Я буду ждать на темной стороне. Книга 2. Глава 13

Зная, что он ещё долго будет сидеть на кухне, вглядываясь в свой телефон, Эрика отправилась в постель раньше него, надеясь, что вскоре он придет туда за ней следом. Так оно, собственно, и вышло. Вернувшись из душа и потушив ночник, Лисов полез на постель, и нечаянно коснувшись своей ладонью её бедра, чуть не слетел на пол, осознав позже, как мало места она оставила ему для сна, расположившись на кровати по диагонали, когда подобная прерогатива обычно принадлежала ему.

Мириться с подобной несправедливостью он не торопился, однако не заметив в темноте, что Эрика с трудом скрывает от него свою улыбку, умудрившись при этом ещё и заграбастать себе все одеяло, упал рядом с ней на постель, намереваясь согнать её куда-то на край кровати, ничуть не переживая из-за того, что своими действиями мог разбудить «возлюбленную».

Эрика сопротивлялась недолго. И почувствовав вскоре, что одеяло потянулось в обратную сторону, посильнее вцепилась в его край, не спеша так быстро расставаться со своей «добычей». У Лисова на этот счет были собственные соображения. И чувствуя, что неравный бой вряд ли закончится в его пользу, проявив настойчивость, вдруг с такой силой потянул на себя одеяло, что если бы Эрика не удерживала его в этот момент в своих руках, вцепившись в постельное белье мертвой хваткой, он бы точно свалился на пол, потянув следом за собой и постель.

Отвоевав у неё в конечном счете какой-то кусок одеяльца, Лисов прилег рядом, но прекрасно отдавая себе отчет в том, как неэтично выглядит со стороны его нынешняя поза, когда он, упираясь ей в спину подбородком, позволял себе за наглость дышать этой девушке прямо в затылок, мгновенно распрощавшись с мыслью заснуть в нормальных условиях, попробовал повернуться на бок, только сейчас ощутив, как мало одеяла он себе отвоевал, чтоб укрыться им от утреннего холода. Эрика едва сдерживалась от смеха, прислушиваясь к его тихим ругательствам, но не спеша выдавать своего бодрствования, выжидала момент для начала атаки, когда смирившись с ситуацией, он, наконец, успокоится и попытается уснуть.

Да, раздумывала она, вспоминая их прежние «развлечения», уже тогда успев огорошить его своей ненасытностью, а теперь, когда она и вовсе собиралась за него замуж, будущий «альянс» с этим парнем довольно быстро превратит её в нимфоманку. И что с ней будет дальше, когда они окончательно «притрутся» друг к другу, она боялась себе даже представить, убежденная, что не сможет жить без него.

Сегодня Лисов не выглядел эротически настроенным, (она не могла поверить, что он был удручен из-за этой странной аварии, когда его машина не такие уж серьёзные повреждения, и её ещё можно было починить), но если он не «приласкает» её сегодня, всю инициативу по разжиганию страсти ей придется снова брать в свои руки. Причем в самом буквальном смысле этого слова.

Она не знала точно, успел ли он заснуть к тому времени или нет, но его смирное поведение как будто говорило само за себя. Открыв глаза, Эрика уставилась в потолок, словно оттягивая момент с воплощением своего коварного замысла. И когда она поняла, что терять теперь ей было нечего, повернулась к нему лицом, пытаясь уловить намек на его дыхание. Не отрывая своей головы от подушки, она коснулась кончиком носа его плеча, и, соизволив с ним все же поделиться куском одеяла, накрыла его им как крылом, после чего положив свою ладонь ему на живот, скользнула ею вверх, касаясь пальцами его кожи и слегка царапая её ногтями.

Вздрогнув от её прикосновения, Лисов для вида прикрыл глаза, прикидываясь спящим. Если бы сейчас был полдень, нависнув над ним, она могла бы полюбоваться отстраненным выражением его лица, пытаясь догадаться, о чем он думает. А поскольку в комнате царил полумрак, (луна зашла за облака и помещение спальни погрузилось в привычный сумрак), ей не оставалось ничего другого, кроме как приучивая его постепенно к новым ощущениям, воображать себе, как меняется он в лице, хотя она не предпринимала пока ничего кардинального по отношению к нему.

