Карпёнок Одним файлом

Яша заканчивал школу и уже вовсю хороводился с девчатами. Среди всех выделил Марусю, да и она была не против. Они уже гуляли по ночам за околицей и даже целовались пару раз.

Вот только, когда вернулся из армии первый балагур и весельчак гармонист Шура, подруга враз переметнулась к нему. Девичье сердце было сражено наповал статной фигурой и кудрявым чубом бравого молодца.

Яша был щупленьким и не мог похвастаться ростом, в отличие от соперника, поэтому, повздыхав о коварстве изменницы, выбросил её из сердца прочь. Сразу после выпускного вечера он попросился в бригаду соседа валить лес.

На делянке парнишка проработал, почти не бывая дома, вплоть до призыва в армию. На проводах Маруся плакала, просила прощения и обещала ждать его, так как у гармониста к тому времени уже появилась другая зазноба.

Брошенка поначалу даже писала письма, на которые так и не дождалась ответа. Потом от друга солдат узнал, что она выходит замуж, и похвалил себя за правильное решение и за то, что не поверил лживым слезам.

Он усиленно занимался физподготовкой, накачал мускулы, но совсем мало подрос, и это огорчало его больше всего. Хотелось вернуться с триумфом, чтобы посрамить Шурку, но рост его так и остался ниже среднего.

После демобилизации Яша вернулся в деревню ненадолго. Погуляв, отъевшись на материных харчах и отоспавшись, поехал в Москву. Тогда вся молодёжь туда стремилась, ну а он чем хуже?!

Мама, поплакала, конечно, но смирилась с поступком сына, потому что хотела для него лучшей доли. Там в столицах-то, потеплей да посытней будет, рассудила она.

В детстве паренёк частенько бывал в подмастерьях у деревенского печника, в армии получил специальность каменщика, поэтому решил идти по "лимиту" на стройку, где можно было получить место в общежитии и временную прописку.

Строители сразу дали понять, что в первый рабочий день по негласным законам новичков положено прописывать в бригаде, поэтому надо проставиться.

– Надо, так надо! – согласился он и отдал деньги "гонцу", мигом метнувшемуся в магазин.

– У нас ведь как заведено, – посвящал его в тонкости трудовых будней сразу подобревший пятидесятилетний Митяй, – Утром стакан, в обед стакан и вечером стакан.

– А работать когда? – удивился новичок.

– Работа не волк, в лес не убежит! – засмеялся довольно наставник, – Да шучу я, это заслуженным мастерам, таким, как я, такой режим соблюдать можно, а ты зелёный ещё, поработай с моё сначала! Тебя как звать-то?

– Яша Карпов.

– Карпом, стало быть, будешь.

– Да какой он карп? – вмешался долговязый разбитной Лёха, – Не дорос он до карпа, Карпёнок ещё!

Так с его лёгкой руки и прозвали новичка. Бригадир, выдав задание, проверил его умение, похвалил за ловкость, но всё равно послал первым делом в учебный комбинат, приговаривая: "Такой порядок, и не нам с ним спорить".

***

Карпёнок прижился в бригаде, и скоро его зауважали, настолько споро и аккуратно он возводил стены, что перещеголял Лёху. Умельца даже посылали на конкурс "Лучший по профессии", где он занял первое место.

Всё у мужчины было хорошо, только с девушками никак не ладилось. Он, конечно, водил с ними знакомство, только ни одна не задерживалась надолго в его жизни. Никто ему не нравился, да и осталась в душе недоверчивость ко всему женскому роду за их вероломство.

А потом появилась на объекте нормировщица Халида, бойкая, острая на язык и насмешливая. Заглядывался на неё Карпёнок, а подойти не решался, робел. Она была выше ростом, а это, по его мнению, имело решающее значение.

Так и промаялся долгое время мужчина, пока не узнал однажды, что родители велели Халиде возвращаться домой, потому что нашли жениха, и сразу по её приезду собираются сыграть свадьбу.

