Жены сапожника или грабли в опавшей листве г. 17

Глава семнадцатая
Странная сапожная мастерская, или углубляя интимность

Страстный напор сменился продолжительным сексом с перерывами на кофе и сигарету. И ночь добрела до утра.

- Хочешь, я покажу тебе свою берлогу, - предложил Вениамин утром.

- Почему бы нет, - не отказала Люда.

Она согласилась бы поехать куда угодно, лишь бы остаться с любовником.

Такое счастье выпало ей первый раз за долгие годы одиночества.

- Давай, что-то перекусим и погнали, - поторопил ее мужчина.

Женщина не помнила, что они ели и пили, тарелки и чашки упали в раковину, рачительная аккуратная хозяйка изменила своему правилу мыть посуду сразу после еды.

Рассматривая город сквозь стекло автомобиля, она видела невероятно красивый город, дома людей. И деревья в парке сияли изумрудной зеленью.

Вениамин припарковался у небольшого домика и, открывая дверь, объявил.
- Приехали - это и есть моя сапожная мастерская.

- Никогда бы не подумала, - восхитилась Люда.

- Это такое исключение из правил. Здесь раньше, ужас столько не живут, находилась каптерка по обслуживанию бомбоубежищ, потом работники парка хранили свои метлы и лопаты. А потом какой-то предприниматель до меня, как-то оформил здесь сапожную будку. Запил и повесился, на балке, проходящей через все помещение, - поведал он, по сути, страшную историю, абсолютно неэмоционально и распахнул дверь, - Прошу.

Через все помещение под потолком проходила железная труба. Женщина не понимала, для чего труба проложена и выяснять, не стала, но догадалась, именно на этой трубе повесился бывший владелец сапожной мастерской.

- И тебе не страшно? После такого случая? – спросила Люда, и сама удивилась, отсутствию нормальной реакции, со своей стороны.

- Вот такие суеверия и помогли мне заполучить это помещение. Местные как-то сильно впечатлились, если я с семейкой Нинки и с ней самой договорился, что мне призрак какого-то пьяницы, ну, явится, так у нас много общих тем, не станет же он изводить брата по цеху, - ответил Вениамин.

Женщина прошла в полутемное помещение. Щелкнул выключатель, и мощная лампа осветила невероятный бардак, состоящий из огромного количества разнообразных вещей.

Одна из стен от дивана до потолка была увешана разнообразными пряжками. Еще одну стену занимали ремни. Всё оставшееся пространство занимали: три швейные машинки, какой-то верстак, заваленный инструментами, сваленными в кучу чемоданами, сумками, обувью от зимней до детских летних сандалий. На диване, валялся ноутбук, еще на диване, стояла табуретка, на ней пристроился телевизор. Еще аромат, устоявшийся насыщенный, состоящий из запаха резинового клея, кожи, вековой пыли, бензина, краски, остальное она не могла не вычленить, не идентифицировать.

 - Вот теперь я по-настоящему испугалась, - сказала Люда.

- Думаешь, что в каком-то из баулов, притаился дух бывшего сапожника. Заметь, он умер естественной для его профессии смертью, от алкоголя, белочка загнала его в петлю. За что он должен мстить продолжателю его дела? Разве за то, что я не пью, - продолжил Вениамин.

- Да нет, как ты тут все находишь? Это же невообразимый кавардак, - ответила она.

- Ты ошибаешься, перед тобой идеальный порядок. Все валяется в строго отведенных для этого местах, - ответил Вениамин.

- Подожди, а окно, я его видела, оно что занавешено? – спросила женщина.

Вениамин, подошел к стене, и только когда он взялся за ручку, она заметила дверь.

- Проходи, - предложил он, но договорить не удалось, в мастерскую вошла женщина с рыдающим ребенком на руках.

- Вы работаете? - спросила она.

- Вообще-то нет, а что у вас случилось? – спросил Вениамин.

