Степан Петрович ШЕВЫРЁВ.
ИСТОРИЯ МОСКОВСКОГО ИМПЕРАТОРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ: ГЛАВЫ IX, X)
ГЛАВА IX.
ПОПЕЧИТЕЛЬСТВО ГРАФА А.К. РАЗУМОВСКОГО (1807 -
1810). - ПОПЕЧИТЕЛЬСТВО П.И. ГОЛЕНИЩЕВА-КУТУЗОВА
(1810 - 1812)
СОДЕРЖАНИЕ.
Граф А.К. Разумовский Попечителем. - Посещение Императора Александра. - Титул Императорского Обществу Испытателей природы. - Указ о пенсиях. - Указ о избрании Ректора на трехлетие. - Монаршии милости. - Частные пожертвования. - Перемены в преподавании. - Рассуждения при каталогах лекций. - Речи. - Задачи. - Периодические издания и труды Профессоров. - Студенты. - П.И. Голенищев-Кутузов Попечителем. - Высочайшие Указы. - Возобновление Общества Истории и Древностей Российских. - Основание Общества Любителей Российской Словесности. - Общество Математиков. - Указы о пенсиях. - Частные пожертвования. - Преподавание (1810 - 1812). - Лекции для чиновников. - Публичный курс Мерзлякова. - Речи. - Перемещение Университетской типографии и лавки. - Ведомости и Журналы. - Труды Профессоров. - Доктора, Магистры, Кандидаты и Студенты. - Московский Университет перед нашествием неприятеля. - Война 1812 года.
Граф А.К. Разумовский Попечителем.
Указом Правительствующему Сенату, данным 2-го Ноября 1807 года, Тайный Советник Граф Алексей Кирилович Разумовский всемилостивейше пожалован в Действительные Тайные Советники и определен в Попечители Московского Университета и его округа. Должность эту правил Граф Разумовский до 11-го Апреля 1810 года, когда получил Высочайшее повеление быть Министром Народного Просвещения.
Посещение Императора Александра.
Попечительство Графа Разумовского было ознаменовано счастливым событием. В 1809 году, Декабря 11-го, во 2-м часу пополудни, Император Александр Павлович, Великая Княгиня Екатерина Павловна и Супруг Ее Принц Георгий Голштейн-Олденбургский осчастливили Московский Университет своим посещением. В первый раз еще от самого учреждения своего, Университет приветствовал в стенах своих Венценосную Особу Покровителя наук. Августейшие посетители сначала были в церкви: в предании устном сохранилось, что Император восхищен был красотою храма и, обратясь к Августейшей Сестре Своей, изволил вслух сказать по-Французски: «Ах, как хороша! не правда ли? здесь все так мило, превосходно и согласно с простотою и совершенством Христианской Веры, что одним видом своим может всякого привести к благоговению». - Из церкви Высочайшие гости прошли в музей, а оттуда в большую аудиторию. Попечитель имел счастие поднести Государю стихи от Московского Университета и от воспитанников Благородного Пансиона. Университет из уст Самого Монарха принял изъявление Высочайшего к нему благоволения; народ, собравшийся между тем на Университетском дворе, сопровождал Государя громкими восклицаниями радости.
Титул Императорского Обществу Испытателей природы.
В самом начале Попечительства Графа Разумовского, в Ноябре 1807 года, выразилось благоволение Императора к полезным трудам Московского Общества Испытателей Природы тем, что ему дозволено именоваться Императорским. Сентября 28-го того же года, Государь уже выразил Свое благоволение Председателю общества за первый том трудов его. Общество составило план систематическому описанию Московской Губернии, в отношении к Топографии, Статистике, Естественной Истории, наблюдениям астрономическим, определению географической широты и долготы мест, и проч. Император, одобрив предприятие, пожаловал Обществу единовременно 5000 рублей на издержки, из училищного капитала. В 1809 году, Профессор Фишер, Секретарь Дружинин, Профессор Цеттер, с питомцами своими: Герке, Калайдовичем, Болдыревым и Вишневским, объехали уезды Звенигородский, Верейский, Можайский, Рузский и Волоколамский, исследовали особенно течение Москвы реки, доходили до самых ее истоков, наблюдали повсюду склонение ее берегов, испытывали качество и произведения почвы, исследовали также течение рек Рузы, Истры и Ратовки; собирали сведения исторические, статистические и топографические.
Указ о пенсиях.
В 1809 году, Июня 5, последовала Высочайшая воля Государя на доклад о пенсиях чиновникам Московского Университета, вдовам их и семействам. Университет получал ежегодно на пенсии те же 6000 р., как и другие Университеты; но у Харьковского и Казанского эти деньги могли идти еще в проценты, потому что пенсий по недавности заведений не могло быть, тогда как на Университете Московском лежали эти обязанности за полустолетие. Повелено отнести пенсии чиновникам, выслужившим их до преобразования, равно вдовам и сиротам их, на общий училищный капитал. По случаю вопроса о пенсиях выразились щедрость и великодушие Государя. До нового Устава, пенсии производились не в силу постановлений, а по ордерам прежних Кураторов, и выдача их продолжалась до 1809 года. Вдовы и дети наставников получали их, и в том числе дочь Профессора Дильтея, Александра, с 1795 года. Попечитель Муравьев предписал сверх того производить пенсию вдове Профессора Шадена с 25 Маия 1804 года по 500 рублей, да за принятую от нее в Университет библиотеку с Июля 1807 г. по 700 р.; вдове Профессора Грелльмана, который умер вскоре по открытии лекций, с 3-го Ноября 1804 года, по 500 рублей; вдове Профессора Иде, умершего в 1806 году Октября 1-го, с 27-го Маия 1807 года по 300 р. - Единовременные выдачи Муравьева обнаруживали также его благородную щедрость к ученым. Лектор Английского языка Риде, назначенный для Московского Университета, умер на пути в Москву: его вдове дано единовременное пособие в 400 рублей. Так даны были великодушным Попечителем единовременные пособия уволенным учителям, или по смерти их вдовам их. Министр Граф Завадовский, представляя доклад на Высочайшее имя обо всех этих пенсиях, присоединял мнение Правления Училищ, что хотя выдавать их по ордерам Кураторов и предписаниям Попечителя Муравьева, несходно с Грамотою Университета; «но лишить их милости, начальством однажды дарованной, было бы для них тяжко». Министр, соглашаясь с этим мнением, ходатайствовал в его пользу у Государя и получил на то Его соизволение. Пенсия вдове Шадена упомянута особенно и утверждена во всей силе по мысли Муравьева, который тем выразил любовь свою и благодарность к незабвенному своему наставнику. Благородное чувство Муравьева, конечно, было приятно великодушному сердцу Императора Александра.
Указ о избрании Ректора на трехлетие.
Ректоры сменялись ежегодно. В 1807 году был Ректором Баузе, в 1808 и 1809 Гейм. Попечитель усмотрел и представил Министру, что «ежегодная перемена Ректоров в Университете сопряжена с великими неудобствами; что должность эта требует неусыпного попечения, занятия множеством подробностей, строгого наблюдения и взыскания на учащих и учащихся и на всех чиновниках, по хозяйственной части употребляемых; что достигнуть того нельзя иначе, как опытностию, получаемою чрез долговременное управление; при частой же перемене Ректор едва успеет, так сказать, приглядеться ко всему, как уже наступает срок его смены. Во время Ректорства замечая разные неисправности, побуждаемый участием к общественной пользе, обращением на себя внимания начальства, он употреблял бы все старание к изобретению средств против неисправностей; по все таковые побуждения ослабевают при краткости времени его начальства, рождающей опасение оставить другому плоды трудов его. Опасаясь оскорбить того, кто вскоре может заступить его место, он предпочтет снисхождением своим обрести и для себя подобное же снисхождение. Наконец долговременная привычка подчиненных видеть над собою одного и того же начальника усугубляет уважение к нему и повиновение». По всем этим причинам Граф Разумовский признавал нужным и полезным для Московского Университета Ректору его быть бессменным или по крайней мере через несколько лет сменяемым. Правление Училищ признало за полезное, вместо ежегодного избрания Ректора, учредить оное через каждые три года. Это мнение было утверждено Высочайшим указом 16-го Сентября 1809 года, а 26-го Маия 1811 года распространено на Университеты Харьковский и Казанский.
Монаршие милости.
Благоволение Императора к Университету выразилось многими Монаршими милостями. Попечитель, 14 Апреля 1808 года, Всемилостивейше пожалован орденом Св. Александра Невского. В Высочайшем рескрипте сказано, что Граф Разумовский принял эту службу из угождения воле Государя, удостоверенного, что ревностным его попечением совершится устройство учебной части как в самом Университете, так и во всем его округе. Ректор Страхов был пожалован бриллиантовыми знаками Ордена Св. Анны 2-го класса; Профессоры Керестури, Политковский, Антонский, Рихтер, Гейм, кавалерами того же ордена 2-го класса, Фишер орденом Св. Владимира 4-й степени, все при Высочайших рескриптах; Рейс получил бриллиантовый перстень за свое сочинение о средствах от заразительных болезней; Мягков также за свой курс Военных наук.
Частные пожертвования.
Частные пожертвования продолжались. В 1807 году сам Попечитель подарил для Ботанического сада Университета собрание редких растений из своего сада Горенского, изъявив желание и впередь обогащать сад Университетский такими дарами. Протоиерей Федор Авксентьевич Малиновский передал Университету приношения, которые даны были через его руки и простирались суммою на 7054 рубля. Целью приношений были ризница Университетского храма и бедные воспитанники Гимназии. В приношениях участвовали Княгиня Анна Васильевна Гагарина, сам Протоиерей, Д. Ст. Сов. Мартын Никифорович Соколовский, Обер-Камергер Граф Николай Петрович Шереметев, Княгиня Настасья Васильевна Долгорукова-Крымская, Д. Ст. Сов. Павел Иванович Глебов, Генеральша Талызина и другие лица. - В 1808 Февраля 19-го, Статская Советница Анна Семеновна Аленина подарила Университету каменный дом свой, чт; на Кисловке, и взнесла 1000 р. для его починки. Она же, 12-го Декабря, по случаю дня рождения Государя Императора, подарила Университету еще 1000 р. ассигнац.
Перемены в преподавании.
Проследим перемены, которые произошли в течение трех академических годов 1807/8, 8/9 и 9/10, в Университетском преподавании. В Этико-Политическом Отделении, Баузе, читая Римское право, от руководств Гейнекция, Шмальца и Баха, все более восходил к самым его источникам, к тексту Юстиниановых юридических постановлений; Шлецер для преподавания Политической Экономии выдал свой учебник в 2-х частях, под заглавием: Начала Государственного Хозяйства; Буле к прежним предметам присоединил Эмпирическую Психологию и Логику, Критическую Метафизику, Историю изящных художеств в России, Литературу Российских древностей и Историю на Французском языке; в 1809/10 г. он в Отделении Словесных наук читал Мифологию и Археологию, т.е. Историю Живописи, Скульптуры и Архитектуры у Египтян, Греков, Этрусков и Римлян; Штельцер к прежним руководствам прибавил еще для Римского права Тибо и Вальдекка, Уголовное право читал по своему учебнику и к преподаванию иностранных законодательств, средних и новейших, присоединил сравнение с Российским. - В Физико-Математическом Отделении Панкевич указывает для Динамики, Статики и Оптики на руководства Бюржи и Лакаля; Гофман на летние месяцы предлагал уже богатую Университетскую флору, вероятно, подаренную Попечителем из Горенок, и обещал показывать и разбирать экономические и врачебные растения, следуя каталогу, им изданному; Фишер продолжал курс Натуральной Истории на Французском языке по своим синоптическим таблицам, а именно: о молюсках, черепокожих, насекомых; особенный год был посвящен истории полипов; также читал он Минералогию России и в Ориктокнозии следовал собственной системе. Гольдбах объявлял Тригонометрическую практику с употреблением инструментов; кроме Астрономии, Математическую и Физическую Географию с практическими наблюдениями для сочинения географических карт; Гидрографию для точного понятия о мореходстве, Хронологию и Гномонику; обещал поправлять и дополнять Вейдлерово руководство, занимал Студентов Математическими сочинениями. Аршеневский, преподававший высшую Математику, скончался 27 Января 1808 года; Рейс объявил сочинение Гермштедта руководством для своих лекций и читал еще Миазматологию или учение о заразах, по книжке, им изданной; Двигубский читал Технологию по своей книге; Загорский Дифференциальное и Интегральное исчисления, высшую Геометрию по Безу и Лакроа; Ад. Чеботарев, по возвращении из чужих краев, с 1807/8 года начал для Русских фабрикантов преподавать основания белильного, красильного и набивального искусств с опытами, для того нужными, а потом Основания Политехнологии или Химии, приноровленной к искусствам, по руководству Шапталя; Мягков читал Артиллерию по Робенсу и Шелю, Баллистику по Белидору и фортификацию по своему курсу. В Отделении Врачебном, Политковский читал те же предметы, какие и прежде, и скончался 13-го Июля 1809 года; Рихтер, сделавшийся старшим Профессором в Медицинском факультете по смерти Политковского, начал соединять уже теорию повивального искусства с практическими упражнениями в Университетском повивальном институте; для женских болезней объявлял руководство Ван-Доверна, а для детских Яна; Барсук-Моисеев, читая Гигиэну или Диэтетику по Туртелю, присоединял к тому замечания из Цельсовых Афоризмов о сохранении здравия и из Врачебной Статики Санкториевой; Гильтебрандт продолжал Хирургию по Титтману с практическими упражнениями в Институте Клиники хирургической, производя особенно операции камнесечения и снятия бельма; Венсович по-прежнему соединял преподавание Физиологии, Анатомии при демонстрации на трупах и Судебной Медицины, и был Деканом Отделения; Воинов к Истории Медицины присоединил Гиппократовы Афоризмы, но в 1808 году по здоровью совершенно расстроенному был уволен с пенсиею; Мудров, по возвращении из чужих краев, в 1808/9 году открыл совершенно новый в Университете Московском курс Медицины военной - и сначала читал на Русском языке военную Гигиену или науку о сохранении здравия военнослужащих по руководству Монро; далее Терапию болезней, в лагерях и госпиталях наиболее бывающих, и показывал делоручие (так он сам называл Хирургию) повреждений, на поле бранном наносимых; готовивших себя в армейские хирурги он упражнял в накладывании простых и удобнейших перевязок, в совершении операций наиболее случающихся, в управлении госпиталей и особенно в Российской фармакопее полевой по книге, только что тогда вышедшей, Лейб-Хирурга Вилье, главного Медицинского Инспектора армии; продолжая тот же самый предмет в следующем 1809/10 году, Мудров, по смерти Политковского, принял на себя Латинское преподавание Специальной Пафологии или Носологии по Туртелю, и кроме того давал советы бедным людям и ремесленникам в присутствии учащихся, чтобы приучать сих последних к распознаванию, определению и лечению болезней, где можно домашними средствами; Андреевский, Щеголев, Котельницкий, Немиров продолжали свои прежние лекции; Щеголев присоединил к Врачебному веществословию Экономическую Ботанику, приспособив ее к растительным произведениям России; Данилевский к анатомическим демонстрациям прибавил еще хирургические операции на живых и на трупах; Грузинов, возвратившийся из Лондона, где практически изучал Анатомию и особенно искусство препаратов, с 1809/10 года начал лекции о строении тела человеческого по руководству Загорского. - В Отделении Словесных наук Маттеи и Гейм, сменявшие друг друга в Деканстве, Сохацкий, Снегирев, Черепанов, Гаврилов, Мерзляков продолжали те же предметы; последний объявил руководство Эшенбурга; язык Английский оставался у Бели и Перелогова; Абиа де Ватэ скончался 29 Декабря 1809 года, и Французский язык перешел к Лектору Фридерику Виллерсу; Немецкий язык от Десанглена к Лектору Ульрихсу; Каченовский, уже Доктор Философии и своб. наук, в 1807/8 году читал Историю древнего красноречия с правилами его и примерами из писателей; разбирал слова похвальные, надгробные и проповеди, как сочинения наиболее употребительные в России; толковал Цицерона и Сенеку; в 1808/9 году Каченовский в каталоге отсутствует, однако в этом же году начал лекции об Российской Истории, прошел первый период и в 1809/10 году читал второй и третий, который он окончивал смертию В. Князя Иоанна Васильевича; в этом же году, возвратясь из путешествия, начал свои лекции Тимковский: проходил Историю Пунических воин, начиная с XXI книги Ливия, объяснял Софоклова Филоктета; занимал слушателей сочинением и критикою небольших рассуждений, относящихся к филологии.
