Любовь как наказание. Мария Иньеста. Глава 56

Глава 56
Мучаясь в страшной лихорадке, Мария боролась за жизнь уже четвёртые сутки. Её юное тело, пышущее здоровьем никак не отдавалось в лоно смерти, и изнывая страшной болью и холодной испариной цеплялось за жизнь.  Лишь на шестые сутки нестерпимые муки отступили, и она провалилась в беспокойный сон.  И когда из мрака появилось красивое лицо Аделарда, а потом и он сам протянул к ней руки, вырывая её из чёрного тумана.  Мария вдруг почувствовала живительный глоток, как будто сам Аделард пытался вдохнуть в неё жизнь, отдавая свои силы. Цепляясь холодными, скользкими руками за тёплые ладони мужчины, Мария пыталась выбраться из страшной мглы. Она слышала нежный голос друга, который звал её за собой. Потом Аделард исчез, и Мария вновь упала в могильную тишину. Но почувствовав странный толчок, Мария испугалась и всхлипнула, с ужасом раскрыв глаза. Она вскочила на кровати, и когда к ней вернулась память со страхом огляделась. Рядом с ней, расположившись в кресле дремал Мехмед. Зухра спала в углу на тахте, как всегда свернувшись калачиком. Мария тихо застонала, упав на подушки, голова так сильно болела, и Мария едва терпела невыносимую боль. Мехмед встрепенулся и открыл уставшие веки,  увидев Марию, он распростёр руки и с радостью воскликнул.
-О, аллах, ты услышал мои молитвы.
Он с нежностью глядел на Марию, потом вдруг ринулся к ней, и покрывая её поцелуями, снова благодарил небо за долгожданный подарок.  Он целовал её лицо, шею, грудь и руки, не переставая причитать.
- О, милая Арзу, я молил Аллаха и обещал ему свою жизнь в обмен на твою. Как же ты напугала меня. Ах, как же я счастлив, ты вернулась.
 - Смертельный яд чуть не убил меня.
- Должно быть, гадюка  заползла через открытое окно,- предположил султан.
Мария не стала отрицать этого, хотя точно знал, как она попала в покои. Если бы Мария озвучила свои предположения, Мехмед бы  непременно бросился их проверять. А Мария не хотела брать грех на душу, ведь маленький шехзаде так нуждался в матери.
- Благодаря верной Зухре, ты осталась жива. Она вовремя освободила рану от яда и позвала на помощь.
- Но как ей удалось справиться с гадюкой? - удивилась Мария.
 - Она оглушила её вазой, потом Кемаль разрубил её своим кинжалом. Теперь Кемаль будет проверять твою комнату. Обещаю, больше ничего не нарушит твой покой.
Мария с удовольствием кивнула и прижалась к Мехмеду.
 - Как бы я хотел заключить тебя в свои объятия, но ты ещё слаба, моя милая Арзу. Он нежно прижал женщину к себе и осторожно погладил перебинтованную руку.
 - Скоро рана совсем заживёт. Ёзгур наносит мазь через каждые три часа.
Мария улыбнулась, она вновь почувствовала себя в безопасности рядом с Мехмедом.
 - Ты самый заботливый мужчина в мире, о мой могущественный султан.
 Глаза Мехмеда радостно блеснули, и он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
- Я так сильно люблю тебя. Проси всё что хочешь. Всё исполню.
 - Всё не исполнишь, даже тебе не всё под силу, о мой добрый повелитель.
 Мехмед счастливо улыбнулся и прижал Марию к себе.
- Да, я не могу спорить с Аллахом, а то бы подарил тебе солнце или звезду с неба.
Мария рассмеялась, слова повелителя прозвучали слишком пафосно, и она осторожно заметила.
- Ах, вы ещё и зазнайка, мой повелитель.
Мехмед вновь рассмеялся, он так ласково смотрел на Марию, что она даже смутилась. Конечно, же она была довольна его чрезмерной заботе, но иногда считала её излишней.  Мария вдруг вспомнила, как в раннем детстве она сильно заболела, и матушка тоже спешила исполнить любую её прихоть. Мария улыбнулась, глядя в добрые глаза султана, и весело воскликнула, как в далёком детстве.
