Найти себя

   
В седьмом классе я пошла в другую школу, новую, только что построенную. Учеников собрали со всего микрорайона.
Мои родители потеряли счет классам, в которых я училась – то ли в 6, то ли в 7 или в 8?  Их это в принципе не интересовало. У них была своя «яркая, содержательная»» жизнь!  Отец начал опускаться, я стыдилась его.   Была так незащищена, так не уверена в себе. Шарль Азнавур сказал: «Цените время, когда можно спрятаться за спину мамы, потом будете жить на сквозняках, а это страшно и больно». Я никогда не чувствовала себя за чьей-то спиной, только очень недолго, когда жила в Москве у дочери, как за стеной, и полностью отдалась её воле. Но эта же стена меня и раздавила. Можно считать, что этого «недолго» не было вообще.
Я стала зажатой, мучительно застенчивой, мне хотелось закрыться, спрятаться ото всех. Не хотела ни с кем общаться. Но эта отстраненность ото всех давала много внутренней сосредоточенности, силы для внутренней работы.
Я была свободна. Предоставлена сама себе. Мною никто не занимался, не интересовался, не убивался кормить-поить, одевать-обувать, никто не контролировал учебу, досуг, со мной никто ни о чем не разговаривал, не наставлял, не воспитывал. Гимнастику бросила, эпоху в моей жизни, – никто не заметил. Сижу в углу, читаю – все в порядке - дома, на глазах. Я была абсолютно беспроблемным ребенком.
 Чтение перестало быть хаотичным. Я читала все, что входило в школьную программу. Планомерно, последовательно. Еще ходила на факультатив по зарубежной литературе. Трудно было искать книжки. Записалась во все библиотеки. У соседей по лестничной площадке была хорошая библиотека для тех времен. Они давали книжки очень неохотно, но давали – знали, в каком кошмаре я живу. Жалели. Я им и теперь, до сих пор благодарна за Шекспира, Сервантеса, Островского, Чехова.
 Ну, что сказать об учебе? Литература всегда отлично. С восьмого класса литературу у нас преподавала Галина Николаевна. Как я её любила! До обожания. Она была такая… заграничная – «француженка». Небольшого роста, худенькая, тёмные волосы пострижены в каре. Одета безупречно. В ней была сила. Сила интеллекта. Это чувствовали все.
Тогда часто практиковались коллективные походы в кино. Мы посмотрели «Войну и мир» Бондарчука, потом написали сочинение. Галина Николаевна на одном из уроков устроила разбор сочинений и, подводя итоги большой темы, зачитала одно-два сочинения, написанных нашими ребятами. Потом сделала паузу и сказала: «Теперь я прочитаю самое лучшее сочинение.» И прочитала моё! Как я была поражена, обрадована, окрылена и смущена… Как жаль, что это сочинение не сохранилось! Как я хотела бы сейчас его прочитать.
 «Война и мир» - «мой» роман. Я тогда же его и прочитала, очень быстро, за несколько дней! Когда дочитывала, потеряла время. Не могла оторваться. А когда дочитала, встала, уставшая, раздвинула шторы и ахнула: уже утро и солнце отражается в окнах дома напротив! Потом, на вступительных экзаменах в институт мне попался билет о народности романа «Война и мир» и на выпускных Госэкзаменах (невольно улыбаюсь), тот же вопрос – о народности романа. Госкомиссия отметила мой ответ как лучший, больше, чем пятёрку. Было приятно, радостно.
 Я знала, что Галина Николаевна очень хорошо ко мне относится, выделяет из всех остальных. Наши девочки её любили, а вот мальчишки – нет! Раньше не понимала, да и мальчишки, наверное, сами не понимали, почему, откуда такая нелюбовь. Сейчас думаю потому, что она была умна и по-своему женственна, хоть и резка, и суха, но не было в ней женского обаяния, манкости, а возраст у нас был такой… накануне любви. И мальчикам уже было нужно головокружение от женского обаяния. Галина Николаевна обращала на себя внимание, притягивала, но замораживала, как снежная королева.
Если бы у нас был другой учитель истории, я могла бы увлечься историей. Но наша учительница была просто хорошая, добрая тётенька. Я не воспринимала её как учителя. Совершенно беззлобная, уроки вела, как будто варила суп. Обыденно, без порывов, делала хорошее, нужное дело. Потом кормила нас своим вкусным негорячим супчиком. Однажды она сказала, не помню, в связи с чем: "Девочки, не выходите замуж без любви, назло любимому. Перетерпите, переживите, но не делайте этого. Вы сломаете себе жизнь."
Я не должна была слышать этих слов. Они меня запрограммировали.
Через несколько лет, попав, как казалось, в тупик, я выполнила эту программу. Увы... Иного выхода из ситуации не видела, не знала…
А с годами оказалось, что иного выхода не было. Я всё сделала правильно.
С остальными предметами всегда было кое-как. Делала домашние задания, слушала на уроках учителей и ответы учеников, но без души, потому что надо!  Не хотела быть в отстающих.  Училась на 4 и 5.