Пьеса Луны Прометея

Луны Прометея, пьеса с тремя действиями и одним прологом.





Действующие лица:

- Кукловод
- Прометей
- Фемида, она же Судья в третьем акте
- Молодой Зевс, он же Обвинение в третьем акте
- Постаревший Зевс
- Защита
- Афина
- Гефест
- Девочка с воздушным шариком
- Люди / Актеры сценок на авансцене / двое полицейских / тени богов



Пролог.

Перед закрытым занавесом появляется Защита, это молодой человек, сутулый и немного дерганый. Глаза поднимает редко, руками перебирает много. Под мышкой книга Греческой мифологии Куна.

Защита протирает очки, открывает книгу на заложенной закладкой главе, откашливается и неожиданно сильно начинает декламировать текст. Неожиданно, потому что его неуверенность и застенчивость исчезают, глаза смотрят прямо и спокойно в зал, голос чистый и хорошо поставленный.


- Миф о том, как Прометей был прикован по повелению Зевса к скале, изложен по трагедии Эсхила «Прикованный Прометей»



- Пустынная, дикая местность на самом краю земли, в стране скифов. Суровые скалы уходят за облака своими остроконечными вершинами. Кругом – никакой растительности, не видно ни единой травки, все голо и мрачно. Всюду высятся темные громады камней, оторвавшихся от скал. Море шумит и грохочет, ударяясь своими валами о подножие скал, и высоко взлетают соленые брызги. Сюда-то, на край земли, привели слуги Зевса скованного титана Прометея, чтобы приковать его несокрушимыми цепями к вершине скалы. Неодолимые слуги громовержца, Сила и Власть, ведут Прометея. Громадные тела их словно высечены из гранита. Не знают сердца их жалости, в их глазах никогда не светится сострадание, их лица суровы, как скалы, которые стоят вокруг. Печальный, низко склонив голову, идет за ними бог Гефест со своим тяжелым молотом. Ужасное дело предстоит ему. Он должен своими руками приковать друга своего Прометея. Глубокая скорбь за участь друга гнетет Гефеста, но не смеет он ослушаться своего отца, громовержца Зевса. Он знает, как неумолимо карает Зевс неповиновение.

- Сила и Власть возвели Прометея на вершину скалы и торопят Гефеста приниматься за работу. Их жестокие речи заставляют Гефеста еще сильнее страдать за друга. Неохотно берется он за свой громадный молот, только необходимость заставляет его повиноваться. Но торопит его Сила: – "Скорей, скорей бери оковы! Прикуй могучими ударами молота Прометея к скале. Напрасна твоя скорбь о нем, ведь ты скорбишь о враге Зевса."

- Сила грозит гневом Зевса Гефесту, если он не прикует Прометея так, чтобы ничто не могло освободить его. Гефест приковывает к скале несокрушимыми цепями руки и ноги Прометея. Как ненавидит он теперь свое искусство – благодаря ему он должен приковать друга на долгие муки. Неумолимые служители Зевса все время следят за его работой.

- – Сильней бей молотом! Крепче стягивай оковы! Не смей их ослаблять! Хитер Прометей, искусно умеет он находить выход и из неодолимых препятствий, – говорит Сила. – Крепче прикуй его, пусть здесь узнает он, каково обманывать Зевса.

- – О, как подходят жестокие слова ко всему твоему суровому облику! – восклицает Гефест, принимаясь за работу.

- Скала содрогается от тяжких ударов молота и от края до края земли разносится грохот могучих ударов. Прикован, наконец, Прометей. Но это еще не все, нужно еще прибить его к скале, пронзив ему грудь стальным, несокрушимым острием. Медлит Гефест.

- – О, Прометей! – восклицает он. – Как скорблю я, видя твои муки!

- – Опять ты медлишь! – гневно говорит Гефесту Сила. – Ты все скорбишь о враге Зевса! Смотри, как бы не пришлось тебе скорбеть о самом себе!

- Наконец все окончено. Все сделано так, как повелел Зевс. Прикован титан, а грудь его пронзило стальное острие. Издеваясь над Прометеем, говорит ему Сила:

- – Ну вот, здесь ты можешь быть сколько хочешь надменным; будь горд по-прежнему! Давай теперь смертным дары богов, похищенные тобой! Посмотрим, в силах ли будут помочь тебе твои смертные. Придется тебе самому подумать о том, как освободиться из этих оков.

- Но Прометей хранит гордое молчание. За все время, пока приковывал его Гефест к скале, он не проронил ни единого слова, даже тихий стон не вырвался у него, – ничем не выдал он своих страданий.


Защита:
- Позвольте, я не стану зачитывать вам весь текст. Только еще несколько моментов. Они важны. Послушайте, вот тут:


- Громко воскликнул Прометей. Невыразимым страданием и скорбью звучали его сетования:

- – О, божественный эфир и вы, быстронесущиеся ветры, о, - так, тут мы сократим, все эти эпитеты, они лишние сейчас, а, вот оно:

Когда Защита зачитывает, его голос сильно отличается от голоса, когда он говорит сам с собой:

- О, горе, горе! Стонать я буду от мук и теперь, и много, много веков! Как найти мне конец моим страданиям? Но что же говорю я! Ведь я же знал все, что будет. Муки эти не постигли меня нежданно. Я знал, что неизбежны веления грозного рока.

Последние две фразы Защита зачитывает, подчеркивая их важность голосом, жестом, паузой. После паузы продолжает читать:

- Я должен нести эти муки! За что же? За то, что я дал великие дары смертным, за это я должен страдать так невыносимо, и не избежать мне этих мук. О, горе, горе!


Дальнейший текст Защита зачитывает спокойно, просто передача информации:

- Прометей рассказывает, как помог он Зевсу в борьбе с титанами, как убедил он мать свою Фемиду и великую богиню земли Гею стать на сторону Зевса.

- Зевс победил титанов и сверг их, по совету Прометея, в недра ужасного Тартара. Завладел Зевс властью над миром и разделил ее с новыми богами-олимпийцами, а тем титанам, которые помогали ему, не дал громовержец власти в мире. Зевс ненавидит титанов, боится их грозной силы. Не доверял Зевс и Прометею и ненавидел его. Еще сильнее разгорелась ненависть Зевса, когда Прометей стал защищать несчастных смертных людей, которые жили еще в то время, когда правил Крон, и которых Зевс хотел погубить. Но Прометей пожалел необладавших еще разумом людей; он не хотел, чтобы сошли они несчастными в мрачное царство Аида. Он вдохнул им надежду, которой не знали люди, и похитил для них божественный огонь, хотя и знал, какая кара постигнет его за это. Страх ужасной казни не удержал гордого, могучего титана от желания помочь людям. Не удержали его и предостережения его вещей матери, великой Фемиды.


Защита делает долгую паузу, позволяя слушателям осознать услышанное. Затем продолжает, прикрыв книгу и давая тем самым понять, что это его слова:

- Но помимо кражи огня была еще Тайна. Пророчество о свержении Зевса, которое Прометей отказался открыть. Вот послушайте, как Прометей угрожает Зевсу:

Снова открывает книгу, читает:

- "Как ни мучь ты меня, громовержец Зевс, но все же настанет день, когда и тебя повергнут в ничтожество. Лишишься ты царства и свергнут будешь во мрак. Исполнятся тогда проклятия отца твоего Крона! Никто из богов не знает, как предотвратить от тебя эту злую судьбу! Лишь я знаю это! Вот сидишь ты теперь, могучий, на светлом Олимпе и мечешь громы и молнии, но они тебе не помогут, они бессильны против неизбежного рока. О, повергнутый во прах, узнаешь ты, какая разница между властью и рабством!"