Дождавшись момента, когда Халида останется одна, Карпёнок набрался решимости и подошёл к ней.

– Это правда, что ты к родителям возвращаешься?

– Ну да, – отозвалась сразу погрустневшая девушка, – Жалко. Мне здесь нравится.

– Не уезжай, а? Ну что они тебе сделают, ты ведь уже совершеннолетняя.

– Ты что, как можно родителей ослушаться? Нельзя. У нас заведено так, слово родителей - закон. Не могу я их опозорить.

– Зачем тебе какой-то незнакомый жених? Что, других мужчин не найдётся? Ты ведь понятия не имеешь, наверное, кто он, хороший человек или нет. Может, ты ему вообще не понравишься.

– Он гораздо старше меня, на хорошей должности работает, так мама сказала, – голос девушки сорвался, – А я его никогда не видела, – закончила она почти шёпотом.

Халида отвернулась, вытерла глаза, – Иди отсюда, Карпёнок! – глухо сказала она, – Что ты мне душу-то рвёшь? Сказано, уезжаю, значит, уезжаю, и разговаривать нам больше не о чём.

Отработав положенный срок, девушка уехала. Яша долго переживал, ругая себя за нерешительность, он считал, что всё могло бы быть по-другому, если бы он был посмелее.

***

В преддверии московской олимпиады 1980 года бригада пополнилась большим количеством молодёжи, которая приезжала по оргнабору и по комсомольским путёвкам целыми отрядами со всего Советского Союза.

Олимпийский объект, который был им доверен - будущее студенческое общежитие, которое сначала должно было послужить в качестве гостиницы для иностранных гостей.

Объём работы был большой, сроки выполнения поставлены жёсткие, поэтому к Карпёнку прикрепили сразу двух подсобных работниц. Обе Любы, вместе приехали, обоим только-только исполнилось по 18 лет.

Одна - крашеная блондинка, другая - русая, первая – авантюристка, вторая - мечтательница. Обе весёлые и задорные, полные сил и энтузиазма.

Они хотели попасть на БАМ, ведь это было тогда так модно и романтично! Но с БАМом не сложилось, зато подвернулась возможность внести свой вклад в историю, а олимпиада была главнейшим предстоящим событием для всей страны.

Молодая подмога встряхнула хандрящего каменщика и внесла в его жизнь оживление. Он повеселел и теперь весь отдавался работе, чтобы не думать о грустном.

Девчонки вдвоём еле успевали за ним, а тот, войдя в азарт, ещё и, покрикивая, подгонял их. Чтобы не было путаницы, он назвал своих помощниц просто: квадрат.

– Люба и Люба, значит, Люба в квадрате, – пояснял он особо непонятливым, – А, проще говоря, квадрат!

Любы спешили освоить Москву, но одним было страшновато, поэтому решили задействовать Карпёнка. В выходной день они пригласили его в кино, тот в качестве ответного жеста позвал их в следующий раз на футбол.

Потом они ходили в Парк Горького, на ВДНХ, в цирк, театр, зоопарк и другие известные и интересные места. Мужчина был безотказным и везде сопровождал подруг.

Ему и самому было интересно и любопытно увидеть всё то, что для него уже было обычным, глазами провинциалок. А они чувствовали себя увереннее в компании знакомого человека.

Мужская часть бригады подзадоривала Карпенка.

– Ну как, выбрал себе Любу, или сразу с двумя решил любовь крутить?

– Да вы что, мужики, – обижался тот, – Какая с ними любовь, это же детский сад! Я на десять лет старше, мне уж кто-то посерьезней нужен.

А над ними я вроде как шефство взял, чтобы в беду не попали по малолетству на новом месте. Постепенно освоятся, и не нужна им будет нянька, а пока, вот верите, жалко мне этих птах неразумных, ничего ещё о жизни не знают.

