Главный лекарь Кремля

Чазов Евгений Иванович – врач-кардиолог советского и российского периода, профессор, доктор наук, академик. Личный врач для ряда руководителей СССР. Почетный директор «Национального медицинского исследовательского центра кардиологии».

Осень 2021 года запомнится старшему поколению тем, что «забрала» с собой двух известный на всю страну людей, ставших для многих не просто кумирами, а целыми символами ушедшей эпохи. Прежде всего тридцатого октября было сообщено, что не стало диктора Центрального телевидения, которого многие узнавали не только в лицо, но и по голосу, ведущего телепроекта «Время» — Игоря Кириллова. Страна не успела оправиться от новости, как в ноябре скончался Евгений Чазов. Этот мужчина был одним из приближенных к политической верхушке страны и лечил всех руководителей Советского Союза начиная от Никиты Хрущева.

Медик, о котором знала вся страна. Врач, заслуживший четыре ордена Ленина и медаль имени Петра Столыпина, родился в Татарской слободе в городе под названием Нижний Новгород, 10 июня 1929 года. Позже, рассказывая о своей биографии, Евгений Чазов заявит, что родился он на той же самой улице, что и известный русский писатель Максим Горький. Улица, к слову сказать, называлась Ковалихинской, а сам город был переименован в честь писателя, в то время как известному в будущем кардиологу только-только исполнилось три года.

Александра Ильинична Чазова и Иван Петрович Горшков, родители маленького Жени, впервые встретились, когда в стране разгоралась Гражданская война. Девушка, которая была двенадцатым ребенком в большой семье в то время работала на чугунном Кувинском заводе, который располагался в Соликамском уезде, мастером по изготовлению изделий. В момент сватовства Александра сказала своему будущему мужу, что хочет оставить в браке свою собственную, достаточно редкую фамилию и при этом непременно передать ее детям. Иван Петрович не смог отказать молодой невесте и благодаря этому поступку мир в будущем узнал врача по фамилии Чазов.

В дальнейшем судьба внесла в жизнь молодой семьи свои корректировки. Отец занял пост кадрового военного, в то время как мама, которой на тот момент было уже тридцать лет, пережив смерть дочери и сестры Евгения, решила посвятить свою дальнейшую жизнь медицине. Возможно, именно ее пример, стал в дальнейшем вдохновением для кардиолога, но точно известно, что мать стала тем человеком, кто привил мальчику любовь и интерес к медицине. В свое время Александра Ильинична была студенткой Горьковского медицинского университета. После его окончания устроилась работать в районной больнице, где в скором времени заняла пост главного врача. Ее больница располагалась в поселке под названием Тоншаево, Горьковской области.

Все дальнейшие планы в жизни изменила начавшаяся война. В то время как мама мальчика перевозила госпиталь, больных и персонал, находящийся в ее подчинении в прифронтовую полосу, Евгений Иванович плыл на пароходе. По настоянию родителей он отправился Куву, где на тот момент жили родственники матери. Здесь он стал посещать общеобразовательную школу вместе со своими двоюродными сестрами Еленой Катаевой и Эммой Постниковой. Несмотря на все сложности, Евгений был отличником, отличался опрятным внешним видом и дисциплинированностью.

1944 года – мать будущего кардиолога смогла на несколько дней своего отпуска приехать в Куву, чтобы навестить сына. За четыре дня пребывания здесь она вылечила Федора Радостаева. Мужчина занимал пост директора городского Дома инвалидов и обратился за помощью как к хорошему специалисту. Новая встреча матери и сына произошла в конце того же года, когда советская армия смогла освободить от оккупантов Киев.

После того как школьное образование было получено, Евгений Иванович долго не раздумывая, отправился подавать документы в Медицинский институт Киева. Стоит отметить, что здесь же на кафедре терапии на тот момент в статусе ассистента уже работала его мать. Перспективный студент на последних курсах обучения устроился работать на скорую помощь фельдшером, что во многом помогло в приобретение практического опыта.

1953 год – Евгения Ивановича принимают в ординатуру, которая действует в Первом Медицинском университете в рамках госпитальной хирургии. На тот момент ее возглавлял известный в медицинских кругах кардиолог Мясников Александр Леонидович. В тот же год у врача родился  внук, которого в его честь назвали Александром. В дальнейшем мальчик сделал себе имя на телевидении, став популярным в России телеведущим.