Говорит от себя:
- Вот так вот. А это серьезная угроза! Очень серьезная. Зевс пытал Прометея каждый день, пытаясь узнать тайну. Много-много лет, каждый день, день за днем прилетал орел и пожирал печень титана. Прометей терпел молча, не раскрывая тайны. А потом вдруг рассказал все, вот послушайте:


Защита вновь декламирует:
- "Миг освобождения настал. Принесся с высокого Олимпа быстрый Гермес. С ласковой речью обратился он к могучему Прометею и обещал ему немедленно освобождение, если откроет он тайну, как избежать Зевсу злой судьбы. Согласился, наконец, могучий Прометей открыть Зевсу тайну и сказал:

- "Пусть не вступает громовержец в брак с морской богиней Фетидой, так как богини судьбы, вещие мойры, вынули такой жребий Фетиде: кто бы ни был ее мужем, от него родится у нее сын, который будет могущественней отца. "

Защита, говорит от себя:
- Вот и все. Напоследок - счастливое завершение истории:


Читает:
- "Прометей открыл великую тайну, Геракл - помните, был такой герой, - разбил своей тяжкой палицей его оковы и вырвал из груди его несокрушимое стальное острие, которым пригвожден был титан к скале. Встал титан, теперь он был свободен. Кончились его муки. Так исполнилось его предсказание, что смертный освободит его. Громкими, радостными кликами приветствовали титаны освобождение Прометея.

- С тех пор носит Прометей на руке железное кольцо, в которое вставлен камень от той скалы, где терпел он столько веков невыразимые муки."  Конец.


Защита закрывает книгу, проходит немного по сцене. Потом останавливается, поворачивается к залу, говорит:

- Но я не понимаю, я не понимаю, почему! Почему он терпел столько лет, прежде чем раскрыл тайну! Ведь знал же, что расскажет! Даже знал, когда расскажет! Что это - неизбежность судьбы? Бессилие, беспомощность, невозможность изменить хоть что-то? Или же это часть какого-то чудовищного в своем размахе плана, игры, правила которой мы не знаем. Кто ты, Прометей - тварь дрожащая или право имеешь?


Защита уходит, одновременно с этим открывается занавес и начинает тихо звучать музыка. Том Уэйтс?





Первое действие - Кукольный театр теней.


Для Прометея, который бессмертен и видит будущее, все остальные сливаются в бесконечную череду теней. В их словах нет смысла, поэтому они бессловесны. Они молчат и говорят только жестами. Их движения напоминают чуть-чуть движение кукол, марионеток. Но тоже не всегда.


В ряде сцен, пока проходит "диалог", на заднем плане или сбоку происходят сценки из Греческой Мифологии или из других источников, но молча, плавно и немного гротескно, кукольно. Часть сценок из будущего Прометея происходит на переднем плане, перед занавесом.


Начало - на пустой авансцене контрабас в левом углу. Сцену пересекает вдоль занавес, сделанный так, чтобы актеры, находящиеся за ним, отбрасывали тени, которые видят зрители. Таким образом авансцена занимает примерно две трети площади.


Появляется Кукловод. Он в длинном плаще, шляпе, одет стильно и немного пренебрежительно неряшливо. Возможно, он после бессонной ночи, проведенной в кабаке. Закуривает.

- Все началось с женщины.

Кукловод собирает "театр теней", это коробка с открывающимися створками. Включает лампочку сзади. В этот момент включается свет сзади сцены.


- Женщина была прекрасна, как любая женщина, которая хочет быть любимой. Она была желанна, но не было никого, кто разделил бы с ней ее желание.

 
Кукловод достает из внутреннего кармана плаща куклу-силуэт обнаженной женщины и начинает танцевать им в театре теней. В этот момент на занавесе появляется тень актрисы, танцующей медленно и чувственно.

- Тогда женщина придумала себе мужчину. Любящего мужчину. Так бывает.


Кукловод оставляет куклу силуэт подвешенной, как будто бы она обнимает себя руками. Тень за занавесом замирает в такой же позе. Кукловод достает фигурку силуэт мужчины и начинает им танцевать вокруг женской фигурки. Затем две фигурки танцуют вместе. На занавесе тени от живых фигур, делающих тоже самое.

- Конечно же он хотел ее. Конечно же она отдавалась ему. Ее любовь росла как прилив, как цунами, она не знала границ. Женщина любила мужчину и рожала ему детей, которых тот не хотел.


Музыка меняется, становится холоднее и жестче. В конце в ней нет любви.

- Первые дети, рожденные от бешенной страсти, были безрассудными, чудовищными и сторукими, родившиеся следом были могучими, спокойными и одноглазыми, последние, рожденные без любви, были похожи на нас с вами.

Во время рассказа Кукловод переходит к контрабасу. Действие теней за занавесом продолжается.

- Женщину звали Гея, Земля, а мужчину Уран, Небо. Уран не позволял своим детям родиться, и они росли внутри Геи, причиняя ей страдания. Тогда она задумала злое. Младший ребенок женщины, Крон, помог ей. Он отрезал член своего отца и стал править вместо него. Вместе со своими братьями и сестрами, рожденными без любви, Крон вышел наружу, а сторуких и одноглазых оставил в Земле, опасаясь их силы и буйного нрава.
-

Кукловод играет, и его музыка вплетается в минус, постепенно вытесняя его.

- Крон взял в жены свою сестру, и она рожала ему детей, которых он боялся. Жестокость рождает страх, так бывает.


На занавесе тени. Пара, любовь, роды, дети, мать приносит, отец забирает.

- Новый Владыка прятал своих детей в темнице, они росли там, не видя неба. Женщина скрыла от мужчины младшего из своих детей, и мальчик вырос властным, жестоким и расчетливым. Повзрослев, он хитростью освободил своих братьев и сестер и начал войну против отца.

- Многие не принимали в войне участия. Среди тех, кто не воевал, был один, который отличался от остальных. Избранным он был или проклятым, сложно сказать. Как назвать Мессию? Избранным страдать? Проклятым нести спасение? Его звали Прометей, он видел будущее и знал свою Судьбу.


Одна из фигур вплотную прижимается к занавесу, и вдруг оказывается со стороны Кукловода. Это мужчина лет тридцати, не слишком красивый, босяком, свободные штаны, футболка. Это Прометей. Оказавшись снаружи, он поочередно то замирает, разглядывая танец теней, то начинает принимать в нем участие, но с другой стороны занавеса. Затем он замирает надолго, и Кукловод "оживляет" его, хлопая по плечу. Прометей начинает бездумно участвовать в танце теней, потом останавливается и смотрит на Кукловода. Обходит вокруг, оглядывая:

- Кто ты?

Кукловод улыбается,

- У меня нет имени, чтобы сказать тебе его, Прометей.

- Ты знаешь мое имя и не знаешь своего. Это странно. Я вижу будущее, но тебя в нем нет, как нет и этой встречи. Я сплю?

- Скорее сплю я, и вижу сны.

- Все изменилось. Тенью должен был быть ты, а они должны были быть рядом. Где мы?

- В театре. Играем свою роль. Ты помнишь слова?

- О да, конечно, все до одного. Иногда мои губы сами произносят то, что я не хочу говорить. Сейчас не так. В моей роли нет тебя и нашей беседы, почему?

- Потому что мы за кулисами, Прометей. Представление там. Ты узнаешь их?

- Конечно! Вот это тень Зевса. Я не люблю его, но завтра я помогу ему взойти на престол. А это тень Крона, он отец этого говнюка и сам тоже настоящий говнюк. Они воюют уже десять лет, но завтра из-за меня все закончится. Это мои отец и брат. Они помогают Крону в войне с Зевсом. Я бы хотел помочь им, но я знаю, что завтра я их предам, и из-за меня отца с братом отправят на вечную муку. Зевс станет правителем. Меня он тоже отправит на долгую муку, но позднее. Я вижу, и я не хочу играть эту роль. Но прописан распорядок действий, и неотвратим конец пути.

- Ого! Ты видишь так далеко? Я знаю продолжение строки: "ты один, все тонет в фарисействе, жизнь прожить, не поле перейти". Я написал это. Давно.

- Мне придется пройти этот путь.

- У тебя нет выбора. Ты станешь одновременно повешенным Иудой и распятым Мессией, и те, ради кого ты принял муки, забудут о тебе.

- Я знаю. Пускай. Снова эта мелодия, мелодия моего полнолуния. Когда я слышу ее, я теряю контроль и делаю то, что должно случиться, а не то, чего хочу. Лунные фазы моей жизни, я не властен над ними. Меня несет, как щепку, нет, скорее как пешку в шахматной партии, которую чья-то рука переставляет на другую клетку. Мой ход, вот эта тень, Фемида, здравствуй, мать...


