Последний ч. 4

Мягкий мох под лежащим телом. Пение птиц, легкий ветерок. Венеций пришел в себя на такой родной знакомой земле. Открыл глаза, встал, огляделся. Обычный лес, не слишком густой, но и не редкая роща. Таким образом он еще не попадал на Землю. Нерожденным, в своем, не знающем старения теле взрослого мужчины. Кстати, еще и одетым. Удобные штаны из грубой ткани, свободная рубашка, на ногах короткие сапоги… 

Он не знал, куда идти, никаких дорог и тропинок поблизости не наблюдалось. Но чувствовал он себя бодро, пэтому решил идти, скажем на север. Вскоре он дошел до журчащего ручейка с прозрачной водой и с удовольствием из него напился. Потом попытался вспомнить виртуальную карту водных объектов. Но все же, по одному ручью ориентироваться было сложно.

В какой-то момент Венеций услышал какой-то странный звук, похожий на приглушенный свист, только не произведенный человеком, а скорее каким-то предметом. Он еще бы подумал, что это могло быть, но почти сразу послышался шум упавшего тела и приглушенное ругательство. Венеций поспешил на звук и вскоре оказался перед лежащим человеком. Это была девушка, лет 16 или 17, в мужской одежде охотника, рядом лежал отлетевший лук, колчан со стрелами все-таки остался у нее за спиной. Одна нога у нее оказалась в веревочной петле, другой свободный конец веревки валялся неподалеку.

- Привет, — поздоровался Венеций, — надо помочь? Что произошло?
- Не надо, — недовольно ответила девушка, освобождая ногу. Она попылась вскочить, но тут же упала. Нога оказалась вывихнута.
- Да чтоб тебя… — сдерживая стон, пробормотала она.
- Позволь, я помогу. Ничего особо страшного. Просто вывих. Вот. Потерпи. Раз… и все, можешь встать?
Она осторожно встала, нога не болела.
- Спасибо, добрый человек. Сам откуда будешь? С озерного? Или равнинного?
- Э… с дальних краев, отсюда не видно. Мы с группой… дружиной товарищей разведывали подходящую местность. Но я чего-то отстал и потерялся…
- Ну… найдешь наверно… Хотя я ни о каких чужеземцах не знаю и следов посторонних не замечала… Как звать тебя?
- Венеций. А ты… будешь кто?…
- Олели. Можно Лели.

Она с некоторой опаской взглянула на него и обожгла взглядом карих глаз под длинными черными ресницами. Темные волосы, короткие, неровно подстриженные обрамляли нежное девичье лицо, лоб перехватывала узорная тесьма. Короче, девушка была молода и очень, очень хороша. Что Венеций, как мужчина, не мог не отметить.

- Не бойся, Лели, я тебя не трону…
- Еще чего. Кого бояться-то? Я никого не боюсь. Да ты и без оружия идешь. Даже ножа у тебя нет.
- Действительно. Все оружие у товарищей, я налегке отошел и заблудился…

Она фыркнула, показывая что веры его словами никакой. Но раз человек врет, значит, ему так надо. Но и врать надо уметь. Если неумело врешь, то тебя мигом раскусят. Лели не чувствовала опасности от незнакомца, вообще никакой, скорее его беспомощность. Но не от слабости, как раз он казался сильным, а перед незнакомыми и чуждыми местами, в которых он очутился.

- Ну что, пойдем тогда в наше селение. Надо представить тебя старейшине. Идти недалеко, полдня всего, до захода солнца успеем.

- Хорошо. Веди, амазонка

- Лели. Мое имя Лели.

- Я понял.

Понял он еще, что девушка как-то неоднозначно относится к своему имени, как будто ожидает какой-то насмешки. Но смеяться ему было не над чем, ведь он не знал, что означает ее имя на местном наречии.

- Ты попала в ловушку? — спросил Венеций, слегка сочувственно. Девушка снова фыркнула, презрительно, к чему это относилось, было непонятно.

- Ну да, если это можно назвать ловушкой. Кто-то поленился и пропустил одну важную петлю. Потому узел, которым была привязана веревка к ветке, развязался. Я просто неудачно упала…

- Но ты ведь охотница… Да?
- И что?
- Как же ты не заметила ловушку…

- Да не хожу я здесь. Свернула со своей тропы. Чтобы… уйти от него

- От зверя? Хищные звери водятся здесь? А то я без оружия как-то…

- Ну да, зверя, на двух ногах.
- Тебя преследует человек?