Спустя десять лет после окончания высшего учебного заведения Чазов смог защитить докторскую степень. К 1971 году молодой врач стал академиком АМН Советского Союза. В биографии Чазова появились первые научные труды, написанные им и посвященные предотвращению инфарктов миокарда и борьбе с тромбозами. В свои тридцать шесть лет, уроженец далекого Нижнего Новгорода уже занимал пост главы Института терапии АМН СССР. Спустя еще год будущей звезде кардиологии пришло приглашение, от которого отказаться было просто невозможно.

Лето 1966 года – Юрию Андропову, секретарю ЦК КПСС ставят диагноз инфаркт миокарда, что в свою очередь грозит ему скорой отставкой. По какой-то случайности карта большого оказывается в руках у Чазова, который проводит дополнительное обследование и выясняется, что у высокопоставленного пациента болезнь почек, которая в свою очередь вызывает гормональное расстройство. Назначено новое лечение. Состояние Юрия Владимировича улучшается, а риск уйти досрочно в отставку и вовсе исчезает. В скором времени Андропов возглавил в СССР отдел КГБ, в то время как Чазову от министра здравоохранения Бориса Петровского пришло приглашение занять пост главы четвертого Главного управления при Министерстве здравоохранения.

В дальнейшем Евгений Иванович лечил не только руководителей Советской России. Среди его пациентов маршал Григорий Жуков, писатели Константин Симонов и Михаил Шолохов, президент Египетской республики Гамаль Абдель Насер.

Только медицинское вмешательство Чазова дало возможность Леониду Брежневу присутствовать на двадцать пятом съезде КПСС. Тогда Леонид Ильич должен был читать четырехчасовой доклад, что было невозможным из-за пристрастия последнего к снотворному. Стоит отметить, что кремлевский доктор неоднократно сообщал о существующей проблеме в политбюро, однако Андропов приказал держать данную информацию в секрете.

Декабрь 1980 года – Бернауд Лаун, изобретатель дефибриллятора и Евгений Чазов основывают движение, получившее название «Врачи мира за предотвращение ядерной войны». Спустя всего пять лет организация получила Нобелевскую премию.

После прихода к власти Михаила Горбачева, Евгению Чазову предложили занять пост министра здравоохранения в СССР. В те времена еще совсем молодой генеральный секретарь был во многом обязан за свое знакомство с Андроповым, которое состоялось в Ставропольском крае, где Юрий Владимирович проводил свой отдых в санатории. Со временем Чазов отказался от перспективной карьеры чиновника и вернулся на руководящую должность родного НИИ.

Много позже Евгений Иванович, вспоминая о руководителях СССР, написал собственные мемуары, в которых частично обнародовал информацию о болезнях вождей. Эти книги известны литературоведам под названиями «Хоровод смертей: Брежнев, Андропов, Черненко», «Как уходили вожди» и «Здоровье и власть. Записки главного врача Кремля». В каждой из его книг были представлены совместные фотографии с политиками из личного архива известного врача. Кроме всего прочего, именно Чазов стал автором предисловия книги «Я лечил Сталина: Из секретных архивов КГБ», автором которой является Александр Мясников.

В личной жизни Евгения Ивановича было три официальных брака. И первая, и вторая супруги в свое время смогли защитить диссертации и получить звание доктората медицинских наук. Странное совпадение, но каждая из них родила в браке с Чазовым девочку.

Но во всезнающей Википедии упоминается еще одна жена и еще одна дочь.
Первая жена — Антонина Меркулова
o Дочь Валентина Бунина
Вторая жена — реаниматолог Рената Николаевна Лебедева (1928—1999)
o Дочь Татьяна, кандидат медицинских наук, эндокринолог
Третья жена — Лидия Викторовна Германова (1934—2010), основоположница профилактической медицины в СССР, профессор, доктор медицинских наук
o Дочь Ирина (род. 1961), академик РАН, в настоящее время директор Института клинической кардиологии им. А. Л. Мясникова
Четвёртая жена — секретарь Лидия Жукова

С Ренатой Николаевной Лебедевой, ставшей первой женой, Евгений познакомился в клинике Александра Мясникова, где они оба работали. Позже девушка родила дочь Татьяну. И пока малышка, закутанная в пеленки, лежала на столе между родителями, молодые супруги усиленно писали свои диссертации. Будучи взрослой, Татьяна Евгеньевна и сама стала доктором медицинских наук.

