На крыше...

   - Ну что, Дюймовочка, летим? Остался последний шаг. Тут всё, как ты и хотела, похоже, –  12-й этаж, крыша, шансов никаких…
   - Не подходи, стой там! Ты вообще зачем сюда припёрся?!
   - Затем же, зачем и ты. Достало всё. Выхода не вижу. А сегодня жена ушла.Руку дай, Дюймовочка, буду держать: всё-таки мы сейчас – дуэт. На счёт «три» шагаем одновременно. Раз…, два… Слушай, только я предупредить хочу: лететь, конечно, классно, можно даже  крикнуть что-нибудь этим, внизу, а вот потом… Видок у нас с тобой будет ещё тот. Вон тех девчонок,  которые втроём стоЯт, точно вырвет. Мозги на асфальте –  зрелище не для слабонервных, я тебе доложу. Один раз вообще тему увидеть пришлось: несчастный влюблённый – с  десятого этажа,  череп всмятку, а  мозги отлетели в ближайшую урну у подъезда. Такие дела… Ну, считаю… Раз…, два…
   - Не Дюймовочка!
   - Что?
   - Меня не Дюймовочка зовут, а Кэт. Ну, Катя, конечно.
   - А меня Павел. Пал Палыч. Друзья называют Двойной Паша.
   - Прикольно. Как будто вИски, например.
   - Не, мне лучше бокал хорошего грузинского вина. Может, пойдём выпьем? У меня есть  настоящее «Саперави». Я тут рядом живу.
   - А чё тогда на эту крышу полез? Лез бы на свою.
   - Так в моём доме всего 5 этажей. Видишь – вон та «хрущёвка»? И палисадники по периметру. Мягко и этажей маловато – можно просто покалечиться. А в коляске инвалидной доживать мне как-то не улыбается. Давай уж отойдём от края, что ли? Вот там  присядем, за жизнь поговорим.
   - Ну ладно, давай… Вот здесь можно. У тебя закурить есть?
   - Не курю и тебе не советую. Лет-то тебе сколько? 14?
   - 16 мне лет. С половиной.
   - Да? А на вид – не больше четырнадцати. Такая маленькая, тоненькая, воздушная даже.  Ну чисто – Дюймовочка.  А мне – уже целых 41. Прикинь, я на четверть века старше – в отцы тебе гожусь.
    - Мой моложе, ему 39. Женился сразу после армии. У меня классный отец!Нас с мамой очень любит.
    - Так чего ж тебя сюда занесло, от нормальной-то жизни?! По-другому – никак?
    - Никак! ОН всё равно не будет со мной. Теперь у него эта Кристина. Дубина.  Она же тупая, как соседский пинчер! Зато красивая, зараза… А мне зачем  такая жизнь – без него?!
    - А этот обожатель Кристины-дубины – он кто? Местный персонаж?
    - Местный. Джек…
    - Стоп! Дальше я сам. Джек Воробей, в миру – Евгений Воробьёв, 23 года. Судимость по малолетке. Работает разносчиком пиццы. Потихоньку приторговывает спайсами. С поличным пока не пойман. Но это дело времени. Ближайшего.
    - Ты чё, Паша-двойной?! Какие спайсы?! Ты откуда всё это про Джека знаешь?! Ты вообще кто такой?
   - Да я, Катюха, ваш новый участковый. Три месяца как. И здешних персонажей,  таких, как этот твой Джек Воробей, уже наперечёт знаю.
   - Понятно. Мент, значит. И, по ходу, про проблемы свои насвистел. А ничё так – натурально получилось.
   - Нууу, про свист – это как посмотреть. Думаешь, я с великой радости в вашем Подольске? Меня из Москвы перевели – с понижением в должности. И на меньшую зарплату соответственно.
   - Так ты этот – оборотень в погонах, что ли?! Только мелкий, да?
   - Скажешь тоже!  Просто влез, куда не дозволено. Туда, где крутятся очень крутые персоны и очень серьёзные деньги.
   - А про жену тоже придумал?
   - Нет, Кэт, не придумал. С женой на самом деле большие проблемы. Теперь – тем более. Жена у меня красивая и молодая. 30 ей всего, а женаты  мы три года. Думаешь, она о такой жизни мечтала – съёмная «хрущёвка» в Подольске и  муж – местный участковый?
   - А она у тебя кто?
   - А она у меня очень хорошая пианистка и педагог. Консерваторию окончила. Регина зовут.
   - Почти рябина. Она – рябина, ты –  вИски. Классно!
   - Ну да. Рябина и дуб.
   - Чего?
   - Да это так – песенное. Нынешняя молодёжь не в курсе.
   - А ребёнок-то есть у тебя?
   - Нет у меня ребёнка, Кэт.  Вот твоему отцу 39, и у него есть такая взрослая ты. А мне уже целых 41, и у меня нет ни мальчика, ни девочки – даже в зародыше. Такие дела.
   - Даа… Кислые у тебя дела, чувак.
   - Но-но! Ты давай-ка поуважительнее с представителем закона! А то скину с крыши, как хотела, и скажу, что сама. Вот, кстати, и Кристина-дубина порадуется!
   - Не скинешь, не скинешь! Ты же меня только что спас, Пал Палыч. И вообще…, у тебя глаза добрые.
   - Так, ладно. Давай заканчивать наши посиделки. Пойдём. У меня ещё куча дел – не поместятся в рабочее время. Да, кстати, тут мне одна мысль в голову пришла…
   - Всего однаааа?!
   - Это у дюймовочек юмор такой? Насчёт тебя – пока одна.Знаешь спортзал «Витязь» в квартале отсюда?
   - Знаю, конечно.
   - Так вот, там секцию самбо ведёт мой давний приятель. Лет пятнадцать знакомы. Он – бывший опер. У него и парни занимаются, и девушки.  Очень советую тебе начать тренировки. Это и в жизни не помешает, особенно такой мелкой, как ты, да и коллектив там отличный.  С классными парнями познакомишься – не чета этому, из семейства воробьиных! Обещай, что пойдёшь.
   - Нуууу… Ну, хорошо, пойду.
   - Вот и молодец, Дюймовочка! Скажешь, что от Палыча. И знаешь ещё что… Давай-ка думать только о хорошем! Мысль – она ведь материальна – это доказано уже. Поэтому с сегодняшнего дня – только о хорошем, и только позитивный настрой! Договорились?
   - Хорошо. О хорошем. Договорились.

     Через несколько часов, возвратившись домой  поздним вечером, Павел читал записку, оставленную Региной на кухонном  столе:
«Паша, я  уехала к маме в Питер.  Нам надо пожить некоторое время отдельно.  И понять, нужны ли мы всё ещё друг другу.  Очень хочу надеяться, что нужны…  Рассольник и котлеты в холодильнике.  Регина».
    - Даааа… Ну и дела. Только сегодня рассказывал Дюймовочке этой про то, что мысль материальна, и что жена ушла… И вот – на тебе! – жена ушла. Надо будет в следующий раз сказать, что  она в Париж в отпуск уехала!..
               
                2017 г.