Рассуждения при каталогах лекций.
При каталогах лекций за эти три года напечатаны были: 1) Рассуждение Буле о древнейшей Российской живописи, о картинах Каппонияновых, хранящихся в Ватиканской библиотеке, и других соборах святых (менологах) православной Греко-Российской Церкви, писанных с превосходнейшим искусством, на Латинском и Русском языках (то же самое, которое напечатано было и в его Журнале изящных искусств); 2) Краткая, до сих пор еще не изданная на Греческом языке История о животных, Латинское рассуждение с изданием Греческого текста Маттеи и с Русским переводом Доктора Философии и своб. наук Ивашковского; 3) Буле Латинское рассуждение о древнейших Географических картах, доныне известных, на коих изображены области Российской Империи с Русским переводом Магистра А. Воинова.
Речи.
Наука и ораторское искусство Профессоров представили в течение этого времени несколько произведений замечательных. Мерзляков в слове своем: О духе, отличительных свойствах Поэзии первобытной и о влиянии, какое имела она на нравы, на благосостояние народов (1808), с особенным одушевлением говорил о поэзии священно-Еврейской и с замечательным для своего времени сочувствием о наших древних народных богатырских песнях. - Мудров, как он сам говорит, «живучи при звуке оружия, шумящего от всех четырех ветров, сушу и море обагряющего кровию, оружия, к отвращению коего и сам миролюбивый Государь наш принужден был ополчить воинствующую Россию, в сообразность сему времени браней и кровопролития», выбрал темою слова: О пользе и предметах военной гигиены, или науки сохранять здравие военнослужащих (1809). Конечно, нельзя было выбрать предмета полезнее, живее, любопытнее, сообразнее событиям времени, которые шли навстречу грозному и славному 12 году. Наука, в лице Мудрова, подавала свой живой, одушевленный, советовательный голос в деле великом приготовления военных сил на защиту Отечества. Слово врача проникнуто самою теплою любовью к родине и к ее воинам, и озарено полным знанием дела, для которого ученый прочел все книги, касавшиеся того же предмета, обозрел в России и за границей и изучал на опыте все военные госпитали, вею жизнь солдата, и особенно Русского. - Применением к практической пользе замечательна также Латинская речь Рейса: О внезапных пожарах, их законах и причинах (1809). Химик разобрал все те самовозгораемые вещества, которые могут быть причиною этих явлений в природе, причиняющих летом много вреда, особенно у нас в России.
Задачи.
По задачам, какие публично задавал Университет для медалей, мы можем видеть, чт; особенно занимало умы Профессоров. Этико-политический факультет предложил вопрос о том, «какое влияние произвело преобразование Кантовой Философии не токмо на свободные науки и их изучение, но притом особливо на все установления, на жизнь и на нравы народные». Вот задача Отделения Словесных наук: «Всякой язык имеет три степени своего совершенствования: обогащение, образование и определенность или утонченность. Первое относится к «младенчеству народа, другое сопутствует его образованию гражданскому, третье можно назвать плодом повсемственного, зрелого уже просвещения. - Теперь вопрос: 1-е определить теперешнее состояние языка Российского, относительно к его гению, к способам, которые он имел для своего образования, и к Литературе или писателям, которые содействовали его успехам своими сочинениями; и 2-е показать средство и подлинной путь к дальнейшему его усовершенствованию».
Периодические издания и труды Профессоров.
При Московских Ведомостях издавались прежние журналы. От Вестника Европы, в 1808 году, Каченовский отказался по обстоятельствам и передал его Жуковскому; в 1809 и 1810 годах Жуковский и Каченовский издавали его вместе: первый заведывал литературным отделением, второй политическим и смесью. Политический Журнал с 1807 года по Август 1809-го принял название Политического, Статистического и Географического Журнала или Современной Истории Света, а с 1809 года эпитет политического изменен на исторический, и журнал выходил под редакциею Гаврилова. Друг юношества продолжаем был Максимом Невзоровым. Утренней зари вышли книжки 5-я и 6-я. Между сочинениями и переводами Профессоров, в эти годы напечатанными, встречаем труды, на которые устремил их внимание покойный Муравьев. - Мерзляков издал Эклоги Виргилия (1807) и Идиллии Дезульер (1807); в Утренней заре напечатал перевод Науки стихотворной Горация и трудился над Аристотелевой Пиитикой. Сохацкий перевел Теорию и Историю изящных искусств Мейнерса; Кошанский Руководство к познанию древностей Милленя. Маттеи был по-прежнему неутомим в своих классических изданиях и в учебных руководствах для Студентов. Шлецер также деятельно издавал свои учебники. Студент Кувичинский перевел с Французского Систему Практической Философии Рейнгарда. Описание Демидовского Музея выдано было Профессором Фишером в 3-х томах на Французском и Русском языках.
Студенты.
В течение этих лет степень Доктора получили Алексей Перовский, знаменитый автор Монастырки; Кистер, бывший после Лектором Немецкого языка. В Магистрах встречаем Петра Победоносцева, Дмитрия Облеухова, переводчика Баттё, Николая Грамматина, издателя Слова о полку Игореве: в Кандидатах 1808 года славного нашего Комика Александра Грибоедова, Андрея Сидорацкого, Василия Ромодановского; 1809 года Андрея Никитина; в Кандидатах 1810 года Льва и Василия Перовских, принятых в Студенты в 1808 году, Ивана Снегирева, Константина Калайдовича. В Студентах 1808 года встречаются два Энгельгардта, Оттон и Осип, два Гамалея Николай и Федор, два Ридигера Герман и Ермолай.
П.И. Голенищев-Кутузов Попечителем.
11-го Апреля 1810 года повелено Графу Алексею Кириловичу Разумовскому быть Министром Народного Просвещения; 14-го Маия того же года Тайный Советник и Сенатор Павел Иванович Голенищев-Кутузов, бывший Куратором до преобразования, назначен в Попечители Московского Университета и его округа.
Высочайшие указы.
В 1810 году, 15-го Июля, Высочайше утверждены правила об экзаменах Медицинских Чиновников, на основании которых Императорские Университеты и Медико-Хирургическая Академия могли производить им испытания и присуждать Академические степени.
В 1811 году, Января 11-го, вышел Указ, касавшийся чиновников Университета и согласованный с силою и разумом Указа 6-го Августа 1809 г. В нем сказано: 2. «Студенты Кандидаты, Лекторы, Магистры, Докторы, Адъюнкты, Ординарные и Экстраординарные Профессоры и Академики, в Российских учебных заведениях действительно служащие и получившие классы, по учебному порядку им предназначенные, доколе они остаются в учебной службе, производятся в чины до Статских Советников по заслугам и не подлежат испытанию, в Указе 6 Августа 1809 года для гражданских чиновников предписанному. Самое звание их в Академиях, Университетах и других учебных заведениях служит им вместо аттестатов. Старшие учители Гимназии причисляются к сему же разряду и поступают в производство на том же основании. - 3. Но когда они оставят учебное звание и вступят в общую гражданскую службу, тогда сохраняют в ней настоящие только их чины; в последующие же производятся не иначе, как на основании общих правил, в Указе 6 Августа 1809 года постановленных. - 4. Аттестаты иностранных училищ, Академий и Университетов в производстве в чины не заменяют аттестатов Университетов Российских». В том же году Ноября 10 последовал Высочайший указ, касающийся Студентов, поступающих из податного состояния. Повелено исключать их из оклада не прежде, как по окончании ими полного курса учения в Университетах. Причина постановления выражена первыми словами Указа: «Учреждением в Империи нашей Университетов желали Мы доставить способы подданным всех состояний почерпать в них познания в высшей степени. Сим открыли Мы поприще для усовершения талантов отличных; но одним вступлением в Университеты Мы не имели в намерении освободить состояния, в оклад положенные, от общей им повинности; ибо сие вступление не представляет еще отечеству члена, образованного по намерению Нашему».
Возобновление Общества Истории и Древностей Российских.
При Попечителе Кутузове Общество Истории и Древностей Российских возобновлено было под председательством П.А. Бекетова и получило Устав, Высочайше одобренный 21 Января 1811 года. Приношение от Зоя Павловича Зосимы 3600 р. на напечатание Несторовой летописи дало возможность приступить к главному занятию Общества. В 11 § Университетского Устава сказано было: «К особливому достоинству Университета отнесется составление в недре оного Ученых Обществ, как упражняющихся в Словесности Российской и древней, так и занимающихся распространением наук опытных и точных, основанных на достоверных началах».
Основание Общества Любителей Российской Словесности.
На основании этой статьи Устава учредилось при Университете Общество Любителей Российской Словесности из 21 члена, под председательством Антонского, и Устав его был Высочайше одобрен в Июне 1811 года. Кому неизвестна полезная и обширная деятельность этого Общества для науки Русского Слова?
Общество Математиков.
В том же 1811-м году образовалось при Университете Общество Математиков из Студентов и Кандидатов с целию читать безденежно математические курсы и переводить полезные математические книги. Устав Общества был удостоен Высочайшего одобрения в Апреле 1811 года. Двигателем дела был Подполковник Н.Н. Муравьев, который сам намерен был читать военные науки. Молодые ученые: Кандидат Афанасьев, Студенты Терюхин, Щепкин, Андреев, и с ними сын Муравьева, Михаил Николаевич, готовы были принять участие в этом предприятии. Попечитель много содействовал ему и ходатайствовал об утверждении. Но дело не состоялось, потому что главный двигатель его не принадлежал к Университету и устремил в иную сторону свои полезные действия.
Указы о пенсиях.
Милости Государя изливались на Университеты по-прежнему. К шести тысячам рублей ежегодной суммы, отпускавшейся на пенсии, прибавлено еще по четыре тысячи для Университетов Московского, Харьковского и Казанского, наравне с Университетом Дерптским, Указом 31 Марта 1811 года. В том же указе повелено остающимся после умерших Профессоров, Адъюнктов и учителей вдовам и детям единовременные выдачи оклада жалованья и пенсии производить вдовам и детям особо, по примеру Университетов Виленского и Дерптского. Было недоумение в Министерстве: с какого звания считать Университетскому чиновнику пенсию: с Университетского ли, или с учительского в Гимназиях, если он в них начал службу? По докладу Министра, 15-го Апреля 1811 года, Высочайше повелено: «Профессорам и Адъюнктам обращать жалованье их в пенсию за 25-ти-летнюю службу по последнему, то есть, Профессорскому или Адъюнктскому окладу, хотя бы в числе сих 25 лет служили они больше или меньше времени в низших званиях, годы же службы их к пенсии считать не ниже, как с звания учительского или Магистерского, если они в оном служили, применяя правило сие также при назначении пенсионов вдовам и детям сих чиновников». Этими благодеяниями Правительства начали пользоваться вдовы и дети Профессоров Сохацкого, Политковского, Андреевского, Немирова, Венсовича, Гольдбаха, Барсука-Моисеева, Маттеи и Лектора Бели. Воинов и Загорский, по болезни и бедности, уволены с половинными пенсиями; Баузе и Горюшкин, прослужившие 25 лет, с полными. Высочайшие награды чинами и орденами ежегодно украшали то старших, то младших членов Университета. Рихтер пожалован в Действительные Статские Советники, Керестури и Горюшкин в Статские; Антонский орденом Св. Владимира 3-й степени за пользу, принесенную им Благородному Пансиону Университета; Двигубский и Мудров кавалерами Ордена Св. Владимира 4-й степени; Мерзляков и Каченовский возвышены в звание Ординарных Профессоров.
Частные пожертвования.
Частные приношения продолжались. А.С. Оленина в 1810 и 1811 годах, каждый раз, 12 Декабря, в день рождения Императора, приносила в дар Университету по 1000 руб. ассигн. Действительный Камергер Всеволожский пожертвовал в 1812 году Минеральный свой кабинет, состоявший из 5531 штуфа и оцененный в 20.000 р. Государь пожаловал жертвователю Орден Св. Анны 2-й степени при Высочайшем рескрипте от 12 Января. Приношения 3.П. Зосимы двум обществам Испытателей природы и Древностей Российских, были награждены тем же Орденом при Высочайшем рескрипте 8 Маия 1811 года. Калужский первостатейный купец Билибин пожертвовал Обществу Истории и Д. Р. 10.000 р. и признан его благотворителем. Коллежский Ассессор Матрунин за принесение в дар редких печатных и рукописных книг тому же Обществу удостоен Высочайшего рескрипта 10 Июня 1811 года. Купец Ферапонтов пожертвовал туда же книг и рукописей на 1800 руб.
Преподавание (1810 - 1812).
В течение двух академических лет, предшествовавших вторжению неприятеля, изменения в Преподавателях и преподавании заметны следующие. В Этико-Политическом отделении Баузе, в последнее время, намерен был все более проникать до источников Римского права и объяснял самый текст Юстиниановых Институций; но, по болезненным припадкам, он принужден был просить увольнения от службы и получил отставку с полною пенсией, 21 Января 1811 года. По причине же слабой груди и непрестанной одышки, уволен был и Профессор Горюшкин, с полною же пенсией, 3-го Февраля того же года. Кафедра права Римского разделилась между Штельцером и Цветаевым: первый читал право Римское гражданское и потом уголовное, второй Историю Римского права по Баху. Штельцер преподавал сверх того Философию уголовного права на Латинском языке; обещал приватные лекции Римского права на Немецком или Французском языках для незнающих Латинского. Он издал уже свой учебник под заглавием: Elementa juris universalis. В преподавании Практического Российского Законоискусства со славою заменил Горюшкина Сандунов, из Обер-Секретарей 6-го Департамента Правительствующего Сената произведенный в Ординарные Профессоры, в Апреле 1811 года. Ему же поручена была и должность Университетского Синдика. Брянцев, Шлецер, Рейнгард читали по прежним программам; последний для Истории философии объявил руководство Сохера. Снегирев, перешедший из Словесного Отделения в Этико-Политическое, читал в 1810/11 году Церковную Историю первых веков Нового Завета, пользуясь источниками наилучших учителей, особливо Греческих, а в следующем году продолжал тот же предмет от VI столетия до новейших времен. Профессор Рогов прекратил чтения с 1811/12 года. - В Физико-Математическом Отделении Страхов, Антонский, Фишер, Рейс, Двигубский, Чеботарев, Мягков продолжали прежнее; со смертию Гольдбаха (29 Марта 1811 года) кафедра Астрономии перешла к Профессору Панкевичу, читавшему сверх того Механику со всеми ее частями; Гофман к Ботанике присоединил врачебное Веществословие по книге, изданной Архиатером Вилье в 1808 году: Военная Российская Фармакопея; особым Высочайшим Рескриптом на имя Министра Финансов 2-го Июля 1810 года Статский Советник Суворов был определен Ординарным Профессором и в том же году начал лекции Чистой Математики, на место Загорского, который за болезнию и весьма слабым зрением был уволен 15-го Января 1810 года, с половинною пенсиею. - Врачебное Отделениe лишилось Венсовича (ум. 11 Февраля 1811г.), Барсука-Моисеева (в Июне 1811), Немирова (1810). Чтение Физиологии и Судебной Медицины перешло от Венсовича к Грузинову. С 1811/12 определен Ординарный Профессор Реннер, бывший ветеринарным врачем у Графа Ф.В. Ростопчина, для преподавания Скотоврачебной науки.