К концу монолога Прометея Кукловод уже совсем в тени, с контрабасом, играет тихо, смычком. Тени на занавесе уменьшаются, теряя четкость, кроме одной, подходящей к занавесу вплотную. Занавес сделан из натянутой эластичной ткани, поэтому тень, вжимаясь в ткань, получает объем, но остается безликой. Это высокая и сильная женская фигура. Она не говорит, только движением. По тому, как она выглядит, она вполне могла бы быть возлюбленной Прометея. По тому, как себя ведет, тоже.

Прометей подходит вплотную, обнимает ее ноги, стоя на коленях и упираясь головой в ее живот. Потом их руки встречаются. Прометей поднимается и не теряя прикосновение рук движется вдоль занавеса. Появляется рука, потом вся фигура Фемиды на авансцене. Они в ярком луче света. Фемида одета в красивое обтягивающее платье? Разговаривая с Фемидой, Прометей абсолютно отключается от Кукловода и самого факта его присутствия. Кукловод же наоборот, находится сбоку, в полутени, он как будто бы дирижирует движениями Прометея. Так, например, Кукловод поднимает руку, и вслед за ним то же движение делает Прометей. Кукловод обнимает воздух, и Прометей обнимает Фемиду. Потом Кукловод возвращается к инструменту, играет, дирижируя музыкой. Вместе с музыкой Прометей начинает говорить.


Прометей:

- Завтра. Это произойдет завтра. Моя Луна почти полная, мама. Я не хочу! Будь проклят этот дар предвидения, зачем ты дала мне его? Я не хочу, мама! Пригвозди меня к этой скале, привяжи меня к ней цепями, только так, чтобы я не смог разорвать их, не дай мне завтра пойти к Зевсу. Я ведь предупреждал их, мама, я десять лет пытался вдолбить в их тупые бошки, просил - не помогайте дяде Крону. Пусть разбирается со своими детьми сам. Я кричал им - "Я знаю!" Я знаю, что произойдет. Ты же знаешь, что я знаю, что произойдет, но они не слушали. Они не услышали, а ты не помогла мне, мама. Завтра все будет кончено. Завтра я пойду к Зевсу и расскажу ему, что надо сделать, чтобы победить в войне. Привяжи меня к этой скале, мама, пусть отец вырвет мне язык, остановите же меня! Ты уходишь? Почему ты уходишь, мама?


Фигура Фемиды отдаляется, уходит на другую сторону занавеса, становится тенью, приближается к фигуре Зевса, начинает заигрывать с ней. Постепенно флирт переходит в более откровенную сцену.


- Неужели ты настолько ненавидишь отца, что позволишь мне предать его? О Небо, тебе нравится этот мальчишка Зевс. Я вижу вас вместе, ты рожаешь ему дочерей, ткущих нити судьбы, но я и без их нитей знаю, что будет дальше. Это паутина, мама, это веревки, с помощью которых нами управляют, как куклами. Кто нами управляет, мама? Кто сковывает мою волю и заставляет делать не то, чего я хочу, а то, что предписано? Завтра мой ход, кто-нибудь, привяжите меня к этой скале! Крепче! О, почему ты еще не родился, чудо кузнец, дружище? Сейчас мне так нужны твои цепи, сейчас, а не завтра. Простите, отец, брат, я предам вас.




Сцена с Зевсом. Перед этим на передней сцене пантомимой разыгрывается сцена, похожая на ту, которую актеры играли для Гамлета. При этом свет сзади занавеса почти исчезает и вместе с ним исчезают тени. Весь свет на авансцене. Прометей смотрит. Актеры в этой сцене в масках, одежда средневековая. Возможно, это не из Гамлета, а из Клименстеры или из Эдипа. Это повторяющийся сюжет предательства с целью убить одного, чтобы поднять на его место другого. Способ убийства - яд, вливаемый в ухо. Прометей рассматривает сцену с интересом и обращается к Кукловоду:


- Я видел это много раз. Интересно, какая форма глагола должна быть для того, чтобы сказать - я видел то, что еще не случилось и неизбежно увижу это снова, происходящим? Perfect inevitable? Кто это на этот раз? Мотив похож, такое испытает Гамлет, Орест и многие идущие за ними. Одежда меняется. Кто это?

- Это ты. Сейчас ты яд в руках судьбы, ты поменяешь путь событий, чтоб все случилось так, как суждено.



Звучит музыка полной луны. Прометей в луче света. Он пойман и не может вырваться. Занавес снова освещается и тени оживают.


Прометей подзывает тень Зевса. Тот, после сценки пантомимы приглашения перейти на авансцену, с опаской оказывается с передней стороны занавеса. Он младше Прометея, ему двадцать с небольшим. Самоуверенность, еще не ставшая уверенностью и наглость. Жестокость, самовлюбленность и трусоватость. Одет подчеркнуто мажорно, и с перебором. Этакий представитель элиты, золотой молодежи. Зевс все еще возбужден после сцены с Фемидой. Прометей с некоей брезгливостью старательно не замечает его возбуждения.


- Доброе утро, мой друг. Не надоела ли Вам бессмысленность всей этой так называемой войны. За десять лет нет ни одного погибшего, покалеченного, даже зуба никто никому не выбили, вояки.
-

Зевс пытается что-то объяснять и доказывать, горячится

- Знаю, что бессмертные, ну и что. Я пришел рассказать тебе, как победить, это просто. Освободи тех, кого боится освободить Крон, да, да, тех самых, одноглазых, и сторуких тоже. Да не сошел я с ума, не ссы, Владыка. Смотри, как будет, я знаю, я же вижу будущее. Завтра ты победишь. Заранее поздравляю.


По ходу монолога движения Зевса меняются от испуганных-отказывающихся-наотрез к почти величественно-властным.

- Так слушай - сейчас одноглазым и сторуким не дает выйти на волю Крон, а они мечтают освободиться, подышать свежим воздухом. Нахрена им эта свобода нужна? Да и солнечный свет им не понравится, вот увидишь. То, чего они хотят на самом деле - так это иметь возможность выйти, а еще больше они хотят отомстить. Позволь им, и они твои навеки. Всего одна схватка, Крон с друзьями будут связаны и отправлены в темницу, а сторукие с удовольствием отправятся вслед за ними, сторожить и издеваться. Одноглазым ты дашь задание, чтобы они были при деле, и скажешь им доброе слово. Они будут для тебя ковать огненные стрелы, ты у нас станешь Громовержцем, нравится? Конечно нравится, вон как подбоченился весь. Про отца с братом? Не спрашивай, все равно не поймешь. Судьба у них такая, против нее ни я, ни ты, никто пойти не сможет. Даже моя Мать. Как она тебе кстати? У вас с ней забавные дочки родятся, будут всем нам нити судьбы плести. А вон тот - показывает на Кукловода, но Зевс его конечно же не замечает, так что говорит Прометей самому себе - за эти нитки водить нас будет, как марионеток. Я брат Судьбе, как иронично. Скорее ее раб. Удачи, новый Властитель! Иди, действуй - выталкивает, выпроваживает Зевса обратно за занавес, - Я свободен, до следующего моего полнолуния. Как же не хочется, чтобы оно настало.



Кукловод играет что-то, подходящее сцене завершения десятилетней войны. Тени сторуких гигантов рядом с маленькой и испуганной тенью Зевса, короткая и бессмысленная схватка, проигравших уносят / убивают. Прометей, в позе сидящего Демона Врубеля.


Затем сцена меняется. Контрабаса нет, и нет Кукловода. Занавес есть. Там тени богов празднуют, едят и пьют, обнимаются, трахаются. На передней части сцены Прометей в своей мастерской / студии. Рабочий стол рядом с занавесом. На столе заготовки для будущих человечков, руки, головы.

На авансцене актеры, без слов, куклы, только мужчины. Одеты одинаково серо. Прометей, в халате художника? играет ими, как солдатиками. Он повторяет ими движения теней богов. Таким образом фигуры на сцене становятся тенью теней.



- Забавно, у этих человечков совсем нет судьбы. Я их Судьба. Каждый из них скоро исчезнет, я вылеплю новых. Никому не важно, что случится сегодня с теми, у кого нет завтра. Они счастливы и беззаботны, они бессмысленны, мои глиняные человечки. Однажды я помогу им, и Зевс меня накажет. Много лет я буду распят на скале, пока человек не освободит меня от наказания. Какая глупая трата времени.