Второй женой Чазова стала Лидия Викторовна Германова, которая в 1961 году подарила супругу его младшую наследницу Ирину. Основоположница профилактической медицины в Советском Союзе, сегодня эта женщина возглавляет Национальный медицинский исследовательский центр кардиологии в России.

А о неофициальной жене Чазова у меня написано в конце заметки, там же и ссылки на того человека, который об этом рассказал в Интернете.

Со слов Чазова стало известно, что события в его личной жизни подтолкнули кардиолога к созданию препарата, предотвращающего инфаркт и испытание его на себе. После того как Чазов объявил о разводе с первой супругой, нашлись недоброжелатели, которые обвиняли его в моральном разложении, после чего врача исключили из партии КПСС.

Уроженец Нижнего Новгорода, следуя совету от Мясникова, скрупулезно фиксировал все данные, получаемые входе исследования препарата предотвращающего появления тромбоза. Лекарство фибринолизин в мире медицины было признано достижением в науке, благодаря которому врача восстановили в партии.

Военный годы отразились на целом поколении, и родители Чазова не стали исключением. И мать, и отец врача прожили только по шестьдесят семь лет. Чазову с трудом удалось уговорить мать пройти обследование в Центральной клинической больнице, после того как у нее обнаружили болезнь легких. Александрой Ильиничной занимались ученики ее сына, в то время как его самого отвлекали на лечение первых лиц государства. Когда ему все же удалось приехать в клинику, врачи уже зафиксировали смерть женщины. Евгений Иванович собственноручно отключил мать от аппарата искусственно вентилирующего легкие. На похоронах матери врач кардиолог также не смог присутствовать, а все из-за смерти Никиты Хрущева.

В 2010 году скоропостижно скончалась супруга Чазова. Спустя время мужчина вступил в третий брак, женившись на своем секретаре. В третьем браке с Лидией Жуковой детей не было.

Все, кто окружал и знал Евгения Ивановича утверждали, что он обладал красивым оперным голосом и перед ужином мог выпить пятьдесят грамм хорошего  коньяка.

Самого известного в Советский период кардиолога не стало 11 ноября 2021 года. Он умер на девяносто втором году жизни. Официальные причины смерти в прошлом министра здравоохранения СССР не были обнародованы. Однако многие знали об ухудшении здоровья врача, после того как в 2016 году он перенес перелом шейки бедра.

Прощание с кремлевским доктором проходило спустя четыре дня, в холле библиотеки кардиологического центра Минздрава России. Соболезнования родным поступили так же и от президента Владимира Путина.

В одном из интервью, Евгений рассказал журналистке Татьяне Кокиной-Славиной о том, как его мать выжила после расстрела, устроенного белогвардейцами.

Дата рождения врача так же является и датой рождения известной эстрадной исполнительницы Людмилы Зыкиной.

2016 год – в свет вышла книга под названием «Сердечные драмы кардиолога Чазова». Из нее читатели узнали о том, что у кардиолога есть якобы еще и третья дочь Валентина. По утверждениям автора материала, ее родила Антонина Меркулова, брак с которой был заключен еще в молодости. Со слов самой Валентины стало известно, что родители Чазова развели молодую семью, по причине того, что сама Антонина в военное время была в Германии на принудительных работах. Это в свою очередь, по мнению родителей кардиолога, пагубно повлияло бы на дальнейшую карьеру кремлевского врача. Внучку родители Чазова удочерили и всю жизнь семья поддерживали легенду, что Валентина сестра Евгения. Любопытный факт, но сама Валентина, рассказывая о жизни, перепутала фамилию собственного отца, назвав его Гороховым вместо Горшкова.

В картине «Брежнев» кремлевского врача сыграл Лев Прыгунов. А в киноленте «Красная площадь» в него перевоплотился Василий Горчаков.

Известный кардиолог Евгений Чазов являлся лечащим врачом нескольких генеральных секретарей Советского Союза. Свое здоровье ему доверяли и Леонид Брежнев, и Юрий Андропов, и Михаил Горбачев. А вот следующий за Горбачевым глава государства услуги Чазова отверг. Борис Ельцин не скрывал своей неприязни к Евгению Ивановичу. Поэтому медики, обслуживавшие президента, советовались с Чазовым только в самых крайних случаях.