- Дурак, а не человек. Ходит за мной по пятам, охотиться не дает. И ловушка, скорее всего, его рук дело. Да что он может! И узел правильно не завяжет, и стрелы все мимо! А туда же…

- Понятно…

Венеций улыбнулся, слушая Лели. Налицо история о невзаимной любви… Парню следовало посочувствовать, все его попытки добиться такой девушки! — комсомолки, спортсменки, да и просто красавицы, — были конечно обречены. Типа, научись сначала узлы вязать, а уж потом ухаживай…

Лели щебетала как птичка, рассказывая о жизни своего лесного поселения. Хотя сама к этому роду не принадлежала. Ее, ребенком, подкинули к людям лесного племени, неизвестно по какой причине и неизвестно кто.

- Я малая была, не помню сколько лет было. Но ходила уже. Да и идти недалеко было, вышла к селению. А женщина, которая первая меня увидела, и удивилась: — О, лели! — лели — так у нас ребенка называют, маленького. Ну и когда спросили, как меня зовут, я и ответила: Олели… Мне понравилось. Хотя все смеялись. Но согласились назвать ребенка — ребенком, малышкой. Вот потому я Олели. И нечего смеяться

- Даже и не думал. Хорошее имя, Лели…
- А тебя я буду звать… Веник. Ну, тоже ничего )

Венеций не совсем был готов на сокращение своего имени в таком варианте. Но по-видимому, его никто спрашивать не собирался. Вздохнув, он молча согласился…

Они пришли в селение, его представили старейшине. Выслушав легенду о группе чужеземцев, он слегка кивнул, на лице его ничего не отражалось, то ли поверил, то ли нет.

- Чем ты занимался у себя на родине? — вопросил он

- Лекарь я. Людей исцеляю… Раны, хвори, испуги…

- Это хорошо… Есть у нас ребенок, испугом порченый. Сможешь ли исцелить?

- Посмотреть его надо…

Его отвели в дом, где проживал испуганный ребенок. Им оказался парень лет 17-20, высокий, худой и нескладный. Разум в его глазах светился совсем детский и разговаривал он сильно заикаясь, часто используя только начало слов.

Венеций доброжелательно и мягко поговорил с ним, отвечая не невразумительные реплики понимающими фразами.
Парень расслабился, что для него было очень необычно и внятно произнес:
- Спасибо, дяденька…

Стоявшие вокруг соплеменники были поражены таким быстрым и таким впечатляющим результатом. 
Венеций же сказал, глядя на старейшину:

- Речь восстановится… Но свет разума ярче не станет. Здесь хворь с рождения…

Старейшина кивнул, соглашаясь. Уже то, что ребенок будет говорить понятно, как все, настоящими словами, порадовало всех, особенно родителей.

- Хорошо, Веник, можешь остаться с нами.
- Меня зовут Венеций…

- Лели, расскажи Венецию наши законы и обряды. Проводи его в хижину, где раньше мудрец жил…

Лели слегка поклонилась и потянула Венеция за руку.
Так Венеций обрел дом и свое место в племени…

Жить в племени Венецию нравилось. Он конечно пользовался всеми своими знаниями и помогал своему народу чем только мог. Очень скоро все убедились, что Венеций очень разумный мужчина, даже на грани чудотворца. И поэтому его стали приглашать на совет старейшин, когда надо было решить какие-то вопросы. Хотя особенных вопросов и не было, жизнь племени протекала мирно. Мужчины занимались охотой, в лесу водилось множество мелких животных, крупных зверей, вроде медведей или оленей не то чтобы не было, они выбрали место своего обитания далеко от поселений людей, для своей безопасности. Лисы и волки здесь водились, но лисы были хитры и осторожны. А волки бесстрашны, но благоразумно не агрессивны. Они охотились стаями, но старались не пересекать человеческие тропы. К тому же, на небольших болотистых озерах водились утки, на которых тоже охотились. 
Женщины собирали лесные орехи, ягоды, съедобные корни, которые потом высушивалии и перетирали в муку. А мука — это уже хлеб. Так что питание здесь было вкусным и разнообразным.