-Я так хочу монпансье.
 Глаза Мехмеда удивлённо блеснули, и он настороженно выпрямился.
- Но я не знаю, что это,- сказал он и вопросительно взглянул на любимую.
 - Это сладкие леденцы, французское лакомство. Я люблю их с детства.
 Мехмед  рассмеялся и деловито произнёс.
- Ты слишком мало просишь.
- Это очень много для меня, поверь.
 - Я распоряжусь, сегодня же их приготовят для тебя.
 Мария с восторгом захлопала в ладоши, и ликуя обняла любовника.
- И ещё пусть мне принесут перепёлок, которых подают только к твоему столу.
 Мехмед удивлённо причмокнул.
 - Но рецепт этого блюда знает только мой повар. Он призадумался, и строгая складка на лбу вдруг обозначила его жёсткость, но улыбка, последующая за ней, смягчила его черты.
- Значит, сегодня на ужин едим перепелов, я пришлю за тобой.
Он ловко вскочил на ноги и многозначительно подмигнул Марии. Девушка одарила его обворожительной улыбкой и послала воздушный поцелуй.
 - Поправляйся, пей больше воды, к вечеру ты должна поправиться.
Мария кивнула и проводила его счастливым взглядом. Когда двери за султаном заботливо закрыли два темнокожих евнуха, Зухра, тихо сидящая в углу, вдруг подскочила к подруге. Она была очень встревожена, и Марии казалось, что она хочет сказать ей что-то очень важное, но не может решиться.
- Тебе сейчас нельзя идти к султану.
Мария удивлённо вскинула брови и недовольно фыркнула.
 - Это ещё почему?
Зухра вдруг забеспокоилась под пристальным взглядом Марии и опустила пушистые ресницы.
- Этот проклятый яд отравил не только тебя, но и твоего ребёнка. У тебя случился выкидыш пока ты боролась за жизнь. Ёзгур сделала всё как нужно, но предупредила меня, что ты ещё слаба.
 Всё это Зухра выпалила на одном дыхании, что до Марии не сразу дошёл смысл страшного происшествия, а когда поняла, застыла в странном оцепенении, не в силах произнести ни слова. Зухра обняла подругу и погладила спутанные волосы.
-Главное, ты жива,- увещевала Зухра, но вскоре её туника увлажнилась от слез Марии, и её захлестнул град рыданий. Она рыдала так сильно, что её любимый попугай, спрятав голову в пушистые пёрышки, в испуге скрылся под тёмным навесом клетки.
 - Как же так, мой малыш. Мой сынок. Мария рыдала и рыдала, Зухра, сжав её в тёплых объятьях, тихонько укачивала её.
 - У тебя ещё будет много детей, вот увидишь. А сейчас успокойся, ты должна быть сильной. Слабых легче сломить. А может оно и к лучшему, судьба правильно решила. Если бы ты родила наследника тогда бы навсегда привязалась к этому месту. А ты презираешь дворец больше всего на свете и жаждешь покинуть его.
 Мария завопила и оттолкнула Зухру.
 - Как ты смеешь так говорить, дерзкая.
Зухра потянулась к Марии, чтобы успокоить её, но подруга вновь оттолкнула её. Зухра не ожидала, что известие так сильно расстроит Марию, притом она никогда не хотела ребёнка и не призывала его рождение. 
  - Хорошо, я уйду, страдай дальше. Только подумай, а нужен ли тебе ребёнок, который принадлежит империи, а не тебе. И как бы ты смогла бежать с малышом на руках. Как? - процедила Зухра.
Мария отчасти понимала, что Зухра права, но не могла простить ей вольности. И она так жалела своё не рождённое дитя, что не было сил терпеть невыносимую боль и тоску.
 - Ты не имеешь права говорить со мной в таком тоне, даже если мы стали так близки.
Мария жёстко взглянула на служанку так, что у Зухры сжалось сердце. Ей было тяжело видеть Марию такой удрученной, она проклинала беды, которые так неожиданно свалились на неё тяжёлой лавиной. 