Автор издания «Секретные диеты кремлевских врачей» Александр Семенов-Вольский называет Евгения Ивановича Чазова светилом отечественной кардиологии. И недаром: прекрасным специалистом его считали многие представители партийной элиты и даже генеральные секретари. В течение нескольких десятилетий Чазов был лечащим врачом высокопоставленных чиновников, а также обслуживал Леонида Брежнева, Юрия Андропова, Михаила Горбачева. Лидеры страны ценили Евгения Чазова за профессионализм. Именно им была разработана принципиально новая программа лечения сердечно-сосудистых заболеваний. Кроме того, Чазов стал одним из инициаторов создания движения «Врачи мира за предотвращение ядерной войны», которое в 1985 году получило Нобелевскую премию.

Никогда не скупились на награды для Чазова и лидеры страны. Горбачев даже предложил Евгению Ивановичу занять пост министра здравоохранения. На этой должности Чазов находился с 1887 по 1990 годы. Чазов трижды становился лауреатом государственных премий, а также многократно удостаивался различных медалей и орденов. В коллекции Евгения Ивановича имеются и медаль Столыпина, и 4 ордена Ленина, и ордена «За заслуги перед Отечеством». Последние награды он получил уже из рук Владимира Путина и Дмитрия Медведева. Не жаловал кардиолога только первый президент России Борис Николаевич Ельцин, и на то были свои причины.

В связи с тем, что пациентами Евгения Чазова на протяжении многих лет являлись не только генсеки, но и чиновники рангом пониже, кардиолог был знаком с Борисом Ельциным еще задолго до того, как тот стал президентом. Как пишет Александр Хинштейн в своей книге «Ельцин, Кремль, история болезни», со ссылкой на слова Михаила Горбачева, в 1987 году, когда Ельцин был еще членом Президиума Верховного Совета СССР, он совершил попытку самоубийства. Так как в то время Чазов являлся министром здравоохранения, он одним из первых узнал о случившемся и даже собрал консилиум из опытных психиатров во главе с профессором Наджаровым.
Особую тревогу у Евгения Чазова уже в те годы вызывало пристрастие Ельцина к обезболивающим препаратам и алкоголю. Причем, эти вещества Борис Николаевич употреблял вперемешку. Понятно, что врачи посоветовали Ельцину отказаться от спиртного и опасных медикаментов. Однако, как утверждает Александр Ушаков, автор книги «Утомленные вином», рекомендации светил советской медицины будущий президент воспринял в штыки. Сам Евгений Чазов вспоминал о том, что Ельцин заявил врачам, что он абсолютно здоров и не нуждается в нравоучениях.

Именно по причине излишней осведомленности Евгения Чазова о своих пристрастиях Борис Ельцин и невзлюбил кардиолога. По крайней мере, так считает сам Чазов. В своей книге «Здоровье и власть. Воспоминания кремлевского врача» Евгений Иванович пишет: «Уже тогда он (Ельцин) не любил людей, которые слишком многое о нем знали». Примечательно, что о том, что Ельцин его не жалует, Чазов поначалу даже не догадывался. По словам врача, незадолго до президентских выборов он получил анонимное письмо, в котором неизвестный советовал ему наладить отношения с Ельциным. Так Чазов узнал о том, что Ельцин его недолюбливает.
Однако ни в тот момент, ни позже Чазова это обстоятельство нисколько не волновало. Как признавался сам кардиолог, он был даже рад тому, что ему не приходится разделять заботы лечащих врачей главы страны, который так и не отказался от вредных привычек. Впрочем, летом 1995 года ему пришлось прийти Ельцину на помощь. Тогда у Бориса Николаевича развился инфаркт миокарда, и кремлевские доктора сами попросили Чазова проконсультировать их. Евгений Иванович поинтересовался у медиков, знает ли о консилиуме Коржаков, начальник охраны президента, который тоже его терпеть не мог. Ему ответили, что Коржаков так напуган, что согласен на любого, но только первоклассного специалиста.

Недавно был опубликован большой материал под названием «Сердечные тайны кардиолога Чазова», автор которого  Юрий Панков. Я нашел интересным для других читателей, что прочитал в этой заметке, которая подана в виде интервью будто бы первой дочери Евгения Ивановича Чазова.  Цитирую её без сокращений.