Лели охотилась изредка с другими мужчинами, а чаще одна, далеко не заходила. Почти каждый раз приносила добычу, чаще всего это были зайцы или утки.
Если она не уходила охотиться, то занималась обычными женскими делами, одеваясь при этом как все, в платье, либо сарафан с рубашкой. Женская одежда ей очень шла. 
Она прибегала к Венецию каждый день, рассказывала, как охотилась, или о том, как живет здешний народ.
Он слушал с удовольствием ее рассказы, что-то простое рассказывал сам.

Однажды в его жилище пришел видный мускулистый парень. Он вошел и встал, положив одну руку на ножны на поясе, из которых торчала рукоятка ножа. Жест этот был не совсем мирный, а как бы намекающий, что намерения у гостя самые что ни на есть серьезные.

- Я сын вождя, — важно сказал он.

- Да, — доброжелательно согласился Венеций.

- Лели. Я хочу быть с ней.

- Брюс, я не отец ей. Что ты хочешь от меня?

- Лели часто прибегает в твой дом. Зачем? 

- Мы… просто разговариваем. И она приносит мне еду. Я ведь не охочусь, ты знаешь. Но что-то я должен есть.

- Давай, я буду приносить тебе еду. А Лели пусть только охотится.

Сначала Венеций не знал, что ответить. С сыном вождя не поспоришь.
Потом с неуверенной улыбкой сказал:

- Брюс, ты не можешь… Ты ведь сын вождя, сам уже почти вождь. Тебе ли разносить еду э… тем, кто не главный. Что люди скажут…

- Я прикажу, и тебе все принесут. Все, что захочешь. Только Лели не зови.

- Да не зову я… А ты хочешь взять ее в жены? А она не против?

- Да, хочу ее в жены. Нам, вождям, можно иметь трех жен. Она будет первой.

- Ты не сказал, Лели согласна?

- Я не буду спрашивать. Только отца уговорить.

- А что, вождь не хочет такую жену для сына?

- Нет. Старый стал, совсем ничего не понимает. Лели будет хорошей женой, самой лучшей…

- Почему же он против?

- Она безродная. Вождь считает, ее надо отдать замуж осенью, в озерное племя. Что мне делать, Веник?

- Я должен сказать тебе, что делать?! Спросить ее, хочет ли она быть твоей женой.

- Я не буду спрашивать, — упрямо повторил Брюс. — ты посоветуй, как отца уговорить. Ты же умный.

- Хорошо, я поговорю с вождем. Но ничего обещать не могу. Сам понимаешь, решать все равно вождю.

Брюс кивнул и вышел. Ну и поговорили. Хотя мирно, что ж…

Венеций не особо хотел говорить с вождем на такую тему. Он еще не знал тонкостей местных обычаев и боялся не попасть в тему. Одно он уже знал: только Брюс хотел Лели в жены, она же сама и главное вождь были против. Это внушало надежду, что этот брак не состоится.

- Вождь. Хорошего дня.

- Венеций. Что привело тебя? Сегодня совета нет.

- Дело немного необычное… Ко мне приходил твой сын. Он сказал, что хочет взять Лели в жены.

- Мальчишка глуп. Он сын вождя и не может жениться на безродной. Наша кровь не должна смешиваться. Думаю выдать ее в озерный край. Скоро осень, на большом озере будет смотр невест. И Лели кто-то выберет. И Брюсу невеста найдется. Все по правилам.

Венецию было нечего возразить. Хотя он решил поговорить еще с Лели, чего хочет она сама. Он уже собрался уходить, но вождь окликнул его

- Погоди. Ты сам… в поре зрелости. А жены нет. Так нельзя. Совет подобрал тебе невесту. Завтра пойдем с тобой сватать. Хорошая девушка, дочь одного из старейшин. Иванна зовут.

Венеций не смог отказать. Вот ведь дела, пришел отвести Лели от нежеланного брака, а сам попал. Ну, с другой стороны, когда-то ведь надо.

Девушка Иванна была тоже хороша. По возрасту примерно как Лели, но другой совсем красотой. Пышногрудая, с длинной русой косой, ясными голубыми глазами. Венеций пристально всмотрелся, вдруг мелькнет что-то знакомое… Но нет, Иванна совсем не напоминала Диану. Да и с чего бы в самом деле?

Вождь с удовольствием смотрел на девушку. Да, хорошую невесту подобрали Венецию, почет в этом, уважение и достойное продолжение рода.