Теперь её ладонь лежала фактически на его ключице, и, наклонившись к нему так, что её темные локоны почти касались его лица, провела пальцами по его щеке. Лисов на это ноль внимания. Осталось только позавидовать выдержке этого парня. Опираясь на вторую руку, Эрика внезапно прислушалась к его дыханию, и, не переставая удивляться тому, как ему удается сохранять невозмутимость в подобных условиях, аккуратно поцеловала его в уголок рта, заставив парня испытать целую гамму эмоций, но все равно ничем не выдать себя. Кажется, ему нравилась подобная игра, но он все-таки хотел узнать, как далеко она сможет зайти, если ей предоставить полную свободу действий. Эрика давно подозревала, что он не спит, лишь прикидываясь спящим, и больше не опасаясь последствий принятых ею очередных шагов, рискнула зайти дальше, действуя развязнее и смелее, чего, в принципе, и стоило от неё ожидать.

Сбросив с себя ночную рубашку, и оставшись в одном белье, она наклонилась к нему, чтобы коснуться его губ своими, и не просто поцеловать их, а по возможности углубить свой поцелуй. Не выдержав такого напора страстей с её стороны, Лисов подался слегка вперед, и охотно ответив на её поцелуй, был рад продолжить эту невинную игру на прикосновения, только Эрике захотелось поиграть уже по-взрослому. И результаты её действий не заставили себя ждать слишком долго.

С неохотой оторвавшись от губ парня, которому все сложнее было сдерживать свои порывы, она провела ладонью по своему рту, словно вытирая слюну, и вновь положив свою руку на его живот, двинула ею в этот раз не вверх, а вниз. Действуя наобум, и горя желанием сжать то, к чему он никогда бы не разрешил ей коснуться по доброй воле. Однако стоило ей опустить туда свою ладонь, как в следующий момент её пальцы были накрыты сильным захватом его ладони.

Окончательно проснувшись, Лисов, однако, отреагировал на её жест не совсем так, как она того ожидала. И в два счета приподнявшись с постели, он вдруг с такой яростью оттолкнул прочь от себя её руку, что чуть не вывихнул ей запястье, немного не рассчитав сил. Его глаза сверкали в темноте как у дикого кота.
 
Каких-то пару мгновений и его ладони сомкнулись прямо на её шее. Ему ничего не стоило расправиться с ней, после чего забрав отсюда свои вещи, смыться к матери, заметая за собой следы преступлений. В эти минуты Эрика как будто и впрямь пребывала в нескольких шагах от собственной смерти. Опешив от его выходки, на мгновение у неё сложилось впечатление, будто ещё немного и он бы действительно её задушил, преследуя какие-то собственные цели. Эх, если бы она знала, что он поведет себя именно так, вообще бы не стала к нему лезть, сделав только хуже своим вмешательством! Дернув головой, Эрика попыталась вырваться из его хватки, но этот сукин сын очень крепко держал её в руках, как будто собираясь с ней за что-то расквитаться. Как долго она не употребляла таких грязных слов, критикуя его нынешние действия, пока он не соизволил ослабить свой захват, убедившись, что она перестала буянить.

— Жаль, что ты меня так и не придушил, в противном случае я бы так и не познакомилась с твоей матерью поближе, — окрысилась на него Эрика, растирая свою ладонь. — А ведь я могла бы о многом её расспросить.

— О чем, например? — приподнял бровь Лисов, не понимая, что хочет она этим сказать.

— Задать, к примеру, вопрос о том, сколько у неё было абортов, кроме тебя! — желчно выдала Эрика, злобно улыбнувшись в ответ.

