Счастливое выздоровление

       СЧАСТЛИВОЕ  ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ
              рассказ
             
  Заканчивалась посадка на поезд Москва – Кисловодск. Пассажиров в вагоне мало, и я думала, что в купе мне придётся ехать одной. Но через минуту, шаркая ногами и прихрамывая, изогнувшись в вопросительный знак, появился пожилой мужчина, лет семидесяти на вид.
- Здравствуйте, произнёс он тихо и, морщась от боли, кое-как                                сел, вытянув левую и поджав ближе к сиденью правую ногу.
Закрыв глаза и стиснув зубы, он на ощупь достал из кармана плаща какую-то таблетку и положил её в рот. Минут через десять его сморщенное лицо, выражающее болезненное страдание, помолодело. Наконец он открыл глаза, внимательно посмотрел на меня и также тихо, будто опять боялся причинить себе боль, произнёс:

-  Давайте знакомиться. Меня зовут Николай Андреевич. Еду в Кисловодск в санаторий «Красные камни».
-  А я – Екатерина Васильевна. Еду в санаторий  «Москва».
-  Ах, не повезло Вам с таким попутчиком как я.
-  Почему?
- Боль у меня от поясницы через всю правую ногу до самых кончиков пальцев. Нестерпимая боль – будь она неладна. Только и спасаюсь кратковременными передышками благодаря обезболивающим таблеткам.
- Да Вы не стесняйтесь. У меня своих болячек хватает, поэтому я понимаю. И ехать нам всего-то двое суток. Немного помолчав, полюбопытствовала: 
-  А у Вас что? Межпозвоночная грыжа?
-  Целых две. И нерв защемлён в крестце.
-  Да-а-а. В крестце – это сложно, – сочувственно произнесла я. – Давно лечитесь?
-  Уже три года. У каких я только врачей ни лечился! Сколько лекарств и уколов принял! Какие только мази и растиры ни применял! И народные средства пробовал. К слову сказать – и к бабкам меня водили, и в церковь на службу возили. Знакомая жены, служительница Храма Божьего, порекомендовала.

Николай Андреевич немного помолчал, глубоко вздохнул и опять продолжил свой рассказ.
- Стою у чудотворных исцеляющих икон, слушаю церковные песнопения – ничего не понимаю, но молюсь вслед за всеми. Первый раз в жизни молился. Боль нестерпимая – стоять нет сил. Плюхнулся на колени – тоже трудно. Тогда ладонями и локтями опёрся о пол и голову опустил – так и продержался до конца службы и мысленно, как меня учили, помощи просил у Иисуса Христа, Целителя Пантелеимона и Божией Матери Скоропослушницы, у Пресвятой Богородицы. А слёзы сами собой лились из глаз.

- Легче после церкви стало? – спросила я, воспользовавшись короткой паузой Николая Андреевича.
-  Душе стало легче. А боль не ушла – сами видите. Врачи говорят, что жить буду, но качество жизни –  никакое, только операция поможет. Пролежав в больнице два месяца, ни одного положительного случая не видел: после операции через какое-то время также мучаются. Поэтому и отказался. Вот на чудо только и остаётся надеяться.
-  И правильно сделали, что отказались оперироваться. И чудо произойдёт – выздоровеете Вы,  – поспешила я хоть как-то успокоить своего попутчика.
-  Когда? – поднял он голову и устремил взгляд вверх, будто смотрел в небо.
В его позе, лице, голосе было столько физического и душевного страдания, что мне ничего не оставалось, кроме как твёрдо с уверенностью ответить:
-  У Бога дел много, придёт и Ваш черёд. –  Немного помолчав, добавила, – совсем скоро и неожиданно. – Я достала из сумочки маленький образок Николая Чудотворца и подала Николаю Андреевичу. – Молитесь и верьте… Давайте-ка я Ваши вещи определю. Да и переодеться Вам нужно. 
Николай Андреевич, охая, морщась от очередного приступа боли, (видимо закончилось действие обезболивающей таблетки) встал со своего места.
   