- А сама Иванна согласна ли? — спросил Венеций, глядя на нее. Она зарделась, как маков цвет и счастливо улыбнулась. Конечно, согласна, а кто был бы против! Во-первых, не надо уезжать в Озерный край. Остаться здесь, дома, где вся семья, что может быть лучше. Во-вторых, и жених хоть куда, видный, красивый, не старый! И умный. Если еще и дети в него пойдут, будет чем гордиться.

- Я согласна! — с должной скромностью ответила она. На том и порешили. Свадьба состоится в начале осени.

Время неумолимо приближалось к осени. В самом начале осени несколько девушек, достигших возраста невесты, и несколько юношей, тоже желающих создать семью в сопровождении взрослых и опытных мужчин отправлялись на осенний смотр невест.
На большой лодке, которую пригнали люди из озерного племени, переправили всех на другой берег Большого Озера. Там уже готовы были шатры для молодежи и столы с угощениями. Конечно, лесные гости тоже прибыли не с пустыми руками. Они привезли копченую дичь, изумительные пироги с грибами, фляги с забродившим ягодным соком, который отлично веселил гостей на празднике. А самое главное, потенциальных невест и женихов. Озерное и лесное племена часто роднились, иногда к ним присоединялись равнинное и горное, но редко, потому что находились очень далеко. И решение обмениваться невестами было правильным, все это понимали. Чтобы не было близкородственный связей внутри каждого племени,и  потомство получалось здоровым и сильным.

Смотрины происходили в течение трех дней. За это время молодежь присматривалась, веселилась и знакомилась. Как правило, взаимные симпатии возникали и цели смотрин были достигнуты. В конце праздника невесты, которых выбрали женихи, отправлялись в новое место жительства. Если невесты были не выбраны, они ехали домой, разочарованные и печальные. Но у них было еще несколько смотрин в будущие годы, так что для расстройства не было причин.

Венеций, хотя и был уже имеющим невесту, тоже был выбран в качестве сопровождающего. Они с Лели хотели еще напоследок пообщаться, понимая что возможно разлучатся навсегда. Брюс мрачно смотрел на это, обдумывая, как ему добиться все же своего и подменить невесту из озерного на Лели.

- Давай сбежим, а? — с глупой надеждой спросил он у нее. Она сбросила с себя его загребущие руки и обидно ответила:
- Иди ты… лесом… узлы вязать...

Он отошел, мрачнее тучи, совершенно не зная, что ему делать. Но праздник между тем продолжался. Девушки собирались стайками, смеялись и украдкой глядели на парней другого племени. Да и то, своих-то уже знали как облупленных, а те, другие казались и красивее, и сильнее, и умнее.
Лели просто смотрела на всех, никого не выделяя ни взглядом, ни улыбкой. Ее выбрали одной из первых. Подошел к ней жених, протянул руку с подарком, браслет из разноцветного речного жемчуга, самолично добытого в местной реке. Сам был вполне пригож, но Лели было все равно, этот или другой, какая разница в самом деле. Она принимала изменение своей судьбы, как должное. Но как ни странно, ее это вообще не волновало, ну никак.

Они вошли в один из шатров, там были тоже разложены угощения и кувшинчики с вином, рядом стояли вырезанные из дерева маленькие кубки. Но хотя они и были маленькие, но кое-кто не смог остановиться вовремя и маленьких кубков выпивалось  все больше. А под конец в шатер нагрянул Брюс, категорически не желавший  выбирать себе невесту. Он тоже был навеселе и затеял спор с женихом Лели, который перешел бы в драку, если бы не подоспевший Венеций. Как раз Брюс мощным ударом опрокинул противника на пол и собирался попинать его еще и ногами. Венеций с силой оттащил его и отвел к своим соплеменникам. Там его не без труда уложили спать…

Венеций вернулся к шатру, где Лели укрывала своего жениха покрывалом. Тот так и не очухался, просто обморок перешел в сон.

- Веник… — тихо позвала она
- Я здесь. Но помощь, вижу, уже не нужна.

- Ну вот как это? Такой теперь вся моя жизнь будет? И этот ничуть не лучше, чем Брюс…

- Но ты же можешь отказаться.
- Не могу. Так не принято. Меня выбрали, значит я уже почти жена. Теперь только свадьба и все.

- Может, тебе понравился кто-то другой?
- Может…

Она взглянула на него, он на нее… Как вообще в своих отношениях они могли пройти мимо вот этого? Как получилось, что влечение друг к другу ни разу не коснулось их?