Она очень надеялась, что её слова выбьют его из колеи, а на деле только больше его разозлила. Не удержавшись, он отвесил ей хорошую пощечину, словно пытаясь, таким образом, заставить её заткнуться и не болтать чушь. Он никому не позволит высказываться о своей семье в подобном тоне, так что пусть теперь расхлебывает последствия своего змеиного языка! Однако преследуя цель слегка укротить эту девушку, чтобы она пожалела о своих словах, он только больше её раззадорил, и, попытавшись договориться с ней по-хорошему, заявил, что такие темы сейчас лучше не поднимать вообще.

— Я буду поднимать то, что посчитаю нужным! — закричала Эрика как ненормальная, не понимая, насколько неоднозначно прозвучали её слова в столь непостижимой обстановке. — И ты мне не указ!

Любая другая девушка на её месте побоялась бы вообще критиковать как его действия, так и всю его родню, только Эрика в их число не входила. И уверенная, что он давно заслужил свою порцию критики, хотела высказать ему свои претензии напрямик, однако быстро догадавшись, что она этого и ждет, чтобы наброситься на него потом с новыми обвинениями, сжав кулаки, Лисов попытался сохранить самообладание. Эрика, разумеется, заслуживала наказания, как никогда ещё. Но сейчас гораздо важнее было сбить с её толку, заставить подчиниться совсем другим способом. Когда в голову ему пришла одна прекрасная мысль, и, осознав, наконец, с какой целью эта девушка провоцирует его на выброс эмоций, ухватив её за локон, он снова толкнул её на постель, срывая в этот раз с нее стринги. Ему не впервые приходится укрощать эту дуру. Рано или поздно ей бы пришлось расплатиться с ним сполна за свой яд.

— Ай-ай-ай! — проблеяла Эрика между ругательствами, направленными в его адрес. — Пожалуйста, извини меня, я… Я больше не буду.

Прикинувшись паинькой, она вновь пыталась его разжалобить, но давно приучив её получать наслаждение от занятий любовью безо всяких прелюдий, интересных разве что романтически настроенным парам, которые только начали «открывать» для себя все прелести эротики, он и не думал делать ей уступки, на собственном опыта зная, какой коварной могла оказаться эта девушка. Полностью теперь обнаженная, Эрика смотрела на него снизу вверх, и, оставшись в какой-то степени доволен её относительной покорностью, он тут же приказал ей опуститься перед ним на колени.  Так Лисов пытался дать ей понять, что дороги назад больше нет. И неоднократно оказываясь в подобном положении, если бы не права, предвкушая очередную ролевую игру, Эрика сделала все, что требовалось, склонив свою голову в знак покорности. Не став долго тянуть с наказанием, Лисов опустил свою ладонь ей на макушку и запустив пальцы в её густые локоны, тут же намотал их на сжатый кулак, отмечая про себя, как искажается её выражение лица. Ему не раз приходилось усмирять непокорных стерв. Эрика оставалась, пожалуй, единственной из тех, кому нравилось подобное обращение. И она не спешила это скрывать.

— А теперь закрой глаза, — обманчиво нежным тоном обратился он к ней, погладив оставшийся на её щеке след от пощечины, и зайдя к ней за спину, принялся рассматривать при свете ночника нежные очертания её шеи, прикрытой локонами, её острые лопатки и почти невидимые ямки над мягкими ягодицами.

Почувствовав его взгляд где-то позади себя, Эрика судорожно сглотнула. Не в состоянии больше сдерживаться, Лисов стащил со своих брошенных джинсов ремень и, услышав среди тишины так хорошо знакомый звук кожи, трущейся о ткань, она невольно вздрогнула.

— Что такое? — насмешливым тоном бросил он, складывая вдвое свой ремень. — Тебе уже стало страшно?