-  Знаю, тебе ненавистна сама мысль о потере ребёнка, но подумай . Ты хочешь, чтобы твоего ребёнка заперли в кафесе? Или быть можешь ты пойдёшь на убийство, чтобы расчистить путь к трону своему сыну?-  грозно спросила Зухра.
Мария воскликнула и в страхе перекрестилась.
- Я забыла про это страшное место.  И я никогда не стала бы вредить Гульнуш таким образом.
 Мария вдруг призадумалась, как же она была глупа, если не думала о последствиях. Она беззаботно наслаждалась любовью Мехмеда и даже не думала о возможности появления малыша. А ведь Зухра права, если бы этот ребёнок родился, навряд ли она смогла его оставить.
- А что бывает за воровство шехзаде?
 Зухра даже обронила чётки от такого странного вопроса.
 - Почему ты спрашиваешь об этом? - испуганно спросила она.
- Что было бы со мной, если бы я посмела бежать с ребёнком Мехмеда?
Зухра удивлённо хмыкнула и вернулась к Марии, присев рядом, она наклонилась к ней и тихо прошептала.
 - Казнь.
Мария вздрогнула, это страшное слово очень пугало её, но она продолжила засыпать Зухру вопросами.
- Даже если Мехмед любит меня?
 Служанка тяжело вздохнула и обняла подругу.
- Даже не думай об этом. Если у тебя появится ребёнок, он привяжет тебя к султану. А если он решит сделать тебя своей женой, тогда о побеге придётся забыть, ведь тогда ты станешь большим человеком и будешь постоянно на виду.
 - Я никогда не стану хасеки  и жить я тут не останусь.
 Зухра никак не понимала недовольство Марии, ведь у неё было всё. Даже сердце султана принадлежало  ей, а за него борются сотни девушек, живущих в одиночестве. Они были бы счастливы жить её судьбой. К тому же Зухре казалось, что Мария любит Мехмеда, отчего же столько пафоса.
 - Ты ведь любишь Мехмеда, почему так стремишься покинуть его?- спросила она, не сдерживая любопытства.
- Любовь любит свободу, а по-другому уже принуждение. Я пришла сюда не по своей воле. Меня насильно бросили в его объятия. Нет, я не люблю его, это всего лишь чувство благодарности. Он очень добрый и хороший человек. Быть может, если бы мы встретились при других обстоятельствах, я бы смогла полюбить его.
- Но став хасеки, ты перестанешь быть затворницей. Ты сможешь выезжать с повелителем на прогулки или даже на охоту, если он пожелает взять тебя с собой.
 - Вот именно, если пожелает. Жалкие подачки,- с презрением процедила Мария.
- Любовь дарит крылья, а они у меня сломаны.  Понимаешь меня?-резко спросила Мария, пряча тревожный взгляд.
 - Они заставили меня снять ладанку, которую подарил мне отец. Они хотели сломить мою веру, а вместе с ней загубить мою душу.
По щекам Марии полились потоки слез, и она, захлебываясь в рыданиях, продолжала говорить.
 - Даже если бы я сильно любила Мехмеда, всё равно при первой же возможности сбежала отсюда. Зухра вновь принялась утешать Марию, вытирая густые слёзы шёлковым платком, она беспрестанно твердила, что они обязательно, что -нибудь придумают. И как хорошо им вместе будет во Франции. Хотя сомневалась, что найдёт счастье в чужой стране. Вдоволь наплакавшись, Мария вдруг расправила плечи, осушила влажным полотенцем опухшие от слёз глаза и приказала Зухре отвести её в хамам.
 - Но тебе запрещены бани. Ёзгур запретила.
Мария не стала пренебрегать советами лекаря и попросила натереть себя розовой водой и причесать волосы.
 - Мехмед не знает, что ты потеряла ребёнка. Я думаю, ты должна сказать ему. Валиде распорядилась молчать, так как срок был совсем маленький.