Он схватил ее за руку и они буквально выбежали из шатра и побежали прочь, от всей этой праздничной сует.ы.
Бежали, пока не запыхались и не остановились посреди луга. Они постояли, немного отдышались и обнялись. 
Венеций не думая больше ни о чем, сразу впился в ее губы жестким, глубоким поцелуем. Она хотела этого больше всего, но не могла себе позволить. Как быстро он ее раздел! и еще быстрее сам. 
В перерывах между поцелуями, все-таки отталкивая его и глухо говоря: — Не надо! Нельзя! Ну не надо!

Но он уже не принадлежал себе. Он полностью принадлежал ей. Ему хотелось и впитать в себя все нежные и мягкие ее места, начиная с небольшой упругой груди и заканчивая  дышащим животом и тем что ниже, и войти в нее как можно глубже, взять ее всю, и отдать всего себя… Какую-то преграду едва почувствовал, но ведь это все ерунда… Мощный вихрь превратил их тела в одно, странно прекрасное, многорукое и многоногое, пульсирущее космическим ритмом…

Из небытия возвращались постепенно… Мысли обретали ясность. Венеций знал, что любит ее абсолютно, от начала и до конца, и чувство это взаимно. Однако… она ведь сопротивлялась. Не может же быть, что он ее изнасиловал? Ведь не может же, правда?

- Почему ты сопротивлялась? Что за игры? — тревожно и требовательно спросил он. Она, пряча лицо в траве, ответила не сразу, тихо и обреченно:

- Мы не должны были. Ты просто уничтожил мою будущую жизнь…

- Что?! Как?! — не поверил своим ушам Венеций, — Почему?! Ведь мы любим…

- Я теперь порченая невеста. Таких отсылают обратно в свой род. И на таких никто больше никогда не женится. Такие обычаи. Даже Брюс теперь на мне не женится…

- Фу… — с облегчением сказал Венеций, — всего-то… Я на тебе женюсь. Как иначе-то?

- У тебя невеста есть, Иванна. Она тебе подходит. А я кто… безродная сирота.
- Плевать.

- Ну как же! Нельзя идти против вождя! Он лучше знает, кто с кем должен быть. И его гнев может обратиться на тебя. Я этого не хочу! Ты должен исполнить свой долг.

- Ну, скажем, я никому ничего не должен. И мы с тобой оба пришельцы, оба и уйти можем…

Но они не ушли. Конечно, Лели обрела статус порченой невесты и с позором была отправлена домой. Жених ее конечно, огорчился, но подумал, что полученные синяки от ревнивого поклонника Лели не очень хорошее приданое, ну и бог бы с ней…
Брюс, так и не выбрав себе невесту, услышав новости, всю дорогу молчал, мрачнее пуще прежнего, хотя куда уж больше!

Да, Венеций отказался жениться на Иванне и объявил, что берет в жены Лели. Вождь и старейшины настолько изумились, что даже не знали, что сказать. Но позже вождь конечно выразил свое недовольство и понизил Венеция в статусе: ему больше не позволялось присутствовать на совете старейшин. А как иначе, ведь он показал, что совсем не умный, как о нем думали, а вовсе глупец, раз взял в жены безродную девицу, да еще и со скандалом…

Прошла осень, прошли запланированные свадьбы. Наступила зима. Начиналась зимняя охота.
Конечно, Лели подготовилась и стала ходить на охоту, как обычно, одна. Все в селении этого не одобряли, особенно женщины. Где видано, чтобы мужняя жена на охоту шлялась, мужским делом занималась? Да как она может? Не было в обиходе племени слова «неприлично», но это было именно, что так всех возмущало.
Но Венецию и Лели было на это, скажем, все равно. Они были счастливы все время, находясь вместе или занимаясь каждый своим делом. И между прочим, зря. Бдительность надо было не терять.