Еле слышно выдохнув, Эрика слегка пошевелилась, разминая затекшие конечности, и, наблюдая издалека за её относительно спокойным поведением, Лисов провел пряжкой ремня вдоль её позвоночника, вынуждая девушку всей кожей прочувствовать прикосновение холодного металла, пройдясь им позже по её лопаткам и шее. И когда Эрика, уверенная, что он не сделает ей ничего дурного, позволила себя немного расслабиться и расцепить сведенные за спину руки, подметив этот момент, он тут же заключил её запястья в петлю, затягивая их так, что её предплечья почти сошлись в опасной близости.

Полюбовавшись проделанной работой в виде пойманной в своеобразный «капкан» неукротимой «тигрицы», он продолжил свою игру и, потянув ремень на себя так, что руки девушки оттянулись слегка назад, вновь присел на кровать, когда до его слуха донесся её выдох, свидетельствовавший о боли, которую она испытывала, не смея однако противиться его действиям.  Остановившись на полпути, он опустился где-то на уровень её ягодиц и, по-прежнему стараясь не касаться руками её тела, захватил губами её сомкнутые вместе указательные пальцы. Сердце Эрики забилось быстрее. И никогда прежде не испытывающая ничего подобного, она внезапно возбудилась, так что легонько сжимая зубами её пальцы и лаская их быстрыми вращательными движениями языка, Лисов довольно быстро ощутил запах её возбуждения, игнорировать который уже не получалось.

— А теперь наклонись, — велел он ей, оставляя в покое её пальцы и приподнимая слегка затянутый на её запястьях ремень. — И скажи, что хочешь мне принадлежать.
 
— Я очень хочу тебе принадлежать, — еле слышно пролепетала она, поражаясь уровню собственной покорности, когда буквально несколько минут назад она вела себя совсем иначе, и, в два счета перехватив затянутую на её запястьях петлю, он помог ей прилечь на постель, придерживая её за плечи. Следующее движение спровоцировало у неё новый приступ боли и, пытаясь её успокоить, Лисов нагнулся к ней и провел языком по её ягодицам.

— «Очень» — это плохой ответ, Эрика, — саркастическим тоном бросил он, освобождая её запястья от невыносимой хватки ремня. — Очень неконкретный и очень плохой.

И довольно быстро смекнув, что ей следовало говорить в таком случае, обуздав собственные эмоции, она заговорила как в лихорадке, не узнавая свой хриплый голос:

— Я хочу принадлежать тебе… Хочу, чтобы ты трахал меня, пока я не потеряю сознание.

Её слова явно пришлись ему по душе и все ещё преследуя цель наказать эту малодушную сучку, позволившей себе в таком тоне высказаться о его матери, размахнувшись, залепил ей ещё одну пощечину, вложив в свой жест всю свою ярость. Из глаз Эрики посыпались искры, но сдаваться она не собиралась. Теперь во взгляде её небесного оттенка глаз, впивавшиеся в карие глаза Лисова, появилось что-то дикое и, задетый за живое её наглостью, рывком поднявшись с постели, он велел лечь ей на живот, предвкушая дальнейшее наслаждение процессом своеобразной над ней «экзекуции».

С трудом балансируя на мягком одеяле, с опухшей после оплеухи скулой Эрика послушно перевернулась, подкладывая под лоб сложенные вместе ладони и, остановив свой взгляд на её спине, Лисов выставил вперед свою ногу, наступая на одну из её ягодиц. Пока что он не предпринимал по отношению к ней особых действий, (неважно, — ласковых или грубых), и, оставаясь по факту единственным человеком, который был способен дать ей подобные ощущения, либо остановившись, покинуть эту комнату, он любовался её новой позой, вынуждая свою пассию томиться в ожидании неизвестности. Убрав, наконец, прочь свою ногу, он снова стал напротив кровати и с интересом наблюдая за Эрикой, готовой принять от него любое наказание, не щадя сил, внезапно ударил её ремнем по чувствительным ягодицам.