В Словесном Отделении совершилось замечательное нововведение, которое передадим словами из современного ученого известия2. «Министр Народного Просвещения Граф А.К. Разумовский, движимый патриотическими чувствами, явил новое доказательство неусыпного старания своего о размножении способов к успехам в науках и отечественной Словесности. Известно, что Славянский язык есть корень и основание языка Русского, что от него приобретаем мы богатство к сильному изображению идей важных и высоких; как напротив того от пренебрежения сродного нам коренного Славянского языка вкрадываются нечувствительно у нас странные нелепости из чужих языков, подвергающие наш язык отечественный всегдашней перемене и могущие преклонить его к упадку». Вот почему, согласно представлению Попечителя Кутузова, Министр предписал учредить при Московском Университете «особую кафедру для Славяно-Российской Словесности, имеющую целию изучение Славянского языка, познание книг на оном и чтение Славяно-Российских сочинений, с показанием отношения Российского языка к Славянскому и происхождение из оного». Мысль имела источником стремление Беседы Русского Слова, двигателями которой были Державин и Шишков; Кутузов принадлежал также к членам Беседы, Кафедра поручена была Профессору Гаврилову, который открыл ее с 1811 года и соединил с Теориею изящных искусств Баттё.
Маттеи, сверх изучения языческих писателей, ввел объяснение избранных мест из творений Св. Иоанна Златоуста по книге, изданной им в 1808 году. Замечательна прекрасная эта мысль в славном ученом иностранце, который с 1772 года, след. 43 года находился в деятельных сношениях с Россиею, а из них 23 года жил в нашем отечестве. Но этою мыслию он заключил свое земное поприще в Москве и скончался 14 Сентября 1811 года.
Буле, по выбытии Баузе, применял чтение Римских древностей к Римскому праву; объяснял публично Горациевы Эпистолы и занимал педагогическими беседами Кандидатов и Магистров; но в 1811 году он оставил Университет, заняв место библиотекаря при Великой Княгине Екатерине Павловне; Каченовский с кафедры Русской Истории перешел, 30 Августа 1811 года, на кафедру Изящных искусств и Археологии с званием Ординарного Профессора. Эвенс начал лекции Английской Словесности с 1810/11 года. Болдырев с 1811/12 преподавал Начальные основания Еврейского и Арабского языков и объяснял книгу Бытия. Ученое предисловие к каталогу лекций в последний раз прибавлено было в 1810/11 году: Маximi Planudis interpretatio Graeca loci auctoris ad Herennium, de facultate memoriae, arte et studio perficienda. Впоследствии этот ученый обычай уже не повторялся.
Лекции для чиновников.
Для того, чтобы дворянам облегчить исполнение указа об испытаниях 6-го Августа 1809 года, объявлены были лекции с Маия по Октябрь для молодых людей, обязанных службою. Предметы были распределены таким образом: Философия поручена Снегиреву, Оратория (т.е. Риторика) Мерзлякову, История Черепанову, Римское право Цветаеву, Экономия государственная Шлецеру, Статистика Гейму, Математика Мягкову, Физика Страхову.
Публичный курс Мерзлякова.
К числу прекрасных действий публичного преподавания Профессоров Университета должно отнести публичные лекции Русской Словесности Мерзлякова, читанные великим постом в 1812 году. Просвещенный вельможа Князь Борис Владимирович Голицын предложил для них обширную залу в своем доме, что был на Басманной. Беседы продолжались весь великий пост по середам и по субботам. Лучшее общество Москвы окружило своим вниманием Профессора. В десять лекций прочтена была вся теоретическая часть изящной Словесности. Вестник Европы в Московских Записках своих отдавал отчет в содержании этих чтений.
Речи.
Из четырех речей, сказанных в эти два года с Университетской кафедры, замечательны особенно речи Тимковского и Грузинова. Первый произнес Латинское слово: О различии Греческого и Римского просвещения, проистекающем из особенного духа, нрава и образа жизни оных народов (5 Июля 1811). В то же время оно было переведено по-Русски Студентом Иваном Давыдовым, которого впоследствии ожидала та же самая кафедра. В этом слове оратор, ученик славного Гейне, ясно представил и великие достоинства и недостатки обоих славных народов древности. Второе слово - Грузинова: О новооткрытом месте происхождения голоса в человеке и других животных, обнаруживает обширные сведения в современной сравнительной Анатомии и Физиологии, и собственные добросовестные опыты и наблюдения ученого.
Перемещение Университетской типографии и лавки.
В 1811 году Университетская Типография и книжная лавка были перемещены из Газетного переулка в дом, ныне ими занимаемый против Страстного бульвара, между Дмитровкой и Петровкою. Этого требовали и ветхость прежнего дома, и теснота помещения в Университетском Пансионе. С Высочайшего разрешения, каменный дом в два этажа с каменными флигелями и службами, которого нельзя бы было построить на сто тысяч рублей, был приобретен покупкою у Д. Ст. Сов. Сергея Михайловича Власова за сорок тысяч рублей, с тем еще выгодным условием, чтобы половину суммы отдать при покупке, а другую в Январе будущего года. Уплата происходила из суммы типографской и принадлежавшей Университетскому Пансиону, который много выигрывал от такой перемены, распространяя свое помещение. С 26-го Июня 1811 года Московские Ведомости и Журналы, при них издаваемые, Университет уже начал раздавать там, где они теперь раздаются.
Ведомости и журналы.
В Октябре 1810 года Редактором Московских Ведомостей был назначен Коллежский Ассессор Князь Владимир Долгорукой. Университетским Ведомостям исходатайствована привилегия печатать в них Высочайшие и Сенатские указы, рескрипты, реляции, чем умножилось число их подписчиков. С 1811 года, Ведомости объявили, что будут прилагать метеорологические наблюдения, сообщаемые Профессором Страховым. Вестник Европы, от двух Издателей, Жуковского и Каченовского, перешел уже в руки сего последнего. Исторический Журнал и Друг Юношества продолжались.
Труды Профессоров.
Упомянем о замечательных трудах Профессоров за это двухлетие. Рихтер, избранный по смерти Керестури в Председатели Физико-Медицинского Общества, принялся за свой прекрасный труд, за Историю Медицины в России, и через ходатайство Общества, Попечителя и Министра, получил доступ к Московскому Архиву иностранных дел и другим местам, для изучения источников своего предмета. Буле издал в 1810 году 1-ю часть Опыта Критической Литературы Русской Истории; Горюшкин Описание судебных действий, происходивших в Университетском Благородном Пансионе. Тимковский уже начал издание Несторовой летописи по древнейшему тексту рукописи Лаврентьевской. Прочие Профессоры также неутомимо и прекрасно действовали в тех ученых обществах, которыми окружен был Университет.
Доктора, Магистры и Кандидаты.
За два года, предшествовавшие неприятелю, мы встречаем Докторами Университета Василия Ризенко (1811), Дмитрия Левицкого (1811), Дмитрия Облеухова (1811), Федора Чумакова (1812), Николая Бекетова (1812); Магистрами Даниила Адамса (1811), Михаила Ханенко (1811), Андрея Баранова (1812), Константина Папандопуло (1812). Между Кандидатами видим имена Михаила Малова, Ивана Давыдова, Тита Каменецкого, Дмитрия Шелехова, Егора Тимковского, Семена Любимова, Ивана Палехова, Петра Воскресенского, Сергея Саларева, Григория Полетику; в Студентах Аркадия Альфонского, Василия Оболенского, Александра Сейдлера, Павла Игнатьева (1811), Михаила Муравьева, Барона Фон Унгерн-Штернберга, Генриха фон Кранихфельда, Барона Александра Бистрома, Барона Генриха фон Будберга, Степана Маслова, Александра Эвениуса, Балтазара Генриха фон Засса. В Воспитанниках Университетского Пансиона Александра Величко, Аркадия Родзянку, Сергея Саларева, Николая Сушкова, Вианора Беликова, Николая Анненкова, Бориса Данзаса, Николая Плаутина, Павла Гаевского, Михаила Дмитриева.
Московский Университет перед нашествием неприятеля.
В дополнение к характеристике Московского Университета перед нашествием неприятеля, приведем слова из Московских Записок Вестника Европы, напечатанных в конце 1811 года, где говорится о современном его состоянии. «Распоряжениями попечительного начальства Московский Университет со дня на день приближается к цели, Правительством для него предназначенной, и очевидно принимает на себя характер Русского Университета. Недоставало ему кафедры Славянского языка, необходимого источника отечественного нашего красноречия; сия кафедра ныне учреждена, и ожидаемая от оной польза несомнительна. Место достойного Профессора Маттеи, незадолго перед сим скончавшегося, занято уже достойным преемником его Г-м Тимковским, который был приготовлен самим же Маттеи и потом несколько лет обучался в Германии. Другие кафедры в разных отделениях Университета равномерно замещены природными Россиянами. Неусыпная деятельность начальства, ревностно ободряющего таланты и сведения отечественные, питает сладкою надеждою сердца всех благомыслящих, что наконец, и очень скоро, Университет будет иметь своих кандидатов по всем частям учености, а следственно и не будет принужден вызывать чужестранных наставников для преподавания наук Российскому юношеству на чужестранных языках.
«В нынешнем году записано в Университете обучающихся студентов казенного содержания и своекоштных 215, кроме многих сторонних посетителей, слушающих лекции по дозволению Г. Ректора. Некоторые Профессоры, особливо же преподающие науки, для каждого благовоспитанного человека необходимые и притом на Русском языке, имеют слушателей по сту человек и более.
Замечательно, что к нам приезжают учиться молодые Немецкие дворяне из Лифляндии. Можно бы сказать, что уже наступило время, в которое иноплеменники, в свою очередь, искать стали наук в наших заведениях, как доселе мы искали оных в чужестранных Университетах; но сия мысль, народным самолюбием внушенная, была бы слишком поспешна, и ее вероятно многие признали бы несправедливою. Однако ж тем не менее замечательно, что дворяне из Лифляндии, мимо ближайшего к ним Дерптского Университета, приезжают обучаться в нашем Московском, и что число сих посетителей очевидно прибавляется».
Перед нашествием неприятеля, Московский Университет считал уже 57 лет своего существования. Семена, посаженные вновь Муравьевым, его питомцем и Попечителем, начинали приносить богатые плоды. Обеспеченный в своем непрерывном существовании волею мудрого Монарха, ущедренный Его милостями, возвеличенный в государстве новыми правами, подкрепляемый своими Начальниками, уважаемый обществом, горячо любимый своими питомцами, Университет являлся цветущим народным рассадником Русского просвещения. Четыре ученых Общества его окружали и деятельно связывали науку с общественною жизнию. Благородные жертвователи несли богатые дары отовсюду из всех сословий Университету и его училищам. Его Музей был достойным украшением святилища науки. Его Библиотека, кроме произведений литературы древней и новой по всем отраслям знания и искусства, содержала в себе произведения Русской Словесности, в движении которой Университет принимал такое деятельное участие. Архив Университета хранил от самого его основания все оффициальные документы его истории. И все эти сокровища погибли в пожаре 1812 года.
Война 1812 года.
Когда раздался призывный голос брани за Царя и Отечество, Университет почти опустел. Пригодились тогда Студентам их военные экзерциции и игры, когда пришло время бросить книгу и перо, и схватить в руки ружье и меч. Два Профессора-Медика, Грузинов и Реннер, вступили в Московское ополчение и перевязывали раненых на славном поле Бородинском. Приближалось 2-е Сентября, понедельник, день вступления врагов в нашу столицу. За день до неприятеля, 31 Августа, в субботу, еще вышел номер Московских Ведомостей, № 70, редкий в полном их издании 1812 года, потому что немногие, оставаясь в городе, могли получить его или сохранить в суете общей тревоги. Прочтите этот номер: он так спокоен, что по содержанию его вы никак не могли бы заключить о том, к чему готовился город. Припечатаны и метеорологические наблюдения, которые постоянно доставлял Профессор Страхов. Разве по одним объявлениям о большом числе продававшихся дорожных экипажей можно б было заключить, что столица пустела, что многие из нее выезжали. Но впрочем все как было. Московские ведомости этого времени составляют также заслугу Университета перед Отечеством. Будучи деятельным, постоянным органом чувств патриотических, оне охраняли то спокойствие, которое необходимо было для того, чтобы укрощать умы в древней столице, готовившейся без своего ведома на жертву всесожжения. Ректором был Гейм в достопамятную годину. 31 Августа, за день до вступления Наполеона в Москву, Ректор и Члены Университета, с драгоценнейшими предметами из Музея и Библиотеки, отправились в Нижний-Новгород. Немногие казеннокоштные Студенты и ученики Академической Гимназии вверены были Профессору Гаврилову, и поехали туда же. Профессоры Брянцев, Страхов, Перелогов, Черепанов и другие, покинув родные кровы, поплелись за ними. Ученики Губернской Гимназии, выехав из Москвы, были приняты в Коломенском уездном училище под наблюдением учителя Назарьева.
Пожар Москвы.
6-го Сентября запылала Москва. Огонь не пощадил Университетских зданий. В нем истлели все сокровища его ученой жизни. Погиб Музей, погибло собрание естественных произведений, одно из первых в Европе того времени, библиотека, имевшая более 20.000 книг, отличное собрание физических, астрономических, химических, хирургических и акушерских инструментов. Спасены были только немногие драгоценные камни Музея. Тогда же погибли библиотеки Профессоров Баузе, Страхова и других. Невозвратима потеря первой, богатой древними книгами и рукописями. Но разве невозможно было спасти всего этого? Устное предание говорит, что Главнокомандующий прислал 200 подвод под Университет, но что воспользовались из них немногими. Обвинять ли нам предков наших в пренебрежении к ученым сокровищам их прошедшего? Вспомним, что жители города не знали об угрожавшем вторжении неприятеля до рокового дня, когда он вступил в Москву; не верилось, чтобы нога его могла осквернить святыню земли Московской. Древняя столица была жертвою искупления России в священной брани за Отечество. Университет ее принес также часть свою в этой великой жертве.
ПРИМЕЧАНИЯ
к девятой Главе.
1. Сообщено П. Ил. Страховым в его Краткой Истории Академической Гимназии.
2. Московские Ведомости. № 72. Сентября 9-го. Ученое известие.
