9. Не женитесь на артистках. Из личного опыта

9.И это любящий муж?

Утром за нами пришла машина. Администратор помог погрузить вещи, и доложил:
— Комната, ребятки, в театральном общежитии приготовлена. После репетиции я вас туда доставлю в лучшем виде.
На проходной нас встретил Владимир Иванович, привел в свой кабинет, торжественно вручил, как было обещано, тексты и с улыбкой объявил:
— Екатерина и Кирилл Балабановы. Наши долгожданные Ромео и Джульетта.
Присутствующие деликатно похлопали, мы поднялись и синхронно поклонились. Далее он стал называть имена персонажей пьесы и тех, кто будет их исполнять.
Репетиции начались. Утро, перерыв на обед, вечер, и снова застольное чтение. На частые письма родных отвечал скупо. Толком ещё не видел ни города, ни его окрестностей.
Кате было вообще не до писем. У неё начались проблемы с ролью, которые, как мы считали, должны были, в конце концов, рассосаться.
Наконец, по рассказам театральных аборигенов составил кое-какое представление об окружающем меня мире и отослал внятное, как мне казалось, письмо, дававшее ответ на все полученные вопросы.
«Милые родители, простите своего непутёвого сына. Головы не поднять. Трудимся с утра до ночи. Но кое-что отложилось в душе. Тороплюсь сообщить. Итак, что такое край, где нашим измученным сердцам нашёлся тихий уголок. Это фиолетового цвета сопки, усеянные брызгами сиреневого багульника. Толстенные канаты, вывешенные вдоль улиц, чтобы в случае застилающей весь белый свет пурги, превращающей день в ночь, по ним можно было добраться до желанного жилья. И в любом доме тебя примут, как самого дорогого гостя. И ты всегда готов открыть свою дверь, которая во всех домах открывается внутрь, застигнутому ненастьем путнику. Снег, засыпающий дома порой до третьего этажа. Так что в холодильниках всегда должен быть запас еды не менее чем на четверо суток. Тоннели в снегу пробиваемые жильцами первых этажей, дающие возможность службе скорой помощи добраться до них в случае беды. Рынок на берегу океана, куда свежая рыба, пойманная каких-нибудь полчаса назад, доставляется на прилавки прямо с лодок. Дефицитные крабы…огромные камчатские крабы, подобные не водятся больше ни в каких морях-океанах мира. Они попадают с сейнеров на обеденные столы горожан через этот же торг, только из-под прилавка. Согнувшиеся в вечном поклоне перед ужасающими камчатскими ветрами карликовые берёзы. Театр, актёры которого весёлой гурьбой берут штурмом пляшущий на волнах катер. Постарше, со званиями, занимают удобные места в нижней каюте. Молодёжь устраивается на палубе. Короткий гудок, отдаются швартовые, и юркое судёнышко скачет «по морям, по волнам», чтобы через некоторое время пристать к могучему борту плавбазы. Это, по сути, огромный завод посреди океана, работающий двадцать четыре часа в сутки. Труппу поднимают на палубу поочерёдно в огромных сетях. И всё это время без перерыва рыбка ловится, обрабатывается, консервируется в три смены подряд. А театр играет по несколько спектаклей подряд. Для каждой смены отдельно. И порт, исчерченный силуэтами больших морозильных траулеров, пассажирских пароходов, изысканных лайнеров, вертлявых катеров, работящих буксиров, самоходных барж. Ослепительно белая громада корабля, бывшего когда-то личной собственностью почившего в бозе фюрера, ныне носящая гордое название «Советский Союз», блистательно венчает картину этого неповторимого города.
Это письмо, мои дорогие, составлено, как по личным наблюдениям, так и по байкам, услышанным в курилке, между выходами на сцену! Нежно обнимаем и целуем. Ваши любящие Кира и Прекрасная Кэт».
Ответ пришёл от тещи. И он меня не порадовал. Она просила не морочить ей голову пейзажными изысками, а честно написать, как обстоят дела у Кати. Поскольку её редкие письма вызывают тревогу у материнского сердца.
 А что я мог ей ответить. Катины проблемы не рассосались. С Джульеттой, как и прежде, у неё ничего не получалось. От перемены мест слагаемых сумма не изменилась. На роль пригласили вторую исполнительницу. Ввод оказался настолько удачным, что мою жену просто перестали вызывать на сцену, и она нервически кисла в зрительном зале.
 А сцены начала устраивать мне дома. Дошло до того, что Кэт потребовала, что бы я отказался репетировать с её дублёршей.
— И как ты себе это представляешь? — насмешливо спросил я. — Прикажешь встать в позу и со сцены заявить, что отказываюсь от роли? Проще подать заявление об уходе и мотать домой. Правда придётся вернуть неотработанные подъёмные. Как предусмотрено договором.
— Не строй из себя дурака, Кира. Подойди к Владимиру Ивановичу и напомни ему, на каких условиях мы согласились поехать в эти забытые богом края.
— Если мне не изменяет память, Кэт, ты была готова ехать хоть к чёрту на кулички, лишь бы попасть в театр.
— А что для своей жены в данной ситуации, можешь предложить ты?
— Только не повторное путешествие в купе с бравыми лейтенантами. Смирно сиди на репетиции, впитывай, впитывай и ещё раз впитывай всё происходящее на сцене. Запоминай. А потом скромненько во втором составе выйдешь и сыграешь.
— На каком-нибудь утреннике для детишек среднего и старшего школьного возраста, — фыркнула Кэт.
— А почему бы и нет? На Владимира Ивановича поднажму, даю слово. А пока… — я умоляюще сложил ладони, — Катюша, дай мне спокойно сыграть премьеру. Потом проведём дополнительные репетиции, подготовим, как следует, роль и, как говорится, «На баррикады!» А сейчас у меня просто нет сил на выяснение отношений с тобой, с самим чёртом. Я пытаюсь создать образ, который должен резко отличаться от того, что я играл будучи ещё студийцем. Ты в состоянии это понять, родная моя?
— Значит так, Кира?
— Пока – так, Кэт.
— И это любящий муж?
— Безумно любящий.
— В таком случае, оставь свою любовь при себе, а меня в покое. Можешь купить себе матрас и отправляться спать вон в тот угол, чтобы не отвлекаться от работы над образом.
— Договорились, — усмехнулся я.
А про себя подумал, что это не первое и не последнее выяснение отношений. Всё утрясётся.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