Вскрикнув, Эрика слегка вздрогнула, и, почувствовав, как от её волнующих воплей у него закипает кровь, Лисов принялся наносить ей один удар за другим, любуясь очертаниями красных полос, остававшихся на её коже во время нехитрой экзекуции. Ударяя её снова и снова, он тут же заглаживал место удара языком, ещё явственнее ощущая терпкий и насыщенный запах её возбуждения. И когда он был уже не в состоянии себя больше сдерживать, ещё раз убедившись в необыкновенной распущенности своей подруги, соскочив с кровати, принялся стаскивая с себя белье. Прислушиваясь к шороху сбрасываемой на пол одежды, Эрика хотела обернуться и посмотреть, что происходит за её спиной, но не разрешая ей смотреть на себя, полностью раздевшись, Лисов завязал ей лентой глаза. Теперь его ремень обвивал нежную кожу её шеи, и, боясь оказаться им задушенной из-за одного резкого рывка, она просто лежала, боясь лишний раз пошевелиться. Жесткая кожа данного атрибута его одежды царапала ей горло, однако Лисов, лишь потуже затянув петлю, не думал снимать его с шеи своей пассии.

— А теперь на колени, — небрежно бросил он, любуясь её телом как своим творением, и не смея его ослушаться, Эрика приняла бесстыдную позу, упираясь коленками в постельное белье.

Пристроившись к ней сзади, и дернув одной рукой за ремень, а второй — сжав её бедро, он попытался ею овладеть, вынудив дрожащую девушку податься к нему всем телом навстречу. Рывок оказался настолько неожиданным, что не в состоянии сдерживать эмоций, Эрика громко застонала, чувствуя, как сильно натянулась на её шее петля.

— Не шевелись, — предупредил её Лисов, замедляя свое движение.

Прохрипев в ответ что-то невнятное, она подалась бедрами вперед и, убедившись, что его пассия не посмеет пошевелиться, (в противном случае ремень на её горле затянется туже), сделав повторное предупреждение, он возобновил свои движения, желая завладеть ею полностью, и без остатка. Послушно выполнив данное накануне обещание, Эрика вновь стала для него возбуждающе открытой и постепенно ускоряя свой темп, он не заметил, как накинутый на её шею ремень затянулся почти до упора.

Эрика хрипела от недостатка воздуха и стонала, сходя с ума от собственной чувственности, но не состоянии разобрать ни слова из её странного лепета, Лисов задвигался ещё быстрее, трахая ее теперь уже свирепо и остервенело, лишь изредка останавливаясь, чтобы заново ворваться в её податливое тело, владея этими воплями и двигающимися ему навстречу бедрами. Никакой нежности и ласки. Только грубость, от которой млела эта девушка, теряя голову от переполнявших её ощущений. Заломив ей руки над головой, чтобы она не смогла коснуться его тела, он сделал все возможное, стремясь подчинить её собственной воле, однако нельзя было сказать, что ей это не нравилось.

Экстаз оказался настолько неожиданным, что пережив волну судорог, охвативших её тело, Эрика застонала с таким отчаянием в голосе, сжимая ноги в последнем спазме, что совсем обессилев от любовных трудов, стремительно упала на постель, с закрытыми глазами переживая пульсирующие между тесно сжатых бедер так хорошо знакомые ей ощущения. Освободив её руки от ремня, Лисов улегся рядом с ней, и, скользнув взглядом по её слегка подрагивающей от срывающегося дыхания груди, поцеловал её в висок, любуясь её покорностью. Такой контраст ласковой чувственности на фоне его недавней похоти сбивал Эрику с толку, и с трудом удержавшись от порыва вскочить и обнять его за плечи, открыв глаза, она невольно задрожала, уставившись на этого парня влюбленным взглядом. Её щека уже перестала болеть. Как удивительно! Немного эротической гимнастики и у неё все проходило по одному щелчку пальцев!

Она хотела, чтобы таких моментов в её жизни было как можно больше, но чувствуя инстинктивно, что в её жизни скоро грядут перемены, в тревоге прижалась к нему, словно добирая ласки, предназначенные уже не для неё.   


Книга 2. Глава 14

http://proza.ru/2022/09/01/548