ГЛАВА X
(1812 - 1825)
ПОПЕЧИТЕЛЬСТВО П.И. ГОЛЕНИЩЕВА-КУТУЗОВА (1812 -
1817), КНЯЗЯ А.П. ОБОЛЕНСКОГО (1817 - 1825), А.А ПИСАРЕВА (1825)
СОДЕРЖАНИЕ.
Возобновление Ведомостей. - Слова Высочайшего Рескрипта. - Развалины Университета. - Умершие Профессоры. - Первые распоряжения Начальства. - Временная коммиссия. - Первое заседание Совета. - Первые приношения. - Открытие лекций. - Закрытие Академической Гимназии. - Возобновление училищ. - Попечители Университета. - Высочайшие постановления. - Действия Министерства. - Монаршие щедроты. - Посещение Императора. - Возобновление зданий. - Учебные пособия. - Библиотека. - Каталог Рейса. - Музей. - Кабинеты физический и астрономический. - Анатомический каб. Лодера. - Кабинеты: химический, аптекарский и технологический. - Минц-кабинет. - Учебная больница. - Библиотека для Студентов. - Приношения. - Имена благотворителей Университета. - Преподавание (1814 - 1826). - Ректоры и Деканы. - Характеристика некоторых Профессоров. - Акты. - Речи. - Труды Профессоров. - Общества при Университете. - Журналы. - Типография. - Посещение Принца Вильгельма. - Число учащихся. - Доктора, Магистры, Кандидаты и Студенты.
Возобновление Ведомостей.
Московские Ведомости №№ 71 - 94. Суббота 1812 года Ноября 23-го дня.
Москва, Ноября 23-го.
«Наконец, благодарение Всевышнему! мы вновь начинаем дышать свободою. Враг человечества, упившись кровию невинных, с адскою в сердце злобою оставил древнюю нашу Столицу, и каждый из нас за попечительным о благе нашем Правительством занимается теперь беспрепятственно отправлением дел своих. Храмы Божии частию уже отверсты, и пастыри духовные невозбранно священнодействуют в них, воссылая теплые молитвы о спасении Отечества пред олтарем Царя и Владыки всех тварей. Гражданское Начальство, утвердив по-прежнему пребывание свое между нами, ищет, по возможности, отереть слезы несчастных, вводя повсюду надлежащий в вещах порядок. Земская полиция старается обезопасить сообщение наше с другими городами, и мы ежедневно видим старых своих сограждан, кои, по усердию своему ко Святым Угодникам Московским, несмотря на разорение и опустошение, древнему сему граду причиненное, стекаются мало-помалу со всех сторон на прежние свои жилища, а хлебородные наши провинции присылают к нам, без всякой опасности, разного рода земные свои произведения, и, несмотря на то, что за месяц перед сим многие семейства боялись умереть голодною смертию, теперь открылось изобилие во всех вещах, к продовольствию человека нужных. Между тем злодей, стесненный и беспрестанно поражаемый храбрым Российским воинством, бежит, оставляя повсюду следы отчаяния, и не смеет даже и оглянуться на исторженную у него терпением и мужеством войск наших добычу. Чувствуя, сколь желательно должно быть для каждого совершенное низложение врага, мы с величайшим удовольствием начинаем листы сии, сообщая почтеннейшей Публике последнее известие об успехе оружия нашего, которое за сим следует. Да благословит Всевышний праведное дело наше, и мы воззовем с Пророком: Да воскреснет Бог и расточатся врази Его!».
Так, середи родного пепелища Москвы, Университет, возобновив Ведомости, подал и от себя голос утешения жителям всей России.
Слова Высочайшего Рескрипта.
В том же нумере напечатаны были отрадные Высочайшие Рескрипты Императора на имя Графа Ростопчина. «Сколь ни болезненно Русскому сердцу, - говорил сердобольный Государь, - видеть древнюю столицу Нашу, большею частию превращенную в пепел; сколь ни тяжко взирать на опаленные и поруганные храмы Божии; но не возгордится враг Наш сими своими злодействами: пожар Москвы потушен кровию его. Под пеплом ее лежат погребены гордость его и сила. Из оскорбленных нечестивою его рукою храмов Божиих изникла грозная и праведная месть... Хотя великолепную Столицу нашу пожрал несытый огонь; но огонь сей будет в роды родов освещать лютость врагов и Нашу славу. В нем сгорело чудовищное намерение всесветного обладания, приключившее толико бедствий всему роду человеческому, и приготовившее столько же зол предбудущим родам. Россия вредом своим купила свое спокойствие и славу быть спасительницею Европы. Толь знаменитый и достойный храброго народа подвиг исцелит и не даст ей ран своих почувствовать».
С 23-го Ноября началось вновь издание Ведомостей, выходивших по тем же дням, как и прежде. Оне снова явились утешительным органом любви к Отечеству перед лицом целой России; обнародывали Манифесты Государя, эти вдохновенные излияния его любви и благодарности к народу и выражение Монарших забот о целении ран, ему врагом нанесенных; сообщали о быстром возникновении Москвы, о числе прибывавших в нее жителей, о возвращении в нее святых икон Богоматери, Владимирской и Иверской, об освящении ее соборов, храмов и города, и о постепенном открытии училищ.
Развалины Университета.
Дом Университета, за исключением больничного корпуса и другого Пушкинского, стоял обгорелой развалиной среди огромного пожарища Москвы. Под грудами пепла погребено было все ученое имущество Университета. Сколько слез, сколько вздохов, сколько воспоминаний возбуждала эта живая развалина, памятник милый и грустный для сердца его Профессоров и Студентов! От запада приняв науку и добросовестно возделав ее у себя, от него же принял Университет меч и огонь, опустошившие сокровища его образования.
Умершие Профессоры.
Не все Члены Университета возвратились на родное пепелище. Грузинов, герой-профессор, трудился на поле битвы и в лазаретах, нередко под свистом ядер, помогал раненым и производил операции. Усиленные труды расстроили его здоровье. 20-го Января 1813 года, в местечке Барунах Гродненской губернии, он изнемог и скончался от сильной горячки. Реннер последовал за границу с нашими войсками и потом, продолжая ученое служение в университетах заграничных, всегда с любовью помнил о Москве и Университете. Страхов, удрученный горем о потерях Отечества и науки, усилившем болезнь его, скончался в 1813 году 12-го Февраля, в Нижнем, на руках у своего племянника. Еще прежде Страхова, 7-го Ноября 1812 года, там же скончался от горячки Рейнгард. Панкевич умер еще до вступления неприятеля в Москву, 14-го Августа 1812 года.
Первые распоряжения Начальства.
Между 25-м и 28-м Ноября, Попечитель Университета Голенищев-Кутузов возвратился в Москву из Ярославля. В то же самое время как Граф Ростопчин, в исполнение Высочайшего Рескрипта от 11-го Ноября, учредил в Приказе Общественного Призрения особое отделение для подания возможной ежедневной помощи бесприютным чиновникам и разночинцам, - Попечитель Университета, от 7-го Декабря, объявил всем учителям и смотрителям училищ вверенного ему округа, потерпевшим от неприятельского нашествия, чтобы они являлись к Директорам своим для получения заслуженного ими жалованья и всех возможных пособий, о чем предписано им было именем Министра Графа Разумовского. Министр, по представлению Попечителя, сделал было предложение перевести Университет на время в Ярославль, чтобы скорее можно было восстановить учение; но в Декабре предложено оставить Университет в Москве.
Временная Коммиссия.
В Январе 1813 года учреждена Временная Коммиссия по всем частям Университета, для управления делами учебного округа и приведения в порядок расстроенных нашествием неприятеля Университетских заведений. Председателем Коммиссии был сам Попечитель; членами бывшие налицо Профессоры: Ректор Гейм, Рихтер, Двигубский, Снегирев, Мерзляков и Каченовский. Коммиссия, за неимением приличных в Университете зданий, поместилась в доме Попечителя, близь Покровских ворот, и открыла заседания свои 7-го Января.
Появились в разных губерниях заразительные болезни. Министр предложил Врачебному Отделению издать для народа наставления, как предохранять себя от них самыми простыми средствами. Предписание было исполнено.
Попечитель предложил Коммиссии сделать краткое начертание о способах восстановления учебных университетских заведений, расстроенных или уничтоженных неприятельским нашествием. В первых числах Февраля Попечитель сам отправился в С.Петербург по делам Университета. В Апреле Министр дал предложение составить при Университете временный Врачебный Институт из 50-ти воспитанников на 8 или на 9 лет для умножения числа врачей на службу. Тогда же возвратилось в Москву еще двое Профессоров: Заслуженный Чеботарев и Ординарный Мудров, которые начали присутствовать в Коммиссии. Дано предложение о возвращении из Нижнего-Новгорода чиновников Университета, Студентов, учеников и вещей, Университету принадлежащих.
Первое заседание Совета.
Возвращение в Москву 17-ти Профессоров дало возможность открыть заседания Совета, и первое происходило 11-го Июля. 12-го Июля напечатано было от имени Университета одушевленное, красноречивое воззвание к благотворителям просвещения, особенно же к его питомцам, о пожертвовании книг и других учебных пособий. В течение года собрано более 5000 книг.
Первые приношения.
В первых приношениях участвовали Академия Наук, Академия Медико-Хирургическая, Главное Правление училищ, Университеты Дерптский, Казанский, Абовский, Училища Харьковского Университета, Государственный Адмиралтейский Департамент, Императорская Публичная библиотека, С.Петербургское Экономическое Общество, некоторые духовные лица, Вице-Адмирал Сарычев, питомцы Университета: Лабзин, Малиновский, Габлиц и многие другие любители наук. Университет через свои Ведомости беспрерывно выражал благодарность жертвователям. Фамилия Демидовых немедленно обнаружила свое родовое призвание благотворить просвещению Отечества. Тайный Советник Николай Никитич Демидов значительным пожертвованием 1250 минералов, 1450 раковин, 250 разных животных и многих других произведений природы, положил основание новому Музею.1 Физический Кабинет покупкою приобрел 141 инструмент. Минц-кабинет, с прежними вывезенными вещами, имел в 1814 году 4336 золотых, серебряных монет и других вещей. - В Июле месяце 1813 года открыта была Университетская книжная лавка книгопродавцем Ширяевым на бульваре, между Петровкой и Дмитровкой.
Открытие лекций.
Совет предложил открыть лекции 17-го Августа и сделал зависевшие от него распоряжения. Нанят для этой цели дом, близь Университета, купца Заикина, за 7000 р. в год. Деканами отделений избраны: Этико-Политического Снегирев, Физико-Математического Антонский, Врачебного Мудров, Словесного Каченовский; Членами Училищного Комитета: Снегирев, Цветаев, Мерзляков, Гаврилов, Сандунов и Тимковский. В течение года принято было в Студенты 129 человек, кроме множества добровольных слушателей, ходивших на лекции с позволения Начальства.
Лекции в 1813/14 году были распределены следующим образом. В Этико-Политическом отделении Брянцев, Шлецер, Снегирев, Цветаев, Сандунов читали прежние предметы; заметно отсутствие умершего Рейнгарда и Штельцера, выбывшего в Дерпт; Адъюнкт Смирнов читал вновь Историю и Теорию Российского Законоискусства. В Физико-Математическом отделении отсутствуют Страхов, Панкевич, Суворов, Андрей Чеботарев; Антонский, Гофман, Фишер, Рейс, Мягков читают по-прежнему; Двигубский с кафедры Технологии перешел на кафедру Физики; два новых Адъюнкта преподают Математику: Перелогов Чистую, Чумаков Прикладную. Во врачебном отделении Рихтер, Гильтебрандт, Мудров, Котельницкий, Щеголев продолжают прежние науки; Адъюнкт Данилевский читает о младенческих болезнях; Адъюнкт Ризенко вновь Патологию по руководству Немирова и Общую Терапию по Гуфеланду; Адъюнкт Ромодановский также вновь Диэтетику по руководству Писсиса; заметно отсутствие Грузинова и с ним вместе преподавания Анатомии и Физиологии. Но на эту кафедру немедленно, в Сентябре же месяце, приглашен Мухин, Профессор даровитый и отличный хирург. 13-го Октября освящен был Архиепископом Августином вновь устроенный при Университете Анатомический театр и открыто в нем преподавание словом Декана Мудрова: О нравственных качествах Гиппократова врача, и вступительною лекциею Адъюнкта Ризенко из Диэтетики.
В Словесном отделении Гейм, Черепанов, Мерзляков, Гаврилов, Тимковский, вступивший на кафедру учителя своего Маттеи, Каченовский, Ульрихс, Болдырев, Эвенс продолжали те же предметы. Заметно отсутствие Лектора французского языка.
При начале лекций объявлено через Ведомости Студентам, бывшим на жалованье, чтобы они явились в Университет не позднее 10-го Октября, и что в противном случае будут заменены другими.
Закрытие Академической Гимназии.
Университет не имел средств содержать Академическую Гимназию, которая существовала при нем с самого первого дня его открытия. По этой причине должно было ее закрыть. Из оставшихся ее учеников 10 человек приняты по экзамену Студентами в Университет; из прочих 40-ка некоторые переведены в Московскую Губернскую Гимназию, а другим неявившимся предоставлена свобода искать себе мест.
Возобновление училищ.
8-го Января 1814 года было возобновлено учение в Московской Губернской Гимназии и в Московском Уездном училище; из приходских первое открыто Вознесенское на Гороховом поле; 14-го же Апреля Университетский Благородный Пансион, в наемном доме Новосильцова, на Малой Дмитровке, подле Страстного монастыря.
Попечители Университета.
В течение 13-ти последних лет царствования Императора Александра Павловича, с 1812 года по 19-е Ноября 1825-го, Московский Университет имел трех Попечителей: Павла Ивановича Голенищева-Кутузова до 1817 года; Тайного Советника Князя А.П. Оболенского с 1-го Января 1817 года до Июля 1825 года при Министре Духовных Дел и Народного Просвещения Князе Александре Николаевиче Голицыне; с Июля 1825 года, при Министре Александре Семеновиче Шишкове, Генерал-Майора Александра Александровича Писарева, который продолжал служение свое при благословенно-царствующем Государе Николае Павловиче до 1830 года.
Высочайшие постановления.
