Истории Евсея. Часть 2. Глава 34

       Утром продолжили путь в Киликию.
       – С кем ты разговаривал ночью, Евсей? – спросила Крея.
       – Было слышно? – уточнил я.
       – Ну, немного. И непонятно… Даже головой крутил. Помнишь?
       Или это был твой сон?
       – Помню, Крея, – ответил я, обернулся к Юлию. – Тебя не разбудил, брат?
       – Нет, Евсей, не разбудил. Я поворачивался на другой бок, проснулся и увидел, что ты общаешься с кем-то, кого я не вижу… И уснул опять: если что-то важное для меня, ты потом расскажешь…
       – Я так не умею, – сказала Крея. – Я тоже уснула, но подумала, что утром обязательно спрошу. Мне ведь интересно. В детстве гуляла во сне, разговаривала, потом ничего не помнила, мама рассказывала… Не с богами ли общался, праведник?
       – Нет, Крея, – улыбнулся я.
       – А с кем?
       – С женой.
       Крея удивлённо приподняла бровь, не зная, как отнестись к такому ответу.
       – Слышала, что огнепоклонники должны спрашивать у жены, прежде чем переспать с другой женщиной! – она выбрала игривый тон. – Ты спросил у неё обо мне?
       Юлий с большим интересом наблюдал за нашим общением.
       – Не спрашивал… Она видела и слышала наше с тобой общение.
       Сказала, что я был вежлив и что ты красивая.
       Крея рассмеялась:
       – Жена не может так говорить про другую женщину, если та красивая!
       – Да, согласен, это большая редкость… Ещё жена сказала, что я был всё же слишком строг с тобой.
       Крея заглянула мне в глаза:
       – Мне правда интересно, Евсей, с кем ты разговаривал ночью. Я же женщина, я не Юлий, я – Крея… Тем более, красивая, как ты сказал.
       – Это жена моя сказала, но я согласен с ней.
       – Ну, Евсей?! – было похоже, что она собирается обидеться.
       – Крея, я постарался правду сказать, а ты хочешь обидеться.
       – Это я только сделала вид… Хорошо, праведник, постараюсь верить тебе… Что она ещё сказала обо мне?
       – Придётся всё говорить… – сделал я почти серьёзный вид. – Было сказано – если бы я сделал шаг тебе навстречу, то это тоже было бы хорошо.
       – Такое жена не могла сказать, если она нормальная, – снова рассмеялась Крея.
       – Да, она необычный человек. И тоже очень красивая. Я не разыгрываю тебя, Крея… Считаю, что ночью общался со своей женой, видел её, ощущал, слышал.
       – Праведник, ты оракул? Можешь общаться с богами и духами? – Крея была эллинкой.
       – С богами? Да, было такое, может и снова случиться… А ночью, получается, общался с духом жены. Она ушла из тела девять дней назад, теперь уже десять, после родов. И не вернулась в эту жизнь. Пришла ко мне, чтобы рассказать об этом.
       – А девочка родилась? – Крея уже не улыбалась.
       – С девочкой всё хорошо, о ней есть кому позаботиться, даже если я не рядом. Об этом ночью мне рассказала Ясна.
       – Ясна… Красивое имя. Она персиянка?
       – Да. Дочь великого жреца Огня.
       – Пусть проводят боги Ясну в заслуженный ею мир, – Крея остановилась, поклонилась небу. – Правда, она необыкновенная, раз умерла и пришла успокаивать тебя. И ты необычный человек, если видишь её и общаешься с богами. И без этого ты необычный человек. При всех своих чудачествах ты смелый мужчина. Понимаю её, такого трудно не любить! Даже после смерти пришла к тебе… Я бы не пришла ни к кому из мужчин… Сколько ей было лет?
       – Должно было исполниться восемнадцать.
       – Ох! Младше меня… А как же жизнь, счастье?
       – Она умеет быть счастливой и лёгкой даже сейчас. И умела быть счастливой, имея тело… И знала, что долго не проживёт среди нас, дорожила временем…
       – Сколько я проживу, Евсей? Скажи моё будущее.