Прометей продолжает возиться с человечками. Иногда кажется, что теперь уже не человечки вторят движениям теней богов, но наоборот, тени богов повторяют движения человечков.

- И все же хорошо, что мне нравится возиться с ними, все лучше, чем участвовать в скучных пиршествах победившего семейства, восхищаясь в тысячный раз молниями этого молокососа.




От пирующей компании богов отделяется тень женской фигуры и подходит к занавесу. Затем она сама, без спроса, проходит через занавес и оказывается на авансцене. Она ниже Фемиды, скорее девочка подросток неформалка, чем взрослая женщина. Фигура одета в рваные джинсы, кеды, на голове бандана, в руке прут? скейтборд? бутылка пива? Это Афина.

Прометей лепит очередного человечка, Афины прогуливается в "саду живых статуй" - которые не делают ничего осмысленного и целенаправленного. Они бессмысленно сидят за столом, собирают и разбирают камни в кучу, срывают яблоки с дерева. Они бесцельны и тем самым бессмысленны. Потом Афина садиться рядом с Прометеем, берет заготовку руки и загибает ее пальцы, кроме среднего. Прометей наконец замечает ее и смеется.


- Привет, Афина? Как дела? Ну конечно, все как обычно, ты еще не поняла, что так и будет, всегда. Сыграем?


Прометей достает шахматную доску, расставляет фигуры и они начинают играть. Продолжают разговор по ходу партии. При этом Прометей думает над ходами, а Афина ходит сразу и быстро. Число фигур Прометея стремительно уменьшается.


- Афина, пожалей мои седины и репутацию. Я же считаюсь тут самым умным, да еще и будущее вижу, ну дай же мне выиграть хоть одну партию! Ну хоть бы ничью! Как мат в два хода. Нет! Да! Жесть!


Прометей складывает доску и смотрит на Афину. Та положила ноги на стол и скручивает самокрутку.


- Как тебе мои человечки? Скучные? Правильно, скучные, но они же глиняные, да еще и похожие на богов, что с них взять. Мы оживляем их нашим вниманием. Они, как луны, они отражают наше сияние. Посмотри, как прекрасен их свет, детка. На луну можно смотреть, не щурясь, а вот такое Солнце, как ты, выжжет мои глаза.


Прометей сидит развалившись и рассматривает очередного своего человечка, стоящего перед ним. Проворачивает его, поправляя его осанку. Добившись прямой спины и отведенных назад плеч, шлепает человечка по заду

 - Шагай, красавчик

Поворачивается снова к Афине, всматриваясь:

- Какая идея, расскажи мне, что ты придумала, премудрая моя? Ты хочешь лишить их покоя. Чтобы искали непонятно что, непонятно зачем. Знаешь, это удивительно интересная идея! Сейчас они в равновесии. Им все хорошо и это хреново. Когда им хреново, они тоже в равновесии, и это хреново вдвойне. Инертная масса. Если им предложить что-то сделать, они спросят - зачем. Это вообще единственный вопрос, который возникает у них по жизни, но это плохой вопрос, это вопрос тупик, вопрос сытой бесполости. У них есть все, что им нужно - пожрать и поспать. Их жизнь, это такой же побочный продукт того, что они проснулись от сна, как и говно - побочный продукт того, что они поели. Давай лишим их покоя! Покой в равновесии. Равновесие безупречно. Чтобы вывести из равновесия, надо у них что-то взять или что-то им добавить. Нарушить эту устойчивую безупречность. Забрать у них нечего, остается только что-то добавить. Ты предлагаешь вложить им в голову бабочку? Чтобы она их щекотала и заставляла двигаться? О боги, девочка моя, какая прекрасная идея пришла к тебе в голову! Афина, ты даже не представляешь, что я сейчас понял! Теперь я знаю, что они будут иметь в виду, когда они будут говорить о тараканах в голове. Твоя бабочка приживется в них, Афина, только со временем потеряет крылья, за ненадобностью. Она будет вечно щекотать их своими лапками, и они захотят искать что-нибудь, не зная, что ищут они на самом деле покоя. Начав искать, они станут задавать вопросы, чтобы их поиск обрел смысл. Так они найдут смысл. И тогда они придумают душу. Потому что в вопросе есть смысл. А если есть смысл, есть и душа. Ну же, Афина, где твоя бабочка, давай попробуем!


Афина заинтересовалась процессом, она начинает вкладывать в головы человечков бабочек. И как на картине Пьеро де Казине поведение человечков меняется, те, что слева, без бабочек, ведут себя как идиотики. Те, что справа, одеваются, стыдясь наготы, создают правила общения, занимаются творчеством.


Из-за занавеса появляется Кукловод. Для Афины он невидим. Кукловод наблюдает за происходящим, затем приближается к Прометею.




Кукловод:
- Зачем ты сделал это, мальчик? Им было хорошо раньше.

- Скажи, это необходимо -  задавать вопросы, на которые нет ответа? Как будто от меня что-то зависит. Сделал, потому что так должно было случиться.

- Творение превзойдет творца.

- Нет. Творение займет место Творца и тоже начнет творить. Потом следующее творение займет место этого. Как будто бы наш мир, это один слой истории, их - это следующий слой, и есть еще много, много слоев. Какой-то гигантский червяк медленно движется вперед в толще этих слоев, переваривая нас и оставляя позади себя гумус, на котором вырастут чудовищные цветы, представить которые мы в своей ничтожности не можем. Зевс боится пророчеств, не понимая, что он, я, все мы превратимся в прошлый пласт, который сменят вот эти, которых сменят те, кого создадут они. Это неизбежно.

- Это лишено смысла, Прометей.

- Растениям нужна подкормка. Возможно, весь смысл в этом. Но мне пора, прости,



Прометей отходит от Кукловода и наблюдает за людьми. Потом обращается к Афине:


- Девочка моя, ты видишь, что случилось? Это удивительно, я и сам с трудом верю тому, что вижу! Ты бессмертна, и поэтому никогда не задумывалась о смысле жизни. В твоей бессмертности нет завтра, есть только бесконечная череда сейчас. Я тоже бессмертен, я знаю, что будущее неизбежно, и точно знаю, что смысла нет. Есть паутина из нитей судьбы, мы запутались в них, и движемся как куклы, подвешенные на этих нитях. Я не могу ничего изменить, но сейчас, когда я играю с тобой и с этими человечками, я счастлив и не чувствую себя безвольным. Мне даже кажется, что во всем этом есть какой-то смысл. Это их смысл, который освещает меня. Теперь я стал луной этих звезд однодневок. Они начинают задавать вопросы, и мне интересно учить их. Удивительно, и у меня тоже появился смысл. Спасибо, Афина, твоя идея с бабочкой оказалась замечательной! Кстати, ты обратила внимание на нимф? Они начали влюбляться в наших человечков, представляешь! Оказалось, что поиск и терзания гораздо привлекательнее скучного совершенства богов. Скоро они им еще и детишек нарожают, вот увидишь!


Афина наблюдает некоторое время за людьми, потом ей надоедает, она пожимает плечами, тушит недокуренный косяк об одну из заголовок головы на столе и уходит к пирующим богам. Прометей и Кукловод одни на сцене. Кукловод поднимает косяк, немного подправляет заготовку, нюхает косяк, закуривает, кашляет и тоже тушит его об ту же заготовку.

Кукловод:

- Вот ты и остался один, мой мальчик. У знающего Судьбу не может быть друзей.

- Почему ты так говоришь, странный человек.

- Ты знаешь все, что будет и как все случиться, и у тебя нет иллюзий. А это такая хитрая штука, иллюзия, без которой не может быть любви, дружбы и смысла. В отсутствии смысла нет поиска и движения куда-то, за чем-то очень важным, а значит нет и товарищей в поиске. Мне жаль тебя. То, что с тобой случится, то, что будут так сладострастно обсасывать и облизывать Рубенс, Дирк и многие многие другие, все это распятие, одиночество, железный прут, печень, все это лишь иллюстрация того, что ты чувствуешь каждую минуту твоей бесконечно печальной жизни. То стихотворение, которое ты вспомнил в начале, я писал его о тебе. Но скажи мне, та строчка, она возникла сама и долго не давала мне покоя: "Я один, все тонет в фарисействе...", ты действительно думаешь, что тебя обманули? Ощущение обиды за плохую роль? Ты думаешь, что у этой пьесы есть Автор?