Обозрим Высочайшие постановления, касающиеся Университета, за этот тринадцатилетний период времени. Указом 7-го Октября 1815 года подтверждено право Университетов, дарованное им уставами, производить дела на простой бумаге и повелено не распространять на них положения о гербовой бумаге, состоявшегося 11-го Февраля 1812 года. По докладу Князя Голицына, 3-го Января 1817 года, повелено дозволить чиновникам, служащим по учебной части, соединение двух или трех должностей с их окладами, в противность тому постановлению 21-го Декабря 1815 года, которое осталось в своей силе для других ведомств. 26-го Января 1817 года, утвержден доклад Князя Голицына касательно возобновления прежних Университетских зданий, и определена для этой цели сумма 468.699 рублей. В тот же день определено перенести Московскую Губернскую Гимназию из ветхого ее дома у Варварских ворот в дом у Пречистенских ворот, приобретенный покупкою у Бригадира Лопухина на городскую сумму и Всемилостивейше пожалованный Гимназии. На переделку дома определено 145 тысяч руб. Указом Правительствующему Сенату 14-го Февраля 1818 года дарованы особенные преимущества Благородному Пансиону при Университете наравне с Пансионом Главного Педагогического Института. С этого времени Пансион получил уже бытие, независимое от Университета, и выпускал своих воспитанников с правами на чины 10-го, 12-го и 14-го классов. При этом начертаны были особенные правила, касательно испытаний в тех учебных заведениях, откуда воспитанники выходят с правом на классные чины. В 20-й день Января 1819 года Высочайше утверждено Положение о производстве в ученые степени. Факультеты в этом положении разделены так: Богословский, Философский, Юридический, Медицинский. Правила испытания для Богословского Факультета отнесены к училищам духовного ведомства; в правилах для Медицинского Положение ссылается на узаконения Медико-Хирургической Академии; а потому предложены только правила для Факультетов Юридического и Философского, с распределением наук в каждом из них. Философский Факультет подразделен на два отделения: Физико-Математическое и Этико-Филологическое. Магистерская степень в испытании тем отличена от Докторской, что в ней требуется ограниченное число наук факультета, по выбору испытуемого, а в Докторском испытании положено полное число предметов всего факультета. Высочайшим Рескриптом на имя Князя Голицына, 19-го Апреля 1819 года, учрежден при Московском Университете Медицинский Институт, на сто казенных воспитанников. На постройку зданий и клинических заведений, принадлежащих Институту, назначено 401.288 руб. Штат ежегодный на содержание Института определен в 75.399 рублей, и единовременная выдача на обзаведение в 20.245 рублей.
28-го Декабря 1818 года предоставлены классные чины Лекторам и учителям искусств в Университетах: первым 10-й класс, а вторым 12-й. - Указом 29-го Ноября 1819 года, дозволено Университетам принимать в число казенных Медицинских воспитанников молодых людей из званий, податьми обязанных. Ежели удостоятся они врачебного звания, Правительствующий Сенат освобождает их из подушного оклада по представлениям Министра Духовных дел и Народного Просвещения; если же не окажут успехов, то остаются в прежних званиях. 27-го Июня 1821 года, Высочайше повелено предоставлять имущество чиновников, скончавшихся без наследников, тем учебным заведениям, где они находились. Высочайшим повелением 9-го Июля 1822 года присвоен Студентам Университетов, по окончании наук, 12-й класс, а Кандидатам 10-й, при вступлении их в гражданскую службу.
Действия Министерства.
От Высочайших постановлений перейдем к действиям Министерства. Граф Разумовский, 14-го Февраля 1816 года, подписал положение о наградах для благотворителей училищ. Этим положением постановлено изображать на мраморных досках золотыми буквами имена благотворителей и выставлять их в залах училищ. Расчислены награды по значительности пожертвований. При Министре Князе Голицыне, в заседании Главного Правления Училищ 30-го Января 1819 года, определено по всем Университетам учредить кафедры Богословия с тою целию, чтобы всякому образованному преподать начала истинного Богопознания и Христианского учения, необходимые в жизни. - Постановлением 29-го Января 1820 года Главное Правление Училищ определило: поставить всем Университетам на вид правило Дерптского Университета не определять Профессором не имеющего Докторской степени, Адъюнктом не имеющего Магистерской, кроме Россиян и иностранцев, определяемых по особой известности в ученом свете. - 17-го Января 1822 г., Министр счел за нужное еще раз, через Комитет Министров, исходатайствовать Высочайшее соизволение на то, чтобы гербовая бумага устранена была при производстве дел Университетских. - По предписанию Министра от 13-го Декабря 1822 года, воспитанники Университета, казеннокоштные и своекоштные, при отправлении в чужие края для усовершенствования в науках, обязаны подпискою прослужить шесть лет Университету.
Монаршие щедроты.
Щедротами Монарха скоро вознаграждены были потери, понесенные Университетом в неприятельское нашествие. Рескриптом 8-го Февраля 1819 года на имя Князя А.Н. Голицына приобретен у Лейб-Медика Лодера Анатомический кабинет за 125 тысяч руб. и пожалован Университету. Двадцать пять тысяч повелено выдать тогда же, а уплату остальных рассрочить на пять лет без процентов. В том же Рескрипте Высочайшим благоволением награжден вызов Лодера безмездно читать Анатомию Студентам Университета. Тогда же разрешено приобрести покупкою Библиотеку Баварского ученого, Барона Молля, состоявшую из 20.000 томов, собрание минералов его же из 5000 слишком штуфов и более 6000 растений. Рескриптом 9-го Февраля 1818 года повелено к штатной сумме, отпускаемой на Университет, 130.000 рубл. отпускать еще по пяти тысяч рублей в год, в пособие трудам Общества Испытателей Природы. - От постройки зданий Университетских, заботами Попечителя Князя А.П. Оболенского, сбережено было 83.525 рублей: по представлению Попечителя и ходатайству Министра Высочайше разрешено употребить эту сумму, с дополнением 21.314 р. из экономической, для построения Университетской аптеки и при ней Химической Лаборатории. – Рескриптом 12-го Апреля 1821 года на имя Кн. Голицына разрешено построить новый каменный корпус для Типографии Университета и употребить на то 228.419 рублей из экономической типографской суммы.
В 1821 году Департамент Народного Просвещения на счет своих экономических сумм купил несколько астрономических инструментов, ценою на 3000 рублей, и предоставил их Московскому Университету. - В 1823 году Министр разрешил приобрести покупкою из хозяйственных сумм Минеральный кабинет Лейб-Медика Либошица, содержащий около 4000 штук, за 24.000 р. и купить сухих растений за 7.200 рублей, с уплатою суммы из доходов Университетской типографии.
Посещение Императора.
18-го Авг. 1816 г., Император Александр Павлович вторично оживил Университет Своим присутствием.
Возобновление зданий.
Тогда же в мысли Государя решено было возобновление зданий Университетских. Назначение нового Попечителя-хозяина в лице Князя А.П. Оболенского соответствовало этой мысли. Бодро и деятельно принялся он за дело. В полтора года совершилось строение, и Университет, шесть лет праздновавший торжества свои в чужом доме, 4-го Июля 1819 г., уже мог пригласить посетителей к себе, и Мерзляков вдохновенными стихами воспел наружное обновление Университета. - В 1820 году, верхний храм церкви Св. Великомученика Георгия, поступивший в ведомство и содержание Университета, был вновь отстроен, благолепно украшен и в первый день учебного года освящен во имя Св. Татианы, как и разрушенный пожаром храм, в воспоминание дня основания Университета. - Здания Медицинского Института с отделениями клиническим, хирургическим, акушерским, больницами казенных студентов и воспитанников Института, были отстроены и освящены 25-го Сентября 1820 года. Лейб-Медик Рихтер произнес тогда Латинскую речь: О начале и успехах Повивального искусства; Директор Клинического Института Мудров Русское слово: О способе учить и учиться Медицине практической, или деятельному врачебному искусству при постелях больных. Университет, желая изъявить признательность Министру и Попечителю за неусыпные их заботы о пользах науки, украсил большую аудиторию новопостроенного Института портретом Князя Голицына, а Князю Андрею Петровичу поднес диплом на звание Почетного Члена.
Учебные пособия. Библиотека.
Обозрим учебные пособия Университета в постепенном их возрастании до конца царствования Императора Александра Павловича. В Библиотеке число книг возросло до 30.000 томов. Упомянем о главных пожертвованиях. Государь Император украшал библиотеку Своими дарами. В 1817 году, из Кабинета Его Величества получено 1058 книг. По повелению же Императора, Библиотека получила прекрасные анатомические изображения, деланные в Вене с восковых препаратов, и Италиянский перевод Истории Карамзина. Академия Наук, вскоре по возобновлении, прислала 2766 книг; Медико-Хирургической Академии С.Петербургское отделение 1507, Московское 418; Дерптский Университет 77, Казанский 99, Абовский 60, Харьковский 510, его Училища 125, Митавская Гимназия 123, С.Петербургское Экономическое Общество 121, Директор Лифляндских училищ Албанус 123, Доктор Беренс 200, неизвестная особа из Риги через купца Селивановского 417, Профессор Шлецер 472, Гофмейстер Григорий Александрович Демидов 410, Д. Ст. Сов. Федор Иванович Янкович де Мириево 385 кн. и 33 географические карты, Профессор Харьковского Университета Роммель 218, Кол. Сов. Эверс 171, Доктор Философии Хлапонин 194, Московский купец Грачев 3947 книг Медицинских, Сенатор Политковский 202, Титулярный Советник Пахорский 111, купец Зимняков, и проч. Покупкою в 1818 г. у Барона Молля 20.000 томов, которые, впрочем, он доставил не все вдруг, а присылал постепенно, умножена была значительно наша библиотека. В 1822 году поступили завещанные умершим в 1821 году Профессором Геймом 2000 книг. В 1823 году Университет купил книг и журналов на 5000 рублей. Кроме того, ежегодно приобреталось книг на штатную сумму (1000 р.).
Каталог Рейса.
Библиотекарем был Профессор Рейс, оказавший Университету незабвенную услугу составлением каталога Библиотеки. Четыре года трудился неутомимо Профессор над этим делом и совершил его превосходно, к чести и славе своей, и ко всегдашней пользе Университета. Книги поставлены были им в шкафах по логической системе и внесены в два реэстра: азбучной и систематической. По азбучному реэстру можно узнать, какие книги и какие сочинения известного автора находятся в библиотеке; по систематическому реэстру, распределенному на 10 отделений, можно видеть, какие книги есть в библиотеке для каждой науки и для каждого ее отделения. Реэстры и особенный способ нумерации имеют ту выгоду, что всякая вновь поступающая книга удобно может быть внесена в них. Практическая польза этого каталога доказывается тем, что каждая книга в несколько секунд отъискивается прислужниками Библиотеки. Рейс трудом своим заслужил истинную признательность Московского Университета, и желательно бы было, чтобы портрет его или бюст, в знак этой признательности, украсил нашу библиотеку.
Музей.
Мы уже видели, что начало новому Музею положено было весьма немногими вещами, спасенными от Московского пожара, и значительным пожертвованием Николая Никитича Демидова. В 1814 году считалось уже 6000 штук налицо. Главными виновниками умножения Музея были члены Общества Испытателей Природы и особенно Вицепрезидент его и Директор Музея, Г.И. Фишер. Проследим же возрастание его по трем царствам природы. От прежнего зоологического уцелели только два собрания: раковин и полипов, вывезенные в 1812 г. из Москвы. Оба подарены были П.Г. Демидовым. Наиболее участвовал в обогащении Зоологического музея член Общества Испытателей Природы, путешествовавший на его иждивении, Фрейрейс. Наибольшее число млекопитающих, птиц, насекомых, особенно Бразильских, доставлено было им. Другой член Общества Лажар принес в дар музею 109 рыб и раков. Многочисленное собрание насекомых было пожертвовано Ст. Сов. Хр. Хр. Стевеном, с тем условием, чтобы с 12.000 руб. - суммы, в какую было оно оценено - 600 руб. процентных денег ежегодно выдавались двум студентам, наиболее успевающим в Зоологии и Ботанике. Академия Наук прислала в подарок огромный остов слона, одно из украшений нашего музея. Кроме того, в приношениях участвовали Граф А.К. Разумовский (подаривший собрание Европейских насекомых), Статский Советник Аделунг, Академик Пандер, Аистов (подаривший собрание насекомых около Иркутска), Профессоры Фишер и Двигубский, Тобольской Гражданский Губернатор А.М. Тургенев, купеческие дети В.С. и П.С. Алексеевы, приобретшие для общества собрание насекомых и растений, составленное Профессором Адамсом во время путешествия по разным местам России, и многие другие члены Общества. Часть зоологического музея была также приобретена покупкою.
Ботаническое собрание при Университете составилось из трех отдельных гербариумов. Первый, купленный Университетом у покойного Профессора Ботаники Гофмана, с печатным каталогом на Латинском языке, состоял из двух частей. В первую из них вошел гербариум знаменитого ботаника Эргарта, ученика и друга Линнеева, который составил большую часть его в Упсале, под руководством самого Линнея; значительное число растений получил он от лучших ботаников своего времени. Собрание составлялось с 1775 года по 1794. Вторая часть гербариума замечательна по количеству растений и по местам, где они собраны. Число пород, заключающихся в нем, простирается до 9000. Здесь много было растений, дико растущих, полученных от тех, которые их собирали на месте: Сибирских от Палласа, Кавказских, Таврических и Грузинских от Биберштейна, Стевена и Адамса, Капских от Тунберга, Венгерских от Китайбеля, Италиянских, Швейцарских и Австрийских от Сибера, Поллиха и других, Американских от Шварца и проч. Много также растений Донских, Волжских, Германских и Лапландских. Из садовых наиболее собраны в Эрлангенском, Горенском и Московском садах. В обеих частях Гофманского гербариума содержалось 17.000 растений. - Второй гербариум куплен был у Барона Молля и заключал в себе 3000 видов. - Третий гербариум состоял из Московской флоры, собранной в 1824 и 1825 гг. Кандидатом Максимовичем, посыланным в летние месяцы для исследований Московской губернии: он содержал в себе более 800 растений. - Кроме того Алексеевы приобрели для Общества собрание растений, принадлежавшее покойному Адъюнкту Гольдбаху, и Адамсово, о котором было упомянуто; г. Спасский пожертвовал 200 сухих растений, Фрейрейс 1000, г. Рифтек 144.
Для живого изучения Ботаники воспитывалось, в 1825 и 1826 годах, в Ботаническом саду 2500 растений, из которых самые редкие приобретены были покупкою из Горенского Сада. Прекрасным же Собранием амариллов Университет был обязан благоволению Императрицы Марии Феодоровны.
Минералогический кабинет состоял из трех отдельных собраний, составленных с различною целию: 1) систематическое собрание ископаемых, 2) собрания топографические и 3) собрание драгоценных камней. Самые редкие штуфы первого систематического собрания были увезены из Москвы в 1812 году и таким образом спасены от пожара. Из них самые редкие вещи подарены были еще до неприятеля П.Г. Демидовым и Княгинею Е.Р. Дашковою. Подарили после неприятеля: Д. Ст. Сов. Ф.И. Янкович де-Мириево 598 минералов, Д. Ст. Сов. Трескин 187, купеческий сын Часовников 750 иностранных штуфов, Член Общества Мор 440 штуфов, Венгерский Профессор Ципсер 200. Университет приобрел покупкою сначала 600 Русских минералов, потом у Барона Молля до 5000, у известного Минералога Фрейслебена отличное собрание, у Лейб-Медика Либошица минеральный кабинет за 24.000 рублей, с уплатою по частям в 4 года из хозяйственных сумм Департамента Народного Просвещения. Тобольский Гражданский Губернатор А.М. Тургенев присылал минералы из Сибири. - Топографические собрания содержали в себе минералы Московской губернии, Сибирские, особенно из окрестностей Мияска, Екатеринбурга и Перми. Собрание минералов Московской губернии составлено было трудами Директора и Членов Общества Испытателей Природы, особенно во время их ученого путешествия по Московской губернии. Сибирские собраны были Тетюевым, Шленовым и Вагнером, в главных рудниках и каменоломнях Сибири. Из них весьма важно было собрание ископаемых Пермской губернии Вагнера, пожертвованное братьями Алексеевыми. Тетюев и Шленов подарили также собрания Пермское и Мияское; Камергер Бехтеев собраниие минералов Шлакенвальдских. - Драгоценные камни, пожертвованные П.Г. Демидовым, спасены были в 1812 году. Здесь особенно отличались изумруд значительной величины и чистой воды, и единственный кусок весьма редкого малинового шерла, остаток, уцелевший от пожертвования Князя Урусова. - В собрании искусственно обделанных ископаемых замечательны были янтарный мозаик, из белого и красного янтаря, изображающий храм, и сирена, которой туловище состояло из натуральной, необделанной жемчужины.