***
Валентина Бунина: «Первый раз он сказал мне слово «дочка» четыре года назад. По документам я числюсь сестрой своего отца…»

В своих мемуарах знаменитый врач, академик Евгений Чазов написал очень много того, о чём обычно врачи не рассказывают – о болезнях и подробностях личной жизни пациентов. Про то, как постепенно умирал Брежнев, какие приступы мучали Андропова, как задыхался беспомощный Черненко. Между тем о своей собственной жизни он никогда не рассказывал.

С Чазовым меня познакомил Олег Анофриев. «Хочешь взять интервью у главного кардиолога страны?» – спросил легендарный эстрадный певец, когда мы заканчивали работу над текстом его собственных воспоминаний. И, не дожидаясь ответа, набрал телефонный номер: «Евгений Иванович, здравствуйте, дорогой! Я к вам по такому делу…»

Было это ещё в прошлом году, когда академику перевалило за 85 лет и он уже успел «закрыть кремлёвские темы», выпустив несколько мемуаров и снявшись в целом ряде фильмов про себя. В то же время осталось много вопросов и «открытых»: хотя бы про то же самое 4-е Главное управление Минздрава СССР, которое Чазов возглавлял почти 20 лет… Однако меня, прежде всего, интересовали подробности его жизни и, в частности, его связей с Украиной. Я точно знал, что у великого кардиолога есть какая-то необычная история, касающаяся Донбасса, и начать хотелось с этого. Между тем сам академик, несмотря на протекцию Анофриева, на откровения настроен не был, постоянно откладывая нашу встречу. А в итоге – это было уже минувшим февралём – его мобильный телефон вообще замолчал. Что-то явно случилось.

В итоге спустя три месяца, благодаря журналисту Анатолию Журину, мне удалось поговорить с дочерью Евгения Ивановича Валентиной: «Такие ситуации непредсказуемы, и пожилые люди, как правило, их очень боятся… В тот февральский день была оттепель, и Евгений Иванович отправился на работу в обычных осенних туфлях. А днём, когда выдалась свободная минута, он решил пойти посмотреть, как продвигается строительство нового здания на территории кардиоцентра… Его долго не было. Слава Богу, какая-то сотрудница, выглянув в окно, обратила внимание, что из-за угла дома виднеются ноги лежащего человека. Это был папа…».

Как оказалось, отправившись на объект, академик не устоял в своих осенних туфлях на подтаявшем снегу, поскользнулся и упал, сломав шейку бедра. К тому же, судя по всему, на какое-то время потерял от боли сознание. Самое досадное, что беда приключилась в таком месте, где его не могли увидеть ни прохожие, ни сотрудники центра. В беспомощном состоянии светило мировой медицины пролежал на земле более часа…

В определённом смысле это было ЧП государственного масштаба: сотни (если не тысячи) выдающихся деятелей, по сей день находящихся в российской власти, работают и – что главное! – живут благодаря именно Чазову… Неудивительно, что на спасение уникального пациента были брошены все резервы всемогущей кремлёвской медицины. Было сделано всё, чтобы поставить кардиолога на ноги. И он встал.

Однако, к сожалению, по словам дочери, Евгений Иванович тяжело перенёс наркоз. «По этому поводу в СМИ уже появились дикие сообщения, – сетует Валентина. – На одном из сайтов написали: «В апреле 2016 года кардиохирург был переведён в психиатрическое отделение «одной из лучших московских больниц». После обследования Чазову поставили диагноз «дисциркуляторная энцефалопатия». Он характеризуется развитием нарушений речи и мышления». Это полная ерунда.

Да, папа действительно тяжело оправлялся от операции. Но это неудивительно: ему же почти 87 лет… Дело в другом. Сейчас, он находится в Центральной клинической больнице на Рублёвке. Очень активный. Хоть и с помощью ходунков, но всё равно самостоятельно передвигается. Однако его не отпускают домой. А в последнее время стали ограничивать даже в общении со мной и моей сестрой. В конце апреля мы с Татьяной (сводной сестрой. – Ред.) были у папы в гостях. Много разговаривали. Всё казалось нормальным. Однако мы обратили внимание, что у него развилось маниакальное состояние – ему хочется уйти оттуда, дескать, надо работать. Всё время повторял, что хочет домой. «Ты, – говорит, – на машине приехала»? Я говорю: «Да, она у меня там». Он: «Давай на машине уедем отсюда». Я: «Врачи выпишут, тогда уедем». Он: «Ну давай уедем…».