- Да коляска сломалась, может, посмотрите? – попросила она, - этот оболтус ручку сломал, идти он не очень умеет, а из коляски выпадет, эта штучка служить ремнем, а мне через весь парк и через дорогу, не дотащу.

- Сделаю, - согласился Вениамин и обратился к Люде, - не скучай минут десять.

Ребенок отреагировал на мужской голос, новую обстановку и затих.

Вениамин вышел вслед за женщиной. Людмила подошла к окну и любовалась, как работает мужчина.

Хлопнула дверь, мужчина взял какие-то инструменты, сел на лавочку и возился с коляской. Люда не слышала их беседу, собственно ей никто не мешал выйти поговорить, ей просто не хотелось.

«Ничего не замечала, годами приходила в дом Нинки и как ослепла. Подружка, выставляла мужа из кухни, и пила пиво, водку, коньяк, громко хохоча, озвучивала глупости, а я создавала массовость. Что же мне теперь делать?»

Люда села на диван напротив камина, пропустила момент, когда женщина расплатилась, и Вениамин вернулся в комнату.

- Камин между прочим, действующий, растопил бы, но жарко, опасаюсь пожар сочинить, - сказал он женщине.

- Тут у тебя все оборудовано для жизни, - отметила женщина.

- Я жил здесь, тесно, готовить приходиться на электроплитке и удобства, выгребной туалет, зимой не очень набегаешься. Вода из скважины, кран на улице, мыться негде, но пару недель протянуть вполне, летом дольше, - развеял он ее первое впечатление.

- Я не подумала, - сказала Люда.

- Да глупость, все это, денег вот подработал нежданно, - углублять тему ему не хотелось.

- Так ты, если тебе надо, что-то доделать из той кучи, ты делай, я подожду, - сказала Люда.

- У меня есть предложение получше, -сказал мужчина сел рядом и поцеловал женщину.
Продолжение поцелуев, не заставило себя ждать.

- Вениамин я не отказываю, - сказала женщина, - но я правда устала, у меня очень большой перерыв для такой интенсивности.

Вениамин как-то холодно отстранился.

- Ты сейчас не врешь? Неужели трепло Нинка не рассказала? О чем вы только беседуете часами днями неделями, – усомнился в ее искренности мужчина.

- Ничего не знаю, честно ни гу-гу, - сказала Люда и пожалела об отказе.

- Тогда и я промолчу, - оставил интригу Вениамин.

- Странные у вас отношения, - только и сказала Люда.

- Все отношения странные. Сапожник не пьющий, зато жена сапожника пьет как рыба. Тебе не попадались сказки о женах сапожников? – спросил Вениамин.

- А почему мне должна попасться такая сказка? – насторожилась Люда.

- Ты же Сашке читала сказки на ночь, - непосредственно ответил Вениамин.

- Смешной ты, обычно в сказках, если и встречается сапожник, почему-то бедный и жена естественно глупая и бедная, - ответила Люда.

- Ясно, давай я тебе шлепки летние сварганю, подошва фирменная попалась, прикупил десяток разных размеров, а кожа и пряжки, сама видела, - сказал Вениамин вышел из комнаты в свой хламник.

Вернулся он очень быстро как для бардака, в котором он что-то искал.

- Давай, - сказал он и приложил к стопе подошву, - ага тридцать восьмой я так и прикинул.

- И как я их буду носить? – спросила Люда.

- Удобно, Нинка ни черта в этом деле не понимает, они от заводских ничем не будут отличаться, разве удобнее и легче. Вот на мне летние туфли собственного изготовления, - похвастался сапожник.

- И, правда, не отличишь, - похвалила Люда.

- Вот только вечной обуви я не шью. Боюсь, чтобы не получилось, как в сказке. Сапожник тачал сапоги, и носились они по много лет. Когда он пошил обувь всем жителям города, он умер от голода, - рассказал он сказку Люде.

- К слову о еде, есть хочется, - призналась женщина.

- Едем к тебе, - принял решение мужчина.

продолжение следует: http://proza.ru/2022/08/30/1740