В музее хранились также некоторые Сибирские древности: между ними замечательны были два Монгольских идола, Ямантага и Вишну.
Кабинеты – Физический и Астрономический.
Физический и Астрономический кабинеты в 1826 году имели 272 снаряда, приобретенных по большей части покупкою. 57 снарядов и сверх того снаряды электромагнитные были заказаны в Париже. Кабинетом заведывали Профессоры Двигубский и Перевощиков. –
Анатомический кабинет Лодера.
Кабинет Анатомический, в 1826 году содержавший в себе до 5000 препаратов, и приобретенный от Лейб-Медика Лодера, возъимел начало свое еще в 1750 тоду. Лодер увеличивал его в течение почти 40 лет: он сам приготовлял для того препараты и приобрел покупкою пять собраний: Леката и Давида в Руане, Готгарда в Бамберге, Вагнера в Брауншвейге и Врисберга в Геттингене. Император Александр благоволил купить кабинет у Лодера, и пожаловал его Университету, предоставив прежнему владельцу пользоваться им, как при издаваемых им сочинениях, так и при анатомических лекциях, которые Лодер вызвался преподавать добровольно и без всякой платы Студентам Университета. С 1819 года кабинет увеличен был присоединением 398 препаратов, приготовленных Прозектором Гумбургом, и 280 микроскопических препаратов, знаменитого Либеркюна, подаренных Университету Доктором Крубером, и наконец 74 микроскопических препаратов ученого Прохаски, подаренных Университету Лодером. Чтобы кабинет приносил более пользы Студентам, Лодер означил части весьма многих препаратов, относящихся особенно до костей, связок, кровеносных сосудов и нервов, приклеенными номерами, прибавив к ним весьма подробное описание; также сам описал рисунки, представлявшие в увеличенном размере кровеносные сосуды, нервы и другие части человеческого тела, по малости своей неудобные для изъяснения на лекциях. Эйнбродт, ученик Лодера, продолжал его труд. Анатомические препараты отличались по времени совершенством приготовления. Между патологическими находилось много чрезвычайно редких, a собрание болезненных костей было самое большое из всех известных в Европе и самое замечательное для знатоков. Кабинет делился на большой, находившийся в двух залах большого Университетского строения, и малый, помещенный в комнате, примыкавшей к анатомическому амфитеатру, открытому в 1820 году 4-го Октября лекциею Лодера. Малый назначен был собственно для лекций. Лодер снабдил кабинет особенным печатным списком, на Латинском языке; Эйнбродт перевел его на Русский язык.
Кабинеты Химический, Аптекарский и Технологический.
Химический кабинет, которым заведывали Профессор Рейс и Адъюнкт его Гейман, состоял из пяти отделений: первое содержало в себе около 1000 простых и сложных веществ, составляющих главный предмет Химии; второе из 339 естественных тел, взятых из трех царств природы: здесь собраны были преимущественно такие вещества, которые употребляются в Медицине и художествах; третье отделение заключало в себе главные противодействующие средства и снаряды, необходимые для химического разложения тел; четвертое два собрания различных форм кристаллов, сделанных искуснейшим образом из воска знаменитым Академиком Товием Ловицом: одно имело 288, другое 300 форм кристаллов; наконец пятое отделение вмещало в себе до 500 химических инструментов и снарядов. В умножении этого кабинета участвовали Московское Отделение Медико-Хирургической Академии и Аптекарь Шульц, подаривший 360 моделей хрусталей. Химическая лаборатория помещалась в доме Университетской Аптеки, которая выстроена была Попечителем Князем А.П. Оболенским на сумму, сбереженную от строения зданий Университетских. Аптекою управлял Провизор Ферстер. В ней читались Фармацевтические лекции. Медицинские Студенты понедельно дежурили в Аптеке и занимались Фармацевтическою практикой. - Кабинет Врачебного Веществословия, составленный и подаренный Аптекарем Берсом, состоял из 418 простых врачебных веществ самых употребительных. Им заведывал Проф. Котельницкий. - Кабинет технологический, под ведением Профессора Денисова, разделялся на два отделения; в одном находились вещества, относящиеся к заводам; в другом относящиеся к фабрикам. Всех же веществ считалось в нем 220. - Минц-кабинет, под ведением Профессора Гаврилова, состоял из 3731 монет и медалей: в том числе золотых было 382, серебряных 2844, медных 498. Император Александр пожаловал 68 золотников серебряных монет Царя Михаила Феодоровича. В приношениях для кабинета участвовали Коллежский Советник Гурьев, Кандидат Воскресенский, Коллежский Регистратор Ляликов, Надворный Советник Головин, Г. Зиновьев, крестьянин Самарин, Коллежский Ассессор Чернявский, Коллежский Советник Тургенев, Граф Ф.А. Толстой, подаривший оловянные отливки 280 медалей, Князь А.Е. Шаховской, Студент Матвеев.
Учебная больница.
Университетская учебная больница устроена была на 50 человек: из них 20 помещалось на штатном содержании, 20 на Университетском и 10 на собственном. В состав больницы входили: Клинический Институт для внутренних болезней на 32 человека, под руководством Профессора Мудрова; Хирургический Институт на 12 человек, под руководством Профессора Гильтебрандта и Адъюнкта Альфонского; Акушерский Институт на 6 родильниц, а по нуждe и вдвое, под ведением Профессора Ризенко и Ад. Рихтера. При двух последних институтах находилось два собрания инструментов: хирургическое и акушерское.
Библиотеки для Студентов.
В 1820/1 году Совет учредил, собственно для Студентов, две библиотеки: одну для Медиков, другую для Студентов всех трех отделений. Члены Совета: Ректор Антонский, Профессоры Гейм, Двигубский, Мухин, Цветаев, Мерзляков и Каченовский, первые, участвовали в учреждении сих библиотек своими приношениями. Другие Профессоры последовали примеру первых учредителей и продолжали снабжать библиотеки книгами. Генерал от Инфантерии А.С. Кологривов пожертвовал сумму на их умножение.
Приношения.
Кроме приношений, которыми умножались учебные пособия Университета, были еще приношения и другого рода. Общество Любителей Российской Словесности в 1821 году внесло в Сохранную казну Московского Воспитательного Дома 5000 р. на вечные времена с тем, чтобы на проценты с этой суммы воспитывался Студент, отличнейший по Русской Словесности. В 1824 году, неизвестные особы чрез посредство Титулярного Советника Васильева внесли в ту же казну 8000 р. с тем, чтобы на проценты с них содержимы были два Студента из Губерний Малороссийских.
В 1824 году, Коллежский Советник Я.Е. Арсеньев подарил мозаической образ Господа Саваофа работы бессмертного Ломоносова. Эта икона украшает торжественную залу Университета. Коллежский Советник Генниг пожертвовал (в 1815 г.) 560 портретов Естествоиспытателей и врачей. Бывший Куратор Университета Князь Ф.Н. Голицын (в 1825 г.) подарил портрет Основательницы Университета Императрицы Елисаветы Петровны в золотой раме: он также украшает нашу торжественную залу.
Имена благотворителей Университета.
Университет, еще в 1822 году, украсил место своих публичных собраний портретами двух Императриц, Елисаветы и Екатерины, и портретом первого своего Куратора и учредителя Шувалова, и в исполнение Правил, начертанных Министром Гр. Разумовским о наградах благотворителям училищ, начертал на двух досках золотыми буквами, для всегдашней памяти, имена Благотворителей Университета, как тех, которые жертвовали ему от избытков своих с начала его учреждения, так и тех, которые ему благотворили по его преобразовании.
Здесь, на одной доске, в числе первых записаны: Прокопий, Григорий и Никита Акинфиевичи Демидовы, Прокопий Акинфиевич, особенно; далее Коллежский Ассессор Яков Борисович Твердышев; Грузинский Царевич Генерал-Аншеф Георгий Вахтангович; Генерал-Лейтенант Григорий Александрович Строганов; Обер-Егермейстер Петр Спиридонович Сумароков; Игумен Профирий Симонтовский, положивший в Воспитательный дом 4000 р.; Сенатор Михаил Григорьевич Собакин; Д. С. С. Матвей Никифорович Соколовский, внесший в В. Дом 2000 р.; Надворный Советник Борис Михаилович Салтыков. На другой доске записаны: П.Г. Демидов, Князь А.А. Урусов, Статс-Дама Княгиня Е.Р. Дашкова, Ст. Сов. А.С. Оленина, Московский 1-й гильдии купец Грачев, Камергер Всев. А. Всеволожский, Н.Н. Демидов, И.И. Крубер, Общество Любителей Российской Словесности, неизвестный, пожертвовавший 8000 р., и Хр. Хр. Стевен.
Преподавание (1814 – 1826).
Обозрим преподавание наук и перемены, происшедшие в Профессорах за последнее тринадцатилетие царствования Императора Александра, с 1814 по Июнь 1826 года.
В Этико-Политическом Отделении Брянцев продолжал преподавание Философии со всеми ее частями по тогдашнему разделению: Теоретическою и Нравственною, Психологиею и Логикою, руководствуясь Снеллем и Матерном Рейсом: в начале 1821 года Брянцев кончил свое земное поприще. Шлецер преподавал Политическую Экономию, Естественное право и Дипломатику, по своим книгам, по 1825/6 год - и в этом году выбыл из Университета за границу, с титлом Заслуженного Профессора и с полным пенсионом; Снегирев до 1817/8 года читал Церковную Историю Нового Завета по Фатеровым синхронистическим таблицам и Историю философии по Дежерандо; с 1817/8 года Историю права Естественного и Народного по Снеллю, Клейну и Цейлеру, до смерти своей, последовавшей в половине 1820 года; Цветаев и Сандунов постоянно занимали свои кафедры: Цветаев читал Римское право, по Вальдеку, сравнительно с законами Египтян, Евреев и Греков, Германцев, Англичан, Пруссов и Французов; Сандунов практическое Российское законоискусство; Смирнов (Адъюнкт) дополнял преподавание Сандунова теоретическим и историческим изложением того же предмета, прибавляя иногда о порядке судопроизводства в губерниях и областях, на особенных правах состоящих. С 1817/8 года в этом Отделении начал свое поприще Адъюнкт Давыдов преподаванием Логики и Нравственности по руководству Снелля и Буле, далее присоединил обозрение Истории Философии по тому же руководству и упражнения слушателей в рассуждениях о предметах нравственных, в философских сочинениях или в разборе оных; но с 1820/1 года, по смерти наставника своего Тимковского, в звании Экстраординарного Профессора занял кафедру Римской Словесности. В 1819/20 г. исполнилась мысль Министра Духовных дел и Народного Просвещения Князя А.Н. Голицына и введена особенная кафедра Богословия в Русских Университетах; эта кафедра присоединена была к Этико-Политическому Отделению: первый занял ее у нас Священник Григорий Левитский, и начал преподавание Священной и Церковной Истории по руководству Преосвященного Филарета; далее преподавал Богословие Догматическое по руководству Преосвященного Иринея Фалковского и Нравственное Богословие по руководству славного Немецкого Богослова Шуберта; с 1824/5 г. Левитского заменил Архимандрит Иннокентий Платонов и преподавал Догматическое и Нравственное Богословие по руководству Епископа Феофилакта Горского, а Церковную Историю по книгам Преосвященного Филарета и Иннокентия. С 1819/200 года присоединен к отделению Адъюнкт Малов, которому поручено преподавание Частного гражданского права, с применением к Российским законам, и Уголовного, также Теории Российских прав: в общих началах Теории Адъюнкт следовал книгам своего Профессора Цветаева. Когда Адъюнкт Давыдов перешел на кафедру Римской Словесности, Адъюнкт Любимов занял его предметы и читал Логику по Кизеветтеру и начала Нравственной Философии по системе наставника своего Профессора Рейнгарда, в течение двух лет (1820/21 и 1821/2). Э. О. Профессор Василевский, в 1822/3 году, начал преподавание Политического права по руководству Бурламаки; далее читал Народное Право по Ахенвалю, с изложением политических отношений между новейшими Европейскими государствами по Шёлю.
В Отделении Физико-Математическом Антонский по-прежнему читал Зоологию, Ботанику, Минералогию, применяя все эти науки к главным понятиям о Сельском Домоводстве, и заключил преподавание свое 1817/8 годом, достигнув звания Заслуженного Профессора; Гофманн преподавал Ботанику и Фармакологию на Латинском языке; Фишер на том же языке, иногда же на Французском или Немецком, Зоологию и Минералогию по своим таблицам и руководствам, с показанием употребления естественных тел в Медицине, Технологии и Экономии; преимущественно сосредоточивался он в Зоогнозии и Ориктогнозии и присоединял иногда специальные курсы об отдельных классах животных. Рейсс всеобщую Химию применял к практической пользе врачей, по временам объяснял сочинения Цельса о Медицине; Двигубский в течение всего времени читал Физику по книге, им изданной; Перелогов, от Английского языка перешел к преподаванию Чистой Математики, читал Алгебру, Тригонометрию, Приложения Алгебры к Арифметике, Геометрии и Тригонометрии, Дифференциальные и Интегральные исчисления по Безу, а потом сей последний предмет по Бушарл;, и в 1825 году, заключив двадцатипятилетнее служение, уволен с пенсиею; Мягков продолжал чтение всех Военных наук по Бусмару, Сенполю, Шелю, Беллавеню, Дювернуа, по Артиллерии, изданной Артиллерийским Комитетом в С. Петербурге, и по своей книге; Чумаков читал Механику с ее частями, позднее уже по своему руководству, Оптику же с ее частями по Лакалю, а потом по своей книге, Астрономию с приложением ее к Геодезии, Навигации и Гномонике по руководству Боде и Гамалея. С 1814/5 года Денисов начал преподавание Технологии по книге, им изданной; в 1818/9 присоединил к Технологии Сельское Домоводство по руководству Профессора Кукольника и читал до 1821/2 года. В 1814/5 году Магистр Афанасьев преподавал, только один год, Алгебру, Геометрию и Тригонометрию и объявил тогда совершенно новое руководство Франкёра. Адъюнкт Тростин читал Арифметику и Геометрию по Безу с 1816/7 года по конец 1818/9 г. С 1817/8 года начал лекции Естественной Истории и Физики Лев Гольдбах; но с 1819/20 года он перешел во врачебное отделение. В том же 1817/8 году открыл свое преподавание Щепкин с Алгебры, Тригонометрии и Приложения Алгебры к Геометрии, сначала по книге Чумакова, потом по Франкёру, и продолжал непрерывно чтение высших частей Математики. Перевощиков открыл кафедру свою с 1819/20 года чтением Алгебры и Трансцендентальной Геометрии по Франкёру, с дополнениями из Лакруа; высшие части Чистой Математики он читал до 1824/5 года, а с этого времени перешел к преподаванию Астрономии. С 1821/2 года Павлов, возвратившийся из чужих краев, начал преподавание Минералогии, по Берцеллию и Фишеру, и Сельского Хозяйства по собственным запискам, обработанным по началам Теэра и Траутмана, с приноровлением к России. В 1825/6 году Магистру Коцаурову поручено было чтение Алгебры и Геометрии по Франкёру.