- Как знакомо это "возникла сама". Так значит ты тоже...

- Что?

- Ты тоже только играешь прописанную тебе роль. Ты думаешь, что это твой театр, что ты в нем режиссер, но ты так же беспомощен, как и я

- Ты не можешь знать моей судьбы, Прометей!

- Ты не понимаешь. Я знаю, кто ты. Ты тот, кто спит, и видит меня во сне. Но во сне можно увидеть только себя самого, а значит ты и я, мы одно и то же, только я, в отличии от тебя могу еще и чувствовать боль от удара или от предательства, которое я совершил. И радость за тех, кого я создал, а потом оживил и научил всему. Я чувствую то, что ты можешь только видеть. Из нас двоих я Солнце, а ты Луна. И ты снова ведешь меня к моему полнолунию, Кукольник.


Эти слова Прометей говорит прямо в душу Кукловода. Он даже кажется выше сейчас, возможно это потому, что у Прометея есть тень, которая отбрасывается на занавес, а у Кукловода тени нет. Потом Прометей отходит и начинает бродить между фигур массовки людей. Те все еще одеты в одинаково серое, но они уже начинают искать способов украсить себя, придать своему образу индивидуальность.


- Я боюсь, Кукольник, я боюсь за них. Я вижу, однажды они станут сильнее богов, и боги забьются по щелям и книжным полкам. Но я все равно боюсь. Что случиться, если люди научатся видеть будущее, как я. Смогут ли они тогда сохранить свой поиск смысла, или же знание бессмысленности их существования раздавит их?

- Не волнуйся, мальчик. Ты же помнишь свою роль. Вспомни, скоро ты дашь людям огонь и научишь их приносить богам жертвы, как думаешь, зачем?


Прометей ищет в действиях людей ответ на вопрос Кукловода. Люди, встречаясь с ним, отводят взгляд, как от Солнца, низко кланяются.


- Зачем? О, ты умен! Прекрасная идея - дать людям ощущение, что богам на них не насрать, и что боги могут помочь им в трудную минуту. Они не сразу поймут, но потом, позже, они назовут это Надеждой. И надежда заменит им предвиденье. Я их еще и гадать научу, чтобы совсем запутать. И знаешь что смешно? Боги тоже полюбят эти жертвоприношения. Вонь сгоревшего жира даст каплю смысла даже этим самовлюбленным болванам. Ведь если ты кому-то нужен, значит ты чего-то стоишь.



Выключается свет. Потом появляется пятно света и тень людей. Потом еще пятно, и еще, как будто бы зажглись костры. То же и на авансцене. У одних костров приносят жертву, у других готовят, у третьих читают. Потом вспышкой озаряется весь занавес, потом темнота. Прометей вскакивает:


- Нет, Зевс, не так. Так не будет.


Свет и костры появляются снова. Огромная тень Зевса на занавесе.


- Да мне плевать, что ты Правитель, Громовержец и вся прочая хрень! У них будет огонь, я так сказал! Это Судьба, понял?! И что ты мне сделаешь? Мой друг прикует меня к скале и пронзит мне грудь железным шипом? Орел будет каждое утро клевать мою печень? Моя любимица Афина пальцем не пошевелит, чтобы помочь мне? Да даже если бы я не умел видеть будущее, я бы догадался, что ты сделаешь какую-нибудь гадость, говнюк ты этакий. Но вот что я тебе скажу - ты будешь думать обо мне каждый день! Потому что я знаю, кто тебя скинет с Олимпа. И знаю, как ты этого избежать. Ты предлагаешь мне сделку? Огонь людям в обмен за пророчество? Ну нет, сейчас я диктую условия! У людей будет огонь, и ты его больше не заберешь. Считай это одним из необходимых условий того, чтобы ты смог остаться на троне в будущем!


Прометей отворачивается от занавеса:


- О Небо, какой же ты тупица! Ты так и не понял, что все это от нас не зависит! Что все это прописано! И что мне придется висеть прикованным, пока не наступит мое следующее полнолуние, и я не расскажу тебе, как ты сможешь спастись. Мне придется рассказать, хоть и не хочется. Но ты пока что мучайся, бойся своей тени, Владыка, ссысь по ночам, ты даже не знаешь, когда будет мое следующее полнолуние. Жаль, что оно так скоро. И все-таки, кто же Автор? Кто двигает за ниточки Судьбы, меняя ход событий? Неизбежность? Тогда кто первым сделал ход в игре?



В конце первой части сцена проворачивается, и мы видим богов, пирующих и общающихся, во плоти, этакий корпоратив преуспевающей бизнес компании. На занавесе тень Прометея, которого приковывают, Гефест с шипом, орел. Афина и Фемида проходят мимо, не обращая внимания на Прометея. Тень Кукловода с контрабасом, снова звуки танго.

Занавес.




Второе действие - Игра.


Второе действие начинается с беседы Прометея и Кукловода. Прометей - мужчина средних лет, он в длинном плаще, шляпе, одет стильно и немного пренебрежительно неряшливо. Возможно, он после бессонной ночи, проведенной в кабаке. Кукловод -  бывший военный.

Прометей и Кукловод играют в шахматы. Прометей выигрывает.

Кукловод:

- У меня все еще есть шанс, Прометей.

Прометей расставляет фигуры, начинают играть. Прометей ходит стремительно,
Прометей:

- У тебя нет шанса. Шах.

- Ты пользуешься моей любовью к коням, это подло! Иду назад.

- Вилка

- Прометей, так нельзя!

- Что именно, мой мудрый друг? Шах.

- Отошел. Нельзя постоянно выигрывать.

- Почему нельзя? Я у тебя постоянно выигрываю и ничего, небо еще не упало на землю. Мат.

Прометей снова расставляет фигуры. Они начинают новую партию.

Кукловод:

- Сколько лет мы знакомы?

- Лет сорок. Или сто, не помню точно

- И все это время мы играем в шахматы, верно?

- Верно

- И все это время ты выигрываешь

- Верно. Смотри, вот снова - шах и мат в три хода.

- Не верю!

- Делай ход

- Ага, сюда

- Осталось два, что дальше

- Ем слона

- Прекрасно, я сюда

- Ах, вот как, что же, это

- Это шах. И мат. Так что ты говорил?

- Что после стольких игр я должен победить хотя бы раз! Согласно закону вероятности

- Ее нет

- Кого?

- Вероятности

- Ты спятил!

- Подумай сам, в этой игре в моей победе нет случайности. Ты можешь ходить так, или иначе, но я просчитываю все возможные сценарии на десять вперед, и выбираю тот, который приведет тебя к поражению.

- Ты хотел сказать: "выбраю тот сценарий, который приведет меня к победе"

- Нет

- Постой, но

- Ты не понимаешь суть. В шахматах побеждает не тот, кто лучше просчитывает ходы, а тот, кто умеет вести противника, заставляет его сделать нужный ход. Я выбираю ситуацию, в которую ты попадаешь, создаю ее, и ты делаешь то, чего я ожидаю, соответственно.

- Однако, Прометей

- Ты думаешь ходами и пытаешься просчитать их вперед. Но игра - это череда комбинаций, сюжетов, попав в которые, ты вынужден им следовать. Ты считаешь ходы, а я создаю для тебя сюжеты. Еще партию?




Все это происходит в аллее, там расставлены столики с шахматными досками. Время - современность. Занавес остался, и сейчас он служит экраном для проекции видеоряда. Там улица, город, люди, машины. На авансцене два человека играют в шахматы в сквере под липами. Разговор Прометея с Кукловодом начинается после того, как зрители смогли окунуться в атмосферу парка.



Кукловод:

- Если так, то жизнь по-твоему - это тоже шахматная партия?

- Конечно! Ты веришь в Судьбу и в ее неизбежность. Тебе кажется, что ты вынужден сходить так, а не иначе и что у тебя нет выбора. Как будто бы Судьба заставляет тебя поступить таким образом. Все это детский лепет. 