Нас это всё очень волнует. Дело в том, что ещё до недавнего времени папа на самом себе испытывал новые, только-только разработанные медицинские препараты. Но всё, слава Богу, обходилось без последствий – у него организм достаточно крепкий. Тем не менее в последнее время, учитывая возраст, ему эти препараты выдавать перестали. А тут вдруг такое странное состояние… Это очень насторожило нас с Татьяной. Он мог бы и сам позвонить, но не звонит…

Но самое странное произошло на днях: нам позвонили из администрации больницы и сказали, что наши пропуска в ЦКБ заблокированы и мы больше не сможем его навещать. Мы полагаем, что такое распоряжение дала Ирина…»

В своих мемуарах Евгений Иванович рассказал очень много. В том числе и всего такого, о чём обычно врачи не рассказывают, – о болезнях и подробностях личной жизни пациентов. Между тем о своей собственной жизни главного он никогда не рассказывал. Как раз по этому поводу – фрагмент беседы с Валентиной, старшей дочерью главного кардиолога страны.


Дочка-внучка

– Никаких загадок тут нет. Просто, когда родители развелись, я осталась с мамой, Антониной Меркуловой. Мы жили трудно и через какое-то время бабушка и дедушка, то есть папа и мама Евгения Ивановича, убедили мою маму, что лучше будет, если они меня удочерят.


– Однако…

– Тут дело такое. Семья моей мамы – с Донбасса. Дед был шахтёром и погиб перед войной. И в итоге бабушка одна растила пятерых детей. Жили в Луганске. Но началась война, город заняли немцы. И достаточно скоро мою маму внесли в список для отправки в Германию на работы. Она была старшим ребёнком в семье – 1926 года…



– А нельзя было сбежать?

– Она не успела. В этом случае фашисты расстреляли бы всю семью как пособников партизан… Короче говоря, в СССР она вернулась лишь в 1948 году.


– Так поздно? А где она всё это время находилась?

– Она мне про это не рассказывала.


– Скорее всего, она находилась в той части Германии, которую оккупировали англо-американцы… Так случалось: после войны бывшие союзники тормозили возврат советских людей на родину.

– Возможно, но это другой вопрос. Главное, что бабушка настояла и на разводе родителей, и на таком решении моей судьбы. Она не хотела, чтобы её сын связывал свою жизнь с женщиной, работавшей на Германию. Это, во-первых. Во-вторых, они видели, как бедно живёт моя мама, и хотели взять на себя хлопоты с ребёнком. И, в-третьих, удочерив, они облегчили мою судьбу: я никогда не указывала в анкетах, что являюсь дочерью репатриированной.


– Суровое решение.

– Бабушка и дедушка были сильными, волевыми людьми. К сожалению, недолго прожили. Иван Петрович Горохов родился в 1901 году, а умер в 1969-м. Занимал высокие руководящие должности: в Минсредмаше был чуть ли не начальником главка. Александра Ильинична Чазова – 1904 года. Ушла в 1971-м. Но вот дед её прожил 90 лет, был с нормальным зрением и никогда не лечил зубы. А вот её отец… Годы революции всё-таки… У него насильственная была смерть… Они же из ссыльных: кого-то из предков сослали за то, что он вступился за рабочего на заводе. А маму, Александры Ильиничны в 1918 году белоказаки приговорили к расстрелу.


– Где это было?

– Коми, Кудымкарский район. Эти места были оккупированы колчаковскими войсками. А братья Александры были коммунистами. Ей было 14. Утром должны были расстрелять за братьев. Но она сбежала через соломенную крышу. И тогда казаки насмерть забили шомполами её маму. …В Кудымкаре есть даже краеведческий музей, где создана целая экспозиция, посвящённая Чазовым. Там про это тоже есть.


– Возможно, родители Евгения Ивановича, имея высокий социальный статус, смогли узнать какие-то существенные детали про вашу родную мать – Антонину Меркулову и про обстоятельства её вынужденного пребывания в Германии до 1948 года. Поэтому и придумали такой способ отвести от своей фамилии всевозможные опасности. Сын Евгений учился в киевском мединституте, родители – на руководящих должностях…

– Неизвестно.