Во Врачебном Отделении Рихтер продолжал преподавание Повивального искусства до 1818/9 года - и тогда, с званием Заслуженного Профессора, оставил Университет. Гильтебрандт постоянно занимал кафедру Хирургии и читал ее по книге, им изданной. Мухин открыл кафедру свою в 1814/5 году, прямо Ординарным Профессором: в зимнее время он преподавал Анатомию по собственному руководству на Русском языке, Физиологию по Блуменбаху, и Судебную Медицину по Пленку; с 1818/9 года он читал только две последние науки, прибавив для Физиологии руководство Прохаски, а потом Ленгоссека, и делая опыты над животными, для объяснения некоторых явлений, происходящих в живом человеческом теле; с 1820/1 года прибавил он к тем двум наукам науку о ядах и противуядиях. Мудров читал Медицину клиническую и Практическую Патологию, неизменно объявляя руководство Иосифа Франка и заимствуя силу и объяснения правил из практического сочинения его отца; постоянно, в присутствии учащихся, он давал врачебные советы приходившим ремесленникам и всем недостаточным людям; в 1825/6 году он объявил, что будет означать и объяснять место болезней и их свойства из новейших начал Анатомии Патологической; до 1817/8 года только он продолжал преподавание военной Гигиены по Энегольму и Армейской Практики по Геккеру. Котельницкий читал Фармацевтическую Химию, по Пленку, Тенару и армейской Фармакопее Виллие и Историю Медицины по Геккеру; с 1821/2 года Врачебное Веществословие по Шпренгелю; он же делал в Университетской Аптеке химико-фармацевтические опыты. Реннер, Профессор скотоврачебной науки, считался отсутствующим при армии; но с 1816/7 года уже не упоминается в каталогах лекций. Данилевский преподавал науку о младенческих болезнях по Розенштейну. Смерть, 10-го Маия 1815 года, прекратила его лекции. Щеголев читал Врачебное Веществословие и Рецептуру по Пихлеру, весною и летом начала врачебной Фитургии, приспособляя их к местности России; он скончался 25-го Декабря 1820 года. Ризенко сначала преподавал Общую Патологию по руководству Немирова, Общую Терапию по Гуфеланду; далее читал о детских болезнях по Геккеру, о женских по Фан-Деверену; с 1817/8 года Повивальное искусство, по руководству Рихтера, с историею оного по Озиандеру, продолжал детские болезни по Геккеру, женские по Капюрону, читал о ручных и инструментальных акушерских операциях по руководству Штейна. Фрорип; и Зибольд были также объявляемы в числе руководителей. Ромодановский читал Диэтетику по руководству Писсиса; далее на место Ризенко, Общую Патологию по Немирову, потом по Консбруху, Ипею, и Общую Терапию по Гуфеланду, Аккерману и Шпренгелю. Бунге, на место Реннера, начал преподавание теоретической и практической Ветеринарной Медицины по Бушу, с 1817/8 г., а после по Фейту. В 1818/9 г. читал Анатомию Воскресенский, по руководству Мухина, и в 1819/20 прекратил чтения изложением науки о мокротных сумочках. В одно время с Воскресенским начал свои хирургические лекции Альфонский, теоретически и практически, сначала о повязках хирургических, далее об инструментах и операциях по руководствам Бетхера, Келера и Гильтебрандта, производя в зимнее время операции над трупами. Лодер, в звании Почетного Члена Университета, открыл в нем безмездную кафедру Анатомии в 1819/20 году. Славный Профессор следовал изданному им руководству, раскрывал перед слушателями тайны науки в ясных сокровищах кабинета, им составленного и приобретенного Государем для Университета, и неутомимо упражнял слушателей в ежедневном рассечении трупов, вместе с прозектором своим Гумбургом. Лев Гольдбах в 1819/20 году начал преподавание трех частей Естественной Истории во Врачебном Отделении, применяя их к Медицине; смерть прекратила его ученые труды в начале Марта 1824 года. Яким Попов читал для Медиков Математику и Физику 4 года (1819 - 1823). Страхов, племянник знаменитого Профессора Физики, в звании Лектора, начал преподавание Общей Химии с 1821/2 года, по руководству Орфилы. В одно с ним время Терновский открыл лекции Анатомии по-Русски, следуя книгам Мухина и Лодера; сверх того читал Историю Анатомии и вскрывал трупы для Студентов врачей по правилам Судебной Медицины. В 1823/4 году открыли свои лекции Рихтер сын, верно шедший по следам своего славного отца: он начал Историею повивального искусства и учением о детских болезнях; Эвениус, читавший по Веллеру науку о распознавании и лечении глазных болезней и о хирургических операциях, к ним относящихся; Веселовский, заменивший Попова в чтении Математики и Физики для врачей Студентов. В 1824/5 году, умершего Гольдбаха заменил Ловецкий в преподавании Естественной Истории для них же.
В Отделении Словесных Наук, старший Профессор Гейм, умевший с должностью Ректора соединять должность Библиотекаря и даже сначала его помощника, читал Статистику Российской Империи и знатнейших Европейских государств, до самой кончины своей 16-го Окт. 1821 г.; за Геймом, второй по старшинству, Черепанов читал непрерывно Всеобщую Историю по Шрекку, присоединяя к ней и Русскую, до кончины своей в 1828 году. Мерзляков и Гаврилов сохраняли во все время прежние кафедры. Тимковский смертию прекратил свою классическую полезную деятельность на Греческо-Римской кафедре в 1820 г. Ему наследовал на Латинской кафедре Давыдов, ученик его и Маттеи, перешедший в 1820/1 году из Этико-Политического Отделения, где преподавал Философию, в Словесное. Он читал Римские Древности по Адаму, Теорию Латинского слога по Шеллеру, объяснял Цицерона, Горация и Виргилия, и излагал Историю Римской Словесности по Гарлесу. На кафедре Греческой Тимковскому наследовал Ивашковский, начавший преподавание Эллинского языка еще при жизни Тимковского в 1819/20 году. Каченовский читал непрерывно Эстетику и Археологию, или Теорию и Историю изящных искусств по Эшенбургу, Сульцеру и Милленю, также Историю и Древности Российские в 1814/5, 1815/6 и 1816/7 годах; с 1822/3 года, начал излагать, по смерти Гейма, Статистико-Историческое учение о Российском Государстве, после краткого Географического обозрения Российской Империи. Теория же и История изящных искусств перешли к Гаврилову, который с ними вместе продолжал обучать правилам Славянского языка, излагал его свойства, состояние и ход в разных его периодах и сообщал Студентам отборнейшие места на Славянском языке. Болдырев читал вкратце Историю Евреев и Арабов, о религии, законах, науках, художествах, нравах и обычаях этих народов, проходил Еврейские древности по руководству Яна, Еврейскую Грамматику, объяснял отборные места из Ветхого и Нового Завета, и далее обучал Арабскому языку по своей литографированной Христоматии, и Персидскому, объясняя избранные места из Тути-Нами и цветника Садиева. Победоносцев был Адъюнктом при Мерзлякове с 1814/5 года и преподавал правила Российской Словесности по риторикам Ломоносова, Рижского и Мерзлякова. Ульрихс и Эвенс продолжали бессменно преподавание, Первый Немецкой, второй Английской Словесности. В 1824/5 году Ульрихс, по смерти Черепанова, перешел на кафедру Всеобщей Истории, а Немецкая Словесность поручена была Доктору Кистеру. Преподавание Французской Словесности возобновлено с 1814/5 года Пастором Французской церкви в Москве, Арнольдом, которого в следующем же году заменил Пельт. Каменецкий с 1816/7 года начал преподавание Всеобщей и особенно Российской Географии, по руководству своего наставника Гейма, и так продолжал до 1824/5 года. С 1817/8 года Бекетов преподавал Введение во Всеобщую и Российскую Историю по Шрекку, далее Хронологию, Геральдику, Генеалогию, Нумизматику и Дипломатику по Гаттереру. С того же года начал читать Правила Латинского слога Снегирев, сын, в связи с практическими упражнениями Студентов, и в 1822/3 г. Основания Логики.
Ректора и Деканы.
В течение этого времени Гейм отправлял должность Ректора до 1818 года и был уволен по прошению. Ему наследовал Антонский в течение следующих трех лет. Секретарем Совета был постоянно Профессор Двигубский. Деканами в Отделениях поочередно были:
В Этико-Политическом
Физико-Математическом
Врачебном
Словесном
1813/4 Снегирев
Сандунов
Цветаев
-
Брянцов
Сандунов
-
Цветаев
-
-
-
-
Антонский
-
-
-
Двигубский
-
-
-
-
-
-
- Мудров
Котельницкий
Мухин
-
Бунге
Мудров
Мухин
-
-
-
-
Мудров Каченовский
Тимковский
Гаврилов
Тимковский
Мерзляков
Гейм
Мерзляков
Черепанов
Мерзляков
-
-
-
1825/6 - - Котельницкий -
Характеристика некоторых Профессоров.
В течение последних годов этого тринадцатилетия, за которое мы представляем краткий отчет в Университетском преподавании, оно совершалось уже на памяти нашей и наших старших сверстников. В полной силе действовали тогда представители старшего поколения - и выступало на поприще поколение новое, которое воспиталось уже в Университете, преобразованном волею Императора Александра. В Этико-Политическом Отделении тогда славились оригинальный Сандунов, как юрист-практик, и ученый Цветаев, как юрист-теоретик. Резкую противоположность представляли они как в воззрении на науку, так и в самом способе преподавания. Сандунов, отвергая всякую теорию, не признавая даже Римского права, как теории живой, хотел на место науки поставить здравый Русский смысл и требовал от юриста только ясного и правильного толкования закона. Цветаев, напротив, следуя иностранным учителям, признавал возможность теории и воплощал ее в Римском праве. Быстрота и живость, не уступавшие даже старости лет, были наружными признаками первого Профессора; медлительность и спокойствие признаками другого. В Отделении Физико-Математическом Фишер раскрывал более общественную деятельность науки через ученые связи со всеми просвещенными странами земного шара и притягивал этою силою к Университету сокровища Естествознания; Гофман и Гольдбах образовывали у нас отечественных ботаников; в сфере Чистой Математики выступили два даровитых Профессора из молодого поколения: Перевощиков преподавал Математику вдохновенно, как поэт, как бы создавая ее во время изложения, с страстною любовию к ней, которую сообщал и своим слушателям; Щепкин проходил науку хладнокровно и медлительно, любя ее внутреннею сосредоточенною любовию, но не торопясь к ее светлым и поразительным результатам, и заслужил от своих современников прозвание Фабия-Кунктатора. Увлекателен был Павлов, по возвращении из-за границы озаривший новым блеском область Естествоведения. Он вносил в нее умозрения Философии Шеллинговой, может быть не всегда уместной в науке природы, требующей исследования самого определенного, точного и не признающей над собою никакой иной Философии кроме Математики. Но логические стремления Профессора действовали сильно на умы юношества и приносили пользу в систематическом построении наук.
Во Врачебном Отделении Мудров стремился воплотить в Студентах идеал Гиппократова врача, возвышенный Христианством: нравственное влияние его на учеников было огромно; хождение за больными при постеле их образцовое. Подвергшись случайно влиянию системы Брусс;, он нанес вред своей превосходной практике, и до конца жизни не мог сознать своей ошибки. Мухин многосторонними сведениями и неутомимою деятельностию одушевлял Студентов. Лодер внес в изучение Анатомии основательность обширных познаний, живую любовь к науке, изящное Латинское изложение. Стоя перед препаратом нашего бренного тела, он являлся каким-то художником, глубоко проникающим в тайны его премудрого создания, и от исследования чудной связи в его частях и дивного их отправления в процессе нашей жизни, он возносил умы слушателей ко Всеблагому Творцу, познаваемому здесь во всем его беспредельном величии. Новое поколение умножало силы Факультета, которые не оскудевали. Альфонский выступил достойно по следам своего наставника Гильтебрандта и в краткое время приобрел себе имя своими операциями. Рихтер, довершив свое учение за границею, по следам отца, уже доканчивавшего свое поприще, двигал вперед науку. Бунге принес основательное и глубокое изучение Ветеринарной Медицины. Ризенко, Страхов, Эвениус, Терновский вносили в Факультет добросовестное изучение науки, в разных ее отраслях.
В Словесном Факультете, по старшинству, первенствовал Гейм, заключавший в себе энциклопедию самых разнообразных познаний, истощавший все остатки жизни своей, до самого конца ее, на беспрерывное приобретение новых сведений, иссохший и изможденный в библиотеке и не хотевший никогда снять с себя звания библиотекаря. Книги сделались атмосферою его жизни, второю стихиею, в которой дышал ученый. И теперь в нашей памяти резко выдается тень почтенного старца, представлявшего живой скелет в последние годы его жизни. Статистика, под конец поприща, поглотила все силы Гейма. Живая душа Словесного Отделения выражалась в живом, одушевленном слове Мерзлякова, в его критических импровизациях, касавшихся поэтов классического периода Русской словесности. Он был тогда во всей поре развития сил своих. В 1816 году возобновил он публичные чтения, прерванные в 1812 нашествием неприятеля, в доме А.Ф. Кокошкиной. Первый курс имел более характер теоретический; во втором же хотя и повторена была теория в сокращении, но господствовала критика. Здесь представлены были разборы Ломоносова, Державина, Сумарокова, Озерова и других. Тимковский основательностию классических познаний в древней Словесности поражал своих Студентов. В Профессорах нового поколения отличался своею деятельностию Давыдов: он вносил в преподавание Римской словесности логическую ясность изложения и отчетливость в полноте формы каждой лекции. Имея от природы призвание к Философским наукам, он преподавал Философию в Университетском Пансионе и здесь оживлял молодое поколение своею неутомимою деятельностию, помогая утружденному летами Антонскому в его управлении заведением. Каченовский, переходивший с одной кафедры на другую, не имел еще поприща для того, чтобы развить дух критического скептицизма, отличавший его взгляд на науку. Он раскрыл это позднее, когда принялся исключительно за преподавание Русской Истории.
Акты.
Первое торжественное собрание после нашествия неприятеля Университет имел 25-го Апреля 1814 г., в ознаменование радости своей о взятии Парижа, Марта 19-го. Тимковский прочел тогда речь; Сандунов оду, написанную Попечителем Голенищевым-Кутузовым. Другое собрание было 14-го Февраля того же года; оно посвящено было воспоминанию об умершем в 1813 году Профессоре Страхове. Члены Университета отслушали сначала заупокойную литургию и паннихиду по усопшем собрате, а потом в большой аудитории Профессор Двигубский, занявший его кафедру, сказал ему похвальное слово. В 1814 году, Июня 14-го, Члены Университета на языках Русском, Латинском и Немецком принесли дань хвалы и изумления Императору Александру, Августейшему избавителю и миротворцу Европы. Тогда-то произнес Похвальное ему Слово Мерзляков, извлекшее слезы у слушателей.
Речи.