       – Я не знаю твоего будущего, Крея.
       – А как же Ясна? Ты знал, что она проживёт немного?
       – Не знал. Я не жрец, не астролог. Это знали Ясна и её отец. Мне было тревожно. Когда человек дорог, ты связан с ним, знаешь его, многое можно почувствовать.
       – Будь добр ко мне, праведник, скажи, долго я проживу?
       – Долго.
       – А дети у меня будут?
       – Будут.
       – Откуда ты это знаешь? Ты же не жрец.
       – Не знаю, просто так чувствую.
       – И как мне к этому относиться?
       – Как захочешь, Крея, – улыбнулся я. – Как почувствуешь.
       – Как ты это делаешь – чувствуешь?
       – Так же, как и ты. Почему ты вдруг решила идти со мной, попросила забрать тебя с собой? Разве ты знала, что тебя ждёт? Или тебе сказал так сделать прорицатель?
       – Не знаю, что впереди, Евсей. Не знаю, почему так поступила… Мне это неожиданно пришло в голову, что-то толкнуло меня. Я даже не успела хорошенько подумать… Но теперь мне хорошо, я правильно сделала, что пошла с тобой… Можно было бы даже назвать меня счастливой, если бы ты не был строг со мной! – Крея естественно и быстро превращала своё настроение в игривое.
       Юлий в этот момент опустил с улыбкой голову и покраснел.
       – Я тоже не стал задумываться, будут ли у тебя дети. Просто сразу прислушался к себе, к своим ощущениям. Начнёшь задумываться – решение может получиться не лучшим, неточным. Если включишь расчёт, проиграешь в конце концов. Хотя последствия сделанного выбора обычно не с чем сравнить… Если бы тогда у костра, когда вы наткнулись на нас со своим отрядом, ты начала думать и взвешивать в поиске более удобного для тебя результата, то вряд ли шагнула бы в неизвестность. А если бы ещё и я задумался о ценности своего любимого меча, подарка близкого друга… – я улыбнулся и хлопнул по плечу идущего слева от меня Юлия. – Учусь в выборе опираться не на то, что слышу от кого-то, а на то, какое чувство возникает от услышанного… Думаю, Отец общается с нами через чувства, вряд ли через голову.
       – Помоги мне стать счастливой! Ты ведь можешь.
       – Уже помогаю, Крея. Ты же умеешь слышать себя, своё чувство, а не размышления о выгоде шага. Поступай так, как поступила в тот вечер – и не пройдёшь мимо лучшего в своей жизни… Можешь переспрашивать меня или Юлия, пока мы рядом, правильно ли почувствовала, услышала какие-то наши мысли или действия, которые мы собрались делать. Наверное, Юлий согласится с такой игрой.
       Юлий ответил с улыбкой:
       – Согласен, с удовольствием.
       Промелькнула быстрая мысль: «Крея явно нравится Юлию. Юлий – достойный муж, Крея – умная, красивая, с характером… Но ей нужен более взрослый, более зрелый мужчина со сложившимся характером».
       – Евсей! Могу я сейчас проверить свои ощущения? – Крея быстро вступила в игру.
       – Да, конечно.
       – Ты сейчас подумал, что я слишком стара для Юлия?
       – Почти так. Как хорошо у тебя получается! Подумал, что Юлий пока слишком юн, ему немного не хватает зрелости, чтобы быть твоим мужем.
       – А ты, Евсей, в самый раз?
       – Об этом я не думал.
       – А ещё, Евсей, ты сказал: «Переспрашивай, пока мы рядом», – бровь у неё приподнялась, игривый блеск в глазах остался. – Ты хочешь при удобном случае отделаться от меня?
       – Ты это почувствовала или придумала?
       – Почувствовала? Я испугалась… В голову полезли всякие мысли. Я же поверила, что на тебя можно положиться… Но на мужчин нельзя полагаться! Помнишь, ты обещал не бросать меня, что мы в общине будем решать, что делать дальше?