- Ты хочешь сказать

- Что ты ведом. Вся твоя жизнь, это такая же череда сюжетов, как и шахматная партия - это череда комбинаций. Все роли в сюжете прописаны. Я бы даже сказал, что они исторически отточены и эволюционно неизбежны. По-своему, они наиболее верны для каждой конкретной ситуации. Ты попадаешь в сюжет и начинаешь себя вести по заданному сценарию

- Но из сюжета можно выйти

- В другой сюжет и на другую роль. Но это требует уменья, мастерства

- Чтобы сменить сюжет?

- Да, выбирать сюжеты так, чтобы достигнуть цели

- И ты умеешь?

- Да, конечно

- Ты остаешься в стороне, и тянешь за нити

- Нет, к сожаленью нет, я часть сюжета тоже. В каждом сюжете есть роль и для меня. Как плата за участье и за выбор.

- Что же, мне кажется, я нашел для тебя подходящую игру, Гроссмейстер!

- Какую, расскажи

- Нашими фигурами будут они, - Кукловод показывает на экран и сцену. Возможно, в этот момент на соседних скамейках сидят люди, прогуливается пара с коляской, у маленькой девочки отлетает воздушный шарик и оказывается у стола Прометея и Кукловода. Прометей ловит его и, легко ударив, посылает обратно к девочке.


Кукловод:

- Сыграй с Судьбой! Ты выберешь задачу, не говори мне, что именно, но выбери достойную тебя.

- Сложно выбрать задачу по плечу, когда твой рост - бесконечность

Кукловод смеется:

- Другого и не ждал! Тем интересней будет наша игра!



Прометей отходит в сторону, задумавшись. Думаю, происходит какая то интеракция между ним и девочкой. Возможно, у нее лопается шарик в момент его наибольшей задумчивости. Резкий звук выводит его из задумчивости, он подходит к девочке, садится рядом с ней на корточки, потом проводит очень очевидный для зрителей фокус, в результате которого он достает из-за уха девочки новый шарик того же цвета, что и лопнувший. Девочка в восхищении. Для нее в этот момент Прометей - это добрый волшебник. Прометей надувает шарик, отдает ей его и возвращается к Кукловоду.

Прометей:

- Я придумал. Кто будет играть белыми?

- Никто! Всякий раз ты сможешь сходить любой фигурой, любого цвета, но только один ход. Потом остальные фигуры сделают свой ход. Заставь их поступать по-твоему! Советом, манипуляцией, угрозой, обманом, чем хочешь. Ты выиграешь, если выполнишь то, что задумал.

- Все это не очень по правилам

- Это совсем не по правилам, дружище.

- А если будет мат?

- Игра закончится. Ты не выполнишь своей поставленной задачи и проиграешь.

- И тогда выиграешь ты?

- Нет. В этой игре выиграть или проиграть можешь только ты. Я буду на стороне Судьбы, а эта дама не имеет ничего общего с выигрышами и проигрышами. Ты выбрал для себя задачу?

- Да, и готов начать!



Оба стремительно расходятся в разные стороны сцены.

Музыка, веселая, немного бешеная, появляются три техника, один несет подставку, двое других тащат большую шахматную доску? Устанавливают ее вертикально в левом углу сцены, там, где раньше стоял контрабас. Кукловод, в строгом костюме и бабочке, подходит к доске и расставляет фигуры. Прометей подходит, он одет в холщовые штаны, мокасины и майку с коротким рукавом. Прометей делает ход, на экране проекция доски? Прометей ходит пешкой. На экране идет видеоряд документальной истории, войны, парады, достижения, театр, занавес закрывается.


Конец второго отделения






Третье действие - Суд.



По середине сцены - помост судьи. Снизу - место для свидетелей. Слева сидит Прометей. Он небрит и выглядит, как бомж. На нем длинный плащ, шляпа, но все это потерто, смято, испачкано. Такое ощущение, что поколения котов драли о плащ свои когти. Руки Прометея прикованы к столу. Рядом с ним его Защита, человек молодой, сутулый и немного дерганый. Глаза поднимает редко, руками перебирает много.


Справа от судьи место Обвинения. По две стороны от помоста - по рослому полицейскому.


Столы Прометея и Защиты и стол Обвинения стоят под 45 градусов к помосту судьи.

Задник закрыт серым занавесом. Официально - безликим серым занавесом.

Полицейский:

- Встать, суд идет.


Появляется Судья. Это женщина в мантии и маске греческой богини. Судья немного вульгарна, немного продажна, и немного потрепана временем. Входит, усаживается, поправляет прическу, затем проводит рукой в сторону зала, так дают руку для поцелуя:

- Садитесь. - снимает маску, усталое скучающее лицо. - Начнем, что там?


Обвинение, высокий и стильно одетый молодой человек встает и выходит к месту для свидетелей. Он влюблен. Он влюблен в свою прическу, в свой облик, в тембр своего голоса. Эта самовлюбленность работает, как непробиваемая броня, отделяя его от внешнего мира.


- Госпожа Судья, уважаемый Защитник, господа присяжные заседатели - кланяется в сторону зала. - Перед вами отпертый бродяга и вор. - показывает пальцем на Прометея, - Он обвиняется в злостном тунеядстве, бродяжничестве и краже кольца с камнем редкого размера.


Судья:

- Что Вы имеете в виду - редкого размера? Насколько велик?

- Исключительно!

- Предъявите кольцо!


Обвинение:

- Это невозможно, Ваша Светлость. Кольцо на пальце у обвиняемого. Все попытки снять кольцо не увенчались успехом, обвиняемый утверждает, что он обречен носить это кольцо не снимая, вечно.

Судья:

- Что за чушь! Если вы не способны принести сюда кольцо этого обвиняемого, тогда принесите сюда самого этого обвиняемого!


Двое полицейских подходят к столу, отцепляют Прометея и приводят к судье. На Прометее наручники и кандалы на ногах.

Один из полицейских кладет перед судьей Библию, второй полицейский кладет руку Прометея на Библию, судья рассматривает перстень.


Полицейский:

- Клянетесь ли Вы говорить правду, только правду и ничего кроме правды?

Прометей:

- Нет

Судья:

- Довольно. Мне все ясно. Уведите

Полицейские отводят Прометея обратно и снова приковывают его к столу.


Судья, обращаясь к Полицейскому:

- Виновен в краже. Кольцо снять. Его посадить. Все, - бьет молотком


Обвинение:

- Ваша Светлость, Ваша Светлость, к сожалению, это невозможно. Мы пытались. Кольцо снять не удалось, оно как будто бы вросло ему в палец


Судья, пожимая плечами. Она явно не понимает, почему надо объяснять настолько элементарные вещи:

- Тогда отрежьте ему руку

Защита:

- Протестую, это не гуманно

Судья:

- А если отрезать только палец?

Защита:

- Это гуманнее.  Но Ваша Светлость, в нашем законодательстве не предусмотрено такого наказания



Судья:

- Это не наказание! Наказание - это заключение в тюрьму. А ампутация пальца - это помощь и человеколюбие. Представляете, какое страдание причиняет ему сейчас это кольцо!


Защита, не поднимая глаз:

- Вообще то, надо еще доказать, что кольцо ему не принадлежит

Судья:

- Вы считаете это необходимым?

- Конечно же да! И потом, подумайте, Ваша Светлость, это Ваша роль, зачем же сокращать ее. Блестите, сияйте, вершите правосудие, пусть ваша роль будет главной!

Судья польщена:

- Пожалуй, в Ваших словах есть смысл. - поправляет прическу, садится попредставительнее - Я, воплощение Правосудия на Земле, да случится оно здесь и сегодня, - поворачивается к Защите - у Вас есть пятнадцать минут. - поворачивается к Обвинению - начинайте

Обвинение и Защита кланяются Судье.

Обвинение:

- Нет, ну в самом деле, неужели Вы хотите сказать, что есть хоть какой-то шанс, что у такого нищеброда может быть такое кольцо?

Защита:

- Да! Возможно - это фамильная драгоценность!


Обвинение, к Прометею:

- Эй, как Вас там, - смотрит на лист дела, - Прометей. Ответьте, это кольцо - фамильная драгоценность?

