Я-твоя защита. Гл. 18

                Кирилл

 …Настоящий мужчина, это, как короткое замыкание, от которого летят к еbени-фени все женские предохранители...!

  Как так получилось, что они в тот вечер, оказались с Кириллом в её постели, Алина никак не могла понять.
 Нет, он не соблазнял её. Наоборот, она сама, под действием того нервного напряжения, действующего в течение этих двух с лишним недель, неожиданно расслабилась в его машине, заметив, с каким вниманием он посмотрел на её ножки, которыми она гордилась, и поймала себя на мысли, что ей это очень приятно. Ей сегодня просто как воздух нужен был мужчина, и Кирилл для этой цели очень подходил.
   Они открыли квартиру, и она ужаснулась. В ней всё было разбросано после того задержания и обыска, а Алина даже немного испугалась этому беспорядку.
- Ну, и чего ты испугалась? Сейчас мы всё уберём, расставим по местам, разложим по полкам, развесим твои вещи в шкафу, а потом будем пить чай…
  Достав из чемодана домашнюю одежду-спортивный костюм, зная прекрасно, что он в «облипочку» сидит на ней и подчёркивает все достоинства её фигуры, она принялась вместе с Кириллом, не сводившим с неё взгляда, наводить в квартире порядок.
  Этот процесс, занял у них около часа, и наконец, Алина смахнув капельку пота со лба, сказала:
 - Всё. Остальное завтра. Я иду на кухню, включаю чайник, надеюсь его не смогли разбить, он у меня модный, стеклянный.
 Налив воды и включив чайник, загоревшийся фиолетовым светом, Алина по очереди открыв все кухонные шкафчики, извлекла откуда-то из глубины её недр, сахарницу, две чайные чашки и не распечатанную пачку печенья, с названием «Сахарное».
- Надо же, сохранилось, это хорошо. Значит будем пить чай с печеньем. У меня, кстати и выпить есть. Коньяк во фляжке, армянский. Сейчас я его найду, - и она, повернувшись к Кириллу, сидящему на стуле, всем «своим фронтом», снова принялась рыться в шкафчиках.
- Алина, мне нельзя. Я же за рулём, мне ещё ехать на другой конец города, - тут же тихим голосом проговорил Кирилл, не сводя глаз с её аппетитной попки.
- Ты, действительно хочешь сейчас уехать? – хриплым голосом тихо спросила Алина, держа в руках серебристую двухсот граммовую фляжку и внимательно глядя на него.
  Вот, нашла.
- Я даже не знаю, а как же Олег?
- Что Олег?
- Ну, у тебя с ним кажется что-то наметилось.
- Ничего у меня с ним не наметилось. Он просто крепко выручил меня, спас, спрятал на время, защитил. И всё. У него там в Саратове есть женщина по имени Полина, а у неё его пятилетняя дочь – Света. Такие вот дела. Так что выпьем?
 - Давай выпьем, я не возражаю.
 Кирилл смотрел на Алину и не верил своим глазам, потому что эта прекрасная женщина, которую он видел второй раз в жизни, вызывала у него лишь одно желание- владеть ею.
 Это то, что отличает одну женщину от сотен других-желание ею обладать, как лучшим сокровищем, которое принадлежит только тебе и только ты в праве к нему прикасаться...
Она молча разлила весь коньяк по двум фужерам,потом подошла близко,близко к нему, подала ему бокал, наклонилась, осторожно поцеловала в губы и тихо спросила:
- Ты хочешь меня?
- Честно? Хочу, с первой минуты, как тебя сегодня увидел. Я просто балдею от тебя и твоего запаха.
- Ну тогда давай выпьем за нас. Чтобы у нас всё было хорошо. Прозит!
- Прозит!
 Они оба медленно, смакуя коньяк, выпили, потом поставили пустые бокалы на стол, и Кирилл, осторожно подняв Алину на руки, начал неистово целовать её губы, шею, глаза, волосы...
 Она в ответ, тоже начала целовать его и вскоре они оказались на кровати, срывая с себя ненужную тут одежду.
  У Алины мужчины не было уже почти три года, и теперь, она под ласками Кирилла, просто млела и отдаваясь до капельки, шептала про себя:
«Перестань играть по правилам подруга. Пускай этот замечательный мужчина увидит, как выглядит твоя обратная сторона, как звучит твой внутренний голос. Выпусти себя на свободу.
  Здесь нет судей и присяжных, есть только два зачинщика безумия для которых законы общества и морали, как красное для быка.
  Давай ему на всю катушку, как ты можешь, чтобы в клочья разорвать свою истощённую взаперти душу.
 Пусть даже не будет никаких прелюдий и лишних слов. Я не хочу спектаклей и дешёвой философии. Не желаю тратить время на изучение его предпочтений.
  Я хочу ворваться в него, в его тело, как буря в тихую гавань, выплёскивая за берега свою страсть и поднимая брызги с пеной, превратив в хаос постоянную гладь моей души».
 Как только два тела сближаются и прижимаются, как только два поля энергий проходят одно сквозь другое-между людьми, возникает иное пространство, сродни новому миру - невидимому, но ощущаемому только двумя этими душами, рискнувшими переплестись в один нервный кокон.
  И многое становится ясным.
 Сила объятий и нежность, деланность или отмашка, броски в мгновение, ко-гда можно обняться с ещё большим жаром или же растеряться от страха, от возможности обрести себя в новом качестве близкого человека? Решиться поверить в личные ощущения сердца или почувствовать северный полюс внутри.
 Или вкyсно с первого глотка, или нeт, инстинкты не обманешь. Человек дол-жен вызывать стойкую зависимость моментально. 
 В ту ночь им обоим с Кириллом было вкусно…