       – Помню, – ответил я.
       Мы замолчали…
       – Прости меня, Евсей. У тебя не стало жены, которую ты любишь, а я к тебе со своим… Я глупая женщина. Нет, не глупая – я неглубокая. Вот такая я есть… Сделаю всё, что ты попросишь, пока мы рядом. Ты не умеешь просить плохое.
       – Хорошо, Крея. Уже прошу: прислушивайся к себе и иногда к нам, раз уж ты нам доверилась.
       …Каждый поздний вечер пути до Киликии я общался с Ясной. Крея ложилась спать пораньше, закутывалась в мою накидку и засыпала. И она, и Юлий бережно относились к мгновениям моего ночного общения, понимая, что мы с Ясной видимся последние дни. А увидимся ли когда-нибудь в будущем, никто не знает.
       Ясна была и оставалась лёгкой в общении – удивительный человек, даже в таком необычном для привычной жизни состоянии она продолжала поддерживать меня.
       Они сдружились с Ани, по-другому между ними быть и не могло. Успевали видеться каждый день. Обсуждали мои вкусы – не изменились ли они, радовались вместе моей дороге домой.
       Ясна рассказала Ани о событиях моей жизни в Мидии, о Дазде, Хумате, Даити, Уште, Рашну, Левше… И о себе.
       Обо всех мгновениях их общения Ясна, конечно же, рассказывала мне. А я дежурил до рассвета у костра, не утруждая Юлия сменять меня.
       Ясна не удержалась, сказала мне, что… моему сыну, которого зовут Евсей, уже шесть лет! Я понимал, всё это выглядит необычно: Ясна, которой уже не существует в плотном мире (хотя точно я этого не знаю), рассказывает мне о рождении нашей дочери и о том, что после этих родов она не смогла вернуться в тело, и от неё же я узнаю, после её путешествия-полёта в неплотном теле к Ани, о существовании моего шестилетнего сына по имени Евсей…
       Для того, кто не видит мгновения жизни так же, как вижу я, всё вышесказанное не может являться фактической реальностью. Но и Юлий, и Крея, с нетерпением ждущие от меня утренних новостей после ночных свиданий, безоговорочно верили, что всё именно так и обстоит.
       …В общине Захарии мы были долгожданными гостями. Провели там два зимних месяца…
       Захария не дождался меня, ушёл из этого мира за две луны до нашего возвращения. Старец оставил большое послание, по объёму близкое к книге. О содержании этого труда напишу немного позже.
       …Расставание. Последние дни, мгновения общения с Ясной… Понимаешь – у неё лёгкое, хорошее настроение. Она может увидеть любого человека, которого знает, со скоростью своего желания. Да и ты здоров, возвращаешься домой, свершив то, что считал главным в жизни, что обещал Деду. У тебя, оказывается, есть и дочь, и сын, ты продолжил свой род, что всегда считалось одним из главных смысловых событий жизни человека…
       Но рвущаяся чувственная связь… Нужно время, просто нужно время.
       В последний день Ясна была прозрачной, как дымка. Но я слышал и по-прежнему чувствовал её.
       – Евсей, вот-вот снова что-то поменяется, это совсем не страшно, даже интересно… Внутри звучит отдалённо что-то знакомое: будет очень хорошо, ведь я здесь жила хорошо, честно перед собой…
       А чувства живы, остаются со мной, они не растворились в эти дни. И мне вновь хочется жить в этом мире, уже хочется вернуться… к любимым: к тебе, отцу, маме, Ясне… Не знаю, могу ли попасть в рай. Какой он?
       Хотелось бы вернуться, неважно кем – женой, дочерью, мамой. Как Небо решит… По-прежнему люблю. Верю – до встречи здесь, на Земле…
       Я сейчас исчезну, Евсей, пораньше, до перехода – полечу к Ясне. Не знаю, как это выглядит, переход… Почему-то не хочется, чтобы ты видел это… – улыбалась Ясна на прощание.