Вонючий случай Глава 22

Мухи отдельно, котлеты отдельно! Выгонять из спальни Драгунского я не собиралась, поэтому сильно удивилась, когда услышала стук в дверь и странный вопрос: «Шурупчик, мне спать в зале на диване или все-таки ты не на столько обиделась?»

Вот странные эти существа – мужчины. Я разозлилась и приняла вызов! О какой обиде идет речь? В самом начале совместного проживания мы с Кириллом обсудили некоторые важные моменты применения друг друга в быту. Вроде как, выписали своеобразные инструкции по эксплуатации.

Я, например, не терплю, когда меня отвлекают во время творческого поноса. Для меня вообще весь мир перестает существовать, если из меня прет. И не важно, где это происходит – дома, в ресторане, на улице. Не проблема, сесть на бордюрчик, достать волшебный блокнотик и начать писать.
 
Еще я не путаю отношения и работу. В моей голове не возникает конфликта интересов. Поцапаться по рабочим моментам, совершенно не означает – выгнать любимого из спальни. Как это вообще возможно, выгонять – если любишь, если уважаешь? А без уважения, какая, к черту, любовь?

Драгунский же сообщил о себе, что не понимает намеков, ни полупрозрачных, ни тонких, в общем никаких он не понимает. Поэтому общаться с ним необходимо четкими и простыми формулировками. А еще, для него важны прикосновения. Если не обниматься, он не чувствует себя любимым. Вот такая трепетная архитектура у сурового подполковника ФСБ. Я обниматься тоже – первый ряд первое место, и в этом вопросе мы никаких компромиссов не ищем.

Все пункты инструкций были нами безоговорочно приняты, кроме одного – не заставлять переживать. Вот на этом мы отчаянно компромиссим. Требовать от меня выполнение данного пункта Драгунский не имеет ни одного морального права, может только просить и уговаривать. Работа у него волнительная – это еще мягко сказано, так что поводов для переживания у меня вагон. А я, в целом, веду спокойный образ жизни, но бывают моменты…, обстоятельства…, ситуации…

Я встала на колени на кровати, раскинула руки в сторону и пафосно произнесла:
- Аттракцион неслыханной нежности, кто не успел, тот лопух! – Кирилл растянулся в улыбке и, с криком «Банзай!», запрыгнул в мои объятия.

***

Утром меня разбудил телефонный звонок Циткова.
- Саш, привет, проснулась? – промурлыкал в трубку Олег.
Фу ты, ну ты, видимо, Драгунский проинструктировал, чтобы со мной, как с засохшим говном – не тронь, вонять не буду. Сейчас он меня начнет заваливать информацией, чтобы забить мою несчастную голову мыслями. А мыслей у меня, как блох у дворняги и все они не по твою душу, Олег.
- Не-а, сплю еще. А что? – сонно ответила я.
- Да хотел посоветоваться, могу заехать?
- Слушай, подружку Макарова вы и без меня найдете. Так что выдыхай, я больше с вами не участвую, – лениво выдала я, тщательно подбирая слова. У меня еще вечером созрел план «Барбаросса» и надо бы, хоть на пару часов, усыпить бдительность всех силовых структур, но при этом не соврать.
- Что ты задумала!? – занервничал Цитков.
- Пока Олег, я спать хочу, - промямлила я и отключилась.

Я даже не выпускала трубку из рук и смотрела на экран. Раз, два, три, четыре, пять – телефон сейчас зазвонит опять.
- Шурупчик, проснулась? – заискивающе начал Кирилл.
- Не, сплю еще. А ты уже на работе?
- Да. Чем будешь заниматься?
- Спать, я буду продолжать спать, а потом буду думать роман. Удовлетворен?
- Точно?
- Точнее не придумаешь!
- Тогда удовлетворен. Целую.
- И я тебя.

Лежим и спим, как обещала! Еще два часа, как минимум! Вот сто пудов, Кирилл не поверил, и сейчас примчится проверять! Я растянулась на кровати и закрыла глаза. Спать меня уговаривать не надо. За последние дни я так вымоталась, что с удовольствием проваляюсь в постели до усёри.

Сквозь дремоту, я услышала звук открывающегося замка на входной двери. Ага, как и предполагалось, - Драгунский.