«Я всегда его просто называла по имени»

– Таким образом вы стали не Валентиной Евгеньевной, а Валентиной Ивановной.

– Да. Я дочка Ивана Петровича по документам. Правда, всех удивляла разница в возрасте с «братом Евгением». Но я всегда отшучивалась.


– А Евгений Иванович признавал такой расклад как нормальное и само собой разумеющееся?

– Первый раз он сказал мне слово «дочка» четыре года назад.


– Как же вы общались прежде?

– Как брат с сестрой. Я всегда его просто по имени называла.


– Шутите? Неужели он не уделял вам внимание как ребёнку своему?

– Нет. Более того, я даже выручала его, когда его начинали досаждать поклонницы. Это было уже в 1970-е, когда он руководил 4-м Главным управлением Минздрава. Пробить его фамилию через Мосгорсправку, чтобы узнать наш телефон в доме на набережной Горького, было невозможно. А меня вычислить было легко. Вот и пытались через меня. Я была заслоном. Да… Женщины охотились на него. Это однозначно. А он любил песню «Я люблю тебя жизнь».


– Своим жёнам он вас представлял?

– Да, они знали… Когда меня привезли из Киева в Москву – в 1957 году – он был женат на Ренате Лебедевой. У него уже вторая дочка была. Татьяна Евгеньевна. Танюша – профессор медицины, эндокринолог.


– А потом?

– А потом была Лидия Викторовна Германова. Вот у них с Евгением Ивановичем родилась Ирина, которая сейчас генеральный директор кардиоцентра.


– Больше у него не было жён?

– Четвёртый брак у него был, с Лидией Жуковой. Но без детей.


– Как вы встретились со своей мамой?

– Мы стали общаться через много лет после того, как меня забрали в семью Чазовых. Где-то в 1969-м. После того как меня забрали, она нашла нового мужа.


– У неё были ещё дети?

– Сын и дочь. Но с сыном как-то мы не общались. А дочь умерла в 42 года от сердечной недостаточности. Но у неё дочка осталась, Танюшка. Сейчас живёт в Киеве. Не знаю, что с ней и как.


– Сам Евгений Иванович до болезни не поддерживал отношения с киевской родней?

– Не знаю. Там, на Украине, чазовские есть. Но я не слышу о них ничего.


– А у своих родителей Евгений был единственным ребёнком?

– Был ещё ребёнок, дочка. Но она умерла в детстве.


– Что ж, получается, бабушка и дедушка сделали великое дело: уберегли от ненужных историй сына, а вам, как я понимаю, обеспечили хорошую жизнь, воспитание, образование.

– Да. Сына она просто обожала. Сегодня Евгений Иванович свою младшую дочку тоже обожает – Ирину, которая сейчас директор Института клинической кардиологии имени Мясникова.

Я закончила училище по специальности судовождения, а потом – Академию водного транспорта. Получила музыкальное образование: у меня – Ипполитовка.


– Что вас сейчас больше всего беспокоит? Я имею в виду состояние Евгения Ивановича. То, что он заперт в четырёх стенах?

– Да, естественно. Дело в том, что возраст всё-таки такой, что любой день может быть последним. И, конечно, было бы здорово, чтобы он общался с близкими – с теми, кто его любит.


– Может быть, у вас есть проблемы в отношениях с Ириной? Вы с ней раньше не общались?

– Ирина… Она выросла у меня на коленях.


– Какого она года рождения?

– 1961-го. И когда ей около года было, после рождения, её привозили на дачу. Иришка очень плохо засыпала. Лидия Викторовна измучается с этим укачиванием… так что каждый день укачивала я.


– Таня тоже выросла на этой даче?

– Нет, Тани не было. Там была конфронтация жён – Лебедевой и Германовой. Так что с Иришкой я общалась до их развода Евгения Ивановича с Германовой где-то в начале 1970-х.


– А в чём проблема? Вы говорите, Ирина Евгеньевна стала руководить этим кардиоцентром?

– Евгений Иванович её провёл генеральным директором. Она кардиолог. Но он помог ей, конечно, очень помог.


– Может быть, здесь какие-то нехорошие измышления по поводу наследства, ещё чего-то такого?

– Я думаю, что она уже всё получила.