Прометей:

- Нет.

Обвинение:

- Так значит, ты его украл?

- Я его получил. В память о наказании.

- Хорошая память! За что же Вы были наказаны?

- За любовь. Я сотворил статую божественной красоты и полюбил свое Творение. Боги вдохнули в него душу. Я помог Творению, и был наказан.


Защита, роется в стопке исписанных листков, выбирает один, выходит вперед.


Защита:

- Мой подзащитный был обвинен в краже Божественного огня, с целью передачи этого пламени людям. В наказание был навечно прикован к скале на Кавказе, его грудь пробили железным прутом, и орел каждое утро прилетал клевать его печень.

Обвинение:

- Я так и знал, что он вор!

Судья, не скрывая зависти и уважения:

- Вот это наказанье! А Вы говорите "палец - негуманно". Кто был судьей?

Защита:

- Зевс. Позвольте пригласить?

- Он здесь?

- Да, в качестве свидетеля

- Конечно, приглашайте


Входит Зевс. Представительный, постаревший ловелас с фуражкой капитана и богатой тростью. Проходит на место свидетелей, Полицейский кладет перед ним Библию, начинает обычную фразу, Зевс отодвигает книгу, поворачивается к судье, целует ей руку, приветственно:

- Коллега

Судья польщена




Обвинение, к Судье:

- Позвольте мне начать

Зевс:
- Позволяю

Обвинение:

- Вы знаете подсудимого?

- Да, это Прометей, он вор.

- Что он украл, кольцо?

- Конечно нет! Кольцо ему надел я. Если уж Прометей не прикован к скале, тогда пусть скала будет прикована к Прометею. По-моему, это хорошая шутка, ха ха ха


Обвинение изображает усмешку:

- Так что же он украл?

- Божественный огонь моей сестры. Когда люди получили его, они стали подобны нам, богам

- За это вы приказали приковать его к скале, пронзить ему грудь железным прутом, и чтоб орел

- Ну да, приковать. Прут, это другое - мне захотелось, чтобы его лучший друг вогнал ему в грудь железный штырь. Мне кажется, это была хорошая шутка, ха ха ха, вы не находите? - Зевс поворачивается к Судье, наблюдая за ее реакцией. Судья тоже считает шутку с прутом удачной. В целом, Зевс и Судья напоминают престарелого Дон Жуана и жеманницу в летах.


Защита:

- Тогда зачем Вы приказали, чтобы орел прилетал каждое утро есть печень моего подзащитного


Зевс:
- Чью печень? А, понял. Орел был нужен для пытки.

- Чтоб отомстить?

- Чтобы узнать

- Что именно?

- Прометей скрывал от меня важную информацию, пришлось применить пытки, в конце он сломался

- Благодарю Вас, у меня все


Защита, обращаясь к Прометею:

- Ваше имя, Прометей, есть ли в нем смысл?

- Конечно, оно переводится как "видящий вперед"

- И это значит?

- Это значит, что я знаю будущее, точнее, вижу возможные варианты будущего намного лучше, чем вы


Обвинение:

- То есть вы знаете, каким будет решение этого суда?

- Конечно, все повторится вновь. Но мы должны сыграть наши роли до конца

- И Вы можете изменить свою судьбу?

- Да, но тогда я проиграю

- О чем Вы

- Вам не понять, не важно


Защита:

- Но позвольте, значит тогда, когда Вас приковали к скале - Вы знали, что все равно откроете Зевсу тайну пророчества. Зачем было терпеть эту пытку столько лет?

- Я ждал правильного момента, у меня просто не было другого выбора.


Защита, к Зевсу:

- Скажите, почему, приковав Прометея, Вы не забрали у людей огонь?

- Да потому, что он поклялся клятвой Стикса, что если я заберу у людей огонь, то меня уже ничто не спасет от проклятия пророчества.

- И Вы поверили?

- Поверил? Послушайте, молодой человек, клятва Стикса, это не эта ваша ерунда с толстой старой книгой! Если он поклялся, он знал, что говорил

- И в чем, как оказалось, было проклятье?

- Что у Фетиды, нимфы, родится сын сильнее, чем отец! А я чуть было не взял ее в жены! Пришлось отдать ее простому смертному, Пилею. Хвала Небу, что я послушал тогда его - Зевс показывает на Прометея - и не уничтожил людей, как собирался. Так было на ком женить Фетиду.  - поворачивается к Судье - Представьте, если бы не было смертных, а были только боги, мог бы родиться новый супер бог! Зачем мне эта головная боль? Я и сам весьма весьма супер! Вы свободны сегодня вечером?


Судья:

- Только этот суд. Потом я абсолютно свободна

- Позвольте пригласить вас выпить, отпраздновать нашу встречу

- Я согласна! - обращается к Защите - С Вас довольно, или Вы планируете еще долго продолжать весь этот фарс?


Защита:

- Ваша Светлость! Позвольте! Еще один свидетель


Зевс:

- Дорогая, позвольте ему, а я тем временем подготовлюсь к нашей встречи и буду ждать Вас у выхода, с цветами


Судья, не сводя взгляда с Зевса:

- Я позволяю! - поворачивается к Защите, - Но недолго!



Зевс и Защита кланяются одновременно, но совершенно по-разному. Зевс уходит, пританцовывая.

Защита к полицейским:

- Прошу привести следующего свидетеля, Гефеста

Прометей вздрагивает, как от удара:

- Какая злая шутка! - затем садится, закрывая голову руками.


Входит Гефест. Он на костылях, передвигается с трудом, ноги неестественно вывернуты. Гефест в старом, но аккуратном пиджаке в крупную клетку, под ним водолазка, штаны с ремешком и тяжелая обувь.


Гефест занимает место свидетеля, смотрит на Прометея:

- Здравствуй, старый друг. Ты вновь прикован?


Прометей разводит руками, звеня цепью, продетой через кольцо в столе.

Прометей:

- Геф, дружище! Я предал тебя, прости

- Давно простил.

- Спасибо


Обвинение:

- Вы Гефест, верно? Кузнец, мастер на все руки?

- Верно

- Ваши родители?

- Мать - Гера, жена Зевса

- Отец, значит - Зевс

- Не могу знать

- Вы хотите сказать, что

- Я ничего не хочу сказать. Гера утверждала, что родила меня сама, без Зевса, но я ей не понравился, и она вышвырнула меня с Олимпа. Возможно, все было прозаичнее, и она просто избавилась от улики.

- Но Вы смогли вернуться на Олимп?

- Да, позднее. У меня даже был там дом

- Жена?

- Афродита, богиня красоты с любовью вперемешку

- Вам повезло. Прометея приковывали Вы?

- Насчет повезло, не знаю. Да, Прометея приковывал я, следуя приказу Зевса.

- И грудь пробивали железным прутом тоже Вы?

- Так точно

- Вы с ним дружили?

- Прометей был моим лучшим другом

- Вы предали его!

- У меня не было выбора.


Обвинение, обращаясь к Прометею:

- Хорошие у Вас друзья. Верные. У меня больше нет вопросов.


Защита, к Гефесту:

- Простите, Ваша хромота, ее причина?

- Когда я родился, Гера схватила меня за ногу и сбросила с Олимпа. С тех пор я хромаю.

- Как же Вы выжили, младенцем, без опеки

- О, этим я обязан той, кого считаю своей настоящей матерью, Фетиде

- Не той ли Фетиде из пророчества?

- Той самой. Она подобрала и вырастила меня.

- Почетно. Позвольте задать вам вопрос личного характера, - Гефест молча кивает, - до нас дошли слухи, что ваша жена Афродита, была Вам не верна, простите, это так?

- Никаких слухов, все верно. Афродита изменяла мне при каждом удобном случае. Я даже поймал ее однажды в постели с Аресом, накрыв невидимой сетью, которую невозможно порвать. Позвал всех богов полюбоваться

- И что боги?

- Полюбовались, кто Афродитой, кто Аресом, посмеялись надо мной и разошлись.

- Кандалы, которыми Вы приковали Прометея, тоже было невозможно порвать?

- Нет, там простое железо, рви не хочу

- Так, по-вашему, Прометей мог освободиться?

- В любой момент

- За что он просил у Вас прощенье?