- Шурупчик, ты дома? – крикнул Кирилл и зашуршал пакетом. Я выплыла из спальни в помятом виде. Даже не пришлось наигрывать сонное состояние, оно было естественным. – Уже обед, а ты еще в кровати!
- Уже встала…

***

Как только за Драгунским закрылась дверь, я ровно 10 минут подумала над романом, ну, чтобы совесть была чиста и даже написала название «Вонючий случай», и даже набросала первый абзац, а затем начала подготовку к своему собственному расследованию.

Умудренная опытом, пару месяцев назад, я купила себе (на всякий случай) тайный мобильный и спрятала его как можно дальше – на дно мантышницы, которая стояла в самом дальнем углу кухонного шкафа. Драгунский с мантами не умеет возится, а я…, не знаю, какое вдохновение на меня должно снизойти, чтобы я потратила пол дня своей жизни на приготовление, пусть и очень вкусного, но все-таки ресурсно-затратного блюда.

Все контакты с моего телефона были аккуратно перенесены в бумажную записную книжку, и она тоже покоилась в мантышнице.
Теперь можно благополучно забыть дома свой родной мобильный и оставаться со связью и всеми контактами. А самое главное, я могу передвигаться и не быть отслеженной. Вот это мне и нужно.

Теперь рюкзак – все мои записи по расследованиям, пара сменного белья, свитер, спортивный костюм, зубная щетка, косметичка, кошелек с наличкой, зарядное устройство…, ну вроде все. Если, о чем-то не подумала – куплю.
Теперь записка Драгунскому:

«Кирилл, ты меня знаешь и, надеюсь, не будешь сильно сердится. Я очень хочу самостоятельно разобраться со всеми неясностями, которые свалились на мою голову во время твоего отсутствия. В общем, постараюсь не вляпаться в криминал и обойтись без необоснованного риска.
Люблю, целую и надеюсь на понимание (хотя, вряд ли).
Шурупчик.»

Поседеет… Но, по-другому не напишу.

Остался последний этап «неожиданного исчезновения», - выход из дома. Во дворе я приметила два странных автомобиля. Не уверенна, что это топтуны, но риск быть замеченной, на первых же шагах, равносилен провалу. А Штрилиц не хочет провала. Штирлицу нужна победа!

С рюкзаком на перевес, в полной боевой экипировке – удобные ботинки, джинсы, куртка, шапка бини и очки на пол лица, я звонила в дверь ЛырБыр и повторяла мантру: «только бы не халатик, только бы не гребанный халатик».
Лариса Борисовна открыла дверь в велюровом спортивном костюме – это хороший знак.

- Лариса Борисовна, выручайте!
- Сашенька, чем могу? Что случилось?
- Нужен ваш балкон. И не спрашивайте, потом, все потом. И чай с плюшками и история.
- Обещаешь?
- Век воли не видать и по психичкам валяться!
- Заходи.

Я разулась и прошла через квартиру на балкон, держа в руках свои ботинки. На балконе, я снова обулась, подмигнула ЛырБыр, она в ответ сжала свои кулачки и потрясла ими в знак поддержки. Я перемахнула на соседский и тоже сжала кулак. Мы друг другу кивнули, не произнеся ни звука. Все-таки с ЛырБыр можно сотрудничать. Она конечно выдаст все Драгунскому, при первом же визите, но это будет уже не важно. Сейчас главное, чтобы рязанский центнер вой не поднял. Я постучала в балконную дверь к многострадальному Ахметке и его супружнице.

В окне, неожиданно, появился Ахметка в труселях и с помятой физиономией. Что-то отмечали – это хорошо.
- Кто там? – спросил Ахметка, почесывая пузо и таращась на меня сквозь стекло балконной двери.
- Санэпиднадзор! Открывайте немедленно! – ляпнула я.
- А чой-то сразу к нас? – заканючил Ахметка.
- А к кому еще? – я отодвинула хозяина и прошествовала ко входной двери. На диване в комнате лежала туша супружницы и храпела всеми дырочками своего тела. В квартире витал стойкий аромат перегара. Повезло. Я грозно подошла к двери, повозилась с замком, открыла и вышла на лестничную клетку соседнего подъезда.

- До свидания!
- И что? И все? А зачем? – из Ахметки сыпались вопросы.
- Вы хотите штраф? – повернулась я к растерянному мужику.
- До свидания! – быстро сообразил Ахметка и захлопнул дверь.

Из подъезда я вышла бодрым шагом и направилась в сторону автобусной остановки. За мной никто не шел, и никто не ехал. Все, господа сыщики, хрен вы меня теперь найдете.