– А в чём же сложность нынешняя? Вам сказали, что вам больше не дадут возможность посещать отца в ЦКБ, и вы видите в этом какой-то дурной знак?

– Да, мне очень тяжело. Мне просто иногда бывает страшно. Я даже боюсь звонков, бывает, Татьяна позвонит или эсэмэску сбросит, а у меня сразу страх такой – что случилось? Странно, что он сам на связь не выходит…


– Как вы думаете, куда Евгений Иванович поедет из больницы, если всё обойдётся?

– У него великолепная дача.


– Там есть кто-то, кто его примет, позаботится о нём?

– Там у него работают люди. Он очень хорошо с ними общался. И женщина к нему, по-моему, приезжала. При мне эта женщина была в ЦКБ.


– А в Москве у него квартира тоже есть?

– Там я не бывала…
***

На этом заметка заканчивается. Как вы поняли, уважаемые читатели, она была написана еще до смерти великого (без преувеличения) кардиолога с мировым именем Евгения Ивановича Чазова.

Я был лично с ним знаком и даже здоровались с ним за руку. Познакомился я с Чазовым в далеком 1987 году. Тогда он был еще главным кардиологом СССР и приезжал в Хабаровск на открытие специализированного отделения по долечиванию больных после инфаркта в санаторных условиях. Мой друг со студенческих лет Борис Петрович Шевцов был заведующим инфарктным отделением больницы скорой медицинской помощи в Хабаровске.  А второй мой друг Сергей Михайлович Куракин (мы с ним из одной группы в институте) был главным врачом санатория «Уссури» недалеко от Хабаровска. 

Я не знаю всех обстоятельств открытия в этом санатории специализированного отделения для лечения больных после перенесенного инфаркта, которые в острую стадию лечились у Шевцова в отделении, а потом переводились в санаторий «Уссури» на долечивание (заведующей этого отделения была Наталья Куракина, в девичестве Ксенофонтова, жена Сергея Михайловича). Это было одно  из первых в стране подобных отделений, и на его открытие и приехал Евгений Иванович Чазов. Все прошло на высоком уровне, но мы, дальневосточники, большие любители не ограничиваться только официальными мероприятиями. 

Я в это время был главным рентгенологом края, а до этого много лет работал в городской больнице № 11 врачом-рентгенологом, заведующим отделением, и в течение десяти лет был парторгом больницы. У меня остались хорошие связи со многими руководителями предприятий, которые обслуживались нашей больницей.  На одном из этих предприятий, заводе мостовых железобетонных конструкций, была хорошая сауна. Мои друзья знали об этом и попросили меня договориться привести Чазова в эту сауну.  Но увы, в это время в сауне был ремонт, и директор завода МЖБК Олег Григорьевич Равкин мне отказал.  Но ему было неудобно в этом отказе, и он договорился с начальником Хабаровской высшей школе милиции, где тоже была сауна, что тот примет гостей не из своего ведомства.  Так мы вместе с Чазовым и оказались в сауне школы милиции. Так что я видел Евгений Ивановича голеньким и разговаривал с ним.

А в конце 1989 года, когда я стал уже заместителем заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома, поехал на курсы резерва руководящих кадров Минздрава СССР.  А Евгений Иванович Чазов в это время уже стал министром здравоохранения СССР.  Наши курсы продолжались в течение двух месяцев. Месяц мы занимались изучением отечественной организации здравоохранения, 2 недели – зарубежным менеджментом, и 2 недели стажировались в Министерстве здравоохранения СССР.

В декабре 1989 года на заседании коллегии этого министерства был запланировал вопрос об оказании медицинской помощи малочисленным народностям Севера. Перед этим работала рабочая группа Минздрава, которой руководил начальник Главка Калинин. Я был включен в состав этой рабочей группы, потому что в нашем крае проживало большое количество представителей этих народностей, причем самых разных (свыше 16 национальностей), в то время как в других регионах жили 3-4 максимум национальности.  Поэтому я был приглашен и на заседание коллегии Минздрава.  А после коллегии Евгений Иванович увидел меня,  и мы поздоровались с ним за руку как хорошие знакомые.  Так что высокое звание Министра не отразилось на человеческих качествах Чазова. Кстати, диплом после окончания этих курсов был подписан и Министром здравоохранения Чазовым, и ректором института усовершенствования врачей. Больше я таких дипломов не видел.