Мария кивнула и с ужасом подумала, как ей придётся изъясняться с Мехмедом. Она слышала, что женщин даже наказывали, если они не сохраняли беременность. С момента зачатия женщина должна выполнять ряд пунктов и беречь себя, ведь она отвечает за рождение здорового потомства. Но ведь она ни в чём не виновата, если бы не эта проклятая змея.  Мария сняла с себя, пропитанную потом тунику, и сунула её Зухре.
- Ты тоже думаешь, что змея сюда заползла не случайно? - спросила Мария, протягивая руки вперёд.
Зухра принялась интенсивно массировать их и втирать в кожу пряное масло. Частички грязи, входившие с состав скраба хорошо очищали кожу, и она становилась свежей и благоухающей.
 - Я думаю, она приползла на запах клубники и тёплого молока. Возле твоей кровати кто-то оставил корзину. Или же змею притащили сюда, а корзину оставили, чтобы привлечь гадюку. Тут вариантов немного. Думается мне, только Гульнуш на это способна.
 Мария покрылась мелкой испариной при воспоминании о недавнем происшествии.
 - Она не будет спать спокойно, пока не уничтожит меня,- процедила Мария.
Зухра продолжала безжалостно натирать её кожу, теперь она принялась за спину.
 - Я расскажу Мехмеду, скажу, что это она хотела убить меня,- выпалила Мария. Теперь она хотела отомстить обидчице сполна на наперекор всему, что её останавливало прежде.
Зухра недовольно хмыкнула и с досадой взглянула на подругу.
- Не вздумай, она теперь на особом положении, она мать шехзаде. Злодейка выкрутится. Скажет, что ты все придумала. Сделаешь только хуже. А если валиде подтвердит и хазнедар не смолчит, тогда жди беды. Даже сам повелитель тебе не спасёт.
 - Тогда, что мне делать? - отчаянно завопила Мария.
- Думаю, она успокоится, сейчас ей будет не до тебя.  А потом будет видно.
Но слова Зухры возымели обратный эффект, и Мария ещё пуще разрыдалась.
- Что значят твои уговоры, а не заодно ли ты с ними?- гневно выпалила Мария.
 Реакция Зухры оказалась мгновенной. Девушка застыла, словно ошпаренная, она никак не ожидала таких реплик, и обвинение Марии приняла с трудом.
- Но почему ты так обижаешь меня? Я боролась за твою жизнь, по капле высасывая яд из твоей раны.  Я уже взяла грех на душу однажды, взяв яд из рук ведьмы.  Аллах не простит мне этого злодейства.
Зухра заплакала и опустилась на пол, рыдания сотрясали её тело, а Мария уже ругала себя за острый язык.
 - Прости меня, милая моя. Язык мой страшнее жала змеи, которая укусила меня на прошлой неделе.
Зухра вдруг успокоилась и подняла на неё заплаканные глаза.
- Чего уж тут. Ты права, как можно мне доверять, ведь я уже однажды принесла тебе яда.
Мария обняла подругу, и, успокаивая её, тихо прошептала.
 - Да, вот только сама его выпила. Прости меня, моя верная Зухра.
Деаушка смахнула слезы и обратилась к Марии.
 - Я никогда не посмею навредить тебе, можешь быть спокойна.
Мария знала это и не понимала, почему оскорбила джарийе.  Зухра поднялась на ноги и, утирая слёзы, подняла выпавшее из рук полотенце. Слова Марии больно ранили её, но она стерпела обиду, ведь считала госпожу правой. Она усадила Марию на кушетку, потом обмакнула лоскут суконной ткани в воду и начала обтирать тело Марии. Аромат сандала и пачули завораживал, и настроение девушек немного улучшилось.
- Будь осторожна, ночь любви может навредить тебе.
Мария кивнула и тихо прошептала.
 - Я собираюсь рассказать ему об этом.
Зухра пожала плечами.
- Как хочешь. Думаю, он имеет право знать, ведь это был его ребёнок.
Мария тревожно всхлипнула, она боялась реакции Мехмеда, наверно, он будет сильно удручён. Или ему будет достаточно одной радости, тем более шехзаде родился здоровым и крепким.   Она приосанилась, заранее готовясь к встрече с любовником, и отдалась в заботливые руки служанки.