***

Девчата и впрямь скоро перестали робеть, и их совместные экскурсии мало-помалу сошли на нет, а Карпенок тем временем стал замечать на себе взгляды, которые бросала на него полноватая, застенчивая и какая-то несовременная Галя.

Ей было двадцать с небольшим лет, но можно было дать и больше. Такое впечатление возникало из-за волос, собранных в длинную пушистую косу и мешковатой одежды, в которую она старалась упрятать несовершенства своей фигуры.

Девушка почему- то то и дело попадалась ему на глаза, хоть должна была быть совсем в другом месте. Даже бригадир заметил это и начал делать ей замечания, на что в ответ она вспыхивала свекольным румянцем и спешила уйти.

Но мужчине некогда было задумываться над этим, и он, пожав плечами, возвращался к своим делам. Между тем, его помощницы сразу догадались, в чём тут дело и решили вмешаться в ситуацию.

***

– Карпёнок, ты когда в кино последний раз ходил? – вкрадчиво начали они.

– Да после вас и не ходил больше, – попался тот на заброшенную удочку.

– Вот и хорошо! Спасай! Мы хотели на новую комедию сегодня попасть, да, как назло, другие дела появились.

– Что это за дела у вас такие? – насторожился мужчина.

– Да тебе не интересно будет, женские в общем. Дело не в этом. Мы билеты купили заранее, чтобы уж наверняка. Сходишь за нас?!

– Да я как-то не собирался никуда.

– Ну пожалуйста! Жалко ведь, если билеты пропадут. А кино, говорят, такое, что обхохочешься!

– Да мне и идти-то не с кем, вы вон выросли, не берёте с собой, а больше никого на горизонте нет.

– Да? Ну хочешь, мы что-нибудь придумаем, найдём тебе пару, уговорим? Для нас это пара пустяков! Да что там далеко ходить, вон Галку, например, возьми с собой. Она вообще никуда не ходит, всё дома сидит, как затворница.

– Галку? Это которую?

– Да вон ту, с косой! И ей полезно, и тебе не одному идти, отвлечётесь от работы, посмеётесь вместе. Она такая серьёзная, что пора бы уже её расшевелить. Только лучше будет, если ты сам пригласишь. А то мы пробовали звать её куда-нибудь, не соглашается. Ну так что, идёшь в кино?

– Ну ладно, пойду, но только чтобы вас выручить.

***

Когда Карпёнок заговорил с Галей, она так разволновалась, что лишилась дара речи, и на его вопрос только закивала утвердительно.

– Ну и ладно, – тоже смутился мужчина, – Тогда подожди меня после работы, вместе и пойдём.

По дороге в кинотеатр и вплоть до начала фильма девушка была скованной, только слушала собеседника и стеснительно улыбалась. Тот вынужден был заполнять паузы пришедшими кстати на ум армейскими байками.

Во время сеанса Галя так искренне переживала за героев, так заливисто смеялась над комичными моментами, что Карпёнок, с улыбкой поглядывая искоса, залюбовался ею и умилился этой непосредственностью.

После кино они пошли гулять, и теперь уже им было легко общаться, сначала темой разговора были события из фильма, вспоминая которые, оба продолжали веселиться, потом разговор перешёл на воспоминания и рассказы о себе.

Расставаясь, договорились сходить вместе ещё куда-нибудь. Так и начали они встречаться всё чаще в свободное время, только на работе оба делали вид, что совсем не интересуются друг другом.

На день строителя всех желающих отметить его вывозили организованно автобусами в зону отдыха. Можно было, конечно, гулять или загорать, но большая часть народа была задействована в спортивных мероприятиях.

Среди них было перетягивание каната, бег в мешках, поднятие тяжестей и прочие интересные виды досуга, из них самым главным и зрелищным считался турнир по футболу.

Карпёнок в своей команде был нападающим. Болели за него всей бригадой, но самыми азартными болельщицами были две Любы и Галя. Играли на вылет, поэтому градус напряжения всё увеличивался по мере приближения к финалу.