Упомянем о замечательных речах, Русских и Латинских, произнесенных Профессорами в течение этого времени. Данилевский, 1814 г. Июля 10-го, сказал Слово: О необходимых средствах к подкреплению слабого младенческого возраста для размножения в отечестве нашем народа. Речь походила темою на речи древних наших Профессоров, но содержала в себе много новых советов, полезных для народного здравия и воспитания, заимствованных у современной науки. Бекетов в речи своей: О содействии России благу Европы (1817), взглянул на новейшие события с точки зрения Русской политики. Сандунов объяснил свой способ преподавания в Слове: О необходимости знать законы гражданские и о способе учить и учиться Российскому Законоведению (1820). Здесь Профессор побуждал особенно Русское дворянство к изучению законов отечественных, превосходно развивая значение и обязанности высшего государственного сословия. Практический здравый смысл автора и точный, строго определенный язык принадлежат к существенным признакам его красноречия. - Речь Денисова: О влиянии Химии на успехи мануфактурной промышленности (1822), показывает, что наставники наши давно уже заботились о применении новых химических открытий века к пользе Русского общежития. - Павлов в речи своей: О побудительных причинах совершенствовать Сельское Хозяйство в России, преимущественно пред другими отраслями народной промышленности, и о мерах существенно к тому относящихся (1823), внес рациональное воззрение в Русское Сельское Хозяйство и показал живое значение этого вопроса в нашем отечестве. - В Латинских речах Мухин рассуждал о седалище и действии чувствительности (1817); Бунге описал так называемую Сибирскую язву, которая преимущественно нападает на лошадей, не щадя впрочем и человека; Давыдов, согласно своему философскому стремлению, раскрывал дух Философии Греческой и Римской (1820); его речь переведена была по-Русски питомцем Университетского Пансиона, Кандидатом Чюриковым. Гофман изложил историю садоводства и Ботаники в пределах России (1823); Фишер разъяснял метаморфозу тел органических (1824). - Нередко Мерзляков оглашал торжественные собрания Университета своими вдохновенными лиро-дидактическими стихотворениями. В 1819 году он воспел возобновление Университетского здания прекрасными стихами:
Где я, питомец Муз, воспитанных Москвой?
В 1820 году, под стихотворением: Урания, встречаем в первой раз имя поэта, ученика в Русской Словесности Мерзлякова, Тютчева. В 1822 году Профессор сам читал оду к Миру в стиле Ломоносовском. На всяком акте раздавались хоры Мерзлякова, положенные на музыку Кашиным.
В 1821 году скончался Павел Григорьевич Демидов. Университет почтил своего благотворителя особенным собранием, посвященным его памяти Декабря 30-го, 1821 года. Профессор кафедры Естественной Истории, им основанной, Фишер, читал Латинскую речь; Мерзляков стихи; Студент Иовский, воспитывавшийся на Демидовском иждивении, сказал Русскую речь. Портрет Демидова поставлен был в Университетском Музее.
Труды профессоров.
Многие труды Профессоров были весьма значительны в течение этого тринадцатилетия. Рихтер издал тогда Историю Медицины в России, в 3-х томах, труд до сих пор единственный, переведенный Профессором Бекетовым на Русской язык; Фишер Зоогнозию на Латинском, Ориктогнозию на Русском языке, описание Русских насекомых на Латинском и Французском языках, и много отдельных ученых рассуждений; Мухин Анатомию на Русском языке два раза и Науку о мокротных сумочках человеческого тела; Гейм Лексикон Русско-Французско-Немецкий, Всеобщее землеописание на Русском языке; Гофман Латинскую Фармакологию; Двигубский Физику два раза, Описание животных и китов, которые водятся в пределах Российского государства, Изображения и описания животных Российской Империи, Начальные основания Естественной Истории; Гильтебрант Хирургию на Латинском языке, и на Русском: о средствах сберегать глаза и зрение до самой глубокой старости; Мерзляков Подражания и переводы из древних Греческих и Латинских писателей; Шлецер, Цветаев, Мерзляков, Давыдов, Перевощиков, Болдырев, Павлов, Мягков, Ловецкий, Смирнов, Максимович многие учебные книги по своим предметам. Из переводов замечательны были в свое время перевод Курса Математики Беллавеня, изданный Чумаковым, перевод курса Франкерова, сделанный вместе Перевощиковым и Щепкиным, и Медицинские книги Ленгоссека, Ипея, Орфилы, Шнейдера, переведенные и изданные для Студентов Медиков под надзором Мухина.
Общества при Университете.
Общества, окружавшие Университет, в этот период времени, чрезвычайно как развили свою деятельность. Императорское Общество Испытателей природы совершило много новых открытий во всех трех ее царствах; умножило посредством членов своих собрания Университетского Музея; напечатало шесть томов своих Записок на Французском и Латинском языках; обогатило свою библиотеку многими приношениями членов. Общество Физико-Медицинское напечатало три части трудов своих под заглавием: Commentationes, на Латинском и других языках, и два тома на Русском. Общество Истории и Древностей Российских выдало первую часть Русских Достопамятностей, три части Записок и Трудов; Селлиев каталог писателей, объяснявших гражданскую и церковную Российскую Историю; 13 листов Несторовой Летописи по Лаврентьевскому списку, трудами своего сочлена Тимковского; Предварительные критические исследования Эверса для Российской Истории, перевод Погодина. Библиотека Общества обогатилась рукописями и старопечатными книгами; кабинет монетами, медалями и древностями.
Этот период времени был самым блистательным для Общества Любителей Российской Словесности, которое своими успехами обязано было неутомимому двигателю его общественно-литературной деятельности, своему Председателю Антону Антоновичу Антонскому. Оно издало, в течение 12-ти лет, 20 частей Трудов своих и 6 частей Сочинений в стихах и прозе, Речи Профессоров Московского Университета с их жизнеописаниями в 4-х частях, и другие книги. Заседания в это время имели торжественный характер и привлекали внимание Московской публики. Местом их была зала Университетского Пансиона. Здесь отличались произношением Страхов, Мерзляков, Яковлев, превосходно читавший экзаметры Гнедича и Жуковского, Кокошкин, В.Л. Пушкин. Исследования о Славянском и Русском языках Востокова, братьев Калайдовичей, Болдырева, Давыдова, Каченовского, Гаврилова, и критики Мерзлякова составляют главное внутреннее достоинство его изданий.
Журналы.
Ученая и литературная журналистика была по-прежнему деятельна около Университета. Мерзляков в 1815 году издавал Амфион. Гаврилов продолжал по-прежнему Исторический, Статистический и Географический Журнал; Каченовский Вестник Европы, который в 1816 и 1817 годах украшался часто критическими лекциями Мерзлякова; Двигубский с 1820 года издавал Новый Магазин Естественной Истории, Физики, Химии и сведений экономических.
Типография.
Университетская Типография, в 1822 г., в первый раз устроила у себя литографическое заведение. В 1823 г. докончен строением новый обширный и удобный дом; по освящении, в нем начаты обыкновенные типографские работы. В 1824 г. выстроен при Типографии новый каменный флигель для помещения служащих, и выписаны из Парижа разные матрицы как Русских, так и иностранных шрифтов, на весьма значительную сумму.
Посещение Принца Вильгельма.
В 1825 году в Маие месяце, Принц Вильгельм, тогда еще Наследник Нидерландского Престола, во время пребывания своего в Москве, удостоил Университет своим посещением.
Число учащихся.
В 1813/14 году принято Студентов 129; в 1814/5 160; в 1816/7 58. В это число не входило множество слушателей, посещавших лекции добровольно с позволения начальства. В 1819/20 г. принято Студентов по экзамену 92, вольных слушателей 20; в 1820/21 г. студ. 140, вольных слушателей 19, всех учащихся в самом Университете было 494; в 1821/2 году принято Студ. 141, вольных слушателей 11, в Медицинский Институт 26, всех учащихся было 605. Представим в таблице остальные годы.
Принято Студентов: Слушателей: Всех учащихся в Унив. Было:
1822/3 147 21 695
1823/4 161 27 768
1824/5 157 32 800
1825/6 205 46 876
Число всех учащихся в учебном округе в 1814 году было 7350 чсловек, а в 1825/6 году возросло до 13.790.
В 1814 году встречаем в Докторах Физико-Математических наук Ивана Голенищева-Кутузова, в Магистрах Матем. н. Пафнутия Афанасьева, Слов. н. Ивана Давыдова, в Кандидатах Степана Маслова, Василия Оболенского, в принятых Студентах Ивана Веселовского, Иосифа Тихоновича, Вианора Беликова, Михаила Рихтера, Матвея Кожевникова, Андрея Глаголева, Валериана Софоновича, Дмитрия Свербеева, Павла Строева, Пимена Арапова, в Университетском Пансионе Гавриила Попова.
В 1815 году, произведены в Докторы Физико-Математических наук Федор Денисов, Словесных Иван Давыдов; в Магистры: Федор Бекетов, Михаил Малов, Александр Величко, Петр Воскресенский, Тит Каменецкий, Иван Снегирев, Федор Карецкий. В Студентах принятых видим Михаила Гульковского, Михаила Павлова, в том же году награжденного золотою медалью; Павла Гессе, Алексея Бахметьева, в Студентах Университетского Пансиона Сергея Созоновича, Григория Лихачева, Федора Гильфердинга.
В 1816 году Доктора Медицины: Иван Георгиевский и Федор Миллер, Доктор Слов. н. Адриан Виноградов; Магистры: Павел Щепкин, Семен Любимов, Андрей Яковлев, Герасим Гаретовский, Иван Кобранов, Иван Переславский. Между Кандидатами встречаем Андрея Глаголева, Михаила Павлова, Вианора Беликова; в Лекарях Густава Левенталя; в Студентах Университетского Пансиона Николая Булдакова, Василия Вердеревского, Князя Михаила Долгорукого, Александра Мансурова; в Студентах Университета Николая, Александра и Максима Фон Цеймерн, Павла Тучкова, Алексея Терновского, Петра Новикова.
В 1817 году Доктора: Этико-политических наук Граф Александр Кушелев-Безбородко; Медицины: Аркадий Альфонский, Егор Пахт, Лев Гольдбах, Карл и Александр Сейдлеры, Давыд Нейбейзер, Петр Воскресенский; Магистры: Степан Семенов, Порфирий Протопопов. В Кандидатах встречаем Ивана Веселовского; в Студентах Илариона Васильева, Александра Иовского, Алексея Кубарева, Ивана Решетникова, Андрея Бороздина, Николая Лопухина, Ивана Ястребцова, Михаила Макарова, Михаила Бруевича, Александра Фишера.
В 1818 и 1819 годах Доктора Медицины: Егор Рютчи, Михаил Павлов; Магистры: Физ. Мат. н. Иван Палехов, Дмитрий Лачинов, Василий Телепнев, Слов. н. Сергей Фиников, Петр Наумов, Павел Уланов, Андрей Желтоухов, Э. П. н. Степан Маслов, Иван Сниткин, Григорий Лидин. В Кандидатах встречаются Гавриил Попов, Семен Амфитеатров Раич, Виктор Чюриков, Иван Калайдович, Николай Васильев, Сергей Созонович, Иларион Васильев, Николай Коцауров, Алексей Кубарев, Дмитрий Дубенский.
В 1820 году Доктора Медицины: Яков Зембницкий и Михаил Болгаревский; Магистры: Э. П. н. Капитон Михаловский, Слов. н. Александр Гаврилов, Никита Гольтяков, Измаил Щедритский; между Кандидатами встречаются Александр Фишер, Николай Басалаев, Николай Семенов.
В 1821 году Доктора Хирургии: Аркадий Альфонский, Нравств. Политич. наук Степан Маслов; Магистр Слов. н. Андрей Глаголев. В Кандидатах встречаются Михаил Погодин, Александр Овер, Иван Панаев; в Д. Студентах Петр Брок, Николай Ждановский, Алексей Зиновьев, Иван Гильтебрандт, Флор Жодейко.
В 1822 году Доктор; Медицины: Петр Маслеников, Петр Страхов, Онисим Богородицкий, Алексей Терновский, Михаил Рихтер, Иван Ерохов, Федор Каллаш, Семен Грузинский, Александр Иовский Штаб-Лекарь, Иван Виноградов. В Кандидатах встречаются Федор Тютчев, Алексей Зиновьев, Иван Войцехович, Флор Жодейко, Николай Зернов, Платон Погорельский, Петр Иовский; в слушателях: Василий Андросов; в Студентах: Петр Эйнбродт, Григорий Рясовский, Князь Юрий Долгорукий, Никифор Лебедев.
В 1823 году Доктора Медицины: Александр Драницын, Иван Виноградов, Иван Иванов, Иосиф Тихонович, Иван Веселовский; Словесных наук: Андрей Глаголев; Магистры: Семен Амфитеатров Раич, Бер. В Кандидатах встречаются Антон Томашевский, Петр Мельников, Михаил Максимович, Князь Юрий Долгорукий; в Д. Студентах: Михаил Лихонин, Исай Багдадов.
В 1824 году Доктор Медицины Андрей Критский; Магистры: Петр Фролов, Иларион Васильев, Василий Оболенский, Вианор Беликов, Николай Коцауров. В Кандидатах встречаются Николай Рожалин, Исай Багдадов, Василий Андросов, Иосиф Ронцевич; в Д. Студентах: Михаил Розберг, Иван Безсомыкин; в награжденных медалями Петр Эйнбродт, Фридрих Графф, Григорий Сокольский, Илья Протасов.
В 1825 году 19 Докторов Медицины, между которыми встречаем имена Ивана Ястребцова, Ивана Зацепина, Александра Фишера, Григорья Рясовского; Магистры Слов. н. Федор Яковлев, Дмитрий Дубенский, Михаил Погодин. В Кандидатах встречаются Михаил Розберг, Иван Безсомыкин, Михаил Лихонин. В Д. Студ. Дмитрий Баев, Алексей Галахов, удостоенный золотой медали по Физ.- Мат. Отд., Николай Коноплев.
В питомцах Университетского Пансиона, получившего свои особенные права, заметны в это время, по порядку лет: Александр Писарев, Князь Владимир Одоевский, Владимир Титов, Дмитрий Ознобишин, Наркиз Атрешков, Эраст Перцов, Петр Степанов, Павел Морозов, Алексей Войцехович2.
ПРИМЕЧАНИЯ
к десятой Главе.
1. Моск. Вед. 1813. Декабря 27-го. Здесь напечатано было письмо Н.Н. Демидова к Министру Н. Просв. Графу А.К. Разумовскому, которое так начинается: «Потеря, которую потерпели Науки в бытность неприятеля в Москве, и в особенности Императорский Московский Университет, коего Музей обращал на себя внимание всех любителей и знатоков, должна производить глубокое впечатление в каждом сыне отечества; и частному человеку, имеющему у себя собрание естественных вещей, нельзя смотреть на него, не чувствуя в себе побуждения к восстановлению оного Музея, который под покровительством Вашего Сиятельства соделался было одним из первых в Европе. Движимый сим чувством и мыслию, что фамилия Демидовых всегда старалась содействовать пользам Императорского Московского Университета, я принял смелость предложить оному собрание разных произведений Природы, которое, будучи начато еще отцем моим, умножено потом собственными моими трудами с немалым иждивением, или в самой России, или в чужих краях, во время моих путешествий, и состоит ныне из 14 шкафов» и проч.
2. Имена приведены по спискам, напечатанным в Московских Ведомостях. Вероятно, недостает здесь многих имен, известных на поприще государственной службы.
Шевырёв. История Московского Университета. Гл 9-10
© Copyright: Библио-Бюро Стрижева-Бирюковой, 2022
Свидетельство о публикации №222090201013
Свидетельство о публикации №222090201013
Рецензии