Вдова. Часть3

Два дня Александр Иванович с поверенным почти не выходили из кабинета хозяина. Они разбирали бумаги покойного, изучая наследственное дело. Надежда Александровна, видя нахмуренное лицо отца, догадывалась, что не всё гладко, но боялась сама заводить разговор.

Вечером второго дня Александр Иванович пригласил дочь в кабинет.

_ Присядь, Наденька, присядь. Значит так, как тебе сказать... Дела плохие..

_ О чём ты, папенька, не томи, - поднеся к лицу надушенный платочек, взволнованно спросила Надежда Александровна.

_ Да, нету наследства-то, одни долги... По векселям только..., что и домом не покроешь. А ты, доченька, не знала о положении мужа?

_ Нет, он меня в это не посвящал. Что же теперь?

_ А что теперь? Надо бы хорошего человека к этому делу подключить. Самому-то мне дорогу не осилить. А поверенный твой - плут ещё тот. Не доверяю я ему.

"Как же так, - думала Надежда Александровна. - Супруг никогда ей ни в чём не отказывал, устраивал балы, сорил деньгами... И всё это в долг?"

Тревога, поселившаяся в душе молодой женщины, не давала ей заснуть этой ночью. "Что теперь будет? - думала Надежда. - Дом с обстановкой в столице уйдёт в счёт погашения долгов. Впрочем, дома не жалко. А вот что будет с имением отца, которое явно заложено-перезаложено. И я теперь ничем не смогу помочь..."

На следующее утро, проводив столичного чиновника, отец с дочерью продолжили обсуждение сложившейся ситуации. Надо было срочно искать доверенное лицо, которое продолжит дело о наследстве. Александр Иванович перебрал всех бывших петербургских знакомых, но с кем-то уже давно потерял связь, а кто-то явно не потянет такой груз.

_ Что же делать, папенька? Ведь у меня в городе тоже нет достойных знакомых?

_ Ничего, душенька моя, уладим. Время ещё есть. Пойду- ка в старых бумагах ещё поищу, - успокоил дочь Александр Иванович и, с трудом поднявшись с кресла, шаркающей походкой направился в кабинет.

Надежда Александровна, проводив взглядом отца, опять погрузилась в свои безрадостные мысли, и даже не обратила внимания на поспешно вбежавшую в гостиную Акулину, которая в доме отца выполняла роль дворецкого.

_ Барин приехал.

_Ну, что ты кричишь?, - вздрогнув, от крика служанки, устало проговорила Надежда Александровна. - Какой барин?

_ Мамонов. Да, Мамонов. Имя....забыла.

_ Проси, проси же...

В дверях появился моложавый мужчина приятной наружности. В руках он держал свою шляпу и трость, оглядываясь, куда бы их пристроить.

_ Проходите, проходите, пожалуйста. Сергей Петрович? Так ведь? Оказывается, мы с Вами уже знакомы. Очень рада Вас видеть. Наконец-то, смогу Вас лично поблагодарить за гостеприимство.

_ Не стоит благодарности, - смутился вошедший. - Я вот мимо проезжал.. Решил навестить Вашего батюшку. Здоров ли?

_ Здоров, здоров, - прозвучал в ответ голос самого Александра Ивановича, появившегося за спиной Сергея Петровича. - Рад, очень рад. Не забыли старика.

Сергей Петрович, как не отговаривался, но был оставлен к обеду, за которым очень смущался, мало ел и боялся поднять глаза на Надежду Александровну. Молодая женщина казалось чем-то расстроенной, и Сергей Петрович думал, что это, возможно, вызвано его визитом. Отчего смущался ещё больше.

После обеда мужчины продолжили беседу за сигарой. Обсудили губернские новости, поделились хозяйственными проблемами, затронули светские сплетни. Однако, душа Александра Ивановича настолько была истерзана свалившимся на его семью горем , что он не мог не поделиться им с Сергеем Петровичем. К тому же, он всегда дорожил мнением молодого соседа.

Сергей Петрович очень внимательно слушал. Иногда задавал вопросы, которые Александру Ивановичу казались очень толковыми. Одновременно, объясняя хозяину дома, некоторые моменты дела.

_ Вот бы Вы, Сергей Петрович, взялись? Вот бы Вы..., - по свойственной ему привычке повторять дважды, робко предложил Александр Иванович.

_ А что? Пожалуй. На следующей неделе всё равно собираюсь в Петербург. Мой долг помочь соседу.

_ Вот спасибо, вот спасибо.... Наденька, душа моя, где ты? Сергей Петрович взялся за наше дело.

Поспешившая на зов отца Надежда Александровна увидела, как со слезами на глазах Александр Иванович тряс руку молодого человека приговаривая: "Вот и славненько, вот и славненько".

Через три дня Сергей Петрович Мамонов поспешно выехал в Петербург, куда он ранее, конечно же, не собирался.