Болельщицы вопили в последней игре так, что закладывало уши, их фаворит показывал себя во всей красе, но удача улыбнулась на этот раз другой команде. Стоящий в воротах Лёха пропускал один гол за другим, и в итоге выиграли противники.

– Не расстраивайся, – наперебой говорили Карпёнку после свистка девчата, – Второе место - это тоже успех!

– Да какой там успех! – отмахнулся разочарованно мужчина, и, раздвинув их, пошёл прочь.

Галя кинулась за ним следом, чтобы утешить. Остаток дня парочка провела вместе, уединившись на берегу озера, закрытого от посторонних глаз густыми кустами.

Обратно они ехали рядышком, сидя в обнимку, и не скрывали больше своих отношений. Когда Карпёнок, проводив Галю, вернулся в общежитие, его уже ждало застолье.

– О, ребята, наш бомбардир появился! – обрадовался Лёха, – Качай его!

– Чего качать-то?! – отбивался тот, – Продули подчистую, тут плакать надо, а не радоваться.

– Да ладно тебе кукситься, мы же почти чемпионы! Если бы не я, не видать бы им первого места! Плохой из меня вратарь, другого надо было ставить. Садись давай, отметим это дело!

– Ну, если только позор смыть, – согласился несостоявшийся чемпион.

Когда Карпёнок захмелел, Лёха начал допытываться.

– Ну чего там с Галькой-то, сладили?

– Ещё как! – заверил его тот, – Эх, Лёха, если б ты знал, какая она, совсем не такая, как все, она особенная!

– Чем же это она такая особенная? Все они одинаковые, уж ты поверь мне!

– Нет, брат, она не одинаковая! Вот ты не видел, а я своими глазами!

– И что же ты там разглядел?

– Сердечко, совсем маленькое!

– Чего?

– Да родинка такая, совсем как сердечко, вот здесь, – он ткнул пальцем в свою грудь, – Помечена она, не потеряется нигде. А, тебе не понять, – пробормотал Карпёнок, засыпая.

***

На следующее утро Галя в компании с Любами подходила к стройплощадке, когда увидела дурашливо улыбающегося Лёху.

– Галька, привет! Что это за сердечко у тебя там? – показал он взглядом, –Может, покажешь?

– Что? – она вспыхнула и, развернувшись, кинулась в другую сторону.

***

– Карпёнок, ты чего натворил? – возмущались её подруги, – Галя ушла, сказала, что больше не придёт, не хочет позориться.

– Вот, ёлки-палки, не хотел ведь! Подвыпил я вчера, вот и развязался язык. Ну, этому балаболу несдобровать теперь!

Он кинулся к Лёхе, сбил его с ног и принялся мутузить, а тот и не сопротивлялся особо, только защищался от кулаков друга.

– Да ладно тебе, чего я сделал-то? Интересно было просто, вот и спросил, ну так и что здесь такого?

***

Подружки уговорили-таки Галю выйти на работу на следующий день, уверив, что никто и не собирается надсмехаться над ней.

Они шли все вместе, когда увидели свою бригаду, над головой которой, как транспарант, было развёрнуто полотнище с большими кривыми буквами: "Галя, прости его!"

– Галочка, прости! – Карпёнок с букетом в руках вышел вперёд. – Выходи за меня!

– Галь, и меня прости! – подскочил Лёха, – Я же не в обиду, просто шутки ради. Хотел сказать, как он тебя любит, да не успел просто. Возьмёте меня свидетелем?

– А мы тогда подружками невесты будем, – поддержали его Любы.

– Ну, раз так, празднуем сегодня обручение, – подытожил бригадир.

– А меня-то кто-нибудь спросит, я согласна вообще? – обиделась Галя.

– А ты что, не хочешь замуж? – встревожился Карпёнок.

– Да куда же я денусь, – улыбнулась Галя, – Конечно, хочу. Я согласна!