В середине зимы появились слухи, что в окрестностях появился медведь-шатун. Голодный и злой. 
И однажды охотники принесли с охоты не добычу, а окровавленное, почти неузнаваемое тело охотницы Лели. Они принесли и осторожно положили его на расстеленный плащи посреди села. С криком горя прибежал Брюс и громко зарыдал над телом. Венеций медленно пришел туда же и молча опустился рядом. Всех поразила его неестественная бледность. И только он знал, что сильная непереносимая боль в сердце скоро уйдет… вместе с ним. Через минуту на снегу лежали два тела любящих когда-то людей, горе от их утраты неожиданно оглушило всех людей селения. И только большой взрослый мальчик, только недавно научившийся говорить по-человечески, громко и безутешно всхлипывал, глядя на них в окно…

Ну, вот так и закончилась история Венеция в земном, созданным им и его любимой мире. Конечно, души их встретились там, где и была их настоящая жизнь.
Венеций вошел в свою научную лабораторию. Все радостно приветствовали его. Но он прямо отправился к своей любимой женщине, которая вышла из своей туманной комнаты, чтобы его встретить.
- Лели? — то ли спросил, то ли подтвердил Венеций. Она улыбалась…

Итак, без окончания, которое сейчас будет, вся эта история окажется незавершенной. Но мы этого не допустим.

Венеций все вспомнил, все, одномоментно и окончательно. Он вспомнил рождение души, юной, совершенной и прекрасной. Вспомнил, как удивительно она раздвоилась на две разных, но в то же время одинаковых. Отныне у каждой из них был свой собственный путь развития. Но всегда, всегда их связывало общее рождение. Кем бы они ни воплощались, как бы ни складывалась их жизнь, они почти всегда были вместе. Они были возлюбленными, братьями и сестрами, дальними родственниками, или друзьями, между ними всегда была любовь, и это оказывалось важнее, чем все другие связи и отношения. Потом у них проявилась неодинаковая скорость развития. Венеций, кем бы он ни был в их тандеме, чувствовал себя сильнее и увереннее. ему легче давалось принятие решений, он обычно был защитником своей половинки. И раз ему приходилось по большей части брать все трудности и ответственность на себя, ей, скажем, Лели, оставалась роль принимающей и доверяющей стороны. Ей приходилось легче, ей не надо было особенно напрягаться и от этого развитие ее души шло медленнее. Нет, им по прежнему было хорошо друг с другом, каждый дополнял друг друга не зависимо от перекоса в развитии. Но ведь иначе и быть не могло, ведь вдвоем они составляли единое целое. И ключевое слово здесь — целое.

Пока не произошло следующее. Наши любящие души не варились в собственном соку все время. Между прочим, они жили и развивалась в компании и других родственных душ, что конечно для всех не секрет. И вот эта милая компания тоже усердно развивалась, повышая вибрации своих духовных характеристик. И переходя с уровня на уровень, естественно более высокий. И однажды им разрешили осуществить свой собственный проект: создание нового мира. Как самому развитому, Венецию досталась должность координатора.
Вместе с этим ему намекнули, что в случае удачного воплощения проекта, он, первый из всех, поднимется на уровень выше и вольется совсем в другую группу душ, намного более развитых. Там конечно, больше возможностей и интересных воплощений.
Венеций промямлил что-то невнятное и удалился в какое-то свое уединенное место, чтобы подумать. А думал он о том, что может влиться в новый коллектив, а его совершенно неразвитая половинка останется здесь, без помощи, поддержки и защиты. Он не хотел! чтобы они расстались. Что было делать? Поддержать и посоветовать ему никто ничего не мог. И тогда он придумал. Надо, чтобы его половинка развилась в ускоренном режиме. Для этого он стал тормозить, чтобы дать ей фору его догнать. Для этого он стал выбирать воплощения для себя самые трудные, тяжелые и труднопроходимые, и все — без нее! Она должна была воплощаться отдельно! и развиваться сама, без его помощи и участия! Потом, когда ему категорически уже предлагались линии жизни вполне благополучные, деваться ему уже было некуда, он выбрал последний отдых человечества, самый длинный, при этом заблокировав себе память на все прошлые жизни, чтобы не было искушения завершить все раньше времени. И на самом деле, это не ему давали время отдохнуть от тяжелых воплощений, это он давал время ей, чтобы его догнать. Потом он попал в рай, ненадолго, для подстраховки. И в работе над новым проектом он хотя и видел, как его половина успешно и сильно развилась, но все еще сдерживал свою память. Ведь задача стояла одна: по завершении проекта они вместе должны были перейти на более высокий уровень, теперь уже почти на равных. 
Никто не знал до самого конца смысл его задуманного плана. Все это делалось ради любви. И это земное тестирование наконец расставило все по местам, проект можно было завершать.
И только Венеций знал, что дело вообще не в проекте, а в том
- чтобы взяла букет, та девушка, которую люблю...

                КОНЕЦ