- За то, что сделал из меня Иуду.

- Что это значит?

- Мы придумали план, как спасти людей. Я тоже любил их. Вначале они были слишком счастливы, у них все было слишком хорошо, они ничего не искали, никуда не развивались. Тогда Прометей принес им божественный огонь и лишил покоя. У людей появились желания, мечты, надежды. И вместе с ними пришли беды, смерть, болезни, голод

- Подождите. Но разве все эти беды не были спрятаны в ящике Пандоры?

- Нет, не были. Пандору я создал раньше.

- Вот как! Для чего же?

- Тут личное, но дело очень давних лет, отвечу. Я любил Афродиту, а она только смеялась надо мной. Тогда я вылепил ее статую и оживил, научился у Прометея, как это сделать. У меня была своя Афродита, добрая и любящая, я назвал ее Пандорой. Зевс забрал ее и отдал в жены брату Прометея, ему казалось, что это хорошая шутка. Боги славно посмеялись тогда.

- Похоже Зевс сильно не любил Вас

- Думаю, ему мешала тайна моего рожденья

- Я понимаю, продолжайте.

- Люди начали развиваться, нимфы стали рожать им детей, возникал новый этнос. Зевс испугался, что люди могут стать сильнее богов и захотел их уничтожить. Прометей понял, что единственный способ защитить людей - это напугать Зевса. Тогда он разыграл карту с пророчеством, что сын Фетиды превзойдет отца.

- Так это был обман?

- Скорее блеф, вначале. Клятва Стикса не допускает обмана. Просто была одна маленькая деталь - пока Зевс не захотел переспать с Фетидой, это пророчество ничем ему не угрожало

- А Зевс не хотел?

- Тогда он еще не был с ней знаком

- Как же они познакомились?

- По плану Прометея. Он все прекрасно рассчитал и воспользовался мной без сожаления. Когда Зевс повелел мне пронзить его грудь шипом, я отказался, но Прометей настоял. Он сказал, что это необходимо, что у меня есть важная роль в дальнейшем.

- И в чем она была?

- Однажды боги задумали бунт против Зевса, и я дал им свою невидимую сеть, ту, с помощью которой поймал однажды бывшую жену с любовником. Боги опутали ею уснувшего Зевса.

- И что потом?

- Зевс был беспомощней младенца. Я должен был позвать ему на помощь Фетиду.

- Что она могла сделать?

- Она пришла и привела подмогу, боги испугались и разбежались. Дальше все шло как по нотам: Зевс влюбился в Фетиду, пророчеств обрело силу и все случилось, как задумал он, - показывает на Прометея.

- А что же стало с Вами?

- Меня Зевс сбросил на Землю, сделав хромым уже и на вторую ногу.



Защита, к Прометею:

- Неужели Вам нравился Зевс, после всего, что он Вам сделал

- Не нравился, - Прометей улыбнулся, - мне он не нравился и до того, что он со мной сделал.

- Тогда зачем Вы открыли ему тайну пророчества, тогда, когда Вы были так близки к победе



Прометей смеется искренне и задорно:

- К победе я близок сейчас, а тогда я был как никогда близок к поражению. Но смог все повернуть.

- Не понимаю! Зачем же Вы раскрыли Зевсу тайну пророчества?

- Я не хотел, чтоб появился новый бог, еще более сильный, чем прежний. Это бы все испортило.

- И что случилось после того, как Вы открыли Зевсу эту тайну?

- Тот отдал Фетиду в жены человеку, и она родила великого героя. Другой герой меня освободил, и Зевс надел мне этот перстень. Это была хорошая шутка - если Прометей не прикован к скале, тогда скала прикована к Прометею


Судья, вдруг оживившись, к Прометею:

- Секунду, так это значит, что если мы Вас прикуем к скале, тогда кольцо можно будет спокойно снять

- Уверен, это так

- Тогда все просто. Прикуйте его к стене. Железного прута и орла не надо, мы же не варвары все-таки. Пусть висит там себе спокойно распятый, все равно он никому не нужен. Кольцо принесите в качестве вещественного доказательства. Мой приговор - виновен!


Защита:

- В чем, Ваша Светлость

Судья:

- Какая разница. Исполняйте. - обращается к Гефесту - Вас не затруднит?

Гефест:

- Охотно


Прометей, в воздух:

- Я победил. Пешка стала королем. Свершилось. Очень жаль. - поворачивается к судье - я признаю свою вину.


Один из полицейских открывает левую створку занавеса, закрепляя ее за помост судьи. Таким образом образуется карман, и зритель не видит, что там происходит. За занавесом бетонная стена и распятие с готовыми кандалами. Полицейские подводят к нему Прометея, снимают с него плащ и шляпу, кладут на пол. Гефест, отложив костыли, приковывает Прометея. Проверяет работу, и уходит. Справа появляется нарядный Зевс с букетиком цветов. Он дает руку Судье, помогая ей сойти с пьедестала, вручает ей букетик. Под ручку они идут к выходу, проходя мимо Прометея Зевс задерживается, снимает с его руки кольцо, обращается к судье, повернувшись спиной к распятому и совершенно потеряв к нему интерес:

- Позвольте

Судья протягивает ручку, Зевс одевает ей кольцо, та хлопает в ладоши, целует его в щечку, берет под ручку и уводит со сцены. Кстати, Судья выше Зевса на две головы.


Следом выходит Обвинение, не обращая внимания на висящего.


Защита задерживается, собирая бумаги. Идет к выходу, задерживается около Прометея, неловко пытается освободить руку от бумаг, засовывает их под мышку и протягивает Прометею руку для рукопожатия. Нелепая сцена попытки рукопожатия с прикованным к стене Прометеем.


Защита:

- Простите, я сделал все, что смог

- Вы сделали намного больше, чем Вам кажется, молодой человек! Вы были великолепны, и я чрезвычайно Вам признателен!

- Так Вы победили?

- Да, и в то же время проиграл.


Защита смотрит на Прометея, задумавшись, потом:

- Ну что же, в этом действительно больше смысла, чем в сказках о неизбежности судьбы. А жаль. Прощайте. - уходит, сталкиваясь на выходе с Кукловодом:

- Простите

- Ничего страшного




Кукловод подходит к Прометею. Он поднимает шляпу и кладет ее на стол, за которым был прикован Прометей. При этом шляпа прикрывает кольцо для кандалов.


Кукловод:

- Ты снова победил


Прометей пробует освободить руки, но у него ничего не получается.


Прометей:

- Да, к сожаленью. Теперь они не остановятся.

- Ну, пытать тебя по крайней мере больше никто не будет

- Меня нет. Они с радостью пытают теперь друг друга

- Но они же будут творить

- Да, и уничтожать свои творения


Кукловод:

- Ты прав. Но в конце их творение превзойдет их самих. Как забавно, Прометей, ты пытался доказать, что Судьбы нет, а доказал обратное. Знаешь, совершенно не важно, какими именно сюжетами заполнится промежуток времени от одного витка истории до другого. Судьба неизбежна, Творенье превзойдет Творца, и создаст свое Творенье, а то создаст свое, и так дальше и дальше, и дальше. Еврейские мудрецы говорили: ;;; ;;;; ;;;; ;;;;;; ;;;;;. Все предрешено, но в нашей власти выбрать сценарии нашей Судьбы, решить, чьи роли сыграть до следующего акта пьесы. Ты просто не мог не победить, ты знал это? - Кукловод собирается уходить. Во время разговора он попробовал посидеть на кресле Судьи, потом Обвинения, и в конце сел за место Прометея. Качает головой, надевает шляпу и плащ Прометея, проходит мимо.


Прометей:

- Пожалуй. Освободи меня

- Зачем? Творение стало Творцом, а мы с тобой стали прошлым
 



Кукловод отцепляет от трибуны судьи створку занавеса и закрывает Прометея.

В кармане занавеса за это время оказывается контрабас. Когда Кукловод открывает занавес, зрители видят инструмент. Кукловод подходит к инструменту и начинает играть мелодию начала пьесы. Думаю, это что-то из Тома Уэйтса.

Внешний занавес закрывается. Перед ним появляется женщина, танцующая медленно и чувственно. Потом замирает в глубоком поклоне.

Конец.