался до впадения  небольшой речки в Сиамский залив. Вода в реке прозрачная и я ныряю в нее без  одежды, но с надеждой пострелять. Сплавляюсь по течению, вяло шевеля ластами.  Дно песчаное ровное,    стрелять не в кого. Вдруг дно   задрожало и  задергалось.  Первая мысль — землетрясение, вторая - инсульт. Допрыгался. Собрался с духом, плыву дальше — картинка устаканилась. Стало любопытно. Возвращаюсь — опять дрожание. Тут меня осенило:  граница  пресной и морской воды, разница коэффициентов преломлений. Занимательная физика.

Проехав  сто километров по периметру душного тропического острова и  густо припудрив оранжевую футболку  оранжевой пылью, возвращаюсь  «домой». В сумерках, когда до  отеля  осталось  километров пять,  моя «Хонда» глохнет. Намертво.  Стартер не стартует, лампочки не  горят. Безнадежно дергаю кик-стартер - тишина. И только я приготовился грустить, как из  ближайших кустов вышли аборигены в шортах. Человек тридцать. Столпились,  меня отстранили и  дергают  стартер по очереди.   Шум, гам, рвут байк друг у друга, общий консилиум высокими скрипучими голосами.   Потом меня сажают в седло и  начинают толкать. Минут двадцать мы гурьбой бегали по окрестностям, и  это было смешно. Но вот  драндулет вдохновляюще чихнул, раз, другой  и … (о, вьетнамские боги)  завелся.  Фары, правда,   не зажглись. И, представьте, один парнишка на скутере  рядом поехал  и подсвечивал мне дорогу до самого отеля. Вот какие славные ребята эти  вьетнамцы, не зря мы им раньше помогали.

К слову, одно из острейших заграничных  переживаний  у меня тоже связано  мотобайками.   Средний Вьетнам, Город Фан Тьет.  В один из жарких апрельских дней мне пришлось пересечь его на скутере  в  вечерний час пик. Представьте сотни мотоциклов, мотороллеров и скутеров, синхронно  стартующих на светофоре.  Плотная, ревущая, сизо-дымная лавина, внутри которой щуплые байкеры  успевают деловито отпихиваться и беззлобно лягаться. Только предельная концентрация не позволила мне  тогда упасть и  сгинуть под колесами сотен добродушных вьетнамцев. Им-то хоть-бы-хны.    Едут себе, позевывая, и везут за спинами: жен,  младенцев,    бабушек, дедушек, кур в клетках, исполинских размеров тюки неизвестно чего, листы шифера, двуспальные матрасы и  даже небольшую мебель…

Мексика, коралловый остров Контой у берегов полуострова Юкатан. Экскурсия с пафосным названием «Райские острова». Не верьте  - рекламный ход. Острова так себе, в Таиланде  круче.  Провели  гуськом  сквозь джунгли к внутреннему озеру.
- Вон плывет крокодил.
- Где, где?
- Да вон же, вон!
И правда,  метрах в трехстах какая-то дрянь  вроде водяной крысы гладь рассекает. В общем, так себе экскурсия.  Вернулись на пляж.
- А теперь,  - говорят, -  час на купание.
Наконец-то.  Плыву  по кромке  рифа. Чтоб вы знали - на Карибах вода прозрачная,  но висит в ней перманентно серебристая взвесь, съедающая краски. Поэтому красноморских красот нет. Ружья тоже нет, и потому  щелкаю зубами на крупных «попугаев», скатов и групперов. Вдруг - глазам не верю — на дне, метрах на восьми, корабельная пушка времен конкисты.  Обросла густо, но  форма угадывается. Вон - дуло, вон - боковые ушки. Да я же такую сто раз в кино про пиратов видел. Вот это да! Ныряю, подплываю.  И правда, пушка, а из дула таращится пятнистая  морда мурены.  Надо же,  думаю,  какой я крутой мэн - открытие археологическое сделал на досуге. Надо властям доложить. Рванул к берегу,  нашел спасателя и говорю  на чистом английском:
- Canоn, - дескать, - in the sea.
И тычу  перстом в море (дурак и тот поймет).
- OK, sear, - говорит служивый, -  “Don’t worry, be happy”.
Да пошли вы,   думаю …  Мне что? больше всех надо?
Перед отъездом  взяли мы со Светой такси, поехали  в ближайший «Ашан»  за  текилой «Аньехой». Вошли в гипермаркет,  как к себе домой. Все до боли знакомо. Но лично у меня, знаете ли, когнитивный диссонанс: «Ашан»  полон народа и  все  до едного  … индейцы майя. Культурный шок.

