Новый год

На Новогоднюю ночь Виктор ушел в гости. Мать была только рада, что он немного развеется. Посиделки устроили тесным кружком. Здесь были Августа Сафонова с подругой Ксенией Толстеновой. Вася Левашов признался по секрету, что пообещал девчатам уговорить Виктора прийти. Но уговаривать его не пришлось. Он сам не хотел оставаться в эту ночь с родителями: дома его одолевали непраздничные мысли, а он твердо решил всё-таки  отпраздновать этот Новый год. Девчата и Вася Левашов играли в фанты и шумно веселились. Виктор недолго дурачился вместе с ними: чем ближе к полуночи, тем чаще он оглядывался на часы, боясь пропустить сам Новый год. Он даже сделал расшалившейся беззаботной компании выговор по этому поводу. Именно сейчас особенно важным казалось ему соблюсти ритуал: поднять бокалы ровно в полночь, секунда в секунду. И когда долгожданное мгновение настало, и заветный тост «За Победу» был произнесен, он почувствовал даже какое-то опустошение.
В ход, конечно, шёл немецкий шнапс из коробок с грузовика, и конфеты. Они были по всему Краснодону, и в хатах у всех участников «экспроприации», и у их друзей, и в клубных комнатах. Остановить это не смог бы никто, глупо было бы пытаться. Оставалось только расслабиться и тоже насладиться трофеями. И немецкий шнапс, и немецкий шоколад, и немецкий табак были действительно хороши и помогали забыться. А это именно то, чего Виктор искал в Новогоднюю ночь. Он позволил себе ни о чем не думать целых несколько часов подряд, и это ему удалось. Даже Серёжка Тюленин, ввалившийся среди ночи на праздничную вечеринку наводить панику, не смог ему помешать.
- Ты чего тут рассиживаешься? – кричал Тюленин. – Совсем мозги отшибло фашистским шнапсом? Уходить пора! Кошевой со своими связными Иванцовыми ещё знаешь когда из города ушли? А тебе уходить надо в первую очередь! Знаешь ведь всё сам! Чего дурака валяешь?
- А ты считаешь, дурака валять можно только особо избранным? – возразил на это Виктор.
Он подыгрывал Тюленину, притворяясь более пьяным, чем был на самом деле, а Серёжка искренне злился, и эта злость была выражением заботы о нем, Викторе, и страха за него. Вот почему она была так приятна. А что Кошевой со своими девчатами ушёл, так это значит, дошло до дурачка, что сам же натворил. По крайней мере, Виктор очень на это надеялся. Он ни за что бы не поверил, что Олег сознательно работает на врага. Наихудшим из зол было бы, если бы этот дурачок угодил в ловушку, отправившись, наконец, в «партизанский отряд» своего «дида Данилы». Но Кошевой с обеими своими девчатами сам по себе ему вряд ли интересен.
- Тьфу! Если б не ты, а кто другой, так бы и дал по морде, чтоб мозги на место встали! – плюнул Тюленин, не забыв присовокупить негромко, но забористо и от всей широты души.
- Не ругайся, Серёженька, давай лучше потанцуем, - ласково попыталась умилостивить Тюленина Августа. – Ты просто преувеличиваешь, всё ещё не так плохо, чтобы все бросить и бежать сломя голову прямо сейчас, в Новый год. Ведь правда, Витя?
- А, и черт с вами! – не выдержал Тюленин и убежал, громко хлопнув дверью.
Августа встревоженно посмотрела на Виктора.
- Не обращай на него внимания, - успокоил он её. – Серёжа действительно немного преувеличивает. Если хочешь, давай ещё потанцуем.
Августа была счастлива такой благосклонностью. Виктор знал, что он давно ей нравится, и она была одной из тех девушек, к кому он испытывал самую искреннюю симпатию. Ему ничего ни стоило сделать ей приятное, потанцевав с ней и сказав пару добрых слов. Новый год как раз самое время для таких подарков. Августа знала про них с Аней и все понимала правильно. Это была очень чуткая и очень хорошая девушка.
Домой Виктор вернулся под утро. И сразу же лег спать.