Выйдя из купе, я слышала, как он во время переодевания стонал при каждом малейшем движении. У меня от жалости сжалось сердце. Стоя у окна и глядя в небо, я стала шептать молитву: «Господи, Ты видишь болезнь этого человека. Ты знаешь: он, как и мы все, грешен. Прости и помоги ему. Господи, сотвори, чтобы болезнь эта была в очищение его грехов»…
 Наконец, Николай Андреевич притих, я вошла. Он лежал на боку, согнувшись калачиком. Глаза его были закрыты. Морщины распрямились, лицо освещала лёгкая полуулыбка. Он выглядел гораздо моложе, чем в начале нашей встречи. Видимо, в очередной раз принял обезболивающее лекарство. «Не такой он уж и старый, – отметила я про себя. – Ох-о-хо-о, что делает с человеком болезнь!»

-  Николай Андреевич, советую положить подушку между коленями: может быть так Вам будет меньше «тянуть» ногу, – посоветовала я, вспомнив свой опыт.
Спасибо Вам, Екатерина Васильевна, за понимание и терпение, – ответил он тихо, не открывая глаз. – Постараемся уснуть…
А утром мой сосед, обхватив голову руками, уткнулся лицом в подушку, стараясь заглушить свою боль.
-  Николай Андреевич, а Вы не стесняйтесь, выражайте, свою боль вслух, а лучше помолитесь – может быть, так легче её будет перенести. Ведь Христос – это всё вместе: и Врач, и Лечение, и Лекарство, – сказала я вместо традиционного «доброе утро».

-  Нет, придётся, видимо, соглашаться на операцию. Мне кажется: сокращаются все мои жилы и нервы – нога стала короче, крутит моё тело в бараний рог.
Он с трудом повернул голову в мою сторону, и я увидела измученное, похожее теперь уже на весенний сморчок лицо.
-  Вы же никаких мер сейчас, кроме употребления обезболивающих, не предпринимаете для своего выздоровления. Постарайтесь лечь навзничь и осторожно потянуть поочерёдно ноги. Тихонько, даже через силу, через боль.   
Со стоном он улёгся на спину и отрешённо смотрел несколько минут в потолок. Я терпеливо ждала. Наконец попытался выполнить упражнение. На лбу появилась испарина.

-  Молодец, –  похвалила я соседа. – А теперь, усложним упражнение…
-  Ох, ох, – опять застонал Николай Андреевич.
-  Ну что же Вы, мужчины, больше женщин боли боитесь, – обобщила я.
Вам легко говорить: у Вас так, небось, не болело. Эта проклятая боль изнуряет и день, и ночь, – по-детски обиженно ответил он.
- Ошибаетесь. Болело. Но, к счастью, Господь послал мне замечательного доктора. Николай Андреевич, попробуйте немного приподняться и опереться спиной о стену, а то совсем тело занемеет. А я достану фрукты, и мы позавтракаем.
- Да у меня тоже там, в пакете, есть, жена приготовила, – морщась от боли, которую причинили ему наклоны головы.
-  Ваши продукты пусть подождут до обеда…

Заглянула проводница, спросив, не нужно ли чего.
-  В наше купе больше пассажиров не будет? – в свою очередь поинтересовалась я.
- Был ночью, но я его определила на другое место, – ответила она и сочувственно посмотрела на моего соседа…
-  Снова тянет ногу…сильно, – пожаловался он.
-  Николай Андреевич,  а Вы у столика постойте.
Стараясь не издавать никаких звуков, он встал, ухватился руками за край стола.
- Держитесь за столик крепче, – не унималась я. – И предложила ему ещё несколько лечебных упражнений.
- Так больно же, – как маленький капризный ребёнок произнёс Николай Андреевич, но покорно выполнял мои рекомендации.
- Ничего-ничего. В тренажёрном зале я два месяца ежедневно все указания инструкторов выполняла через боль… О-о-о, за разговорами и прочими делами мы и обед с Вами да-а-вно пропустили. Сейчас чайку заварю – есть у меня особые снадобья для этого случая.