Упомянутый выше Тайланд, район Краби, джунгли, экскурсия на слоновью ферму.   Привезли, выгрузили, забыли.  Ждем кого-то, или чего-то. Народ разбрелся и   слоняется меж слонами.  И я слоняюсь. Глянул невзначай под ноги -  серый  ручеек струится.  Пригляделся — термиты.  Я их раньше не видел, но  сразу узнал — они родимые. Термитный ручеек вытекал из кустов, тек метров пять и исчезал под офисным сараем. Пригляделся и ахнул — термиты двигались двадцатью (потом сосчитал на фото) параллельными колоннами - «голова-хвост». Шло переселение термитника на новое место.  И этим местом древнейшие   насекомые Земли избрали офис слоновьей фермы.   Вот будет сюрприз    шоколадным ребятам! Минут пять я с нарастающим восхищением наблюдал  живой серебристый ручеек. Но вот из кустов показался четкий хвост колонны. Через минуту хвост втянулся под стену, и все стало как всегда и как везде.  То есть - обыкновенно.  И тут до меня дошло - я стал свидетелем редкого природного явления. Теперь я донес этот факт и до вас.

Опять Тайланд, опять Краби. Не удивляйтесь, это мое  любимое место, и я искренне почитаю  его лучшим не только в Тайланде, но и в мире.  И, если бы я захотел когда-нибудь, куда-нибудь переселиться, то выбрал бы именно Краби. Во-первых, климат. Днем - тридцать, ночью - тридцать, вода - тридцать, подмышкой - тридцать … шесть и шесть. В организме наступает что? Баланс. А у нас на среднерусской возвышенности как? Тут кольнуло, там стрельнуло. А в Тайланде на третий день все проходит, и в организме наступает удивленная тишина. Рай  для гипертоников.  Какие таблетки? И продолжается эта блаженная тишина в организме вплоть до высадки в Домодедово. Во-вторых, том-ян из свежайших креветок за сто бат. В-третьих, красиво. Очень. Помните парящие в воздухе скалы из  «Аватара».  Гиды утверждают: Джеймс Кэмерон углядел их именно там.  Разумеется, в Краби скалы не летают, а только  нависают, как грибы волнушки. Но остальное, как в «Аватаре» -  свисающие  лианы,  гигантские внешние сталактиты. Смотрится  нетривиально.  В Краби слетаются скалолазы со всего мира, чтобы  пыхтеть и карячится на отрицательных стенках, и был бы я чуть помоложе ... Э-хе-хе. Я же ограничиваюсь подводной охотой, которая там тоже весьма недурна.
В районе Краби есть архипелаг действительно райских (на мой вкус) островов,  хотя их  постеснялись так назвать. Почему я  считаю их райскими? Потому, что фото, которые я там делаю на обычный телефон, неотличимы от тех, что помещают на обложках туристических журналов под лозунгом: «Приглашаем в рай». Можно заплатить триста бат и отбыть   на полдня в «рай» на деревянной  лодке-тарахтелке, исполненной в традиционном древнетайском стиле.
И вот в один из дней на райском острове Checken я подстрелил крупную рыбу-попугая килограмм  (чтоб не соврать) на пять. Ну, ладно — на три, но все равно ее надо  где-то приготовить. Чего мудрить? Привез в отель, притащил на кухню двухкилограммовую рыбу,  вручаю   главной поварихе со словами:
- Mam, cooking these fish for me, please.
Мэм начинает радоваться, но как-то непропорционально:
- Thank you, mister. O! Thank you very mach!!! O, my god!
Я еще  удивился, с чего  такой восторг? Наверно,   думаю,   добрая женщина  радуется  за мое будущее застольное блаженство.
И что же? Больше я эту полуторакилограммовую рыбу не видел. Никогда. Ни в каком виде — ни в сыром, ни в жареном, ни в вареном, ни в печеном.