Мой попутчик кое-как отодвинулся к проходу, освободив столик. Ухватившись обеими руками за верхнюю полку, он мужественно выпрямился и встал, как стройный кипарис. Я собрала обед: порезала сыр, колбасу, которую приправила слегка куркумой (пряности всегда вожу с собой), помидоры, огурцы; принесла кипяток, разлила его по чашкам, положила туда по пакетику зелёного чая и по маленькой щепотке лимонной мяты и имбиря.
Сама незаметно наблюдала за своим соседом. Видимо, стало ему невыносимо стоять «кипарисом», и он больную ногу, которую «тянет», поджал под себя. Стоя, как цапля на одной ноге и держась руками за верхнюю полку, Николай Андреевич осмелел: стал поворачивать голову то влево, то вправо.
Тем временем аромат пряностей постепенно заполнял всё купе. Сосед мой с удовольствием шумно втягивал носом божественный запах.

-  Всё готово, садитесь обедать, – довольная собой, пригласила я Николая Андреевича.
Неожиданно он поднял голову вверх, насколько возможно, запрокинул её назад и громко, с силой, как будто вырвался вулкан из недр его тела, произнёс: «А-а-а-пчхи-и!!!». Чихая, резко опустил голову вниз. Бедный лоб Николая Андреевича встретил препятствие в виде деревянной верхней полки. «Бум-м!», – раздалось на всё купе.
Я испуганно устремила свой взгляд на затылок своего попутчика и затаила дыхание. Минута гробового молчания для меня показалась вечностью. «Тук-тук-тук», – с силой отозвался стук колёс поезда в моих ушах. Я не знала, что мне делать. Наконец, Николай Андреевич опустил больную ногу, поднял плечи вверх, потом их опустил, переступил с ноги на ногу, осторожно покрутил телом влево – вправо и… повернулся ко мне лицом. Посреди лба, как синеющая слива, сияла шишка, но лицо его, как яркий фонарь, светилось улыбкой.
 
- А ведь ногу больше не тянет, – произнёс он шёпотом и для верности очень аккуратно выполнил наклон вперёд, затем присел на корточки, опираясь рукой о нижнюю полку, встал. Наблюдая за ним, я боялась даже дышать. – И нигде не болит, – тихо, радостно и удивлённо подтвердил Николай Андреевич.
-  Просто межпозвонковый диск стал на место, и освободился защемлённый нерв, – боясь сглазить, сказала тихо Николаю Андреевичу.
-  С облегчением я, наконец, вздохнула полной грудью и тут же бросилась доставать из своей сумочки трёхкопеечные монеты до тысяча девятьсот шестьдесят первого года выпуска, (они считаются лечебными) чтобы спасти лоб своего соседа…

Знаменитый питьевой источник Кисловодска полон приглушённого людского гомона. Выпив свою порцию целебной воды, я стою в сторонке от фонтанчиков и поджидаю приятельницу, с которой познакомилась в санатории. Неожиданно слышу довольно громкий знакомый голос:
-  Екатерина Васильевна!
Оглядываюсь и вижу своего вагонного попутчика: уверенной походкой он спешит ко мне, а за ним едва поспевает его спутница.
- Вот, это моя спасительница! Это Екатерину Васильевну послал мне Господь, – возбуждённо и счастливо объяснял Николай Андреевич своей знакомой.
- Рада видеть Вас в полном здравии…
Встреча для нас обоих была приятной и радостной. Вскоре подошла моя приятельница и подала мне церковные свечи. Одну из них я протянула Николаю Андреевичу и на прощанье сказала:
- В конце зала висит икона Целителя ПантелеЙмона, он исцеляет нас благодатию Христовой. Не забудьте помолиться и поставить свечечку за здравие…