 А вот еще прикол. Приехал в Гизу на пирамиды.  Да, большие. Да, очень. Нелогично большие. Походил, посмотрел и даже полазил назло полицейским. Появились вопросы. Первый: зачем? Зачем пирамиды такие большие? Второй: почему? Почему они так сильно отличаются друг от друга размерами.  В десятки  раз. А по объемам — в сотни. Ведь все фараоны были о себе равновысокого мнения. Все почитали себя равновеликими предшественникам (у всех монархов такие замашки), а главное - эту мысль  кровь из носу надо донести до  подданных. Но, как известно, пирамиды строились при жизни их будущих квартирантов, и, закладывая заранее мелкую пирамиду, они априори ставили себя в унизительное положение. Но, может быть, фараоны строили пирамиды (а их найдено 138), так сказать, по средствам? Возможно. Но неужели их средства отличались в сотни раз? Третий вопрос опять: почему? Почему нет недостроенных пирамид? Строил себе товарищ усыпальницу всю жизнь, не достроил и помер. Креветками отравился. Возможно такое? Легко.  Охота следующему фараону достраивать пирамиду за предыдущего, например,  двоюродного брата, которого он при жизни ненавидел и, скорее всего, сам же и отравил? Не думаю. Свою бы успеть достроить. Жили они, бедняги, до первой  серьезной болезни - по двадцать-тридцать лет.
Кто ответит? А поскольку рядом не случилось русскоязычного египтолога, я придумал свои ответы. Вернее один ответ  на  три вопроса. А что если так. Приходил фараон к власти  и сразу принимался строить себе пирамиду вокруг погребальной камеры.  Сначала пирамидка у него была маленькая, но каждый день ее равномерно (эквидистантно) обкладывали  со всех сторон каменными блоками. Таким манером усыпальница постоянно росла, всегда имела форму законченной пирамиды и  всегда была готова к употреблению.  Помер фараон через год - bitte dritte  в готовую гробницу. Долго прожил фараон - большая у него получилась пирамида, мало прожил — маленькая. Все по честному. Дольше всех протянули Хеопс и Хефрен. Вот вам и ответ на вопрос, которым задается все человечество, — почему две пирамиды настолько большие. Да просто зажились  эти два фараона, а строительная контора тупо работала и работала, и пирамиды тупо росли и росли. Только бездушная строительно-бюрократическая машина способна породить таких монстров как пирамиды Хеопса и Хефрена. А сейчас египтологи нас уверяют, что для пирамид сначала строился широченный квадратный фундамент, потом на него клали следующий слой блоков и так далее и тому подобное ... Согласитесь, моя версия  изящней, а главное  разумней.  Международные премии по археологии присылайте до востребования на почту 140093.

А вот  последний прикол.  Январь. Возвращаемся со Светой из Вены на машине. Спешим  до полуночи  миновать границу Шенгена, чтобы не превратится нам в тыкву (в смысле - виза кончается ровно в полночь).  И вот вам  картина:  январская ночь, восточная Польша,  объезд городка  Chelm, навигатора нет. До пропускного пункта Домачево   - километров семьдесят,  до полуночи - часа полтора,  а дорога, как каток, и потому  ползем  по-черепашьи на старых «липучках».   И я  душой чую: не туда ползем. Плутанули. Пора брать «языка» да некого.  Вокруг  и домов-то нет,  поля  заснеженные во мраке тонут,  заборы какие-то вдалеке угадываются. Типичная глушь. В глуши ни души и маши-ны  давно не  встречались.  Ну, думаю, - точно опоздаем.  И вдруг. На обочине, у столба два мужика нарисовались, вроде как автобуса ждут.  Торможу. 
- Добрый вечер, - обращается к ним  Света из окна, - не подскажите, как  на Володову проехать?
- Dobranoc, pani, - отвечает мужик учтиво и принимается  объяснять на польско-русском, что едем  мы не туда, а надо бы нам развернуться, потом направо, потом - налево ... В общем, объяснил.
- Спасибо, - говорит Света.
Трогаюсь,  проезжаю метров тридцать, разворачиваюсь, как велено,  через сплошную и обалдел.  Мужики исчезли. Оба. У столба пусто. Вокруг тоже пусто.  Спрятаться они не могли — НЕ КУДА ТАМ  ПРЯТАТЬСЯ.  И прошло то всего секунд двадцать как мы  расстались.  И машин ни в ту, ни в другую сторону не проезжало. Клянусь.  Ну, и …?
Совет психиатра: «Если вы увидели привидение, ущипните себя. Если вы ущипнули себя, но привидение не исчезло — ущипните привидение».
 
Вот, собственно, и все. Больше ничего выдающегося со мной заграницей не случалось. Впрочем,  я  мог бы еще продать вам   эпическую историю о том, как в Париже на бульваре Капуцинов чуть не наступил на собачье гавно (а может дерьмо?), произведенное на свет как минимум сембернаром, но, пожалуй,  воздержусь. Вот, если бы наступил,  тогда бы непременно,  во всех деталях ...